Прославленного сына и звезду Меж юношей Эллады? Ты же слушай, Зачем к тебе пришла я. К алтарю Дельфийскому пошли ты это тело… Пусть будет гроб Ахиллова птенца Укором для дельфийцев, и известно Да будет всем, что пал он от руки Орестовой. А пленницу, – ты понял, Что Андромаху так зову, – пошли В молосские пределы, обручивши С Геленом[27] там; дитя ее теперь — Последний Эакид[28], но не угаснет Молосский род его и славен будет… И ты, старик, не бойся: кровь твоя От нас не оскудеет, вечно жить ей, Как Илион богами не забыт, Хоть злобою Паллады и разрушен. Тебя ж, Пелей, чтоб радость ты познал Божественной невесты, от печали Освободив юдольной, сотворю Нетленным я и смерти неподвластным: Ты будешь жить в Нереевом дому Со мной, как бог с богинею. Оттуда ж, Не оросив сандалий, выйдешь ты, Чтоб посетить на острове Ахилла: На Белом берегу его чертог[29] Евксинскими омыт волнами, старец. Ты мертвого немедля снаряди, Пелей, в дельфийский город богозданный, А схоронив его, приди и сядь В глубокий грот на мысе Сепиады Старинном; там меня ты ожидай. Приду туда в веселом хороводе Я за тобой, старик. А что судьба Назначила, неси: то – Зевса воля. И по умершем прекрати печаль: Богами всем один назначен жребий[30], И каждый там читает – ты умрешь. Исчезает. Пелей Владычица… О дочь Нерея… Слава Моя… Моя невеста… Здравствуй, радость! Ты сделала достойное тебя, Достойное рожденного тобою, О, плакать я забуду, и твои Мне дороги слова. Похоронивши Почившего, к пещерам я пойду У Пелия, где обнял я, богиня, Твой дивный стан… О, как бессмыслен тот, Кто ищет жен богатых! Благородных Ищите жен для сыновей, и в дом Лишь честный дочь отдать ты должен, если Не хочешь горя ты. Худой жены, Хотя бы златом весь твой дом покрылся, Не должен ты желать. И если б все Так рассуждать могли, то не пришлось бы И гнева нам бессмертных трепетать. Уходит. Хор (покидая орхестру) Многовидны явленья божественных сил, Против чаянья много решают они: