Остаток ночи я, вопреки своему обыкновению, провела дома — приехала после того, как убедилась, что и Кроу, и Ворона с Ведьмой, настоящих имен которых так никто и не установил, отправились с Гуреевым. Правда, девушек повезли в больницу, так как после употребления данного наркотика необходимо выждать около четырех часов, чтобы его действие прошло. Тогда еще можно было как-то узнать, где эти Ведьмы-Вороны живут и как их зовут на самом деле. Сашка пообещал позвонить мне, когда узнает что-нибудь нужное для меня, и я поехала домой. Стараясь не разбудить тетушку Милу, я тихо прошмыгнула в свою комнату и ненадолго прилегла поспать. Специально поставила будильник — следующий день предстоит насыщенным и напряженным. Можно было, конечно, подумать хорошенько, кто мог похитить Лену, но я решила воспользоваться принципом Скарлетт О’Хара и поразмышлять об этом завтра. В конце концов, я не машина и не компьютер, иногда и мне нужен хоть какой-то отдых… Проснулась я до будильника — чтобы выспаться, мне хватило нескольких часов. Несмотря на малое количество сна, чувствовала я себя бодрой и отдохнувшей и за чашкой утреннего кофе стала обдумывать план дальнейших действий. Прежде всего отнесла напиток в свою комнату и включила компьютер. Так, Кроу в сети не появлялся, что и следовало ожидать. Ворона и Ведьма тоже на форуме отсутствовали. Не было ни Анаис, ни Мии, ни, естественно, Вериона. По поводу Мэри я забеспокоилась — девушка не появлялась на форуме, может, с ней что-то случилось? Вдруг промывание желудка не помогло полностью? Надо бы узнать, как она себя чувствует. Где Мэри живет, я не знала, на телефонные звонки девушка не отвечала, а поэтому я решила наведаться к ее подружке Ане. Я подождала, пока время приблизится к восьми утра, и принялась собираться. Но прежде чем выйти на улицу, позвонила Ольге Карбышевой. Ее разбудить я не боялась. — Доброе утро! — поздоровалась я с женщиной, когда та взяла трубку. Ольга ответила мне взаимной любезностью. — Лена не появлялась? — спросила я, уже заранее зная ответ. — Нет, похитители тоже молчат, — сказала та. — Но я собрала требуемую сумму денег и сегодня вечером отнесу их на нужное место. Ведь другого выхода, как я понимаю, нет? — Пока это единственное, что мы можем сделать, — сказала я. — Только вы когда примерно собираетесь выйти из дома? — Думаю, в одиннадцать вечера, — немного подумав, ответила та. — Я не буду брать свою машину — дойти до пересечения Рождественской и Большой Мирной улиц от моего дома можно быстро, я знаю это место. Только вот что делать, если похититель не выполнит своего требования и не вернет Лену? Вдруг потребует еще денег, я же не смогу ничего сделать! У него — моя дочь, и я не могу надеяться на честность преступника! — Успокойтесь, Лена вернется домой! — заверила я женщину. — Просто пока дождитесь ночи и выполните требование злоумышленника. От вас больше ничего не нужно. Я попрощалась с Ольгой и начала одеваться. Тетушка Мила постучалась в дверь моей комнаты и спросила: — Женечка, ты уже встала? Я не заметила, как ты вчера вернулась домой… Будешь завтракать? — Я перекусила бутербродами с кофе, — успокоила я ее. Тетя предложила поесть по-человечески, но я отказалась, сославшись на большое количество неотложных дел. Несмотря на свою заботливость и озабоченность моим незамужним положением, тетушка никогда не станет доставать меня излишними нравоучениями, если я занимаюсь очередным делом. А вот когда я свободна от расследований, тогда тетя Мила бывает чересчур упорна в своих попытках либо накормить меня, либо выдать замуж. Погода сегодня не особо отличалась от вчерашней — дождя не было, но небо по-прежнему оставалось пасмурным и тяжелым. Иногда возникало ощущение, что время этой осенью остановилось — изо дня в день один и тот же унылый промозглый пейзаж. Октябрьский сплин уже порядком мне надоел. Я хорошо отношусь к «золотой» осени, с яркой листвой, погожим солнышком и ясным голубым небом, а вот когда начинают идти