Анастас задумчиво тарабанил пальцами по столу. — Обучение он захотел, говоришь. — проговорил князь. — Отказать? — Погоди... Князь задумался, просчитывая ситуацию. Соколов, сам возможно того не осознавая, шаг за шагом переходил с отметки «ценный актив» на отметку «проблемный актив». — А сам что думаешь? — глянул князь на Родиона. Соколов не был их главной темой обсуждения на сегодня. Они обсуждали его в конце, после доклада по основным вопросам. — Он изменился, — бесстрастно ответил мужчина, — Аппетиты растут, готов к конфликтам, проблемный. Он сильно наследил и когда про него узнают — вопрос ближайшего времени. Оптимально убрать его подальше от чужих глаз. Пусть сидит в глуши и занимается делом. — Почему-то я не слышу в твоих словах убежденности, — подметил князь. — Контроль. Я не уверен, что мы сможем его контролировать. Того, что он уже демонстрировал, хватило для создания проблем. Напрямую запереть, я, уверен, не получится. Закрутить интригу — вариант лучше, но мой опыт говорит, что даже самые лучшие интриги имеют свойство выходить наружу. Если Соколов узнает, что мы против него играем, то сразу получим врага и тогда о новых разработках можно забыть. Давить на близких тоже не рекомендую. — Почему? — Психанёт, — уверенно заявил Родион. — Тогда что предлагаешь? — Подождать и обучить. Чем лучше он может сам о себе позаботиться, тем нам проще. Меньше шансов, что погибнет по случайности. — Лучше, пока он на нашей стороне. — Не буду этого отрицать, — кивнул мужчина. — А что касается контроля... Он молод, у него предположительно появился любовный интерес... — Это на кого ты намекаешь? — На Екатерину. — Это моя племянница всё же, — недовольно сказал князь, — Сводить их... — Они сами сходятся. При всём уважении, не спрашивая вас с Ольгой. От князя при этих словах разошлась злая волна, которой хватило бы, чтобы обычный человек упал в обморок. Родион не дрогнул, не отвёл взгляд. Он также бесстрастно продолжал стоять. — Можно ему добавить немного проблем и посмотреть, что будет. Пусть парень крутится, пусть нуждается в деньгах и связях. — Скажи, Родион, — взял князь себя в руки, — А он о чем-то когда-то просил? — Нет, — ответил мужчина. — Вот и я не помню просьб о помощи. Мы либо сами помогали, либо это был, как он там сказал? Бартер? — Анастас хмыкнул. — Тогда с чего ты взял, что он в дальнейшем обратится к нам за помощью? — Я имел ввиду другое. Он довольно независим и не хочет быть должным, на этом его будет трудно подловить. Но по мере роста его запросов, ему придётся... чаще прибегать к бартеру. — То есть поставлять нам новые технологии. — кивнул князь, погружаясь в свои мысли. — Хорошо. Это похоже на план. Тогда подумай, как усилить его... потребности, — покрутил князь рукой. — Только аккуратно. — Сделаю. Когда Родион вышел, Анастас нажал кнопку на телефоне. — Мила, — позвал он секретаря, — Скажи Софии, чтобы зашла. Если не усложнять, то Родион прав. Лучший мотиватор для молодого мужчины — женщина. *** Когда Родион ушёл, а я остался один, то занялся очередной медитацией. Каждый день практикую по пятнадцать-двадцать минут. Тренировался бы больше, но до сих пор не смог уловить правильный порядок действий. Пока единственный результат, которого я добился — это научился чувствовать энергию мира напрямую. Достижение воистину эпохальное. До этого мне приходилось прибегать к печатям и сложным расчётам, чтобы понять, сколько разлито энергии вокруг. Сейчас же, если настроиться, я начинал её ощущать. В своё время мне довелось читать трактат о древней практике — алхимии имен. Её принцип гласил: давая какому-то явлению имя, человек обретал над ним власть. В этом был определенный смысл. Камень сам по себе является твердым веществом. Камень и камень, нет в нём ничего такого. Но когда камень находит человек, изучает его и даёт ему имя, то тем самым получает власть над ним. С этого момент слово «Камень» наполняется и обрастает смыслами. Человек учится с ними взаимодействовать, узнаёт, что камень можно кидать, высечь с помощью него искры, ну или разбить голову врагу. Он может рассказать о камне, о своих открытиях, распространить знание. Вспомнилось мне это, потому что сейчас я занимался схожей практикой. Научиться чувствовать что-то — это первый шаг к тому, чтобы научиться это контролировать. Что я и ставил перед собой, как задачу. Сидел, медитировал, пытался ощущать энергию мира, пробовал её втягивать в себя. Что-то получалось, но об этом я судил по косвенным признакам. Где-то через двадцать минут такой медитации навалилась тяжесть. Больше меня не мутило, но чувствовал я себя, как после хорошей тренировки. Так, глядишь, я приду к чему-то большему. *** Чтобы встретиться с Катей, мне потребовалось провернуть целую операцию по сбрасыванию хвоста. Того мужика я так больше и не видел. Вечером, в тот же день, я отправился в ЦУМ. Машину оставил на подземной парковке и не спеша отправился наверх, где и прошёлся по магазинам, выбирая, что себе докупить в гардероб. Попутно отслеживал тех, кто мог за мной следить. Не нашёл. Либо они гении маскировки, либо за мной перестали следить, либо ещё что. Так и не придя ни к каким выводам, я купил несколько вещей и отправился на выход. Спустился вниз, добрался до машины, скинул вещи и, вместо того, чтобы уехать, пешком вернулся обратно, вышел на улицу, перешёл дорогу и зашёл в ресторан. — Вы один? — спросила одна из девушек, стоящих на входе. — Столик на имя Эдгарда, — сказал я. — Вас уже ждут. — предупредили меня. В этом ресторане тоже имелись уединенные места, скрытые от чужих глаз. — Простите, — обратился я к администратору, — Если обо мне будут спрашивать, можете сказать, что я был один? — Конечно, господин, — улыбнулась та. — Благодарю. Тысячная купюра перекочевала из моей ладони в её ладонь. Как правильно давать взятки, выдавая их за чаевые, было отдельным искусством, про которое рассказывал мастер этикета. — Эдгард! — поднялась Катя, когда я зашёл внутрь, — Рада тебя видеть. — И я рад. — притянул я девушку к себе и поцеловал в губы. К сожалению, долго мы друг другом насладиться не могли. К нам зашёл официант и разложил меню, пока мы усаживались обратно. — Готовы сразу заказать? — Можно нам пару минут? — попросила Катя. — Конечно, госпожа, — улыбнулся официант и вышел. — Поедим в рамках традиции? — Мясо и пирожные? — рассмеялась Катя, — В этот раз хочу что-нибудь полегче. — Рыбу и салат? — Можно, — согласилась она. — И пироженное. Мы оба посмеялись. Для смеха не надо было прикладывать усилия. Смотря на Катю, я просто радовался. И, судя по блеску в её глазах, она это хорошо видела. Жемчужину я вернул, когда мы закончили есть и болтали. — Ого! — воскликнула она, — Она прекрасна, Эд! — Позволишь? — предложил я застегнуть девушке цепочку сзади. Она повернулась, подняла волосы... На этот раз своего цвета, и открыла шею. Я придвинулся ближе, чувствуя, как побежали по телу мурашки. Вид женской шеи неожиданно взбудоражил, а запах волос... Сегодня Катя пахла как-то особенно необыкновенно.