– Ну… – Я сникла. – Загну, – совершенно непедагогично ответил Кейман. – Кого бы ты ни взяла себе в компанию, он обязательно творит какую-то глупость! – А почему ругают только меня? Глупость творили мы с Габриэлом, прибыль тоже поделили пополам. – А потому что Сайзерона не могут вытащить из комнаты. Кто-то заварил ему дверь. – Как заварил?! – Вот так. Спер металлические прутья со склада и расплавил их так, чтобы дверь перестала открываться. Вот, выковыриваем. Дурдом, а не школа! – Это точно не я. – Не ты. Ты так не умеешь, и это единственный аргумент в твою пользу! Давай вспоминай, как в твоем мире решили проблему с этими сетями. Кейман, похоже, сбросил пар, прооравшись, и на этом успокоился, потому что, пока я впадала в глубокую задумчивость, отошел к шкафу и оттуда поинтересовался: – Кофе будешь? Я не ответила, пытаясь вспомнить что-нибудь из законов Земли на тему интернета. По всему получалось, что от голых фоток в сети не застрахован никто, а уж особенно в том случае, если человек их выложил сам. И единственный способ защитить личное от какого-нибудь беспринципного и умелого хакера – не хранить в «виртуале» вообще ничего. Но с этим мы уже пролетели. – Ну… там есть правила. У каждой сети есть соглашение, которое должны принять пользователи во время регистрации. Как правило, там написано, что нельзя выкладывать эротический контент, кого-то оскорблять и так далее… но фото в туалете делать не запрещено. Как и выкладывать себя с парнем в постели, без… ну… анатомических подробностей. Поэтому я не знаю. Кейман мрачно помешивал кофе такой крепости, что я бы сочла его скорее мазутом. – Еще есть правила каких-то организаций. Например, если ты – член королевской семьи, то тебе нельзя вести личный блог и постить фоточки с улетной вечеринки. – Предлагаешь сделать Лорелей Гамильтон новой принцессой Штормхолда? – Предлагаю ввести правила использования штормграма на территории школы. Тем более… – Тем более что? – Кейман вернулся за стол. – Его можно использовать не только для фото в туалете. Например, списывать. Копировать чужие работы. Ну или выкладывать всякие гадости про врагов… – О демоны, – пробормотал Кейман, вытащил из-под стола бутылку с ромом и щедро плеснул в кофе, аж с горкой получилось. – Значит, так. Список всех возможных злоупотреблений твоим штормграмом до обеда должен быть у меня на столе. Пиши все, что вспомнишь. Сегодня вечером я жду тебя на занятиях. Что еще… ладно, остальное вечером. – До вечера, – послушно отозвалась я и от греха подальше быстро смылась из директорского кабинета. За ночную прогулку не попало, расспросов на тему Габриэла не последовало, о Бастиане врать не пришлось. Ну а со штормграмом реально вышел косяк. И кто вообще знал, что мой проект по артефакторике превратится в такое? Хорошо, что сегодня выходной! Я думала уговорить Аннабет и Брину погулять по саду, может, если осень порадует последним теплым деньком, расположиться где-нибудь у стен часовни и попить кофе. Теперь, когда с нами была огненная магичка, не стесненная в средствах, можно было даже на обычной прогулке не выпускать из рук чашку с чем-нибудь горячим. В столовой было примерно вполовину меньше народу, чем обычно. Аннабет с Бриной только приступали к завтраку. Я плюхнулась на свободное место и выдохнула. – Ну и утро. Вы видели, что творится в штормграме? – Да. – Брина фыркнула. – Я почти не спала, наблюдая за этим зоопарком. Штормграм плюс алкоголь творят чудеса. Готова заплатить тому, кто передаст десяток таких штук в Совет Магов. Уверена, эти напыщенные умники хранят целые сундуки мерзеньких секретов. – Смешно тебе. А там, между прочим, мое имя. Я должна подготовить список возможных злоупотреблений. – Работать на директора против адептов? Ты рискуешь репутацией, Деллин Шторм. Я потратила на ее восстановление почти полгода! – Ты просто сидела рядом со мной в столовой. – Ты не умеешь ценить дружбу. – Брина скорчила смешную рожицу. – А вот я – умею. Именно поэтому твой бывший сейчас размышляет о жизни, запертый в собственной комнате. – Ты заперла Габриэла? – Ну да. Вчера мы увидели, как он обнимался с какой-то девчонкой. А потом явился с ней же на бал, а тебя не было. Так что я караулила его у спальни и заблокировала ему дверь. И окно. Ох, какой ор стоял с утра! Да, потрясающе. Бросил перед балом меня и тут же пошел на него с какой-то девицей. У Бастиана, бесспорно, потрясающие методы, как добиться своего. Он вообще, кажется, не берет в расчет ни окружающих, ни