«Интересно, болотная грязь отстирывается? Неслабо меня уделало!» Однако стоило сделать всего несколько шагов, и появились совершенно другие. «Чьи это скелеты? Неужели тех самых ходоков, о которых говорила кикимора? Пойти спросить?» – Он повернул назад, однако уперся в невидимую преграду и услышал голос: – Обратный путь доступен лишь тому, кто правильно ответит на мой вопрос, – раздался бодрый голос. Еремеев осмотрелся. В центре острова приметил низкорослое дерево без листьев с единственным плодом, похожим на лимон. Скелетов насчитал дюжину. Судя по проломленным ребрам, их обладатели почили не от старости. «Я что, тринадцатый? Несчастливое вроде число. Интересно, для меня или?.. Хотелось бы, чтобы «или», – промелькнуло в голове очередного ходока. – А кто не ответит? – спросил мужчина. – Присоединится к тем, кто уже пытался, – так же задорно произнес невидимка. – Неужели ни один не смог? – Александр надеялся, что кто-то отсюда все-таки вышел. – Тому, кто ответит правильно, положен приз, который пока так и висит на дереве, – развеял последние сомнения необнаруженный незнакомец. – А ты сам-то кто? – спросил человек. – Хоть бы показался ради приличия, а то неудобно общаться, не видя собеседника. – Увидишь перед смертью. «Какие же тут все добрые! Прямо так и норовят облагодетельствовать. Оно, конечно, смерть лучше потери рассудка, но я ведь еще в своем уме! И настрой этого лихоманца мне не нравится до жути!» – То есть ты уверен, что я отвечу неправильно? – скептически заметил Александр. – Ты ничем не лучше других. – Э, нет, думаю, дело в другом. – Еремеев сейчас мысленно награждал кикимору самыми «ласковыми» эпитетами, но сдаваться не собирался. – На любой ответ ты скажешь «нет», а проверить-то и некому. – Ты смеешь сомневаться в моей честности? – Смею, – твердо произнес Еремеев. – Ты сказал, что я ничем не лучше других. Почему я должен думать про тебя иначе? А другие постоянно пытались меня обмануть. – Пытались? – В голосе лихоманца появился какой-то интерес. – Если бы им удалось, я бы здесь не стоял. А потому, как не страдал особой доверчивостью, так и не собираюсь. – Хорошо, человек, я клянусь самым дорогим – своим островом, что не обману тебя! После этих слов сверкнула молния и прогремел гром. – Доволен? – В вопросе было столько угрожающих ноток, что продолжать эту тему Александр не рискнул, а хозяин неведомый продолжил: – Учти, наглость твоя будет наказана. Другим на ответ давался час времени, тебе лишь десять минут висеть между жизнью и смертью. – Так, может, оно и лучше? Я зря время терять не приучен. – Сейчас посмотрим, – со злорадством произнес лихоманец. – Тебя, говорят, Данилой зовут? Вот и отвечай на вопрос о себе: Зарыли Данилку В сырую могилку, Он полежал-полежал, Да на солнышко побежал. Стоит – красуется, На него люди любуются. Время пошло, – добавил «чтец-декламатор» и затих. «По поводу могилки он совсем нездорово придумал. Хорошо еще, концовка жизнерадостная, но не всяк способен выбраться после того, как его зарыли. Вот же кикимора! Так она меня еще ни разу не подставляла. И ведь момент выбрала – ни магии, ни здоровья… Сходил, что называется, на лечебные процедуры… От них же и коньки отбросил». Мысли не хотели работать в нужном направлении, «могилка» как-то сразу настроила на минорный лад… «Но ведь это, скорее всего, простейшая загадка! Кого-то там зарыли, а он, не будь дурак, выкопался и стоит себе памятником, людей радует. Памятником?.. Да что я опять?! Какой, к лешему, памятник?!» Все ассоциации постоянно приводили к одному – к смерти и могиле. И, как ни пытался человек настроиться на другую волну, ничего не получалось. – Прошла половина