затяжные дожди или воцаряется такая гнетущая атмосфера, то начинаю ждать с нетерпением первого снега: по крайней мере, и ночью идти по улице светлее, и так глаз радуется. Я села в «Фольксваген» и выехала на дорогу. Анин дом я хорошо запомнила, но так как номер телефона девушки не взяла, решила нанести визит без предупреждений. Я еще раз набрала номер мобильного Мэри, но, услышав долгие длинные гудки, поняла, что придется мне навестить Аню. Другого варианта я пока не видела. Хорошо, что я обладаю отличной памятью на цифры, один раз увидев, как Мэри набирает номер квартиры, я уже знала, что не забуду его. Голос, поинтересовавшийся, кто звонит, показался мне незнакомым — хриплым и низким. Может, это Анина мама? Ясно, что не Мэри и не ее подруга. — Я к Ане, — сказала я. — Недавно я привезла ее подругу, Мэри. Мне надо поговорить с кем-нибудь из них. Дальнейших расспросов не последовало, дверь открыли сразу же. Жаль, забыла, как я представлялась — своим настоящим именем или никнэймом Мара? Ладно, остановлюсь на последнем, будем считать, что в готической тусовке называть свои паспортные имена является не слишком хорошим тоном. Я поднялась на нужный этаж и вошла в открытую дверь Аниной квартиры. Как ни странно, в коридоре я увидела Аню. Сегодня на девушке не было ни черной «готичной» футболки, ни других атрибутов, свидетельствующих о ее принадлежности к данной субкультуре. Нет, Аня была одета в теплую, яркую махровую домашнюю пижаму и милые тапочки с мордочками собачек. Сейчас я бы не сказала, что девушка увлекается тяжелой музыкой или книгами о вампирах — в руках у Ани был томик Анны Гавальды, роман «Просто вместе», название которого я прочла на обложке. Судя по оформлению книги, к «страшилкам» о вампирах, оборотнях и вообще к магии она не имела ни малейшего отношения. — Доброе утро, Аня! — вежливо поздоровалась я. — Вы сегодня не в школе? — Да можно же на «ты»! — Голос девушки оказался совершенно не таким, как во время моего предыдущего визита. Я поняла, что в домофон говорила она, а не ее мама. Похоже, Аня болеет — вряд ли хрипота вызвана излишним курением или чем-то подобным. — Простыла? — сочувственно спросила я. Девушка кивнула: — Вот, дома сижу, с температурой. Родителей дома нет, тоска какая-то… Хоть школу и не люблю, но, когда болеешь, вся жизнь кажется унылой и отвратительной. Еще и погода давит… Лучше уж в школе на уроках сидеть, хоть какое-то разнообразие… — Как же так вышло? — поинтересовалась я. — Просквозило? — Да мороженого мы с Мэри поели… — призналась Аня. — Когда ты привела ее, после отравления, мама еще пришла. Ну, ты уехала, а мама моя гостей любит. Купила нам на двоих торт-мороженое, даже Мэри ела, хотя до этого говорила, что у нее и горло болит, и вообще в ближайшие дни она ничего есть не сможет. Ага, дудки. Мы с ней на двоих умяли, наверное, килограмм этого мороженого, а форточка открыта была. Потом музыку стали слушать, мама с папой тоже присоединились. Мы еще и пиццу на дом заказали, в общем, отдохнули замечательно. И Мэри гораздо лучше стало, она даже вечером сказала, что домой пойдет, а то ее предки еще волноваться начнут. Вроде все ее не замечают, а потом им блажь какая в голову ударит, и начинается. Ищут ее везде, а когда она возвращается, устраивают скандалы. Мэри вообще хочет съехать от них. — Когда Мэри ушла домой? — спросила я. — Ну вчера и ушла, — пожала плечами Аня. — Перекантовалась у нас, отошла после своего отравления и пошла к себе. — А где она живет? Можешь сказать адрес? — попросила я. Аня пожала плечами: — Да я и не знаю. Я у нее в гостях никогда не была, у Мэри родители жуткие, они не любят гостей. Они вообще ничего не любят, в том числе и Мэри. Я даже не уверена, мама с отцом ее воспитывают или одна мама. А может, и бабушка есть. Мэри не любит рассказывать про своих родных, она мне говорила, что терпеть их не может, и те ее не переваривают. Она все ждет, когда совершеннолетней станет, чтобы отдельно жить. — Ты даже примерно