— Нормально отпуск, вы сами как? Всё в порядке? — Более чем, — кивнул Сергей. Соглашаясь с отцом, маленький Кир пустил слюни пузырями. — Ну иди сюда, — подхватил я его, — Рассказывай, чем занимался? Задавал жару родителям? На этих словах Сергей нервно хохотнул. — Как его... — я замялся, подбирая слово. — Реже. — ответил мужчина, имея ввиду то, что Кир стал реже светиться. Получается, это и правда из-за того, что я беседку с подпиткой создал. Перед тем, как вывести Гвоздевых, убрал печати, да и к себе в берлогу наведался. Где обнаружил, что метеоритное железо пропало. Бучу я поднимать не стал. Если Медведевы проверяли Гвоздевых, то и камень найти могли. И если сами молчат об этом, то не вижу смысла поднимать вопрос. Не то, чтобы мне плевать. Я понимаю, что прояснить надо, но и без этого столько всего на меня навалилось за последнее время, что лучше забью. Хотя камень ведь дорого стоит, хм... А, ладно, легко пришло, легко ушло. От мыслей отвлекла Ольга, которая вышла во двор с подносом. Неоспоримое преимущество лета и частной территории в том, что можно посидеть на улице. *** К делу перешли, когда наговорились. Сергей отправился укладывать сына, а я остался обсудить вопросы с женщиной. — Спрашивай, хватит глазами сверкать, — вздохнула она. — Кир реже светится? — Да. — А с твоими силами что? — Ты уверен, что нас не подслушивают? — Почти да. На всякий случай я активировал блокиратор. Это тоже тот ещё компромат, но тут приходится выбирать. Либо узнают про блокиратор, либо про то, что я смог усилить одаренную. В случае, если за мной следят враги, без разницы, что они узнают. А если Медведевы, то про одаренных я им не готов рассказывать. — Тогда аккуратнее в словах. Как много за этим стояло. Перевезя Гвоздевых в столицу, я тем самым приблизил их к себе и поставил под удар. Но и там, в глуши, они тоже были под ударом, так что нельзя сказать, что я поступил однозначно плохо. Обменял одни проблемы на другие, вот и всё. — Так как твоё самочувствие? — спросил я. — Ровно. В переводе это означало, что способности одаренной не уменьшились, но и не увеличились. — А ты как? — спросила Ольга, — Вижу, что не до конца оправился. И ещё кое-что вижу. Это она так на раскрытие потенциала намекает? — Ты понимаешь, — наклонилась она и заговорила шёпотом, — Насколько опасные игры затеял? Ещё бы. Возможность развивать родовой потенциал сопоставима с разработкой блокиратора. Знание настолько опасное, что проще забыть о нём. Но не могу. Мне надо набирать личную силу, если хочу чего-то добиться и выжить. А раз так, то придётся углубляться в эту тему и рисковать. — Понимаю, — медленно кивнул я. — Хотел попросить помочь. Со здоровьем. И своими разработками. — Идём в дом. — поднялась она и взяла поднос, — Беседка здесь хорошая, повезло нам с ней. — Не помешает обновить. — Ну это с Сергеем договоритесь. Покрасить можно, а то старенькая. Да и доски кое-где скрипят. — Хорошо, придумаем что-нибудь. Мы прошли в дом, а там Ольга отвела меня в одну из комнат. — Похоже на медицинский кабинет. — Это он и есть. Я открыла практику. Пока на дому принимаю понемногу. — Да? — удивился я, — Это хорошая новость. Сергей рассказал, что устроился работать, но, возможно, его денег на жизнь в столице не хватало. Я про помощь деньгами больше и не пробовал заикаться. Знаю, какая реакция будет. — Снимай футболку, ложись на спину, — сказала женщина. — Сейчас посмотрим, что там с тобой. *** Дом Гвоздевых я покинул заново рожденным. Меня буквально пересобрали по частям. По такому случаю, чтобы не ориентироваться на одни лишь субъективные ощущения, я направился вместо дома в мастерскую. Где и залез в диагностирую печать, чтобы проверить, что изменилось за прошедшие часы. Идеала пока не достиг, но состояние значительно улучшилось. По всем показателям. Количество гадости в организме сократилось и дальше он, в принципе, и сам справится. Но Ольга сказала, чтобы я к ней заезжал раз в неделю. Не только из-за здоровья, но и по второй теме: рскрытию потенциала. Я, как алхимик, владел кое-какими практиками, позволяющими запускать нужные процессы в организме. Но то, что делала Ольга, было принципиально иным. Если мой способ — это попытка через форточку с помощью удочки навести порядок, то её способ — зайти в комнату и прибраться руками. Женщина подлатала те шероховатости, которые я воспринимал, как норму. И, если подумать, это дополняло понимание теории потенциала. Что, если силы у тебя много, но, допустим, мышцы забиты и находятся в спазме? Вроде сила есть, но полностью ты её не реализуешь. Спазм — это один из примеров. Тут ведь стоит помнить, что аристократы — это мутанты, чьи организмы претерпели изменения, не всегда оптимальные. Интересно, а другие аристократы тоже прибегают к услугам целителей? Что-то я про это никогда не слышал. Либо тема секретная, либо всем известная, либо никто такое не практикует. Есть над чем подумать. В приподнятом настроении, убрав после себя, отправился домой. *** — Какие люди! — воскликнул Матвей с кухни. — И тебе привет! — крикнул я в ответ, — Живой? Не погряз в блуде и разврате? — Погряз в работе. По самое не хочу, — донесся уже не столь радостный голос. — Успешно? — Обнадеживающе, — при этих словах его лицо было далеко от предвкушения светлого будущего, — Но это скукота. Расскажи, как прошло? Толпа аристократочек и море, я жажду услышать эту историю. Нападение ходока, волшебство, поцелуй под луной, бутылка вина... Прости, дружище, но самое интересное тебе не суждено узнать. — Ну, мы посидели... Отдохнули... Я побывал на море... — Знаешь, я понял, какую тебе тактику избрать в соблазнение девушек. — сказал он задумчиво, разглядывая вошедшего меня, — Она не особо красивая, но куда деваться. Рассказывай девушкам истории также, как мне сейчас и они гарантировано будут вырубаться. До меня не сразу дошло, что именно Матвей подразумевает делать с девушками после усыпления. А когда понял, лишь головой покачал. Этого плута не исправишь. Как бы там не было, пришлось рассказывать подробности. Которых особо то и не было. Не пересказывать же разговоры. Да и в целом болтать много не стоит. Матвей друг и мы здесь одни, но... Как мне кажется, грань между болтуном и сдержанным человеком очень тонкая. *** Я думал, что ко мне заглянет Ольга Владимировна или София, но жизнь умеет удивлять. Явился Родион. Я в этот момент дорогу переходил. Собирался пробежаться, чтобы кровь разогнать и мышцы разогреть. Передо мной машина остановилась, дверь открылась и оттуда выглянул старый знакомый. Как всегда, с невозмутимым лицом. Я замер, смотря на него. — Я не кусаюсь, — сказал он.