времени, человек. Ты готов к смерти? – бодро спросил лихоманец. – Ты решил изменить вопрос? – тут же зацепился за слово Еремеев. – Бесполезно хитрить, Данилка, меня не проведешь. – Тогда не мешай. Не видишь – я думаю. Невидимка умолк, а боярин: «Что он там говорил? Буду висеть между жизнью и смертью? А ведь совсем недавно я такие слова уже слышал… от старца. Он мне еще прощальный подарок сделал. Может, самое время им воспользоваться?» – Александр сунул руку в карман. – У тебя что, ответ в кармане? – с издевкой спросил хозяин острова. – А говорят, вы, люди, за словом в карман не лезете. – Так-то – за словом, а я – за разгадкой. «Сейчас появится, глотаю зерно, и будь что будет, – размышлял Еремеев, нащупав подарок старца. – Все равно других вариантов нет». – Ответ получен! – радостно резюмировал невидимка. – И он находится в твоем кармане. Ну что ж, показывай, человек. «Вот же сволочь! Взял и ограничил меня в вариантах. Да что там говорить, оставил вообще единственный. Дожидаться его приговора или сейчас глотать зернышко? Ничего, мы еще поборемся! Сан Саныч себя за просто так зарыть в могилку никому не позволит». – Смотри, ежели глаза имеешь. – Человек все-таки раскрыл ладонь. – Что-то я ничего не вижу, – отозвался «ведущий викторины», однако из голоса как-то сразу пропали радостные нотки. Зато у Еремеева возникла догадка. «Как же я сразу не докумекал? Вот же он, ответ, действительно на ладони лежит!» – Зернышка ты и не разглядел. А ведь ежели его в землю влажную зарыть, то оно прорастет и будет своим видом людей радовать. Скажешь, не так? После этих слов стена воды, окружавшая остров, спала. Александр направился к дереву и сорвал плод. Примерялся уже откусить кусочек… – Ты никак собрался смертушку лютую принять? – донесся голос кикиморы. – Сама же сказала – это средство от моей болезни. – Не вспомяну таковского. Грила, что тебе надобно зайти да сорвать сей плод, а не в рот его совать. – А еще про ходоков, что сюда хаживали, тоже подзабыла рассказать? Ведь ни один же из них не вышел! – На кой тебя попусту стращать? Кто они – тьфу! И кто ты? Не сомневалась я в тебе, Данила, потому по пустякам тревожить не стала. И… как в воду глядела. – Ну да, в воду она глядела. Да я здесь последних остатков здоровья лишился. Думаешь, мне хоть немного полегчало? Что с этим лимоном сотворить нужно? – С чем? – переспросила кикимора. – С плодом диковинным! – Да хоть в карман себе положи, – ответила старуха нарочито равнодушным тоном. – Сей плод зело полезен, но не для всех. «Вот же бабка! Едва не угробила – и никаких угрызений совести! И претензий не предъявишь, у нее свои понятия, а я все пытаюсь с человеческими мерками ко всякой нечисти подойти. А с другой стороны – где мне взять нечеловеческие мерки, если иногда и леший, и его подруга ведут себя ну точно как люди. Правда, чудаковатые немного. Похоже, я ей только что добыл нечто ценное. Что ж, самое время поговорить об одной русалке. Теперь пусть только попробует отказать – лимон ни за что не получит!» – Надеюсь, мне он поможет? – Не тревожься, найдем управу мы на твою хворь, а пока погоди малость. Мне кое с кем покалякать надобно. – Старушка подошла к деревцу, уперла руки в боки и, топнув ногой, произнесла: – А ну явись, аспид! «Это еще что за хрень? – Еремеев увидел себя, только полупрозрачного. И этот тип стоял, понурив голову и ковыряясь носком сапога в почве. – Этот, что ли, меня убить собирался?!» – А ну скинь чужой облик, пакостник! Гадаешь, не посмею морду твою наглую отдубасить? – Мою посмеешь, а его – вряд ли, – ответил призрак. Кикимора перевела взгляд с призрака на человека и обратно, ухмыльнулась и продолжила беседу: