– Жизнь и кино разные вещи, – согласилась я. – Но мы очень хотим найти Гордея, – ну и имечко! Что за странная нынче мода как можно чуднее называть детей? Им же потом с этим жить! – Может, ты заметил что-нибудь необычное? Такое, что не укладывается в привычные рамки? Нам пригодилась бы любая информация. – Да вроде ничего, – пожал плечами мальчик. – И меня вчера весь день дома не было. Вначале был в школе, потом у репетитора, потом в бассейне. – А вечером? – А вечером мы с Игорем ходили в кино. Я вернулся поздно. Поужинал и лег спать. – Игорь – это твой друг? – Да, друг. Мне его родители купили. – В каком смысле купили? – удивилась я. Может, мальчик говорит про собаку? Но в кинотеатр с собаками не пускают вроде бы. – Игорь – это домашнее животное? Мальчик засмеялся. – Нет. Игорь – человек. Мой ровесник. Родители ему платят за то, что он проводит со мной время. Мы вместе делаем уроки, играем после школы, болтаем о всякой ерунде. Дружим, в общем. Странные нынче времена. Любовь за деньги – старо как мир. Но дружба за деньги? Что-то новенькое. И как спокойно мальчик говорит об этом! Как о чём-то само собой разумеющемся. Мы получили контакты Игоря и договорились с ним о встрече. – Дикость какая! – выпалила я уже в машине. – Друг за деньги! – Что поделать, Афанасьева, в такое время живём. Всё покупается, всё продаётся, – глубокомысленно изрёк Семёнов. – Поэтому нужно поднапрячься и вскарабкаться если не на верхушку пищевой цепи, то хотя бы поближе к ней. – Ага. А потом покупать любовь и дружбу. Паршивые перспективы, не находишь? Пожалуй, останусь там, где есть. Я живо представила себе, как в интернете появляются объявления: «Друг на час. Недорого». А затем, как грибы после дождя, растут и множатся разного рода агентства, предлагающие услуги проверенных друзей с хорошими рекомендациями. Жуть! Озвучила посетившие меня мысли. Семёнов посмеялся надо мной. – Пещерный ты человек, Афанасьева. Всё это уже имеется. Не веришь, погугли и убедишься. Не поверила. Погуглила. Убедилась. – Этот мир сошел с ума! – И довольно давно. По неподтвержденным данным, где-то в момент Большого взрыва или около того. Остается смириться и приспосабливаться. – А если я не хочу приспосабливаться? – Значит, вымрешь, как многие представители флоры и фауны, разделявшие твои взгляды на жизнь. – Ты же это не всерьёз? – поинтересовалась я с нескрываемой надеждой. – Странный вопрос. Конечно, не всерьёз. Я не стремлюсь жить в продезинфицированном мире, где у друзей и любимых есть гарантия от производителя и установленный срок службы. И уж тем более мне не хотелось бы общаться с людьми, которым я интересен не как личность, а как сумма на банковском счёте. Я хочу, чтобы меня искренне любили и так же искренне ненавидели. – Со вторым пунктом, думаю, сложностей не возникнет, – хмыкнула я. Игорь жил в обычном панельном доме, в двухкомнатной квартире, вместе с мамой – преподавателем одного из московских вузов. Следов присутствия взрослого мужчины на территории не обнаружилось. Мама Игоря оказалась женщиной с внушительными формами и вызывающей трепет родословной. Она была дочерью профессора, внучкой профессора, правнучкой профессора. О нанимателях сына отзывалась снисходительно и небрежно. – Зачем вашему сыну такая работа? – поинтересовался Семёнов. – Пусть учится жить в реальном мире, – последовал прохладный ответ. – В будущем ему не раз пригодятся навыки общения с людьми из разных социальных слоев. – С детьми из неблагополучных семей он тоже дружит? С местными хулиганами, например? – Мне непонятна ваша ирония. Мы живем в хорошем районе. Здесь нет молодёжных банд. И я не ограничиваю сына в выборе друзей. Если они ему соответствуют, конечно. Игорь, несмотря на наличие деспотичной матери, оказался довольно живым и непосредственным ребёнком. Перед нашим приходом он делал уроки, которые тут же отложил, едва узнал, в чём дело. – А вы, что ли, из этих? – с восторженным любопытством поинтересовался подросток. – Что вы имеете в виду? – Семёнов выжидательно покосился на собеседника, готовясь услышать какое-нибудь непотребство. – Ну, типа тех, что в «Секретных материалах». Я тихо