Можно подумать. Ну и что, что не красавица. Не всем же красотой мир сражать. Мне даже легче будет без красоты этой, проблем меньше. А вообще, тут мое происхождение виной. Мать ведьма, значит, и дочь ведьма. А ведьма молодая, еще в Круг не принятая, – идеальный проводник стихийной энергии. Только вот ведьма из меня, как из валенка туфля. А доказать не получится. Маги – они такие, если ведьму бесхозную почуют, то пока в постель не затащат и не перепроверят пару раз, точно ли не ведьма, не поверят, что правду говорит. Эх… – Ришка! – снова позвали меня откуда-то из темноты. «Не послышалось!» – обрадовалась я, снова свесившись через окно. – Здесь я! – Слава всем богам, – облегченно выдохнули под окном, и я только теперь узнала голос Тарима, сына кузнеца и единственного парня в деревне, который не шарахался от меня, как от чумной. Но это потому, что он был как медведь, а я… ну мелкая очень, и Тарим решил, что маленьких надо защищать. – Я уж самое худшее подумал. Могу себе только представить, что он там надумал. – Что меня съели? – решила все же уточнить. – Или заставили стирать портянки охранникам его сиятельства? – Смешно тебе? – натурально обиделся Тарим. – А мы себе места, между прочим, не находили. Совесть встрепенулась и тюкнула меня в макушку. Но извиняться буду потом. В безопасном месте и за кружкой эля. – Ты, надеюсь, не только переживать сюда пришел? Лестницу взял? – А как же! Щас. Но едва Тарим зашуршал листвой и затрещал кустами роз, из-за уничтожения которых Ижку обязательно хватит сердечный приступ, как в коридоре послышались шаги, проскользнула под дверью полоска света и тут же заворчал замок. Проклятье им в печенку… Я тут же потянула на себя ставни и закрыла от греха подальше окно. Хоть бы Тарим сообразил, что к чему. Дверь распахнулась, и в комнату ввалилась кислая, как прошлогодняя квашеная капуста, Ижка с подносом, от которого исходили такие запахи, что желудок тут же свело судорогой, он взвыл, взревел… Даже захотелось на него шикнуть. Но не понадобилось. Потому как следом, держа в руках подсвечник с зажженными свечами, важно вошел лорд Шерринг, и у меня не только аппетит пропал, а еще и затошнило в придачу. – Приятного аппетита, – выдавила Ижея. Точно мне в похлебку плюнула, если еще чего похуже не подлила. Отвечать я, конечно, не стала. Кивнула, как обычно делала мать, когда ей человек был безразличен. Не стоит Ижка моих нервов. По сути, никто не стоит, но как-то глаза закрыть на присутствие в моей комнате Шерринга не получится. Дочь хозяина постоялого двора поморщилась, но в присутствии лорда земель ядом плеваться передумала и, поклонившись так, что едва не выронила из выреза платья на пол единственное, по моему мнению, свое достоинство, попятилась на выход. Хлопнула дверь. Провернулся ключ в замке. В лицо пахнуло стоялой водой – противный запах магии Шерринга, мерзкий, как и сам маг. Мы остались вдвоем, и я поняла, что, несмотря на всю свою нелюбовь к Ижке – уже по ней скучаю. Более того, тоскую, как по сестре родной. В горле пересохло от осознания того, что сейчас может случиться, а по коже прошелся такой нехороший холодок. Шерринг криво улыбнулся, отчего в свете дрожащих свечей стал похож на настоящего демона. Что б ему… – Ты так дрожишь, Айрин, – заговорил он неожиданно мягко, даже ласково, – словно я тебя съем. Ну, может, и не съест, но понадкусывает точно. Я молча сделала шаг назад и встала так, чтобы нас разделял стол. Получилось как-то не очень хорошо, потому как окно теперь было далеко, а кровать прискорбно близко. – Не бойся так. Я не желаю тебе зла… – продолжал заговаривать мне зубы лорд, приближаясь и намереваясь обойти досадную преграду, пристроив на стол подсвечник. Хорошо, а то жутко он так выглядел. Я тоже решила на месте не стоять и не ждать, когда меня начнут… надкусывать. – Да что вы, – нервно хихикнула я, двигаясь так, чтобы стол все же оставался между нами. – Разве такой воспитанный и благородный лорд станет обижать безродную сироту? Хотела давить на жалость, а получилось как-то… язвительно. И лицо Шерринга вмиг утратило благодушие. Он резко вскинул руку, на кончиках пальцев вспыхнуло голубое сияние, и меня с такой силой приложило о стену, что я испугалась, как бы из моего тощего тела дух к демонам не вылетел. И обязательно растянулась бы на дощатом полу, но не сложилось. Меня словно скобами пришило к стене – шею, руки и даже, по-моему, поперек туловища. Чертовы маги! – Не на-до ме-ня злить! – по складам, как полоумной, растолковал Шерринг. Но это он, кажется, пытался справиться со своим гневом. – Я хочу по-хорошему договориться. – По-хорошему – это когда запирают в четырех стенах и оставляют выбор: или согласиться, или… согласиться? – решила я уточнить полупридушенно. И зачем, спрашивается? И так же понятно все. Молчала бы тихонько, пока его сиятельство не остынет. Так нет же. Язык мой – враг мой. Молчать не умею с детства. Это, к слову, вторая причина, по которой меня… хм… недолюбливают. Его сиятельство остывать не спешил. – Сама виновата! – процедил он так, что мне захотелось взвыть. Я и глазом не успела моргнуть, как мы оказались лицом к лицу. Черт, даже его одеколон и кисловатый