Олегу Карташову на редкость легко удалось выбить командировку в Израиль. Когда было упомянуто имя Горецкой и ее мужа, все проблемы решились сами собой. Начальство не хотело лишний раз собирать шишки. К тому же подтвердилось, что найденная машина, брошенная на улице Ламповой, принадлежит именно Роману Клубневу. Лариса летела с ним по горящей путевке. Лариса любила авиацию, однако никогда не летала вместе со своим мужем. Евгений с юных лет терпеть не мог самолеты. Может быть, потому что первый жених Ларисы был летчиком. Неожиданно она вспомнила о нем. Интересно, что было бы с ней, если бы она тогда выбрала в спутники жизни не Евгения. Об Андрее она не слышала уже лет десять. Может быть, он уже на пороге пенсии по выслуге лет. Нет, все же, наверное, выбор Евгения был правильным шагом с ее стороны. Несмотря на то, что отношения их сейчас отнюдь не безоблачны. А то пришлось бы мотаться ей по гарнизонам. И не было бы ни дома, ни ресторана, ни денег… Да и какой смысл вспоминать о прошлом? Лучше подумать о будущем. Интересно, думает ли о нем Олег? Карташов безмятежно посапывал в своем кресле. Лариса задержала на нем взгляд. Они знали друг друга уже почти два года, и никогда не было никакого намека на нечто, выходящее за пределы делового интереса. Но почему-то именно сейчас Лариса почувствовала, что, наверное, не против расширения спектра их отношений. Несмотря на то, что Олег был младше Ларисы на несколько лет. Но это отнюдь не было препятствием — год назад у нее уже была связь с одним человеком, который тоже был ее моложе. Правда, это все закончилось — Котов тогда приехал из Москвы и заявил о решительном возвращении к семейному очагу. И она ради Насти согласилась на продолжение совместной жизни с мужем. Но сейчас жизнь ее явно подталкивала к тому, чтобы что-то изменить. И скорее всего в личной жизни. Поскольку именно здесь коренились многие ее психологические проблемы. Карташов представлялся ей весьма подходящей кандидатурой, чтобы оживить свою личную жизнь. Но об этом после. После того как они сделают дело… Когда спустя час после этих размышлений они с Карташовым спускались по трапу самолета, Лариса физически ощутила давление солнечной энергии. Такого не было даже в самые жаркие дни тарасовского лета. В общем-то, это было неудивительно — еще при подлете к Тель-Авиву им сообщили, что температура воздуха на земле плюс сорок в тени. В Тарасове Олег выяснил, что у Яны Гольдфельд есть родственница в Хайфе, и поэтому, скорее всего, им следовало направиться туда. Через полчаса после приземления они уже ехали в небольшом автобусе, увозившем их в глубь страны. В Хайфе они достаточно быстро разыскали Анну Абрамовну Либерзон и представились ей друзьями родителей Ромы Клубнева, которые путешествуют по Земле обетованной. Анна Абрамовна очень испугалась такому наплыву гостей и постаралась побыстрее выпроводить так называемых «друзей». На прощанье она, правда, пожелала им приходить в ее дом и скрасить ее старость. Единственное, что удалось у нее выяснить, — это то, что Яна и Рома находятся в одной из гостиниц. Ларисе и Олегу пришлось тащиться в полицейское управление, предъявлять свое удостоверение и просить оказать небольшую помощь. Дежурный офицер выразил неожиданно на чистом русском языке огромную радость по поводу прибытия коллег из России, пустился в воспоминания детства о том, как он ходил в одну из харьковских школ. Ностальгические воспоминания полицейского закончились тем, что он предложил гостям водки. Однако Лариса и Олег вежливо отказались, и он тут же стал обзванивать все гостиницы. — О! — после пятого звонка наконец воскликнул он. — «Рэдисон». Сделайте свои дела и приходите в гости. Мы с женой будем очень рады. — Спасибо, зайдем. Если, конечно, будет время, — заверила его Лариса, подталкивая Карташова к выходу из участка. — Совсем мужик затосковал среди евреев, — с сочувствием заметил Олег, когда они вышли. — Не фига было уезжать, — философски парировала Лариса. — Тем более что он сам еврей. — Ну, — протянул Олег, — это у нас он был евреем, а здесь он — русский. В гостинице «Рэдисон» они без труда выяснили у портье, в каком номере остановилась Яна Гольдфельд. — Ну, и что теперь? — спросил Олег. — Пора их брать? — Минуточку, — задумчиво сказала Лариса. Она вдруг подошла к стойке