Глава 10. Наука соблазнения Обедать в парке прочно вошло в разряд традиций. Не хотелось тратить деньги в элитной столовой, да и… Речь не только о деньгах. Находясь в окружение аристократов, я постоянно чувствовал давление и ответственность, что надо следить за собой, правильно держаться — это отвлекало и нервировало, не успело стать привычным. Есть вариант питаться в столовой государственного института, но не всегда время обеда попадало на тот корпус, да и любил я открытые пространства, свежий воздух, пусть погода и не радовала каждый день. Сегодня Камила опоздала, поэтому я с чистой совестью уселся под деревом. Его крона достаточно высокая, чтобы прикрыть от капель дождя. А если бросить под задницу сумку, то риск испачкаться снижается до минимума. Замечу, что я не один такой любитель природы. В парке сейчас находилось как минимум десяток аристократов. И пара десятков обычных студентов, но они находились по другую сторону живых изгородей. Сам парк напоминал лабиринт. Не видно, что с другой стороны. Если хочешь добраться до противоположного конца, то придется поблудить. В этом и ценность. Можно скрыться от чужих глаз и расслабиться. Я достал контейнер, быстро поел и достал дневник, в котором вёл записи. Открыл, пробежался по заметкам и задумался. Поводом стало новое открытие. Я создал печати, определяющие наличие способностей к перемещению сквозь пространство. Это не так сложно оказалось. Надо снять замер с помощью алхимии формы. Потом, используя закон подобия, сделать простой определитель на соответствие. Мне в этом помог Виктор Моржов. Правда, сам он не в курсе помощи. Так уж исторически сложилось, что он часто садился недалеко от меня, предпочитая задние ряды. И, самое главное, я точно знал, что у него эта способность есть. Дальше дело оставалось за малым — выделить ту особую часть, которая за это отвечала. Помог не только Виктор. Я узнал, что есть, оказывается, специальные комнаты, через которые можно перемещаться. Кто-то из студентов жил в этом городе, но не хотел тратить время на дорогу. Кто-то жил подальше, имея возможность перемещаться на большие расстояния. Понаблюдав несколько дней за этой комнатой и запомнив тех, кто туда входил и выходил, а потом изучив их, я и нащупал то, что позволило мне определять ходоков. Точнее сначала определил особенности каждого, а потом обнаружил общие признаки и вывел закономерности. Так и получилась печать тестер, которой я проверял всех подряд, выявляя скрытых ходоков и собирая ещё больше статистики. Понять бы ещё, как именно они перемещаются и как я могу воспроизвести их способности. Об этом и думал. А ещё о том, что ходоков где-то двадцать процентов из проверенных студентов. Мало на общем фоне, но много в плане той угрозы, которую они несут. Камила появилась на пятнадцать минут позже, чем следовало. Бросила на меня взгляд, посмотрела на дерево и собралась уйти. — Можешь остаться, — сказал я ей, — Я закончил. — Мне подачки не нужны, — вскинула она голову. Но я видел, что девушку что-то беспокоит, как она мнется, обнимает себя руками. Видел её затравленный и испуганный взгляд. — Это не подачка, — ответил я так, словно разговаривал с нервничающим зверем. — А что? — Обычная вежливость. — С чего бы тебе быть вежливым? — Для этого нужен повод? — удивился я. — В моем случае да. И веский. — Эм… Что-то я у тебя не заметил рогов и копыт, как и адского пламени за спиной. Девушка обернулась, будто хотела проверить, нет ли и правда адского пламени. Постояла, подумала и всё же подошла. Как и я, кинула свою сумку на газон и уселась. — Тебе правда плевать, кто я? — А кто ты? Она не ответила. Пожевала губу, отвела взгляд. — Со мной никто не общается. Поэтому то, что ты со мной заговорил кажется странным. — Неужели ты такой плохой человек, что тебя все избегают? — ляпнул я, не подумав. — Прости, это шутка. — Шутник из тебя так себе, — улыбнулась она. — У тебя случилось что? — Ну… Если не считать, что мать недавно хотела меня выдать замуж за какого придурка, брат куда-то пропал и уже два дня не появляется, то нет, ничего не случилось, обычные будни. — Прости за бестактность, но ты разве… Не школьница? Рановато, чтобы замуж выходить. Взгляд Камилы напоминал два черных угля. Она выглядела, как ворона. Темные, густые волосы, тонкие черты лица, бледность кожи, худоба, граничащая с болезненностью… Подумал, что это может быть не в силу того, что она подросток, а в силу того, что девушка живет в постоянном стрессе. — Откуда ты такой взялся? Приехал издалека? — Можно и так сказать. — Я заметила, что ты ходишь в два института. И общаешься… со многими. — Ты имеешь ввиду аристократов и простолюдинов? — Да. — Так вышло, что я учусь сразу в двух местах. — Зачем? — нахмурилась она. Нахмурилась, пытаясь понять, почему так. Ей и правда интересно? — Получаю комплексное образование. — И как? Тебе нравится? — Если не считать адскую нагрузку и то, что мои мозги скоро расплавятся, то да. В целом норм. А тебе сколько ещё учиться? — спросил я, чтобы понять её возраст. — В колледже? Последний год. — Потом поступать? — Не знаю. Сказано было с легкой ноткой обреченности. Разговор как-то само собой стих. Посидели, помолчали. — Спасибо за беседу, — сказала девушка на прощание, — Не знаю, буду ли завтра здесь. — Не переживай, место не пропадет, — похлопал я землю у дерева. Камила улыбнулась и ушла. Я проводил её взглядом, задумавшись, что у богатых именитых детишек бывают свои проблемы. И причуды. * * * Я уже говорил, что чувствовать себя слабым — полный отстой? После тренировок с Сергеем я думал, что научился драться. Да и те пару стычек, в которые я попал, говорили, что так и есть. Но первая же полноценная тренировка поставила меня на место, дав понять, что я лишь в начале пути. — До этого занимался? — спросил тренер, когда я пришёл на занятие. Другие студенты если и поглядывали на меня, то не особо пристально. — Да. — Как долго? — Около года. — И всё? — прищурился он. Тут надо сказать, что говорил со мной старший тренер. Он же бес где-то пятидесятого уровня опасности. Не самый сильный во всём институте, но для простолюдина (фамилия у него самая обычная) — это большое достижение. Выглядел он… Как может выглядеть воплощение брутальности. Крепкий, с небольшим шрамом на щеке, что несколько странно, учитывая его регенерацию. Лысый и с бородой. Не длинной, но и не короткой. На вид колючей, но аккуратно подстриженной. К себе он сказал обращаться по простому: мастер. Из того, что я видел — этот тренер довольно жесткий. А ещё на голову отмороженный. Он ничуть не стеснялся строить учеников, кричать на них, а иногда даже матом крыть. Это шло в разрез с тем, что мне рассказали на уроке этикета — не провоцируй, не привлекай к себе внимание, не оскорбляй. Самое интересное, что я не заметил недовольства на лице студентов. В контексте всего этого, его полный пренебрежения вопрос «И всё?» не стал неожиданностью. — И всё, — ответил я. — Насколько ты силен? Хотелось сказать, что слабее большинства тех, кто здесь, но откуда я это мог знать? Нет, понятно откуда, не зря же исследования вторую неделю веду. Речь про то, откуда мне это знать официально и как оправдать. — Не могу знать, насколько я силен относительно других.