– Ладно. – Я могу играть отсюда, в перчатках, а могу надеть скафандр и войти к тебе. Ты как предпочитаешь? – Не знаю. – Ну, а я предпочитаю войти к тебе. – Я обернулся к Бев. – Мне помогут надеть скафандр? Я уже давненько этого не делал. – Конечно. – Сейчас я вернусь, Вуди. Улыбнувшись, я отступил от прозрачной стенки. Из соседнего модуля вырвалась громкая рок-музыка. Оглянувшись, я увидел пару длинных коричневых ног, перекинутых через спинку кровати. Чернокожий парень лет семнадцати лежал на застеленной кровати, уставившись в потолок, и дергался в такт звукам, вырывающимся из портативного стереоцентра на ночном столике, не обращая внимания на иглы капельниц, вколотые в обе руки. – Вот видишь, – повысила голос Бев, перекрывая музыку, – я же говорила тебе. Очаровашка. – Хороший мальчишка, – согласился я. – Похоже, толковый. – По словам родителей, он был очень сообразительным. Лихорадка вышибла его из колеи, но ему по-прежнему удается общаться с окружающими. Медсестры его обожают – и вся эта шумиха с отказом от лечения всех огорчила. – Я сделаю все, что смогу. Давай начнем с того, что отправим меня туда. Бев вызвала подмогу, и появилась крошечная медсестра-филиппинка с завернутым в коричневую бумагу пакетом с надписью «СТЕРИЛЬНО». – Разуйтесь и встаньте вот сюда, – распорядилась медсестра, ростом с фигу, но очень деловитая. Она указала на точку у самой красной ленты, обозначающей запретную зону. Тщательно протерев руки дезинфицирующим раствором, медсестра вскрыла упаковку и натянула на руки стерильные перчатки. Изучив перчатки и убедившись в отсутствии изъянов, она извлекла из пакета сложенный скафандр и положила его за красную границу. Ей пришлось немного повозиться с ним – в сложенном состоянии скафандр напоминал большой хлопчатобумажный аккордеон – но в конце концов она отыскала отверстия для ног и предложила мне шагнуть в них. Затем медсестра осторожно взяла скафандр за края и натянула его на меня, закрепив верхнюю тесемку у меня на шее. Из-за своего крошечного роста ей пришлось для этого приподняться на цыпочки, и я чуть присел, чтобы облегчить ей задачу. – Спасибо! – хихикнула она. – А теперь перчатки – ни к чему не прикасайтесь, пока их не наденете. Медсестра работала быстро, и вскоре мои руки оказались облачены в медицинский пластик, а рот скрылся за марлевой маской. Головной убор – капюшон, скроенный из той же самой плотной хлопчатобумажной ткани, что и сам костюм, с закрепленным спереди забралом из прозрачного пластика, – был водружен мне на голову и пристегнут к костюму «липучками». – Ну, как вам? – Очень стильно. В костюме мне было удушливо жарко, и я понимал, что через считаные минуты, несмотря на быстрые потоки прохладного воздуха в модуле, я промокну насквозь от пота. – Это наша континентальная модель, – улыбнулась медсестра. – Теперь можете зайти внутрь. Максимум полчаса. Часы вон там. Возможно, все будут заняты и никто вам не напомнит, так что поглядывайте на них и покиньте модуль, когда время подойдет. – Понятно. – Я повернулся к Бев. – Спасибо за помощь. Есть какие-либо мысли насчет того, когда появятся его родители? – Ванджи, Своупы говорили, когда придут? Филиппинка покачала головой. – Обыкновенно они приходят сюда утром – примерно в это время. Если в ближайшее время они не появятся, тогда не знаю. Я могу оставить им записку, чтобы они с вами связались, доктор… – Делавэр. Будьте добры, передайте им, что я буду здесь завтра утром в половине девятого, а если они придут раньше, то, пожалуйста, пусть подождут. – В восемь тридцать вы должны будете их застать. – Я тебе вот что скажу, – вмешалась Бев. – У меня есть телефон того места, где они остановились, – это какой-то мотель на западной стороне. Я позвоню туда и оставлю сообщение. Если они объявятся сегодня, ты сюда вернешься? Я задумался. В повестке дня ничего неотложного. – Конечно. Позвони мне на коммутатор. Там знают, как со мной связаться. Я продиктовал телефон. – Хорошо, Алекс. А теперь тебе лучше зайти внутрь, пока ты не подхватил несколько миллионов патогенов за границей. До встречи. Закинув сумку на плечо, она направилась к двери. Я шагнул в модуль ламинарных воздушных потоков. Вуди уселся в кровати, следя за мной. – Я похож на космонавта, а? – Я вижу, кто вы такой, – серьезным тоном произнес мальчик, – хотя все выглядят по-другому. – Это хорошо. А у меня всегда были проблемы с тем, чтобы узнавать людей в этих костюмах. – Нужно просто присмотреться внимательнее. – Понятно. Спасибо за совет. Достав коробку с шашками, я развернул картонную доску на столике, узкой полосой вытянувшемся поперек койки. – Какими хочешь играть? – Не знаю. – Кажется, черные ходят первыми. Хочешь пойти первым? – Ага. В шашки Вуди играл не по годам хорошо: думал наперед, просчитывал ходы, мыслил последовательно. Сообразительный мальчуган. Пару раз я пытался втянуть его в разговор, но он не обращал на меня внимания. И дело было не в робости или невоспитанности. Просто внимание Вуди было полностью сосредоточено на доске, и он не слышал звуки моего голоса. Сделав ход, он откидывался назад на подушки с удовлетворенным выражением серьезного детского лица и произносил голосом, тихим от усталости: – Так! Ваш ход. Мы уже были на середине игры, и Вуди припирал меня к стенке, как вдруг он схватился за живот и вскрикнул от боли. Уложив его на койку, я пощупал ему лоб. Легкий жар. – Живот болит, да? Кивнув, мальчик вытер глаза тыльной стороной руки. Я нажал кнопку. За прозрачным пластиком появилась Ванджи, медсестра-филиппинка. – Боль в области живота, – сказал я. – Лихорадочное состояние. Нахмурившись, медсестра исчезла. Вернулась она, держа в руке в перчатке стакан с жидким ацетоминофеном. – Пожалуйста, поверните поднос сюда. – Она поставила лекарство на полоску нержавейки. – Теперь можете взять его и дать Вуди. Ординатор придет через час, чтобы проверить, как у него дела. Вернувшись к койке, я одной рукой приподнял мальчику голову, другой поднося ему к губам стакан. – Открой рот, Вуди. Это снимет боль. – Хорошо, доктор Делавэр. – Думаю, тебе сейчас нужно отдохнуть. Ты хорошо играл в шашки. Вуди кивнул, тряхнув кудрями. – Ничья? – Можно так сказать. Хотя в конце ты здорово меня прижал. Можно я приду снова и сыграю с тобой еще одну партию? – Ага. – Он закрыл глаза. – А теперь отдыхай. К тому времени как я вышел из модуля и снял с себя хлопчатобумажный костюм, мальчик уже спал, приоткрыв рот и нежно посасывая мягкую подушку. Глава 5 Утром на следующий день я ехал на восток по бульвару Сансет под небом, расчерченным тонкими полосками перистых облаков, и размышлял о снах, снившихся ночью – все тех же пугающих размытых образах, которые терзали меня с тех самых пор, как я впервые начал работать в онкологической клинике. Потребовался целый год, чтобы прогнать этих демонов, однако теперь я гадал, они уходили прочь или же просто таились в моем подсознании, готовые в любой момент появиться снова.