У адептов не было шансов. Ни у Надин, ни у Эйгена. Я пожалела о том, что взяла эту тему, в тот момент, когда читала о действиях артефактов и невольно представляла тот вечер. Мне казалось, однажды Акорион обязательно покажет все, что там происходило, и к страху бродить во сне добавился еще и страх увидеть в нем чужое прошлое. Закоулки темной магии, в которые я окунулась всего на мгновение, да и то поверхностно, поразили жестокостью и извращенной фантазией, будто тот, кто создавал эти игрушки, был совершенно безумен и специально придумывал все новые и новые мерзкие способы убийства. Поверить в то, что Акорион, который делал смертельные артефакты, и Дэвид Даркхолд, оплативший лечение мамы, – один человек, было сложно. И невольно думалось: не этого ли он добивался? Когда я закончила лекцию и собрала бланки с ответами на тест, то поняла, что если сейчас же не присяду и не выпью воды, то грохнусь в обморок. Лицо горело, голоса почти не было, и все, что я чувствовала, – это смертельная усталость и желание забиться в самый темный угол комнаты, где нет ни людей, ни прыгающих перед глазами букв. Я устало потерла глаза, в которые словно насыпали песка. – Делл! – ко мне из толпы адептов вырвались Аннабет и Габриэл. – Здорово! И жутко… – покачала головой подруга. – Мне было не по себе. – Да, – кивнул Габриэл. – У Кроста, конечно, опыт и язык подвешен, но что ни говори, а слушать про злобную разрывающую внутренности куколку интереснее, чем про речку, исцеляющую раны, или деревце, которое любит пялиться на голых баб. Так, нам пора! Бастиан велел всем собраться у него, будем ждать результатов теста и этапа. У нас появились хорошие шансы на победу. Пришлось снова извиняться перед Аннабет, что окончательно перестало мне нравиться. Вместо того, чтобы проводить время, которого и так мало, с подругой, я тусуюсь в компании пятерых парней, часть из которых увидела-то в первый раз неделю назад. В комнате Бастиана ребята уже накрыли небольшой перекус, и я с удивлением поняла, что голодна. Пока все делились впечатлениями от проведенных лекций, я задумчиво поглощала мясной рулет и думала над очень интересной мыслью. Кейман не дурак, с этим сложно спорить. Он преподает лет двадцать, что для бога, конечно, не срок, но вот для преподавателя – еще какой. И неужели ему и в голову не пришла мысль, что на фоне лекции про смертельные артефакты, темного бога и ужасы его магии рассказ о колдовских дубах, музыкальных ручейках и целительных алтарях будет бледнее? Вопрос хороший. Только кто на него ответит? Поев, я поняла, что не могу больше сидеть: спина адски устала еще после тренировки, да и спала я всего пару часов, настолько сильно волновалась. Откат наступил так внезапно, что я сама не поняла, как свернулась клубочком на постели, где сидела, положила ноги на Габриэла и пригрелась под его теплыми ладонями. Так и отрубилась – в чужой комнате, в неудобном узком платье, с растрепанной косой и четким ощущением, что зря я вообще это сделала. Удивительно, но я спала довольно неплохо, без приключений. Снилась, конечно, всякая ерунда, но не такая выматывающая, как обычно. Проснувшись, я поняла, что уже глубокая ночь. И еще что выспалась. Ну и что платье задралось так, что видно не только коленки, но и бедра, поэтому прежде, чем подняться с постели, я принялась его одергивать. – Эй, детка, полегче, это не двуспальная кровать. Заорав от неожиданности, я лягнула воздух перед собой и услышала сдавленное «Ох!». Вспыхнул свет, и моему взору предстал Бастиан, сложившийся пополам. – Даже не знаю, что опаснее: повернуться к тебе спиной или другими стратегическими местами, – прохрипел он. Часть меня посочувствовала огневику, а вот вторая злорадно посмеялась. Правда, про себя. Во избежание. – Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась я. – Я?! Живу! А вот ты почему спишь здесь – хороший вопрос. Тут я вспомнила, что отрубилась днем совсем не у себя на постели, залилась краской и отползла к стене. На небольшой кровати нам было катастрофически мало места. Вообще неясно, как мы ночью-то уместились? – Не мог разбудить? – Да тебя вообще никто не мог разбудить! Мы думали, ты сдохла. – И часто ты в постельке трупы хранишь? – Надеялись, что еще оживешь. – Не мог отнести в комнату? – На глазах у всей школы? Ща-с-с-с! Я почти женат, Шторм! Имей совесть. – А, то есть если я выйду от тебя посреди ночи растрепанная, это совсем не подозрительно. – Нет, если перестанешь так истерично орать. Я прислонилась спиной к холодной стене и закрыла глаза. Надо приходить в себя, сонливость еще не слетела, и весь мир, ограниченный комнатой Бастиана, казался подернутым дымкой. – На вот, – ди Файр потянулся к столу и взял с него папку, – результаты от методистки. Табличка с итогами тестов и лекций меня слегка отвлекла. Марс провалился с треском: нормативы на его паре физподготовки сдала едва четверть адептов. Магистр Майлз справился намного лучше, не сдавших у него было двадцать человек из шестидесяти. Ленард, конечно, сделал Бергена, который, говорят, растерялся еще сильнее, чем я. А вот Кристоф принес нам первый бонус: магистр Уорд разбирался в воздушной магии так же, как я – в людях. Габриэл продул магистру Бергену, все же три курса Школы Темных не могут тягаться с опытом и страстью к истории. Я дошла до своей фамилии и затаила дыхание. – Офигеть! Не поверила своим глазам. – Серьезно? Восемьдесят два процента против семидесяти девяти? У Кеймана сдавших меньше? Не может быть! – У него на лекции половина потока спала, – ответил Бастиан. – И сам, казалось, вот-вот отрубится. Неудивительно. – И тебя это не настораживает? Веришь, что Крост проиграл мне просто потому, что плохо подготовился к лекции? – Верю, что у него есть свой план и свои цели относительно состязания. Но пока не понял, какие именно. Табличку замыкали Бастиан и Яспера, и если при виде галочки напротив собственной фамилии я удивилась, то, прочитав результаты этой парочки, уронила челюсть на постель. – Ноль?! У Ясперы ни одного сдавшего?! Такое вообще бывает? Бастиан довольно фыркнул. – О да, если ты – всеми ненавидимая стерва, не жди поддержки со стороны студентов. Эти оценки не идут в журнал и не влияют на годовые. Вот она, народная любовь. – Да она им потом устроит! – Всей школе? Удачи. Как бы то ни было, у нас три на три. Пока ничья. Кейман в уме – в то, что он не специально проиграл, я как-то не верила. – Все! Поздравляю! – Я бросила папку обратно. – Выпусти меня! – Не хочу. Я голый. – Врешь! – Снимай одеяло, проверим. Я опасливо покосилась на огневика, но на всякий случай решила не проверять. Подползла к краю кровати и неловко перевалилась через его ноги, стараясь одновременно делать это изящно и не задрать подол платья. Надо думать, его величество порадовался неожиданному спектаклю. – Ладно, Шторм. Если ты принесешь нам балл победы и на боях, я придумаю для тебя подарок. – Даже боюсь представить. Туфли нашлись под кроватью, пришлось лезть за ними и следить, чтобы платье снова не задралось. Вылезла я оттуда, по-моему, еще более взъерошенная и запыхавшаяся, но хотя бы не пыльная, и на том спасибо. Стараясь сохранять, насколько было возможно, гордый и независимый вид, я обулась и поковыляла к двери. – А спокойной ночи не пожелаешь? – крикнул мне вслед Бастиан. – Слушай, а можно я буду рассказывать, что ты со мной спала? В этот же момент я открыла дверь и встретилась взглядом с Кейманом, которого уж где-где, а на пороге комнаты Бастиана видеть не ожидала. Крост явно слышал последнюю реплику ди Файра, потому что удивленно приподнял брови и неторопливо осмотрел меня с ног до головы. – Вот! Можешь начинать рассказывать! – Я закатила глаза. – Магистр Крост, а что вы здесь делаете в такой час? – А вы? – ехидненько поинтересовался Кейман. Я впала в задумчивость. – Ну вот видите. Похоже, никто из нас не готов отвечать на вопросы. Сделаем вид, что ни вас, ни меня здесь не было? – Совет да любовь, – буркнула я и протиснулась мимо директора в коридор. Хотя все же было любопытно. Зачем Кейман явился к Бастиану? Уж точно не затем, чтобы поздравить с ничьей. – Шторм! – донеслось из коридора, когда я уже почти была на лестнице. – Будешь подслушивать – узнаю и накажу. – Не больно-то и хотелось! А точнее, не догадалась. Теперь уж и пытаться не стоит. Может, Бастиан разболтает Брине? Или Габриэлу? Черт, Габриэл… ну вот что за сволочь? Оставил девушку в копытах огненного козла. Мог бы отнести в комнату, ну или хотя бы третьим улечься. Как я после такого предательства пойду с ним на Бал Огня? Хотя Бастиан туда не пойдет, значит, у Габриэла не будет шанса забыть меня в неположенном месте. Черт, аж самой смешно. Не студенческая жизнь, а дурдом на прогулке. Я бы с удовольствием погуляла, проветрила голову и побродила по саду, но, опасаясь столкнуться с возвращающимся из гостей Кейманом, отправилась сразу к себе. Вся одежда, волосы и даже кожа пропитались запахом огненного придурка. Он обожал тяжелые пряные ароматы, пах, как рождественский пирог без сахара, и теперь казалось, что я никогда не смогу смыть с себя этот запах. Боги, я проспала почти восемь часов рядом с ним! И ни разу не забеспокоилась. Хм… Деллин, у тебя еще есть шанс вернуться и доспать все, что Акорион отнял. Войдя в комнату, я смачно выругалась и десять раз пожалела, что припомнила темного бога: на постели лежала небольшая черная коробка с красно-оранжевой лентой. Записка на банте гласила: «К сожалению, в такой важный день я далеко, но знай, что мыслями я с тобой, любовь моя, и всегда болею за твою победу. Я надеюсь, ты не пойдешь на бал одна? Найди себе пару, иначе мне придется отменить свои планы». Я уже знала, что увижу в коробке, поэтому доставала платье с каким-то чувством обреченности и уныния. Красивое… дерзкое, вполне в стиле Акориона: из тонкой темно-красной кожи с черно-синими кристаллами в виде языков темного пламени. Очень короткое, больше напоминающее пиджак, чем платье магического, на минуточку, мира. Если в платье Кеймана я смотрелась воздушной принцессой, то в этом могла бы смело брать по сотне за ночь. Играть в Джулию Робертс не хотелось, но что-то подсказывало, что придется. – Когда же вы все оставите меня в покое! – простонала я, падая на кровать. Пережить Бал Огня. Потом Зимний Праздник. Праздник Земли. Выпускной. И потом еще два раза, правда, в следующем году Бастиан уже не будет адептом школы. Акорион вот только вряд ли добровольно свалит на Землю крутить коровам хвосты. А однажды – здесь я не строю иллюзий – случится большой «бум», и темный бог пойдет войной на бывшего опекуна. Интересно, я хотя бы успею доучиться?