не знаешь, где она живет? — огорчилась я. Аня отрицательно покачала головой. — Я знаю только то, что она часто по Покровскому кладбищу гуляет, — сказала девушка. — Парки городские не любит, в лес тоже не ходит. И на концертах не часто бывает, потому что денег родители на карман не дают. Я иногда ей предлагаю вместе с нами сходить, ну и билет для нее достаю. Жалко мне ее, хорошая девчонка, а прописалась на своем кладбище. Ни подруг, ни друзей, еще и любовь несчастная была. Сплошная депрессия, что тут скажешь… — Может, ты знаешь хоть кого-нибудь из ее знакомых, кто может знать, где она живет? — не оставляла я надежды. Аня снова пожала плечами. — Чисто теоретически, адрес ее проживания указан в школьном журнале, — сказала она. — Но это если ты знаешь, в какой школе Мэри учится. Она и про школу рассказывать не любит, ни дать ни взять, человек без прошлого. А может, она занимается стиранием личной истории, как в книгах Кастанеды, — кто ее знает. Не хочет никого пускать в свою жизнь, и все тут… Я поняла, что от Ани ничего о Мэри не узнаю, и, пожелав девушке скорейшего выздоровления, попрощалась с ней. Попробую съездить на кладбище — вдруг повезет, и Мэри совершает свой обычный моцион вдоль могил? Сомневаюсь, что она пошла на занятия: судя по ее словам, сейчас у девушки депрессия, поэтому она избегает встреч с обычными людьми. А значит, свою меланхолию она лечит разглядыванием могил и надгробий… По дороге на кладбище я застряла в небольшой пробке, как всегда, случилась какая-то авария, поэтому минут пятнадцать я медленно плелась по дороге, надеясь на то, что затор в скором времени рассосется. Поэтому до Покровского кладбища я доехала не так быстро, как обычно. Сразу посмотрела, есть ли вчерашний охранник, но, скорее всего, днем погост никто не охранял, поэтому я припарковала машину и беспрепятственно прошла на территорию кладбища. На сей раз по дороге я встретила нескольких ребят, по всей видимости, школьников начальных классов. Две девочки и один мальчик одного возраста весело играли в мяч — похоже, непосредственная близость захоронений их ничуть не смущала. Ребята перекидывали мяч от одного игрока к другому и были настолько заняты своей игрой, что не обратили на меня ни малейшего внимания. Я подошла к детворе и сказала: — Привет! Вы тут давно играете? — Ага! — с готовностью кивнула головой худенькая девочка в ярко-красной курточке, вязаной шапке и голубых джинсах. — Мы все с одного двора, живем рядом! Занятия в школе отменили, у нас карантин! Похоже, ребята искренне радовались неожиданным каникулам, вот и решили провести день на свежем воздухе, если, конечно, так можно назвать территорию Покровского кладбища. — Здорово! — заметила я. — А скажи, тут не проходила девушка в черном? С черными волосами, она обычно в пальто одета. И глаза черным подведены. — Не-а. — Девчушка говорила уверенно. — Пока мы тут играем, вообще никого не видели. Да я тут всех знаю, мы ж живем рядом. В основном гуляем вместе я, Игорь и Таня. Мы дружим и учимся в одном классе! — Ну, девушка эта просто постоянно здесь гуляет. — Я кивнула в сторону мусорных баков, за которыми начиналось захоронение. — Она моя подруга, я ее ищу. — Может, она раньше пришла, — пожала плечами девочка. — Да вы поищите, может, найдете! На этом, видимо, девчушка решила, что наш разговор можно закончить, и радостно вернулась к своим товарищам по игре. Мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать ее совету и пройтись по тропинкам погоста. Я начала исследование кладбища с привычной заброшенной левой стороны. Дошла до могилы Надежды Инюшевой, осмотрела надгробие. Ничего нового рядом с памятником я не увидела — ни свеч, ни ритуальных предметов. Похоже, и сатанистов в последнее время здесь не было, видимо, только Кроу со своими подопечными использует кладбище в качестве места свиданий и проведения обрядов. Я обошла все кладбище по периметру, посмотрела вокруг мусорной свалки на противоположной стороне погоста, затем