– Да ладно, Ариша. Я же пошутил, – дал обратный ход парень. – Вообще-то я по делу. На подвале сработала сигналка. Я сделала большие глаза и выразительно скосила их в сторону стены жилого дома, где находился замаскированный мороком подвал. Сейчас, кстати, там была клумба с облетевшими кустами и печально поникшей травой. Никакого подвала. Семёнов кивнул. – Группа подъедет с минуты на минуту. Думаю, нам стоит поприсутствовать. – Естественно! Хорошо бы поймать эту тварь, пока она ещё кого-нибудь не обнулила. – Но ты будешь наблюдать за операцией вооооон оттуда, – парень махнул рукой в сторону нашего офиса и больших панорамных окон, которые его украшали. – Это ещё почему? – возмутилась я. – Я такой же участник опергруппы, как и ты! И тоже хочу в этом участвовать! – Обойдешься, Афанасьева! Хватит уже трепать мои нервы. Будешь наблюдать издалека и в бронежилете. – Ага! Ты мне пистолет ещё дай! В целях самообороны. – Я подумаю об этом, – согласился с моей идеей Семёнов. Когда подъехали наши, я стояла на максимальном отдалении от эпицентра операции. Но всё-таки не в здании офиса, а на улице, пусть и в бронежилете поверх пальто. Это право я выторговала путём нехитрых женских манипуляций. И, наблюдая за тем, как Захар Матвеевич одним скупым жестом смахивает с подвала морок и туда направляется спецгруппа, по форме напоминающая ощетинившегося автоматами многоногого ежа, думала лишь о том, как буду сгорать от стыда в секс-шопе, покупая всё то, что стребовал с меня Семёнов. Зачистка подвала заняла не больше трёх минут, по истечении которых на свет божий вытащили сомлевшего от пережитого ужаса щуплого мужичка. На нём был засаленный, местами продранный, местами штопанный ватник, старые серые трико с пузырями на коленях и валенки с калошами. Захар Матвеевич быстро привёл его в чувство, и он стоял, покачиваясь в крепких объятьях спецназа, обводя нас всех безумным взглядом. – Главное управление по контролю за соблюдением правовых норм отдельными категориями граждан, подполковник Веденеев Захар Матвеевич, – ведун предъявил трясущемуся злодею удостоверение. – Позвольте ваши документы. Злодей, на злодея совершенно непохожий, весь скукожился, задёргал носом, отчего ходуном заходила неровная щётка усов, замотал лысой, окантованной седоватым пушком головой. – Так дома они. Не ношу с собой. В квартире. Но я ничего не делал! Я всё скажу! Не делал я ничего! Ничего такого! Честное слово! Подозреваемого ещё ни о чём не спросили, а он уже начал путаться в показаниях. Хотя кто знает, как бы я повела себя на его месте. Нет, даже представлять не хочу. Пономаренко Демьян Антипович ста двадцати семи лет от роду, местный домовой и по совместительству дворник ЖЭКа, пригласил нас в свою скромную двушку для беседы. Точнее, пригласили ведуна, Семёнова и Рината, но я незаметно просочилась следом за коллегами. Спецназ благополучно отбыл, когда выяснилось, что Демьян Антипович опасности не представляет. Квартира домового сияла чистотой, дышала уютом и умиротворением, пахла пирогами. В небольшой гостиной, где для нас накрыли стол, полстены занимал портрет Демьяна Антиповича и доминантной дамы. Дама была широка, Демьян Антипович смущён и кроток. Картина маслом была исполнена в лучших традициях жанра «портрет по фото на заказ недорого». Противоположную стену украшало изображение той же дамы в парадном платье императрицы Сисси, которое входило в диссонанс со стрижкой «начёс с пёрышками» и стервозным бульдожьим лицом. Зато сразу становилось понятно, кто в доме хозяин. Супруга Демьяна Антиповича была чистокровным человеком, о чём с гордостью поведал домовой. Нас усадили за длинный, накрытый клеёнкой поверх скатерти стол, налили чаю и поставили блюдо с пирогами. Пироги были великолепны. – Демьян Антипович, расскажите, пожалуйста, что вы делали в подвале, – отхлебнув чая, попросил Захар Матвеевич. – Так. Что я делаю в подвале. Что я в подвале делаю, значица. Кхм… Кхм… – домовой потёр ладони о бёдра. – Ну, так это… Досуг у меня там, в подвале-то. – Это как? – опешил Ринат. Мы с Семёновым недоумённо переглянулись. Не знаю, о чём подумали коллеги, но мне почему-то представилось, как домовой водит в подвал девиц лёгкого поведения и развлекается с ними тайком от супруги. На ложе из газет и тряпья. Но всё оказалось гораздо интереснее. – Понимаете, супруга моя, значица, Зинаида Сергеевна, всячески порицает праздное времяпрепровождение. Очень она не любит, когда я без дела сижу. Супруга моя считает, что мужчина без дела превращается в низменное животное. Деградирует. А я, значица, книжки люблю почитывать, лёгкого жанра, что супруга не одобряет. Супругу я люблю и уважаю. Она у меня женщина образованная, амбициозная. Добилась высот на карьерном поприще, значица. Председатель ЖЭКа! – И что же она, образованная женщина, не позволяет вам читать книги? – удивился ведун. Домовой яростно замахал руками, опровергая инсинуации в адрес своей половины. – Ни