фыркнула. Семёнов же приосанился. – А вы очень догадливы, юноша. Но это должно остаться между нами. – Само собой! Я тоже туда пойду работать, когда вырасту. Только маме не говорите, она не одобрит. Семёнов торжественно поклялся сохранить полученную информацию в тайне. Игорь засыпал новоявленного Фокса Малдера каверзными вопросами. Напарник отбрехивался как мог. Я тем временем осмотрела книжные полки. Научно-популярные тома по физике и астрономии перемежались с трудами античных и средневековых философов. На столе лежала «Божественная комедия» с закладкой на середине книги. Неужели мальчик всё это читает? А как же детская, ну хорошо, пусть не детская, но приключенческая литература? Фантастика? Хайнлайн, Брэдбери, Желязны, Толкиен в конце концов? Или что сейчас в моде у подростков. – Эти книги мама купила, – заметил мой интерес Игорь. – И как? Нравится? – Не особенно, – вздохнул мальчик, – Ну, там, про астрономию и физику интересно, а всё остальное жуть как скучно. Только вы… – Не скажем, – хором ответили мы с Семёновым. – А вообще, мне фантастика нравится. Космическая, ну и про эльфов тоже. Мы с Димой даже играем в героев Толкиена и Сапковского. У Димы есть настоящий меч. Представляете? А ещё мы в «Варкрафт» рубимся. Дома нельзя, а Диме родители разрешают. – Здорово! – сказала я. К счастью, Игорь оказался нормальным подростком, пусть и будущим профессором. Но даже у профессора должно быть детство. С битвами на мечах и страшными тайнами. – Маме не скажем, не переживай. В играх ты кем любишь быть? – Я – ночной эльф. Но вы, наверное, не это хотели обсудить. – Не это, – согласилась я. – У Димы вчера пропал брат. Гордей. – Игорь кивнул, давая понять, что уже в курсе постигшего семью нанимателя горя. – Может, ты видел незнакомых людей в квартире Димы или поблизости? – Нет, ничего такого. – Никаких странностей накануне? – Ну, были странности. Но они обычные. Ничего особенного. – А именно? – заинтересовался Семёнов. – На прошлой неделе мы рубились в «Варкрафт», и вдруг интернет вылетел. Если бы это случилось у нас дома, я бы не удивился. У нас очень дешёвый инет, с минимальным трафиком. С таким не поиграешь. У Димы же самый крутой. Всё оборудование на уровне, недавно какую-то новую штуку монтировали. Я ещё удивился, что случился сбой. – А Дима? – А Дима разозлился. Позвонил в компанию, которая отвечает за интернет. Ругался с ними, как взрослый. Они сразу же прислали своего человека. Тот всё исправил, и мы продолжили игру. – То есть сотрудник компании приходил домой к Диме? – Да. Сказал, с роутером какая-то фигня. Но он его за пару секунд починил. Поводил руками, не вскрывая. И всё заработало. Я ещё смеялся, что интернетом теперь маги занимаются. – А Гордея рядом не было? – Был. Он как раз с няней скандалил. Не хотел идти гулять. Мы с Семёновым переглянулись. – Сильно скандалил? – уточнил айтишник. – Вы себе не представляете! Такое шоу закатил! Бомбическое! Орал, ругался, потом повалился на пол и принялся лупить по нему ногами и руками. В общем, жуть! – И часто он так себя ведёт? – Да почти каждый день. Дима говорит, чтобы я не обращал внимания. Что это проблемы няни. Но на такое сложно внимания не обращать. Даже дядька из интернет-компании напугался. – А когда случились проблемы с интернетом? – В субботу. Семёнов внимательно посмотрел на меня. Я кивнула, от нетерпения начиная притопывать на месте. Это оно! Точно оно! Ягодичными мышцами чую. – Сможешь описать того человека из интернет-компании? – спросил напарник у мальчика. Внешне Семёнов был спокоен, но я слышала звенящие нотки в голосе и видела блеск в глазах. – Обычный дядька в синей форме с надписью на спине. Бородатый. Старый. Старше вас. Старым Игорю мог показаться и тридцатилетний мужчина. Тем более если он был обладателем бороды, которая нынче в моде. Каких-либо других особых примет Игорь не вспомнил. Через некоторое время в комнату заглянула крупногабаритная мать ночного эльфа, всем своим видом намекая, что нам пора и честь знать, а сыну необходимо продолжить самосовершенствоваться. Но мы и не планировали больше задерживаться. Нас толкала вперёд незримая сила под названием азарт.