— Поэтому спать, спать и спать. Спорить с Ари я не стал, но даже во сне не было покоя. Снилось что-то мутное и тревожное. Я проснулся очень рано и долго стоял у окна, глядя на безразличный свет Инга и Форро. И все-таки что случилось с Кэтти ди Реан? Все эти дни я гнал прочь мысли о первой своей иль-тере — мне было не до нее. Но сейчас, в рассветный час, эти мысли снова пришли в голову и не желали отступать. Жива ли Кэтти? Выпустили ли ее из психиатрической клиники? Почему-то мне казалось, что да. У ее родителей имелось влияние. Они и раньше закрывали глаза на странности дочери. Почему же сейчас все должно было измениться? — Ты почему не спишь? — Ари сонно открыла глаза. — Уже пять утра, — ответил я, оборачиваясь. — Надо готовиться к встрече. А ты спи. — Эжен, встреча в полдень! — Супруга сладко зевнула и спустила ноги с кровати в пушистые тапочки. — Ладно, раз уж мы оба не спим, идем пить чай. А потом прическа, платье… — Ари! — Я должна выглядеть подобающе статусу, — ответила она. — Или ты хочешь, чтобы супруга посла Эвассона выглядела как оборванка? — Конечно нет. — И совершенно искренне сказал: — Но когда эти мужчины пожирают тебя глазами, я готов обратиться в барса и их проглотить. — Эжен, барс — животное благородное, нечего его кормить всякой гадостью. — Ари зевнула. — Идем лучше позавтракаем булочками. Сложно спорить с любимой супругой, когда она права. Поэтому мы позавтракали, я переоделся, переплел бусины в волосах, а в голове все время прокручивал то, что скажу дипломатам Тассета. Снова и снова. Я даже не сразу услышал стук в двери. В комнату заглянул Макс. — Эжен, можно тебя на пару слов? — Конечно. — Я оставил в покое и зеркало, и речь. Хватит! Все равно тассетцы видят во мне просто ай-тере. Никого другого. Максимилиан выглядел спокойным и собранным. Он не должен был принимать прямого участия в переговорах, но я склонялся к мысли, что и ему стоит дать слово. Он знает Тассет лучше любого из тех, кто приехал со мной из Эвассона, исключая разве что Ари. — Я по поводу посольства. — Макс подтвердил первую из моих догадок. — Знаю, вы взяли меня с собой только в качестве целителя, но мне хотелось бы присутствовать на переговорах. Обещаю не мешать. — Хотел поговорить с тобой о том же, — ответил я приятелю. — Думаю, тебе действительно стоит побеседовать с тассетцами вместе с нами. Все-таки ты здесь вырос и имеешь опыт общения в высшем свете. — В качестве ай-тере, — невесело усмехнулся Макс. — И что с того? Плевать на самом деле. Поэтому готовься, через два часа из нас попытаются сделать коврик для ног. — Думаешь? Я пожал плечами. Стефан говорил, перед нами станут лебезить. Возможно, но как-то в это не верилось. Увидим, когда придет час. — И еще одно… — Макс отвел взгляд, и я снова смог с точностью предугадать его слова: — Эжен, ты пойдешь на праздник к Джефри Моргану? — Пойду, — ответил я. — У нас с Джефри много общих дел. — Возьми меня с собой. Приглашение ведь распространяется на всех. Я смотрел на Макса. Он выглядел спокойным, и только быстро бьющаяся жилка на шее выдавала волнение. Что ж, разве для нас секрет, зачем он сюда приехал? Лучше пусть будет под присмотром, чем отправится геройствовать сам. — Хорошо, — ответил я. — Но ты дашь слово, что от тебя не будет проблем. — Не будет, — уверенно сказал он. — Тогда договорились. Праздник на следующей неделе. Если нас к тому времени не съедят местные акулы, мы поедем туда. — Спасибо. — На губах Макса заиграла бледная улыбка. — Было бы за что, — ответил я. — Через час жду тебя в гостиной, поедем в зал заседаний. Находился он, увы, не на территории посольства Эвассона, а в здании ратуши, где обычно заседал президиум. Сегодня меня, кроме Макса, сопровождала Ариэтт, а также Эдита и двое советников, которых подбирал лично отец. Высокого и темноволосого звали Маркус Шеннер. Блондина — Дерек Хайт. В отличие от меня, они были опытными политиками, но раньше работали не с Тассетом, а с Тианестом. Что ж, вот