Диомед быстро улыбнулся, блеснув клыками. — Ты можешь лишить терпения и святого. Повезло, что тебе не перед кем отчитываться — наказания были бы постоянно. Василиос вздохнул: — Верно. Вот почему мне посчастливилось стать хозяином самому себе. Неуверенная рука коснулась спины Аласдэра, и он обернулся. Лео открыл глаза и часто заморгал, пытаясь сфокусировать взгляд. — Добро пожаловать обратно, file mou. Лео не успел издать и звука, как Василиос оказался на кровати, а за ним Диомед, вынуждая Аласдэра привстать на коленях. Ублюдок может и слабее, чем обычно, но всё ещё сильнее Аласдэра. Диомед оттолкнул его в сторону и дотянулся до запястья Лео, притягивая парня ближе, пока их носы не столкнулись. И вдруг воцарился хаос. Лео разжал пальцы старейшины, вызвав у того злобное ругательство, и молнией метнулся к Аласдэру. В комнате повисла тишина. Все трое повернулись к человеку, а Лео опустил руки, прикрывая пах. Светлые волосы растрепались. Постепенно Леонид осознал, что случилось, и начал открывать и закрывать рот, словно пытаясь выдать вразумительный ответ. Но первым заговорил Василиос: — Что ж, в следующий раз в постели будет довольно интересно. Согласен, agóri? Аласдэр продолжал наблюдать за своей добычей. Он заметил изумление на лице Лео и был уверен в одном: человек не возражал. ГЛАВА 5 Наши дни Офис Элиаса Элиас провёл по лицу ладонью, обдумывая следующий ход. Он допускал несколько вариантов, но ни один из них невозможно было осуществить здесь. Элиас до сих пор прятался в своём кабинете, решение надо принять в ближайшие пару минут. Айседора потеряла сознание, так что сейчас самое время позвонить секретарше и сообщить о необходимости уехать до конца дня. С жалким оправданием вроде проверки нового экспоната для музея. Или притвориться больным. И то, и другое поможет убраться подальше из этого кабинета, а после пойти домой и завершить дело. Будет грязно. Элиаса предупреждали с самого начала. Есть только один способ по-настоящему покончить с вампиром, и он малоприятный. Либо долго и с привлечением ненужного внимания, либо быстро и просто, но грязно. Что неудивительно, ведь требуется отрезать, точнее, вырезать часть тела. Поднявшись на ноги, Элиас решил, что лучше попросит Жоржетту отогнать его машину к погрузочной площадке. Скажет, что нужно кое-что сделать, прежде чем отправляться домой болеть. После он на чём-нибудь отвезёт Айседору в офис Лео, и потом можно будет выйти через служебный вход. Да, должно сработать. Элиас был на полпути к двери, когда Айседора пошевелилась и, преодолевая слабость, произнесла его имя. Останавливаться нельзя: разговор с ней только затуманит рассудок. Невольно вспомнилось, что он чувствовал к Исе прежде: когда смотрел, когда касался. В голове мелькнула мысль: «Почему именно она?» — Элиас… — мягкий голос Айседоры проник в его разум. Элиас закрыл глаза и велел себе идти дальше. — Элиас. Во второй раз имя прозвучало гораздо чётче. Увереннее. Элиас замер с вытянутой рукой, сомкнув пальцы на ручке двери. — Пожалуйста, посмотри на меня. Её слова звучали искренне, как мольба, на которую сложно ответить отказом. Но Элиас знал, на что способны вампиры. — Бесполезно, Иса. — Что бесполезно? И тогда, сам не ведая, он совершил первую ошибку. Айседора сразу заметила секундное замешательство Элиаса. Он быстро оглядел Ису и сжал челюсти, щёки покрыл румянец. — Бесполезно взывать к человеку, которого больше не существует, — ответил Элиас. Айседора холодно улыбнулась. — Разве? Не знаю. Ты очень на него похож. Помню, как увидела тебя впервые. Как ты меня рассмешил. Я не смеялась много лет. — Айседора, это не сработает… Не обращая внимания на замечание, она продолжила: — Ради того мужчины я бы сделала что угодно. Нужно было лишь попросить. Знаешь, насколько редко подобное происходит, Элиас? Ты видишь, что я такое. Как думаешь, перед сколькими мужчинами я опускалась на колени? Но для тебя я преклоняла их охотно. — Прекрати, — предостерёг он, отворачиваясь к двери и прижимаясь лбом к дереву. — Прекратить стоит тебе. Ведёшь себя, словно забыл, кто ты такой. Кто я такая. Элиас резко повернулся к Исе. — Я понятия не имею, кто ты. — Нет, имеешь. Только один мужчина знает меня так же хорошо, как ты. Только один, Элиас. Осознай. Подумай о моём возрасте — и знаете меня лишь он и ты. Это о чём-нибудь говорит? Элиас бросился к Айседоре, и та почувствовала радость от маленькой победы над его твёрдой решимостью. — Говорит. Ты пытаешься залезть ко мне в голову. — Когда мы были вместе, я скорее лезла к чему-то пониже твоей головы. Я помню, и ты помнишь. Элиас выругался. — Я не собираюсь тебя отпускать только потому, что когда-то засовывал в тебя член. У меня есть миссия. У меня есть цель. — Ах да. Повтори, какая? Убить меня? Пытать? А зачем? Можешь по крайней мере объяснить зачем, прежде чем вырезать моё сердце? — Клыки Айседоры выдвинулись, и Элиас прищурился. Она почувствовала новую эмоцию — сожаление. — Ты не хочешь этого делать, правда? Поэтому медлишь. Трудно убить того, кого знаешь? — Элиас будто потерял над собой контроль: он вцепился рукой в волосы Исы и наклонился к её лицу. — Того, в ком однажды растворился? Мне всегда нравилось трахать тех, кого хотелось оставить в живых. Такая перспектива возбуждает гораздо сильнее. Взгляд Элиаса блуждал по лицу Айседоры. Она напомнила себе, что он враг, несмотря на желание вновь забыться в его руках. — Я убью тебя, — пообещал Элиас. Она облизала нижнюю губу и осмелилась произнести: — Нет, не убьёшь. Айседора была словно видение, от которого невозможно отвести глаз. Уверенность Элиаса пошатнулась, руки задрожали. Он разжал хватку и, оттолкнув Айседору, выпрямился. — Ты бредишь, если считаешь, что останешься в живых из-за того, что мы трахались. Иса опустила ресницы и прошептала: — Элиас, мы значили друг для друга гораздо больше. В первую очередь именно поэтому я и ушла. — Замолчи, — ответил он, не желая вспоминать их ужасное расставание. — Но… — Я. Сказал. Замолчи. Разве не понимаешь? Причина ухода не имеет значения. Не важно даже, что я тебя когда-то знал. Важно, что мы то, что мы есть. — И что же? — Мы… — Элиас чуть не проболтался, а когда взглянул на Айседору, понял, как умело она им манипулировала. Он провёл рукой по волосам и, резко развернувшись, собрался уходить, но тут в дверь постучали, а следом повернули ручку. Элиас не смог предотвратить невозможное: дверь широко распахнулась, в проходе появился один из его ближайших друзей — архивариус музея Парис Антониу. — Элиас, отлично. Я надеялся найти… — Парис замолчал, как только его взгляд скользнул за спину друга. Элиас сглотнул и шагнул в сторону, закрывая собой Айседору. Он надеялся, что Парис не обратит внимания, но следовало бы подумать лучше. — А-а… кто это?