Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 25 из 75 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Все исполню, ваш-бродь. – Про все ты еще не знаешь. Сразу после полуночи откроешь парадную и запустишь в дом двух моих людей. Одного у себя в каморке схоронишь – господа ведь не ходят к тебе? – Не ходют, знамо дело! А чего они у меня забыли, господа-то? – А второго потихоньку на чердак проведешь. Есть там оконце, из которого двор просматривается? Есть, видел снаружи! И про этих людей никому ни гу-гу. Понял? Медников отпустил бороду швейцара, самолично разгладил ее, брезгливо стряхнул с пальцев несколько налипших волосков. Круто развернулся и, не прощаясь, вышел из дома, неслышно прикрыв за собой тяжелую дверь. * * * – Раз Тимоха говорит, что к сроку все сделает, значит сделает! – Старик-слесарь хоть и был подшофе, но во вполне разумных пределах. – На, молодой-красивый, примеряй обновку! Хотел еще кой-чего сделать, да не успеваю. Так что пока и этим обойдешься! Агасфер отстегнул протез, который носил постоянно, покрутил перед глазами новую «модификацию», исполненную Тимофеем. – Тяжелый какой! – А ты, барин, как хотел? – насупился старик. – Чтобы безоружным насупротив бандюганов остаться? Пристегивай, примеряйся! Закатав рукав повыше – «чашка» протеза оказалась глубже обычной, а крепления и вовсе уходили за локоть, – Агасфер примерил «обновку». Натянул перчатку, – необычное кольцо на «запястье» он заметил сразу, но, чтобы польстить старому мастеру, спросил: где же оружие? А ты кольцо поверни, барин. Видишь, как оно? Наполовину повернешь – штыри на 8 дюймов[43] выходят, можно как вилами бить! Полностью поворачиваешь – еще одно звено штырей выдвигается, с загибом. Рука удлиняется, стало быть – можно за стену али забор высокий зацепиться. Подтянулся – и ты тама! А кто за тобой гонится – не достанет! Кольцо обратно поворачиваешь – штыри убираются, и ты обычный человек с обычными руками. Хотя Агасфер и сомневался в конструкторских способностях старика и функциональных возможностях новинки – но что было делать! Поблагодарил, конечно, выпил «из уважения» с Тимохой по «граммулечке» очищенной и пошел спать. * * * Около четырех часов пополудни следующего дня зеваки и прохожие на Малой Морской могли стать свидетелями, как бешено мчавшаяся по улице тройка остановилась возле фешенебельной гостиницы «Англетер». Из экипажа выпрыгнул мужчина средних лет с бритым лицом и полурастерзанной корзиной с цветами. Поскользнувшись – седок был изрядно подшофе, – он швырнул лихачу пятирублевую купюру и галантно подал спутнице руку. Опираясь на нее, из экипажа (тоже поскользнувшись) выбралась хохочущая барышня, повисла на локте спутника и проследовала вместе с ним под арку входа, где предупредительные швейцары, пряча в бородах гадливые улыбки, с поклонами встречали «дорогих» гостей. – Папочка, погляди, какая красивая брошка у этого… этого, как его? – девица, обдав одного из швейцара перегаром, вцепилась в медаль на лацкане его шинели. – Я такую же хочу-у! – Эт-т не брошь, Зизи! – махнул рукой кавалер, оттаскивая барышню. – Эт-т военная медаль, если не ошибаюсь! Пошли же, милая! – Совсем ведь девчонка! – неодобрительно пробормотал вслед гостям швейцар. – Гимназистка! Я б свою дочку за такое удавил, право слово! – Этот «папочка» утром приходил, снял номер на третьем этаже, – припомнил второй. – Треху сунул и мне, и Прохору, портье… Тем временем парочка, громко требуя шампанского и держась друг за друга, в сопровождении коридорного вошла в заранее снятый Агасфером номер. – Слышь, борода! – окликнул замешкавшегося у подъезда лихача на тройке первый швейцар. – Ты откель