и началась игра длиной в полгода… А возможно, все закончится куда раньше. Мы ехали на двух автомобилях. В первом — я, супруга и Макс. Во втором — Эдита и советники. Нам выделили водителей, чтобы мы не заплутали в переплетениях улочек столицы Тассета. Я им не доверял, но считал, что в первый же день переговоров никто не станет нас убивать. Сначала выслушают, поэтому и пустил незнакомого человека за панель управления автомобиля. Сам же всю дорогу смотрел в окно. Районы были не слишком знакомыми — я не узнавал улицы, по которым мы проезжали. Лишь ближе к центру потянулись кварталы, в которых когда-то бывал. И здание ратуши я тоже узнал. Мы с Деей были здесь на балу, когда я впервые увидел Теда. Тогда тут блистала Хайди эо Лайт, а моя к тому моменту уже бывшая иль-тере Кэтти пыталась укусить побольнее, но сломала зубы об Ариэтт. — Все хорошо? — почти шепотом спросила супруга. — Более чем, — ответил я. Автомобиль остановился. Я протянул Ариэтт руку, помогая выйти, и мы пошли к ратуше. Здесь нас уже ждали: сразу же проводили в зал заседаний. Среди тех, кто в нем собрался, были пятеро представителей президиума и трое дипломатов, которым поручили ведение переговоров. Для членов президиума на возвышении установили отдельный стол. Наш располагался напротив, но внизу, а те, кому не посчастливилось ни попасть в состав посольства, ни стать членом президиума, сидели за небольшим столом у стены. — Да хранит вас свет Инга и Форро. — Я поклонился собравшимся. — Рады приветствовать послов Эвассона в Тассете, — откликнулся председатель сегодняшнего собрания, грузный мужчина лет сорока. Его звали Френк эо Лебберт. Насколько я знал, когда-то эо Лебберт был послом Тассета в Эвассоне. Так что, можно сказать, коллеги. Мы заняли места за своим столом. Я открыл папку с документами. Мои спутники приготовили все для записей. — Мы рады, что после всех недоразумений Эвассон все-таки решил восстановить наши добрососедские отношения, — продолжил эо Лебберт. — Нам хотелось бы верить, что это всего лишь недоразумения, — ответил я. — Тассет заинтересован в восстановлении торговых соглашений между нашими странами, и я, со своей стороны, надеюсь на плодотворное сотрудничество. — Это взаимно. Эо Лебберт смотрел на меня сверху вниз, и мне это не нравилось. Но все эмоции сейчас следовало отодвинуть в сторону. Полились пустые речи, уверения в полнейшем уважении друг к другу, всякая чепуха, которая не имела никакого смысла и веса, и только через час мы наконец добрались до первого пункта переговоров. — Тассет хотел бы возобновить покупку драгоценных металлов у Эвассона, — заявил эо Лебберт. — И мы готовы обсудить цены, которые устроят оба наши государства. — Эвассон рассматривает такую возможность, — сказал я. — Но есть несколько обстоятельств, которые этому мешают. Первое — я просил предоставить мне документы о расследовании гибели моего предшественника, но так их и не получил. Второе — законодательная база Тассета нуждается в реформах, которые позволят вести беспрепятственную торговлю. — И какие же реформы вы имеете в виду? Эо Лебберт сдвинул кустистые брови, а я расправил плечи. — Вот это мне и поручено с вами обговорить в рамках моей миссии. Ни для кого не секрет, что Эвассон опережает Тассет в плане новых технологий. Но дело не только в технологиях. Речь идет о правах человека. — Что вы себе позволяете? Казалось, сейчас эо Лебберт поднимется и залепит мне пощечину, но он пока сдерживался. — Я ни в коем случае не хочу вас оскорбить, — ответил ему. — И говорю только в рамках порученного правительством Эвассона. Ситуация с магией в вашей стране плачевна. Нет баланса между иль-тере и ай-тере, и причина в этом — дисбаланс магических энергий, вызванный действующими в Тассете законами по отношению к ай-тере. Эвассон предлагает вам провести реформы, которые позволят восстановить баланс. Мы со своей стороны готовы оказать всю необходимую поддержку для этого и предоставить Тассету ряд льгот, которые