запах местного вина не забивали запаха стоялой воды. Меня снова замутило. Слава всем богам, что я сегодня ничего не ела. Иначе бы точно продемонстрировала, как именно отношусь к его заманчивому и щедрому предложению. – А ведь не так мне и нужен договор… – протянул лорд, обдав горячим дыханием мою шею. – Кто что узнает? А если и узнает, кому какое дело? Кажется, Верховной его уже не напугать… Рука бесцеремонно облапала мою грудь, сползла на талию и, сжав бедро, начала поднимать юбку. И тут меня накрыла паника. Я рванулась – конечно, безуспешно. Потом еще раз… в груди начало жечь. По телу прошла судорога, а за ней волна жара обожгла пальцы. Честно, я как-то не очень поняла, что дальше произошло. Свечи полыхнули с такой силой, что пламя лизнуло потолок, и, оплавившись до самого основания, стекли на стол лужицей воска. Лопнули магические путы. Лорд остолбенел. А я, решив, что подобного шанса мне больше не предоставится, схватила со стола кувшин и со всего маху огрела им Шерринга по голове. Мгновение – и лорд, как простой смертный мужик, закатив глаза, осел к моим ногам. Черт! Убила? Точно убила. Обняв кувшин, словно это он был во всем виноват и мог сбежать с места преступления, оставив со всем разбираться меня, я осторожно переступила через лорда. Нужно бежать. Иначе скоро его сиятельства хватятся и меня отправят на костер. Это ему все можно и все прощается, а мне… Я сделала пару шагов к двери, но… чертова совесть… Вернулась, присела и приложила два пальца к шее так, как учила меня мать. Затаила дыхание, взмолившись всем богам… И облегченно выдохнула. Жив. Но это совсем никак не означает, что стоит здесь задерживаться. Скорее наоборот. Раненые на голову лорды страх какие злые бывают. Я быстро обшарила его карманы и несказанно обрадовалась, найдя там ключ и – за нанесенный моей персоне ущерб – приятную такую компенсацию в виде туго набитого монетами кошеля. Хоть какая-то польза с Шерринга все же была. – Спасибо за вашу заботу и поддержку, ваше сиятельство, – сердечно поблагодарила я, выпрямившись. – Век не забуду, что вы для меня сделали. Прихватив кошель, я рванула к двери со всей прытью, на которую была способна. Оказалось, что не очень-то и способна. Потому как то ли из-за дневного поста, то ли из-за пережитого кошмара меня качало, будто хронического забулдыгу, руки тряслись, а во рту отчего-то присутствовал привкус паленых перьев. Даже в замочную скважину ключом попала не с первого раза, а только когда перевела дыхание и тряхнула головой. Не то чтобы это очень мне помогло, но хоть комната вальсировать перестала. Я наконец справилась с замком и вылетела из комнаты, закрыв ее на ключ. Представила, как лорда утром из этой самой комнаты будут добывать, и на душе полегчало. В коридоре, слава всем богам, никого не оказалось. Может, получится прошмыгнуть мимо зала в сени? А там через кухню к Тариму. Тетка Валена матери должна осталась. Когда мать ее сына этой весной чуть не с того света вытащила. Вдруг помнит и если не поможет, то хоть не сдаст. Решено. Но успела я пройти только мимо двух дверей, как вдруг на лестнице послышались тяжелые шаги, громкие пьяные споры и девичье хихиканье. Черт! Кажется, охрана лордовская тоже развлекаться изволила. Я завертела головой в поисках выхода. Возвращаться в свою комнату и далеко, и страшновато, бежать – некуда, потому я, скорее от отчаянья, чем на что-либо надеясь, толкнула первую попавшуюся на глаза дверь. Но та неожиданно открылась сама, и меня инерцией внесло прямиком в комнату. По пути я кого-то чуть не сшибла с ног, зацепилась носком сапога за половик и едва не вылетела в окно. Но сегодня явно был мой день, потому как вылететь мне не дали, галантно придержав за талию. Отлично! Я развернулась и встретилась глазами со своим спасителем. Он к тому времени отпустил мою талию и отступил к выходу, где и стоял, опершись на уже закрытую дверь и скрестив руки на груди. Чужак. Видимо, проездом, такие у нас надолго не задерживаются. Переночевали – и утром только пыль на дороге за ними. Я мазнула по нему взглядом, отметив высокий рост, широкие плечи и нетипичный для этой местности цвет волос – как спелый мед. Глаза красивые, цвета лесного ореха, а ресницы как у девушки, длинные и пушистые. Ровный нос, плотно сжатые губы… Верхние пуговицы черной рубашки из дорогой ткани расстегнуты… Я даже засмотрелась невольно. – Как это?.. – начал мужчина, но шум в коридоре усилился, и я, приложив палец к губам, скомандовала: – Тсс! Кажется, такой наглости он от меня и вовсе не ожидал, потому как действительно замолчал, притом прямо так – с открытым ртом. А я прислушалась к шуму в коридоре. Только бы не решили поинтресоваться, не нужно ли чего лорду Шеррингу. Хотя это уж вряд ли. Лорд точно дал особые распоряжения на сей счет и если сейчас не очухается и не начнет барабанить в дверь, то никто меня не хватится. Гомон за дверью стих, и я облегченно выдохнула, плюхнувшись на подоконник. – Фуф! – Это все, что вы мне хотели сказать? – насмешливо поинтересовался незнакомец. Ой, как-то некрасиво получилось. И я поспешила исправиться. – Спасибо! Вы только что спасли мне жизнь! – с чувством и от души поблагодарила я.