таких гостей к нам возишь-то? Извозчиком был один из местных филеров, а посему не мог признаться кому попало, что привез парочку из гостиницы поплоше, что прямо за углом. Он презрительно глянул на любопытствующего: – Где водятся, оттель и вожу… – Ну, коли ты такой «ласковый» – проезжай, борода, не задерживай тут! – Очень надо! – Дождавшись, когда солидный прохожий с тяжелой тростью в руке поравнялся с экипажем, лихач еле заметно подмигнул ему: все, мол, в порядке! Тройка унеслась, а прохожий, не доходя до угла, круто повернул налево и направился к трактиру напротив. Про то, что в порядке было далеко не все, Медников еще не знал… В полупустом трактире он спросил рюмку очищенной и тарелочку рыжиков и сел у окна, из которого хорошо был виден вход в «Англетер». Водку он незаметно вылил под стол, а рыжики с удовольствием стал накалывать на вилку и неторопливо жевать. Час назад Медников заглянул во двор гостиницы «Эльдориум» и, убедившись, что команда из трех филеров, переодетых ломовиками и без толку ворочавших пустые бочки, готова к «работе», подал знак. Во дворе началась драка, сопровождаемая громкой руганью. Привлеченные шумом постояльцы «Эльдориума» прильнули к окнам, наблюдая за неожиданным «развлечением». Дрались прямо под окном номера, где проживал Фролик с приятелями. Филеры старались как могли. Понаблюдав за ними несколько минут, солидный прохожий сокрушенно покачал головой и, заложив трость за спину, неторопливо пошел дальше. Парочка из 33-го номера напряженно прислушивалась к коридорным звукам. Сдвинув капор на затылок и позванивая отмычками, «девица» несколько раз осторожно высовывалась в коридор. Улучив момент, сделала легкий прыжок, присела у двери номера Полячека, несколько секунд повозилась с замком и снова юркнула к себе. – Готово, дядя! С Богом! И не забудь клинышек под дверь изнутри подсунуть, чтобы не отворилась случайно! Агасфер выглянул в пустой коридор, прислушался. С бьющимся сердцем толкнул дверь напротив. Так, теперь клинышек… В номере был беспорядок, свойственный одиноко живущему мужчине. Там и сям валялись грязные сорочки, на столе горела оставленная непотушенной свеча. Из-под кровати выглядывала «батарея» пустых бутылок из-под пива. Агасфер, стараясь не суетиться, прошел к столу и сразу увидел «исходник» – недавно написанную статью для газеты. Усевшись на стул, он принялся внимательно читать, тратя на каждую страницу не больше полутора минут и болезненно морщась от скверного почерка газетного корреспондента. Затем он для порядка пересмотрел бумаги, разбросанные по столу, не нашел в них ничего интересного. Перебрал небольшую стопку книг, криво сложенную на подоконнике. Времени у него было еще много. Заглянуть в чемодан, стоящий у самой двери? Еще раз прислушавшись к звукам в коридоре – там по-прежнему было тихо, – Агасфер потянул к себе чемодан, прижатый к стене легкой тумбочкой-подставкой для цветов. И не успел поймать свалившийся с тумбочки высокий стакан с пивом. Грохнувшись на пол, стакан, разумеется, разбился, а пиво темной пенистой лужей, как нарочно, потекло в гостиничный коридор. Агасфер размышлял всего минуту. Выводы были не в его пользу: стакан стоял явно не на месте. Причем прислоненный к стене – так, что было просто удивительно, как незваный посетитель не опрокинул его сразу, едва попав в номер. Присмотревшись, Агасфер заметил и еще одну странность: два коротких проводка, выглядывающих из-под плинтуса. Пенная лужа не доползла до них буквально дюйма! Сигнализация! Простейшая, но сигнализация! Сдернув с кресла подушку, Агасфер накрыл ею пивную лужицу, для чего ему потребовалось открыть дверь в коридор. Промокая