Остаток вчерашней ночи он просидел в кресле в кабинете, прислушиваясь к ее ровному дыханию за дверью и подыхая от желания вернуться туда, к ней. Нет, не в ментальном воздействии дело. Вернее, не только в нем. Слишком ее жаркие фантазии были похожи на его собственные. Вот и сейчас… Рониур выругался, скинул подушку на пол, решительно перекатился на другой край кровати и затих, старательно контролируя каждый вдох и выдох. Так. Пора брать себя в руки. Пока все не зашло слишком далеко. Он… Он просто не имеет права. Магистр Рониур знал, что многие студентки на каком-то этапе обучения в Академии вдруг начинают смотреть на него с тем самым особым интересом. Но так же хорошо знал, что со временем это проходит, они выходят замуж за своих однокурсников или за женихов, которых подобрали им родители, и с улыбкой вспоминают, «какая я была дурочка и как была влюблена». То же произойдет и с Юлией. Она примет предложение от какого-нибудь очередного – черт бы их всех побрал – поклонника, заживет счастливо. Рониур скрипнул зубами, внутри тоскливо заныло. Хватит об этом. Есть и другие способы заработать бессонницу. Например, вспомнить о пропавших студентах. Сразу вспомнился сегодняшний разговор с Юлией. «А что если их хотят принести в жертву?» – сказала она. Эта мысль и ему приходила в голову, только он сразу отмел ее как маловероятную. Пару веков назад, когда человечество заигрывало с тёмной магией, кто-то из тёмных поднял мертвецов. Это привело к катастрофе: выжженные селения, разруха, запустение… Горы мёртвых тел, которых не успевали хоронить, и, как следствие этого, болезни, что выкосили большую часть населения. С тех пор тёмная магия была запрещена, все книги, описывающие тёмные ритуалы – уничтожены. Даже за хранение обрывков нескольких страниц из таких книг полагалась смертная казнь. Допустим, нашлись сумасшедшие, которые захотели рискнуть – в конце концов, сумасшедших всегда хватало, это не зависит от страны и исторического периода. Но где они возьмут запись ритуала? Отыскать ее практически невозможно. А уж разобраться в древних заклинаниях и правильно провести ритуал – нет, вряд ли у кого-то получится. Рониура немного насторожило, откуда вообще недавно появившаяся Юлия могла знать о давно забытом ритуале. Но ответ оказался простым: у девчонки просто бурная фантазия, и она переносит то, что видела дома, на эту действительность. В первое время все так делают. Потом реалии нового мира становятся привычными, все забывают о том, что было в старом. Но не сразу, конечно. У неё впереди ещё долгий путь… Без него. Всё, не думать, спать. Студенты ещё не найдены, идиот дознаватель вряд ли чем-то поможет. Допрос, который сегодня устроил ректор всем сотрудникам Академии, ничего не дал. Никто не связан с похитителями. С одной стороны, эта новость вызывала облегчение: тяжело было бы признать, что кто-то из коллег способен на нечто подобное. С другой, они так ни на шаг и не приблизились к разгадке. Так что завтра предстоит ещё один непростой день. Рониур снова закрыл глаза, пытаясь уснуть, и тут в дверь постучали. Он поднялся с кровати, накинул халат и приоткрыл дверь. На пороге стоял мрачный Хорвирет. – Студентка леди Юлия у вас? – прогрохотал он, с подозрением заглядывая через плечо Рониура. – Нет, конечно. С чего бы ей тут быть? – отрезал тот, а в следующее мгновение уже держал Хорвирета за грудки: – Где она? Что случилось? – Никто не знает, – встревоженно гудел Хорвирет, осторожно высвобождаясь из стальной хватки. – В комнату не явилась. Её соседка вернулась с занятий, до смерти перепугалась, увидев гаяра в её комнате. Магистр Рониур в два шага пересек кабинет, скрылся в спальне и, переодеваясь на ходу, крикнул: – Надо прочесать весь замок. От крыш до подвалов. Защитный купол. Она не могла уйти! Значит, где-то здесь… – Сейчас организую, – сказал декан Хорвирет. – А вы разбудите ректора и остальных. Уже через час преподаватели, сонные, встревоженные, собрались в кабинете ректора. Дознаватель тоже присутствовал. Он зевал и окидывал всех ненавидящими взглядами. Замок осмотрели быстро, леди Юлии не нашли, но зато нашли кое-что другое: участок, не закрытый куполом. И окно без решётки. – Я настаиваю на том, – сказал дознаватель, – что она связана с похитителями. Требовалась недюжинная ловкость и знание Академии, чтобы найти слабое место в магической защите и… – Да откуда такие знания могут быть у заморыша, который только что явился? – гневно перебил Хорвирет. – Они могли быть у её сообщника, – он выразительно посмотрел на магистра Рониура и независимо отвернулся, напоровшись на его ледяной взгляд. – Чушь! – отрезал ректор. – Я ещё вчера допросил всех преподавателей, с применением ментальной магии второго уровня. Никто из них не связан с похитителями. И магистр Рониур тоже. На это королевский дознаватель не нашёлся, что ответить. Ментальное воздействие второго уровня считалось чем-то вроде запредельных способностей. Ментальная магия вообще редкость, большинство магов долгими тренировками кое-как могут достичь шестого уровня. Те, чьи способности позволяют