в коем случае! Что вы! Наоборот, поощряет. Вот, посмотрите! Домовой прошёл к книжному шкафу и предъявил ведуну небольшой томик. – Жан-Поль Сартр, «Тошнота», – продекламировал Демьян Антипович. – Зинаида Сергеевна считает, что я должен соответствовать её высокому статусу, а посему, значица, беспрестанно развиваться умственно. Вот, приобретает для меня книги на свой тонкий вкус. Нужно отметить, про тиранию супруги домовой рассказывал без толики сарказма. Наоборот, с благоговением. А мы с Семёновым чуть не давились смехом, который сдерживали, опасаясь оскорбить радушного хозяина. – И что, не понравилось? – поинтересовался Семёнов, с трудом стирая улыбку. – Ну как вам сказать. Не очень. Если честно, акромя тошноты, прочтение сего опуса больше ничего у меня не вызвало. Пожалуй, это первая на моей памяти книга, название которой соответствует содержанию. Там, – кивок в сторону шкафа, – много ещё чего тягомотного есть. Ну не люблю я такое, понимаете? Не люблю! Мне бы что попроще. Детективы, например. Очень, знаете, Донцову уважаю. Хороший писатель. – Так вы в подвал читать, что ли, ходите? – уточнил Ринат. Домовой степенно кивнул. – А эти, бабские… то есть дамские, романы тоже вы читаете? – спросил недоверчивый опер. – Я. Кто ж ещё. Про подвал в доме, акромя меня, никто не знает. Я уж постарался. – И что, нравится? – А как же! Увлекательно. И потом, супруга моя, Зинаида Сергеевна, женщина очень темпераментная. Требует от меня изобретательности, значица. Вот, заодно изучаю, чем можно женщину порадовать. Рината надо было видеть! Непередаваемая гамма эмоций. Захар Матвеевич не изменил своей привычной вежливой маске. Семёнов хохотал, спрятав лицо в ладонях. Я же торжествовала на правах победителя в сложном диспуте. – Что ж, любовь к литературе – это прекрасно. Читайте на здоровье где вам удобно. Хоть в подвале, – подвёл итог начальник. – Однако мы, Демьян Антипович, хотели уточнить, не известно ли вам что-либо о смерти одного из жильцов вашего дома? Кутеповой Анастасии Павловны? – Как не известно-то? Известно, конечно. Настасья Пална из триста пятой. Очень приятная женщина была. Лет сорок назад так и вовсе красавица. – И что же вам известно? – Ну как что? Померла она с месяц назад или чуть меньше. Вот что известно. – По какой причине? – А то мне не ведомо. Это, значица, вы больше меня знать должны. Ведун кивнул, соглашаясь. – Может, у вас есть предположения, что могло способствовать смерти вашей знакомой? – Ну так. Не то чтобы знаю. Скорее, догадываюсь. Высушило её. Тут у нас многих высушило за последний год. Стариков в основном. Но и тех, кто помоложе, тоже. Нашли бы вы эту тварь поскорее да упекли подальше. Очень я за Зинаиду Сергеевну переживаю. – Мы делаем всё, что в наших силах, – ответил ведун. – Вероятно, вы сумеете нам помочь. – Уж я постараюсь. – Постарайтесь, пожалуйста. Не замечали ли вы странных сущностей в офисном здании по соседству с вашим домом? Домовой пожал плечами. – Как не замечать-то? Замечал, конечно. Кого там только нет. Людей разных прорва и нелюдей тоже. Так это для Москвы обычное явление. Москва, она многих притягивает. Разных. А что эти разные нелюди тут работают, так тоже обычное дело. Есть-то, поди, всем хочется. Вот и приходится лямку тянуть. – И что же, ничего необычного даже среди нелюдей? – не сдавался терпеливый Захар Матвеевич. – Да что в них необычного? – махнул рукой домовой. – Так, нечисть обыкновенная да нежить местами. Как везде, значица. А вот среди людей есть… Да, есть, так сказать, один странный тип. Ну да как странный. Редкое явление просто. Но раньше и не такое бывало. – И что же это за явление? – Ну так человек без души. – Это как? – влез в разговор Семёнов. – Бездушный в смысле? Злой, что ли? – Да не. Не злой. Не бездушный. Без души он. Душу-то из него вынули. И стал он такой чёрный весь изнутри. А вокруг него как бы воронка крутится всё время. Он часто тут бродит. Курит. Не бережёт здоровье, значица. Ну и мусорит ещё. – А этот человек без души, он мужчина? – уточнил ведун. Домовой пожал плечами. – А бог его знает. Может, мужчина, может, женщина. Я не приглядывался. Мне на такое смотреть неприятно. Думаете, он убийца? – Вполне возможно, – осторожно ответил ведун. – Демьян Антипович, я хотел бы вас попросить оказать содействие следствию. Посмотрите, не сочтите за труд, вместе с нами на персонал офисного здания. Если вы не против, завтра с утра пройдёмся по кабинетам, поищем человечка. Домовой скуксился. – Ну так это… Я-то не против… Только вот надо с супругой, Зинаидой Сергеевной, значица, согласовать этот момент. – Согласуйте, конечно. Только не затягивайте, пожалуйста. Вот мой номер, как определитесь со временем, звоните, – ведун протянул домовому визитку. – Что ж, не будем вас больше отвлекать. Большое спасибо за чай. И до завтра. Мы попрощались с хозяином, который на выходе вручил каждому по кульку с пирогами, и направились по своим делам.