собственную семью. Что хочу, то получаю, а кого обижу в процессе, плевать. Я же дракон, я офигенен. – Габриэл отказался со мной идти перед самым балом. Я решила не ходить совсем. Простите, что не предупредила. Просто не хотелось рыдать в чьей-то компании. На столе передо мной появились сырники. Запах свежей выпечки раззадорил аппетит. Когда я потянулась за креманкой с фруктовым соусом, то что-то в облике Аннабет показалось мне странным. Подруга не произнесла за весь завтрак ни слова, только угрюмо ковырялась в тарелке. – Все в порядке? – спросила я. – Выглядишь… – Как? – нервно вздернула голову она. Я опешила от неожиданности. – Расстроенной. – Да ты что! Деллин Шторм, наша темная королева, соизволила обратить на меня внимание! Нижайше кланяюсь и заверяю, что не омрачу ваш завтрак недовольной рожей. – Аннабет, ты чего? – Ни-че-го! – отрезала она. – Я устала слушать все о тебе. Деллин идет на бал, вау! Деллин не идет на бал! Деллин снова была у директора! Деллин поругалась с Бастианом! Боги, посмотрите, Деллин победила Ванджерию! Ой, Деллин загремела в лазарет! Парень Деллин пришел на бал не с Деллин! Деллин не пришла на бал после того, как парень Деллин пришел не с Деллин! Посмотрите, Деллин – снова модель Рианнон Найтингрин! Сенсация! Артефакт, который изобрела Деллин, стал любимой игрушкой школы! Как думаешь, что во всем этом не так? – Я… – Ты зациклилась на себе! Как только у тебя появились богатые друзья и поклонники, тебе вообще стало плевать на нашу дружбу. – Это неправда! – С кем я ходила на бал? – Ой-ой… – пробормотала Брина. Я закусила губу. – Вот видишь. – Аннабет развела руками. – А как он прошел? Тоже не знаешь? Конечно, тебе неинтересно! Тебе интересно, сколько шума наделал твой штормграм… а знаешь, мне тоже интересно. Только у меня его нет! С этими словами Аннабет бросила вилку и поднялась. Вилка с грохотом прокатилась по полу, из-за чего на наш столик уставились почти все присутствующие. Народ с любопытством перешептывался, пока мы с Бриной смотрели вслед уходящей Аннабет. – Она хотела штормграм? Почему не сказала?! – По многим причинам. У нее нет денег, а ими торговал Сайзерон. – Я бы взяла для нее одну штуку. – Ты говорила, что была горничной и жила в нищете. Часто просила у друзей какой-нибудь артефакт? – Брина подняла брови. Мне захотелось утопиться в графине с компотом. – Это утро может быть хуже? – Да, – безжалостно отозвалась она. – Все оценили наши образы для коллекции, и сеть штормграмов скоро разорвет от изображений пижамок. Плюс: Бастиана скоро разорвет от ревности. Минус: только ленивый не обсудит нас во всех деталях. Хотя это они и так делают… Аппетит пропал, народ все так же шушукался и поглядывал в нашу сторону. За окном медленно, но верно стягивались тучи. – Опять гроза, – вздохнула Брина. – Раньше они так часто не гремели. Уже по всем законам должен идти первый снег! Когда я была на первом курсе, к Балу Огня во Флеймгорде уже лежали сугробы. Я угрюмо промолчала. Не рассказывать же, что постоянные грозы – наименьшая из проблем, организованных мной. Таара не просто так была богиней хаоса. Она явно с удовольствием устраивала его при жизни, и будто того было мало – щедро поделилась способностью со мной. – Пойдешь мириться? – спросила Брина, когда посуда со столов исчезла и причин оставаться в столовой больше не было. – Сначала схожу в город, а потом добуду штормграм. Придется пообщаться с Габриэлом на этот счет, потому что сама я буду делать его неделю. Вряд ли она у нас есть. – Да, пожалуй, я поторопилась с местью… – Брина закусила губу. Мы вышли из школы и вместе направились к городу. Брина – домой, чтобы написать родителям и забрать какую-то посылку от мамы, а я к Марьону. Лично взглянуть на плакаты и добыть то, что поднимет Аннабет настроение. И испортит его Кейману: билеты на зимний показ. – Как у тебя с братом? – спросила я. – Сильно орал? – Терпимо. – Брина пожала плечами. – Запретил участвовать в показе, но я и не подписывала контракт на него. Сказал, что дружба с тобой – плохая идея. Я ответила, что пусть сначала сам разберется в своих привязанностях, а потом указывает, с кем дружить мне. На этом разошлись. – Он говорил, ты его боишься после возвращения. Брина нахмурилась и долго молчала, прежде чем ответить. – Да, возможно. Он изменился. Это неизбежно, и я понимаю, что на него навалилось все сразу: восстановление после пересадки, дела рода, политика, учеба, личная… кхм… жизнь. И я скучаю по тому Бастиану.