лужу, Агасфер встретился с круглыми глазами помощника, выглядывающего из номера напротив. – Что там у вас? – Уходим! – Агасфер, не тратя времени на объяснения, отшвырнул мокрую подушку вглубь номера. – Запирай дверь! – Мгновение – и щелкнул замок. До контактов жидкость не добралась, но проклятая лужа предательски выползла в коридор и мокрый след был хорошо виден на светлом паркете. Схватив недопитую (вернее, недовылитую) бутылку шампанского, «гимназистка» снова повисла на руке у Агасфера, и парочка с хохотом направилась к лестнице. Фролик и двое его приятелей с ленивым любопытством наблюдали за «дракой» ломовиков под своим окном. Накануне, поясняя команде драчунов их задачу, Медников особо настаивал на достоверности происходящего. – Робяты, за вами будут следить люди с большим опытом. Если они почуют фальшь – пиши пропало! Поэтому морд друг друга не жалеть! Валяйте по-настоящему! Учтите: за достоверность назначена дополнительная награда! Но этой-то самой достоверности, видать, и не хватило: понаблюдав за «драчунами» несколько минут, один из громил похлопал Фролика по плечу: – Чет я ниче не пойму: полчаса дерутся, а все еще на ногах! Фуфло гонят! И бочки эти пустые – откель они седни взялись во дворе? Вчера не было, гадом буду! Фролик прищурился: ему тоже показалось, что «драчуны» под окном не столько бьют, сколько гладят друг друга по физиономиям. Однако причинно-следственные связи в его отупевшем от водки мозгу работали неважно. И он не сразу сообразил, что его просто отвлекают от событий, происходящих совсем в другом месте. А когда сообразил, то моментально повернулся к электрическому звонку, который должен был, как ему втолковывали, задребезжать в случае опасности. Звонок молчал, Фролик даже дотронулся до его латунного бочка корявым пальцем. Так в чем же дело? Вот колокольчик, закрепленный на какой-то железке, а от него идут провода и исчезают под плинтусом… Провода «выныривают» в номере, где живет этот хмырь, который его нанял… Чтобы колокольчик зазвенел, нужно замкнуть эти провода. Фролику даже показывали, как это можно сделать: соединяешь два проводка гвоздиком – звонок и задребезжит. Замкнешь проводки карандашом – молчок. Плеснешь на концы проводов воду – он снова задребезжит. А вода в стакане, который этот хмырь из газеты нарочно ставит на самый край тумбочки у входа в номер – так, что только заденешь эту бамбуковую деревяшку, он и брякается. Фролик потряс головой и снова дотронулся до звонка – он молчал. Значит, в номере хмыря-газетчика все в порядке! Однако какой-то инстинкт, какое-то звериное чутье выгнали Фролика в коридор, и он побрел к номеру 32. Пихнул дверь – она была заперта… Ругнувшись вслух, Фролик уже повернулся, чтобы уйти обратно к себе – и тут заметил на коридорном полу, возле самой двери, темное пятно. Он присел на корточки, дотронулся до пятна пальцем – пятно было мокрым. Понюхал палец – пахло пивом. Фролик достал из кармана запасной ключ, осторожно приоткрыл дверь и сразу заметил осколки стакана, мокрую диванную подушку, которая почему-то валялась посреди номера. И нитка, незаметно натянутая возле двери так, что не хочешь, да заденешь, если не знаешь, где она, провисла. Вывод был очевиден: в номере кто-то побывал! ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Заперев дверь, Фролик тяжелыми скачками понесся сначала по коридору, потом по лестнице вниз, ухватил портье за воротник и рявкнул: – Кто здесь был? – Э? То есть где был? Фролик тряхнул портье так, что у того лязгнули зубы: – Кто-нибудь сейчас выходил из гостиницы, с третьего этажа, придурок?! – Э?
book-ads2
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!