* * * На работе кипела подготовка к лазерному шоу: на день города наша компания «Напряжение» стала спонсором общегородского кулинарного конкурса и открытого показа женского белья. Оба моих рабочих телефона разрывались от звонков поставщиков и кулинаров, готовящих сладкие угощения для гостей праздника, дверь не закрывалась от потока курьеров, заваливших презентационный зал рекламными буклетами и женским бельём, компьютер зависал от бесконечных сообщений от дизайнеров и администраторов «полей», где я затеяла ремонт и смену дизайна, стремясь каждый бутик сделать уникальным. Шеф мотался с утра до вечера, заказывая мобильные прилавки и автолавки, договариваясь с домами культуры об аренде для проведения показов, записывая очередной выпуск своей передачи и помогая в работе Андрею, как помощник-психолог. Выведать обещанную тайну просто не было времени. Да и махнула на неё рукой. К концу сумасшедшей недели я остро нуждалась в передышке и уже грезила умиротворением таёжного отдыха. В субботу проснулись рано, Андрей обещал приехать к десяти часам: добраться до места, не избежав пробок, не получится, а к полудню уже хотелось купаться и жарить шашлык. Пока пили кофе, завязался спор: Лена задумалась о круглосуточном садике для Данила и взяла недельный отпуск, чтобы собрать необходимые документы и заодно выбить путёвку в санаторий. Данил родился альбиносом, и подошло время планового посещения врачей. — Лен, давай я буду к себе его забирать. Или Яна согласна сидеть с ним. Она и в Москве няней подрабатывала. — Тебе не до Данила, Оксан. Я прекрасно понимаю, что всему приходит конец, и вечно это продолжаться не может. И Янке тоже это не надо — быть привязанной к чужому ребёнку. Не переживай о нас, ходят дети в круглосуточные сады и ничего, живые. — Данилу не подойдёт такой. Ты и частный-то выбирала, чтобы воспитатель с медобразованием и хороший врач в группе. — Ничего. Он уже всё равно окреп, не то, что ещё год-полтора назад. — Лен, мне не нравится эта затея. Поломанная психика ребёнка из-за какой-то твоей работы… — Сейчас вся работа такая. А такие шефы-максимы, как у тебя — штучные экземпляры. И не с моим везением на такого напороться. Нет, Оксан. Я так решила — так и будет. — Тебе замуж надо, — я снова подумала, как было бы хорошо познакомить Лену и Максима. Надо было и его пригласить на пикник. И уговорить подругу устроиться к нам в бутик. — Иди в «Напряжение» работать. Недалеко есть наш салон, я могла бы тебя туда определить. — Ой, не смеши. Я даже представить себя там не могу. — Ну мы же и бельё продаём. Это тебе знакомо. — Ой, и сколько того белья у вас на фоне вибраторов? Ладно бы отдельный магазин был. Вы же процент платите? — И оклад тоже. И питание частично компенсируется. — Оксан, забудь. Пойдём собираться, скоро твой ненаглядный приедет, а мы ещё в ночных сорочках разгуливаем. Чур, я первая в душ!.. * * * Место Андрей выбрал отличное: на живописной излучине Маны, чуть выше мелководья, рядом с небольшим горным притоком. Хрустальной чистоты вода шумно вливалась в быстрый поток с высоты человеческого роста узкой лентой водопада. Мельчайшая водяная пыль сверкала на солнце бриллиантовой крошкой и светилась несколькими радугами. — Ленка, загадывай три желания! Смотри, какая красота! Мы пришли за водой и полюбоваться отвесными скалами крутого берега Маны, покрытыми остроконечными шапками елового леса. Воздух был упоителен, малахитовый ковёр сочных трав радовал глаз яркими головками цветов. Андрей устанавливал просторный тент и мангал метрах в двадцати выше по склону. — А чё это всего три? Радуг вон сколько… штук пятнадцать. — Вот я и говорю — три. Всем по три. И не жадничай! — Мне пять, тебе пять и Андрею пять. Данил ещё не дорос желания загадывать, его желания от моего кошелька зависят. — Ещё Марат приедет, ему тоже надо. Не жадничай, говорю! — Марат приедет? — удивление Лены было безграничным. — Ну да. Ты против, что ли? — Н-нет… А ты хорошо подумала? Позвать на отдых с ночёвкой бывшего мужа и нынешнего кавалера — это как-то… — Нормально. Они, во-первых, друзья, а во-вторых — у них совместный бизнес. — Пи***ц. Прости за мой северно-удмуртский. Я и не думала, что всё так глубоко проросло. Но, знаешь ли, одно дело — знать, другое — смотреть. И спать рядом, когда жену обнимает другой. — Со мной рядом спать будет Андрей. Марат будет спать рядом с собой. — И что, Марат спокойно тебя передал из рук в руки? — Власть переменилась. И вообще, Лен, что за глупости? Что за настроение, чёрт возьми?! Ты меня всеми силами от Марата оттаскивала два месяца назад. Теперь не знаешь, как впихнуть меня ему в руки. А ты его спросила — я ему надо? — А что спрашивать-то?! Оксана! Вам по сорок с гаком лет! Коней в таком возрасте не меняют! Ты, вообще, как, нормально представляешь его с другой тёткой? Ничего не ёкает? Сердечко не стучит? — Если Андрея увижу с другой тёткой — настучу обоим. И тебе сейчас настучу. У меня такое чувство, что ты Марату не рада. Что случилось? Вы всегда прекрасно общались, — Лена стрельнула в меня взглядом и отвернулась к воде, подставив котелок под водопад. Я смотрела на неё и мне казалось, что она как-то сжалась… стала меньше… будто хотела раствориться в общем потоке и утечь с водой до Красноярска. — Лен… я думала, тебе будет приятно увидеть Марата. Хотела сюрприз сделать. Почти пять лет не общались. Разве не здорово вспомнить молодость? — Ты точно ненормальная, — Лена выпрямилась и посмотрела на сына. Мальчишка кидал в реку камешки. — Больше сюрпризов не предвидится?