– Ты хорошая, Делл. Мне правда жаль, что я с тобой так поступаю. Но у меня не было выбора. – О чем ты вообще? Какого выбора? Это же чертов бал, а не свадьба, Габриэл! – У меня есть девушка, – огорошили меня. – Мы вместе уже давно. – И ты до последнего надеялся собрать гарем? Вы поссорились, и ты вызывал ревность с моей помощью? – Нет. Конечно, нет. И замолчал. Очень захотелось двинуть ему каблуком, благо я как раз еще не успела надеть туфли. А теперь, кажется, и не придется. Я уже почти забыла это чувство обиды и жалости к себе. Когда все дети на празднике получают подарки, а у твоей матери нет денег, чтобы оплатить его, и ты стоишь в толпе, стараясь убедить саму себя, что подарка тебе совсем не хочется. А потом учительница, сжалившись над нищей сироткой, дарит какую-нибудь мелкую шоколадку, и плакать хочется еще сильнее, потому что уж лучше бы делали вид, что тебя не существует. – Ты можешь объяснить мне, что произошло? Я не собираюсь рыдать и ползти на бал, вцепившись в твою штанину. Но вчера ты сидел у моей постели, а сегодня говоришь, что у тебя есть девушка. – Я не могу, Делл. – Габриэл все же нашел в себе смелость посмотреть мне в глаза. – Поговори с ним сама… – С ним? – С Бастианом. – А он здесь при чем? – Он велел мне тебя пригласить. Точнее, сделать так, чтобы ты не пошла на бал… чтобы никто не пригласил тебя. Я должен был тебя занять и отказаться в последний момент, чтобы… ну… ты не пошла. Прости. Ему не отказывают, ты же понимаешь. – А вы вообще понимаете, что я – не плюшевый мишка? Что я живой человек, а с людьми не играют, Габриэл! Что я вам сделала?! – Прости. Да что он как попугай-то! – Уйди, а? – поморщилась я. – Мне жаль, что он так с тобой… – Габриэл, лучше уйди! Я напрасно испугалась: магия внутри пришибленно сидела и не высовывалась. Похоже, обида – не совсем та эмоция, которая бьет током всех в радиусе километра. Злости на Габриэла не было, я, кажется, забыла, как это – злиться. Накатила вдруг тоска, по большей части иррациональная, но уж очень горькая. Столько переживаний, нервов, выноса мозга Кейману, мечты пойти на этот бал. Мучительный выбор платья и робкая радость от того, что я впервые иду на вечеринку как самая обычная студентка: с классным парнем, в компанию к подруге, в шикарном наряде. Глупо было полагать, что ди Файр ничего не выкинет. Он испортил мой прошлый бал, даже не придя на него, и хорошенько постарался на этом. Да, действительно, забудем о тех месяцах, когда он был на краю смерти и я была единственным человеком, хоть как-то помогавшим. Наверное, ему будет очень весело, если я сейчас явлюсь на бал с глазами на мокром месте и буду стоять у стеночки, пока Аннабет не одолжит мне своего парня. Ну, или пока Кейман не сжалится и не потанцует со мной в перерывах между раздачей наказаний напившимся адептам. Да пошли вы все… к Тааре, в бездну! Руки слегка дрожали, когда я искала в шкафу удобные туфли. Как назло, под руку попадалась только какая-то ерунда вроде старых кед, которые я совершенно неясно зачем хранила. От раздражения я резко выпрямилась и головой ударилась о полку с такой силой, что из глаз посыпались искры и покатились слезы. – Да твою же мать! Села на пол и разревелась, мысленно радуясь, что сейчас никто меня не видел. Атласное платье наверняка помялось, прическа растрепалась, туфли так и не нашла, зато из шкафа вывалилась коробка со всяким хламом, среди которого я обнаружила плеер. Я совсем забыла о подарке Акориона, забросила его в дальний угол, лишь бы не напоминать себе лишний раз о темном боге. А сейчас сжала в руке и, подумав, сняла с полки колбу с крыльями. Если я сейчас же не займусь чем-то, что разгрузит голову, то у меня начнется истерика. И одни боги ведают, во что она выльется. Вся школа на балу, в спортзале никого, и хоть мне нельзя летать без согласования с тренером или преподавателями, нагоняй от Кроста – не самая страшная беда. Отзвуки музыки и счастливого гомона наполнили школу. Вряд ли в замке был хоть один уголок, куда не доносилась праздничная атмосфера. Я тоскливо брела по коридорам, ведущим к спортзалу, и думала о том, хватятся ли Аннабет или Кейман, когда я не приду. И приведет ли Габриэл свою девушку, потому что если да, то завтра вся школа будет обсуждать новую сплетню о том, как меня бросили перед балом. Есть вообще в этой школе человек, который не пресмыкается перед Бастианом ди Файром? Не готовый вести себя как полная скотина, врать и изворачиваться, притворяясь, что ему нравится девушка? Надо было догадаться, что Бастиан не оставил бы издевку Габриэла с распиской без внимания… и вспомнить, как я уснула в комнате огневика. – Надеюсь, он хотя бы расспросил Габриэла о том, какое у меня было лицо, и получил кайф от рассказа, – сквозь зубы процедила я. В этот же момент боковым зрением я увидела темную фигуру, выступившую из-за поворота. А потом чья-то рука зажала мне рот. Сердце пропустило удар, вокруг сомкнулась темнота, а потом пространство пустой комнаты осветилось вспышкой