– В атмосфере газовых гигантов? Она настороженно посмотрела на меня: – Да. – Замечательно. Тогда я буду называть тебя Погода. Если только не предложишь что-нибудь получше. Она не предложила, хотя мне и показалось однажды, что до этого едва не дошло. Понравилось ей или нет, для меня она стала Погодой. Вскоре ее так величала уже вся команда, а она сначала с большой неохотой, а потом со смирением снизошла до того, чтобы откликаться. Я отправился к капитану Ван Нессу и изо всех сил постарался убедить его, что Погода не доставит нам неприятностей. – И что ты предлагаешь? Разрешить ей свободный проход по всему кораблю? – Нет, только выпустить ее из клетки. – Она идет на поправку. – Но она связана. И вы приставили к ее двери вооруженного сервитора на случай, если она освободится от ремней. – Это просто дань здравому смыслу. – Думаю, теперь мы можем ей доверять, капитан. – Я помедлил, с особой тщательностью подбирая слова. – Понимаю, что у вас есть весомые причины для неприязни к таким, как она, но с тех пор сочленители стали другими. – Разумеется, ей бы очень хотелось, чтобы ты так думал. – Я поговорил с ней, выслушал ее историю. Она изгой для своего народа и не может вернуться из-за того, что с ней произошло. – Вот именно, – кивнул Ван Несс с таким видом, будто это доказывало его правоту. – Изгои способны делать странные вещи. Никакая осторожность не будет излишней, когда имеешь дело с изгоями. – Погода не такая. – Погода? – повторил с сухим неодобрением. – Стало быть, теперь у нее есть имя? – Я чувствую, что так будет лучше. Это было мое предложение, а не ее. – Только не начинай их очеловечивать. Люди всегда совершают эту ошибку. Не успеешь оглянуться, как сочленитель запустит когти тебе в голову. Я прикрыл глаза, стараясь сохранить самообладание, но разговор определенно сбился с верного курса. С Ван Нессом у меня всегда были прекрасные отношения, граничащие с настоящей дружбой. Но в тот момент, когда он услышал имя Погоды, я понял, что она встанет между нами. – Я не предлагаю, чтобы мы позволили ей здесь буйствовать, – сказал я. – Даже если снимем ремни, даже если уберем сервитора, все равно можно не подпускать ее к тем частям корабля, где она нам без надобности. Однако я считаю, что Погода способна принести немало пользы. Она рассказала, что капитан Вулидж заставил ее усовершенствовать двигательную систему «Василиска». Не вижу причин, почему бы ей не проделать то же самое для нас, если вежливо попросим. – Зачем ему было заставлять ее, если ты так уверен, что она охотно сделает это сейчас? – Я не уверен. Но не понимаю, какой ей резон отказывать нам в помощи, если мы будем относиться к ней по-человечески. – Как же ты заблуждаешься, – вздохнул Ван Несс. – Она никогда не была человеком. Она была пауком с самого момента создания и такой же сойдет в могилу. – Значит, вы об этом даже думать не хотите? – Я согласился взять ее на корабль – одно это уже идет против всех данных богом инстинктов, – проворчал Ван Несс и добавил громче: – И я буду тебе благодарен, Иниго, если ты больше при мне ни разу не упомянешь о пауках. Разрешаю навещать ее, если посчитаешь нужным, но чтобы она и шагу не сделала из той каюты, пока мы не встанем на орбиту. – Хорошо, – произнес я с краткостью, какая мне прежде не требовалась в разговоре с Ван Нессом. – Ты по-прежнему отличный корабельный мастер, малыш, – сказал капитан, когда я уже выходил из его каюты. – В этом никаких сомнений. Только не дай этой твари затуманить твой разум. Мне совсем не нравится идея искать по всему космосу человека с такими же способностями, как у тебя. Я обернулся и, хотя все подсказывало, что лучше бы придержать язык, все-таки выпалил: – Я ошибался в вас, капитан. Мне казалось, вы никогда не допустите, чтобы вами управляла иррациональная ненависть, как другими ультра. Я считал, что вы выше этого. – А