добраться до четвёртого, уже состоят на службе у короля. Всё, что выше четвёртого – уникальный дар. И дознаватель этим даром точно не обладал. Как и умением вовремя заткнуться. – Зато леди Юлию никто не проверял, – уперся он. – Если она не связана с похитителями, то зачем сбежала? – Она не сбежала! – рявкнул Хорвирет. – Каким-то образом её выманили или выкрали… – А на ней браслет, блокирующий магию. Благодаря сэру Салахандеру, – ровным голосом заговорил Рониур, хотя от дикого страха за девчонку, когтями рвавшего внутренности, хотелось разнести все к чертям. И свернуть тощую шею идиоту дознавателю. – И теперь она совершенно беззащитна перед похитителями. Повисло тягостное молчание. Все понимали, что это значит. – А этот ваш браслет, сэр Салахандер, – заговорил вдруг ректор, – он блокирует ментальную магию? Магистр Рониур настороженно прислушался. Ментальная магия – особый внутренний дар, к тому же довольно редкий. Вряд ли стандартный наручник рассчитан на неё. А вешать на студентку дорогой артефакт даже этот идиот вряд ли бы стал. Не до такой же степени он идиот! – Нет, – буркнул Салахандер, – браслет самый обычный. – Магистр Рониур, – нетерпеливо продолжил ректор. – Вы говорили, что леди Юлия – ментальный маг. Насколько сильный? – Потенциал огромный, – мгновенно отозвался Рониур. – Но она совершенно не умеет им пользоваться. Полагаю, даже не в курсе, что обладает им. – Это неважно, – отмахнулся ректор. – Всё это время я пытался связаться с пропавшими студентами, но безрезультатно. Но если леди Юлия – менталист, вполне может получиться. Он решительно хлопнул ладонями по столу и поднялся. – Господа, прошу покинуть мой кабинет и не беспокоить до тех пор, пока я сам не выйду. Проверьте ещё раз, все ли студенты на месте. И постарайтесь их успокоить. Ментальные помехи мне сейчас ни к чему. Глава 37 Белые клубы дыма. Они были кругом. Или это облака, похожие на вату, душные, тягучие, и я в них тону. Не сразу получилось вспомнить, как я тут оказалась, кто я. Мысли ворочались медленно, вялые, мутные, будто не мои. Магазин платьев, жуткая продавщица с алым ртом, подвал, Майк, плачущая девчонка… и удар. Наверное, я просто лежу без сознания, потому что ни сырости подвала, ни затхлого запаха, ни звуков – ничего нет. Только белые клубы дыма. Но внезапно среди них стало проступать лицо. Я почти смогла его рассмотреть: белые волосы, белая борода, словно состоящая из облаков. Кажется, я узнала, кто это, и неожиданно для себя заговорила: – Здравствуй, дедушка Мороз, борода из ваты. Ты подарки нам принёс?.. Я замолчала, вспомнив окончание этого стишка и вовремя сообразив, что говорить такое новогоднему деду как минимум невежливо. – Юлия, – позвал меня вдруг дедушка Мороз. – Ты меня слышишь? Где ты сейчас? Мне почему-то показалось ужасно смешным, что дед Мороз называет меня по имени, и, хихикнув, я сообщила: – Кажется, я плохо себя вела и теперь, наверное, в аду. – Куда ты пошла после того, как сбежала из Академии? Я хотела ответить, но почувствовала, что говорить больше не могу. Белый туман стал вязким, он обволакивал, облака забивались в рот, делая язык неповоротливым. – В магазин, – попыталась сказать я, но услышала только своё невнятное бормотание. – Юлия, оставайся. Держись. Покажи мне. Что показать? Я не понимала, чего хочет от меня зимний дед. Подарков уж точно мне не положено. Но неожиданно помимо своей воли вспомнила магазин. Представила себе со всей ясностью, на которую только была способна, витрины с безделушками и украшениями, манекены в разнообразных платьях и продавщицу с алым ртом. Дверь за роскошной портьерой. А потом – подвал. Меня мутило, каждый вдох раздирал легкие. Может, это вообще вредно – дышать облаками? – Магазин, – непослушными губами опять прошептала я. – Магазин платьев. Там… Они все там. Мы все там… Я не была уверена, что меня услышали. А потом снова стало сыро и зябко. Тело болело, била мелкая дрожь. Я открыла глаза в том самом подвале. Но что-то изменилось. Я лежала на спине и медленно приходила в себя, пытаясь сообразить, что не так. Все тот же низкий потолок, то ли закопченный, то ли темный от сырости, все тот же тусклый свет… Свет! Чем ниже, тем он становился ярче! Я осторожно повернула голову, вгляделась в странные светящиеся линии, расчертившие гладкий пол… В неподвижные кучи – красную, серую, зеленую – там, где эти линии соединялись… И похолодела, поняв, что именно вижу: прямо посередине подвала сияла огромная пентаграмма. Никто из похищенных больше не был прикован к стенам – мы все лежали внутри нее, в каждом углу по магу. Тяжелые браслеты по-прежнему обхватывали запястья, вот только цепь между ними стала куда короче. Темный ритуал… Кажется, он вот-вот начнется. Неподалеку раздалось странное бормотание. Нет, уже начался… От нахлынувшего ужаса стало нечем дышать, все тело покрылось липким потом, волосы на затылке зашевелились. Я сглотнула пересохшим горлом, медленно посмотрела туда, откуда доносились непонятные слова… Черный силуэт покачивался, расплывался в дрожащем воздухе. Я моргнула, вглядываясь.