и попросила у портье конверт. Потом она положила туда маленькую игрушку — обезьянку, ту самую, которую она вынула из машины Романа. — Передайте это, пожалуйста, в тот самый номер, где расположились эти господа, — попросила она портье. — Да, мадам, — с готовностью ответил тот и тут же исчез в лифте. — А теперь подождем, — Лариса опустилась в кресло, стоящее в холле. — Ты решила провести психологическую артподготовку? — усмехнулся Карташов. — Ты, кажется, становишься догадливым, — пошутила Лариса, одарив его снисходительной и в то же время ласковой улыбкой. * * * — Рома, что с тобой? — Яна схватила юношу за руку и заглянула в его глаза. — Эта игрушка всегда висела у меня в машине, Яна, — чеканя слова, испуганным голосом проговорил Роман. — Позови портье. Спроси его, где сейчас эти русские. Если они в гостинице, то пусть поднимутся к нам в номер. Яна тотчас вышла и через минуту вернулась. Роман за это время успел натянуть штаны и рубашку. Минуту они сидели молча. Роман опустил голову и о чем-то напряженно раздумывал. Наконец в дверь постучали. — Да, да, входите, — как можно спокойнее сказал он. Дверь открылась, и на пороге номера показались Лариса и Олег. — Чем могу быть полезен? — неожиданно резким голосом спросил Роман, высоко поднимая голову и окидывая гостей недружелюбным взглядом. «В любом случае, — думал он, — эта игрушка еще ничего не доказывает, да и вообще это может быть шуткой». Однако его напускная уверенность через несколько секунд поколебалась, когда Карташов достал свое удостоверение и представился. — Прошу, садитесь, — указал он на кресло, входя в роль следователя. Роман побледнел и последовал приглашению Карташова. — Как давно вы находитесь в Израиле? — официальным тоном начал Олег. — Я точно не помню. Где-то больше недели. — А как же вы так быстро попали в Израиль, — не удержалась и влезла Лариса, — ведь, насколько я понимаю, получить визу не так уж и просто. — Мы ехали через Кипр, — тихо ответила Яна. — Оттуда попали сюда, потому что была запланирована экскурсия. — Вы что, собираетесь остаться здесь навсегда? — удивилась Лариса. — Без визы? — Мы бы потом получили, — как-то не совсем уверенно заметила Яна. — А между прочим, Рома, — назидательно заметил Карташов, — твоя мать себе места не находит. Ты бы хоть ей сказал, куда направляешься. — Моя мать? — скептически улыбнулся Роман. — Да ей вообще дела нет до того, где я нахожусь. Слушайте вы ее больше. Она просто репетировала очередную роль. Поскольку Олег ни словом не обмолвился насчет машины и обвинений лично в его адрес, Роман снова почувствовал себя уверенно. — Рома, но это все-таки твоя мать… — продолжила Лариса. — Да ее больше негры интересуют, чем собственные дети, — ухмыльнулся Роман. — Негры? Это интересно… — оживился Олег. Роман отвернулся и пробурчал себе под нос: — Это тоже очередная роль. — Ладно, — тут же согласился Карташов. — Оставим это пока и вернемся к твоей обезьянке. — К какой обезьянке? — как-то глухо спросил Роман. — Вот к этой, — Карташов указал на кровать, где валялась игрушка. — Ах, к этой! Мне ее только что передал портье… Кстати, если это сделали вы, то я не понимаю — зачем. Впрочем, кажется, это моя обезьянка. — Мы ее нашли в твоей машине, — подтвердил Карташов. — Да, но дело в том, что мою машину угнали. — Да? — искренне удивился Олег. — И когда же это произошло? — Примерно за день до того, как мы сюда уехали. — А почему же ты не заявил о пропаже? — Я же все равно собирался уезжать сюда. Мне не было смысла брать автомобиль с собой сюда. — Но ведь ее можно было продать, — заметила Лариса. Роман начинал нервничать. Он чувствовал, что круг сужается и не остается никакого шанса выбраться. Он пытался что-то придумать, но голова была пустой. Он устал от страха, который преследовал его каждый день после того происшествия. У нее было очень красивое лицо. Он помнил его до мельчайших морщинок вокруг глаз. И эти глаза! Нет, забыть такое просто невозможно. Он до сих пор помнил тот немой вопрос, который застыл в ее глазах. А она так и не успела понять, что же произошло… — Тебе плохо? — услышал он вдруг голос Яны. — Нет, — с трудом ворочая языком, ответил Роман, — нет, все хорошо. Он посмотрел на Олега и на Ларису. Он все еще надеялся, что выкрутится. Ему всегда везло. Повезет и на этот раз.