я с радостью объяснил бы тебе, что у меня не меньше предрассудков, чем у кого угодно. Именно поэтому я и протянул так долго. – Уверен, что капитан Вулидж считал точно так же. Это были злые и несправедливые слова – Ван Несс не имел ничего общего с таким чудовищем, как Вулидж, – но я уже не мог остановиться. И едва произнес это, как осознал, что перешел мост, по которому нельзя вернуться обратно, и в этом было больше моей вины, чем Ван Несса. – Кажется, тебе есть чем заняться, – едва слышно проговорил Ван Несс. – И пока двигатели снова не дадут полную тягу, лучше не попадайся мне на глаза. Часов через восемь или девять ко мне заглянула Вепс. Увидев ее лицо, я сразу понял, что она принесла дурные новости. – У нас неприятности, Иниго. Капитан решил, что ты должен это знать. – А сам он не мог мне сказать? Вепс расчистила участок стены и вывела на дисплей зеленую пространственную сетку. – Вот это мы, – ткнула она пальцем в красную точку в самом центре. Потом провела длинным черным ногтем черту до половины расстояния от края. – А здесь есть еще что-то. Оно занырнуло в невидимость по самые гланды, но я все равно засекла его. И что бы это ни было, оно медленно, бесшумно приближается. Мои мысли тут же переключились на Погоду: – Это не могут быть сочленители? – О них я подумала в первую очередь. Но если бы это были сочленители, думаю, я бы их вообще не заметила. – Тогда с чем же мы столкнулись? Она постучала ногтем по синему значку, изображавшему новый корабль: – Еще один рейдер. Может, союзники Вулиджа – а мы знаем, что у него были друзья, – или посторонние, надеявшиеся подобрать наш скелет, после того как Вулидж разделается с нами, а то и стащить у него из-под носа. – Гиены космоса? – Не они первые. – Расстояние? – Меньше двух световых часов. Даже если они не увеличат скорость сближения, то догонят нас через восемь дней. – Если только мы не дадим полный ход. Вепс глубокомысленно кивнула: – Это может нас спасти. По графику ты должен закончить ремонт через шесть дней, правильно? – По графику – да, но это не значит, что его можно ускорить. Если чинить на скорую руку, то корабль сломается, как прутик, стоит лишь нагрузить его по-настоящему. – Но мы так не поступим. – Да, не поступим. – Иниго, капитан просто решил, что ты должен знать ситуацию. Но он не собирается на тебя давить или что-то в этом роде. – Само собой. – Только вот… мы и в самом деле не хотим задерживаться здесь хоть на секунду дольше, чем необходимо. Я снял с Погоды ремни и показал, как получить еду и питье из находившегося в каюте раздатчика. Она потягивалась и урчала от удовольствия, сводя и разводя руки и ноги, словно танцовщица, репетирующая сложную программу в крайне замедленном темпе. Когда я вошел, Погода «читала», и выглядело это специфически: лицо неподвижное, только глаза с сумасшедшей скоростью бегают взад-вперед, словно следя за полетом невидимой осы. – Я пока не могу выпустить тебя из каюты, – сказал я, устраиваясь на откидном табурете возле кровати, на которой сидела, скрестив ноги, Погода. – Но надеюсь, что теперь тебе будет хоть немного терпимей. – Значит, твой капитан наконец-то понял, что я не собираюсь высасывать его мозги? – Еще не совсем. Он бы все-таки предпочел, чтобы тебя не было на борту. – Тогда получается, что ты пошел против его воли. – Думаю, так и есть. – Подозреваю, у тебя будут неприятности. – Он не узнает. – Я вспомнил о неизвестном корабле, подкрадывающемся к нам. – У капитана сейчас голова занята другими вещами. Вряд ли он зайдет к тебе с визитом вежливости просто для того, чтобы приятно провести время. – Но если все-таки узнает… – Она вскинула подбородок и внимательно посмотрела на меня. – Ты не боишься, что он может с тобой сделать? – Наверное, должен бояться. Но не выбросит же он меня в открытый космос. Во всяком случае, пока мы не полетим с полной тягой.