помогут встать на путь прогресса. — Что вы понимаете в укладе Тассета, мальчишка? — не выдержал один из представителей президиума, Диего эо Каст. — Многое. Моя мать переехала в Тассет до моего совершеннолетия, так что я знаю ситуацию, можно сказать, изнутри. Как ни стараются жители Тассета подгадывать рождение детей в великую ночь, иль-тере становится все меньше. И из-за этого гибнут ай-тере. Разве вы никогда об этом не задумывались? — Уклад Тассета — дело самого Тассета, — грозно ответил эо Лебберт. — Советую вам пересмотреть приоритеты, господин Айлер. А что касается бумаг и выводов расследования, мы предоставим их вам в знак нашей доброй воли. — Я готов передать вам предложения правительства Эвассона, чтобы вы могли рассмотреть и обсудить их. Ко мне подошел один из служащих и забрал документы, чтобы отнести эо Лебберту. Тот даже не взглянул на них, отложив в сторону. — Предлагаю продолжить переговоры, когда вы обдумаете свои слова, господин Айлер, — сказал он. — Я не раз обдумал их, господин эо Лебберт, и обсудил с правительством Эвассона. Советую все-таки изучить переданные документы, потому что иначе у нас не получится диалога. — А как к вашим предложениям относится ваша супруга? — поинтересовался еще один из членов президиума. — Вы ведь урожденная эо Тайрен, госпожа Айлер. Ваш отец всегда был одним из столпов закона в Тассете. — Мой отец — всего лишь человек, — ответила Ариэтт. — Ему свойственно ошибаться. А я полностью поддерживаю супруга. Я жила в Тассете долгие годы, затем переехала в Эвассон и с уверенностью могу сказать, что законодательная база Тассета тормозит его развитие. — За последнее время были приняты новые законы, — попытался парировать эо Лебберт. — Законы не работают, — вмешался Макс. Я посмотрел на него чуть удивленно, но Макс казался спокойным и сосредоточенным. — Можно подписать какие угодно бумаги, только результата не будет, пока законы не начнут действовать. Когда я уехал из Тассета пять лет назад, готовился законопроект о защите прав ай-тере. Сейчас я снова здесь. Закон давно принят, но он не работает. В этом проблема Тассета, с которой Эвассон поможет справиться. Если не решить ее сейчас, Тассет так и останется далеко позади своих соседей: Эвассона, Тианеста и Рандсмара. Магический баланс — это гармония сил иль-тере и ай-тере. Никак иначе. — Эвассон плохо повлиял на вас, — с усмешкой заметил Лебберт. — Вы ошибаетесь, — ответил Макс. — Эвассон открыл мне глаза. В Тассете у меня не было будущего потому, что моя иль-тере не видела во мне человека. В Эвассоне я смог получить образование и работу, на которой действительно полезен людям. Была у меня такая возможность в Тассете? Нет. Я понимаю, что вам неприятны мои слова, но они правдивы. Тассет разрушит сам себя, если не остановится. Поэтому прошу вас рассмотреть те предложения, которые передал вам господин Айлер. — Мы это сделаем, — ответил эо Лебберт. — Конечно, нам понадобится время на обсуждения, и мы сможем описать, как сами видим те изменения в законодательстве, которые вас интересуют. Пока же продолжим нашу работу. До встречи, господа. Нам мягко указали на дверь. Этого и следовало ожидать. Мы попрощались и пошли к выходу. — Как думаешь, Эжен, когда нас попытаются убрать с дороги? — тихо спросила Ариэтт. — Как только убедятся, что не смогут манипулировать нами, — ответил я. — Давайте через два часа соберемся в зале посольства и обсудим итоги сегодняшней встречи, а я пока свяжусь с Эвассоном. Навстречу нам никто не пойдет, это очевидно. — Но мы ведь попытаемся? — сказала Эдита. — Конечно. Только, боюсь, все бесполезно. Когда я ехал в Тассет, то прекрасно понимал, что мирным путем мы вряд ли чего-то достигнем. Сейчас убедился в этом еще раз. Но пока у нас нет ни поддержки эо Тайрена, ни договоренностей с сопротивлением. Если президиум захочет от нас избавиться, никто не встанет у него на пути. И все-таки наша борьба только началась. Нам жизненно необходимо победить.