вернулась к той лавочке, на которой впервые встретила Мэри. Однако на кладбище девушки не оказалось. Я села на первую попавшуюся лавочку и принялась вспоминать события, произошедшие за последние дни. Итак, мне удалось выяснить, что Кроу — обычный ученик того же лицея, где училась Лена, но к ее похищению он не имеет ни малейшего отношения. Гуреев не сказал, чем грозит парню его не совсем честная деятельность, но пока это не важно. Единственное, что я знаю о похитителе, так это то, что он послал записку Ольге Карбышевой с требованием заплатить нужную сумму денег. Итак, какой из этого можно сделать вывод?.. Я взяла палку и принялась чертить на земле схему. Иногда удобно на бумаге (в данном случае — на земле) написать список подозреваемых и возможные связи между ними. Вот только списка как такового у меня не было. Про Лену я знаю только то, что характер у нее и вправду был неуживчивый, и Кроу хотел отвязаться от нее, но не мог придумать, как отказать девушке в обучении. Внезапно я остановилась, как громом пораженная. Несколько минут я сжимала в руках палку, уставившись в противоположный памятник от моей лавочки невидящим взглядом. На меня словно снизошло озарение: я поняла, кто похитил Лену и, главное, почему. И как только раньше мне не приходило это в голову! Будь я порасторопнее, возможно, раскрыла бы дело сразу же, как только Лена пропала! А сейчас я должна ждать вечера, чтобы поймать преступника с поличным. Больше мне ничего не нужно было делать на кладбище. Я встала с лавочки и быстро направилась к выходу с погоста. Детвора по-прежнему играла в свой мячик, сейчас, похоже, они не просто перекидывались мячом, а играли в вышибалы. На меня никто не обратил никакого внимания, и я покинула территорию Покровского кладбища. Ольге я не стала говорить о том, что знаю имя похитителя. Сидя в машине, я еще раз позвонила женщине, узнала, как у нее обстоят дела. Ольга сильно волновалась, я поняла это по встревоженному голосу, в котором временами проскальзывали повышенные нотки. — Сумку с деньгами я уже приготовила, — известила меня она. — Теперь остается только ждать… И почему время так медленно течет? Как я надеюсь, что сегодня этот кошмар закончится… Знала бы она, что кошмар только начинается… Не знаю, как перенесет Ольга этот вечер и эту ночь, но не в моих силах было что-то для нее сделать. Я, как могла, успокоила женщину, посоветовала ей отвлечься на какое-нибудь занятие. Пусть, в самом деле, кроссворды поразгадывает, если других вариантов нет… — Я пытаюсь заняться чем-нибудь, — печально проговорила Карбышева. — Хотела уборку затеять, иногда это помогает от тревожных мыслей, но не смогла даже пыль вытереть. Нашла пакет с пряжей — давно Лена говорила, что хочет свитер в какой-то смешанной технике, вязаный. Я раньше, когда время было, любила вязать, а потом забросила это увлечение. А сейчас вспомнила — хочу Лене связать этот свитер, какой она просила… Дочка вернется, а у меня для нее подарок… Хотя сейчас Лена только черную одежду носит, а свитер этот яркий, красно-желтый, как веселая осень… Я не стала обсуждать с Ольгой дальше ее вязание, просто пожелала, чтоб у нее получилась красивая вещь для ее дочери, и повесила трубку. Свитер — яркий, осенний… Может, это единственное, что способно сейчас спасти Ольгу?.. Я приехала домой, посмотрела на часы. Не было и полудня — представляю себе состояние матери Лены, которой нужно ждать полуночи. Мне и самой не терпелось поскорее поставить жирную точку во всем этом деле, чересчур переполненном кладбищами, магией и эзотерикой. Увы, я не в силах поторопить часы и заставить их ускорить свой бег. Вязанием, как Ольга, я никогда не увлекалась, да и вообще с рукоделием нахожусь не в ладах. Кулинария — тоже прерогатива тетушки Милы, она, похоже, опять что-то готовит. Может, это у нее уже болезнь? Не знаю, куда она девает приготовленные блюда, сама она столько съесть при всем желании не сможет. Может, подкармливает своими шедеврами соседей?..