молнии. Я даже не собиралась сдерживаться, потому что если ты схватил в темном коридоре девушку и ударился об нее током, то так тебе и надо. Следом за тусклым прерывистым сиянием электричества вспыхнул еще один источник света: небольшой огненный шар, зависший под потолком. – Ну да, конечно! – Я закатила глаза. – Как же без тебя! Потом размахнулась и от души влепила Бастиану пощечину. И вторую… Двинула бы и в третий раз, но он перехватил руку со словами: – Ну, все, все, двух раз вполне достаточно! А не то мне понравится, и я забуду, что хотел. – Да плевать, что ты хотел! – Я вырвалась. – Что я тебе такого сделала, что ты второй год меня ненавидишь?! Хорошо, не любишь темных, не любишь иномирян – ладно! Но неужели в тебе нет ни капли благодарности к человеку, который с твоей проекцией полгода носился?! Ты вообще хоть о ком-то, кроме себя, думаешь? – А ты? – Я? Прости? – Да, именно ты. Сама-то думаешь о ком-то, кроме себя? Тебе напомнить, что случилось в прошлом году после того, как ты сходила на бал? И что, ради пары часиков танцулек готова пожертвовать Сайзероном и еще парочкой однокурсников? Да, очень альтруистично. Даже не знаю… первое место в списке эгоистов века еще за мной, или ты уже обгоняешь? Треск электричества стал громче – как только у нас волосы дыбом не встали! Бастиана, впрочем, защищала его сила, а я крайне редко сама страдала от вспышек магии. Если успевала уворачиваться от падающих елок, конечно. – Если бы ты не подговорил Габриэла, ничего бы в принципе не было! Не тебе обвинять меня в том, что я хотела на вечеринку, ты понятия не имеешь, что такое жить в нищете без возможности выбраться! – Если бы я не подговорил его, тебя пригласил бы кто-то еще. И отбить тебе желание идти было бы сложнее. – Ты мог просто поговорить. – И ты бы, конечно, меня послушала и весь вечер сидела в учебке, готовилась к реваншу с Ванджерией. Ты даже своего бывшего не слушаешь. – Он мне не бывший! – Да, – Бастиан нарочито медленно оглядел меня с головы до ног, – я начинаю догадываться. – Ты прямо светишься от самодовольства. – Это светильник. – Дебил. – Дебил не дебил, но платье мое ты надела. – Я… – Слова кончились, претензии тоже. – Оно красивое. – Да, у меня есть вкус. Будем считать, это было «спасибо». Что тут у тебя? Он развернул мою руку, чтобы рассмотреть колбу. – Крылья. Хорошо. Идем. – Куда идем? – опешила я. – Тебе обязательно задавать столько вопросов? Помолчи, пока не окажемся снаружи. – Да никуда я с тобой не пойду! Ты… ты… – Да, дебил, я уже слышал. Пойдешь. Или я тебя вырублю и отнесу сам, потому что, видят боги, Шторм, я очень долго ждал момента, когда мы пообщаемся. И ты меня выслушаешь, даже если придется тебя связать. Я застыла, открыв рот, посреди пустой комнаты. За окном все еще бушевала гроза, ливень шел практически стеной, а раскаты грома то и дело сотрясали стены школы. Вглядываясь в лицо огневика, я все пыталась найти там признаки новой издевки, но Бастиан был абсолютно серьезен. Но зачем крылья для обычного разговора? Об этом и поинтересовалась, не спеша выходить из комнаты. – Я не хочу говорить в школе. И на ее территории тоже. Придется прогуляться к горам. – Там льет как из ведра! – Для чего ты вылезла из нищеты, Шторм? У тебя есть магия и целый браслет крупиц, за которые ты заплатила кучу денег. Все, хватит, времени немного, пока они там все заняты реверансами. Ну и что ты так смотришь? Я не буду тебя есть, убивать и насиловать, а платье не растает под дождем на потеху всей школе. Я не шутил насчет связывания. Вот это мне точно понравится, в отличие от пощечин. Жаль, что я не надела те туфли на каблуках! Взяла бы сейчас да двинула ему по темечку туфлей. И дело с концом, главное труп спрятать. Подумать только! Вместо того, чтобы танцевать на балу, пить шампанское и наслаждаться жизнью, я иду черт знает куда с Бастианом, который только что отчитал меня за эгоизм! Я, конечно, эгоистка, а все вокруг святые! Святой Кейман не может выбрать между призраком бывшей жены и ревнивой подчиненной, святая Яспера борется за женское счастье, а святой Бастиан спасает мир от меня! Не хватает только самого главного святого – Акориона. Подумаешь, мужик жаждет мирового господства. Кто из нас без недостатков? Ветер на улице сбивал с ног. За те несколько секунд, что я создавала щит от дождя, платье успело намокнуть: на тончайшем атласе любая капля тут же расплывалась безобразным темным пятном. Бастиан крепко, пожалуй даже слишком, держал меня за руку и буквально тащил к лесу, подальше от случайных любопытных глаз. Мало ли кому взбредет в голову посмотреть в окошко. Представляю, какая картинка ему откроется! Мы остановились у первых деревьев, не доходя до них пары метров. – Поднимешься над лесом. Полетишь в сторону гор, это минут десять. Увидишь трассу для крылогонок и флагштоки, не пропустишь. На утесе у третьего флагштока спустишься. – Погоди, ты же хотел поговорить. Почему я должна лететь куда-то сама? – Потому что я доберусь другим путем.