— С теми в отделении разбираться будем! — веско заявил страж порядка. — У тебя что, паспорта с собой нет? — испуганно спросил Бельфегор. — Есть, — хмыкнул я. — Просто так спросил, на всякий случай. Тут переговорщик по рации подошел к остальным своим товарищам, и они принялись хмуро совещаться. Картина была — яснее ясного. Тусич в подвале задолбал жильцов соседнего дома, и они настучали. Судя по скучающим рожам ментов, не в первый раз. Этот шалман явно и раньше уже разгоняли. Луноходов для доставки пьяных, но уже вполне пристыженных и смирных любителей рок-музыки, им не дали. Да что там, им даже протокол составлять лень! Самый молодой просто переписывает фамилии из паспортов на чистый лист бумаги и выпускает наружу по одному. — Надо Шутихину позвонить, — сказал я. — Максу? — оживился Бельфегор. — Можно и его папе, конечно, — хмыкнул я. — У него отличное место для квартирников. Но вообще я, конечно, Макса имел в виду. Все равно ведь собирался. — Хочешь его к нам переманить? — спросил Бельфегор и бросил быстрый взгляд на Астарота. Ну да, фронтмен наш болезненно одержим идеей, что в группе должны быть только свои в доску. Чтобы в одной школе учились, как минимум. — Ну может не совсем, — я пожал плечами. — Можно порепетировать, послушать наше звучание с басухой. Потом уже подумаем. Он же играет уже в какой-то группе. — У него, кстати, точно есть гитара! — воскликнул Бельфегор. — Ему отец из Москвы привез еще пять лет назад. И сейчас она без дела пылится. — О, раз такое дело, значит, тем более нужно звонить Шутихину, — кивнул я. — Ты не против, Астарот? Глава 18 В рок-клубе сегодня было многолюдно. Конец года, все такое. Чехарда с расписанием, декабрьский отчетник отложили, и вот как раз сейчас утвердили дату. Так что члены рок-клуба явились, чтобы взять на него билеты. На себя и того парня. Ну и раз такое дело, и волосатая братия явилась в ДК, все продолжали тусить в фойе, курили на крыльце и чесали языками. Света-Эклер носилась, вся в мыле, с пачкой билетов и бумажками ведомости. Все столики в кафе были заняты. Подоконники тоже. — Вова, стой! — Света резко затормозила и устремилась ко мне. — Ты уже расписался за билеты? — Нет еще, — рассеянно ответил я, продолжая высматривать среди народа того, ради кого я, собственно, сегодня в рок-клуб и примчался сразу же после работы — Макса Шутихина. — А нам разве полагается? Мы же еще кандидаты. — Вы же выступаете! — Света сделала круглые глаза. — Конечно, полагается! Она увлекла меня к единственному свободному подоконнику и бросила на него все свои бумажки. — Значит так… В вашей группе четверо, значит вот четыре билета. Между прочим, один из них твой, ты же не выступаешь! — Ага, — кивнул я, забирая четыре кусочка сероватой бумаги. — А вот это — ведомости для голосования за кандидатов, — Света отсчитала еще четыре бумажки и протянула мне. — Подписывать не надо, голосование анонимное. Вот смотри, тут напротив каждой группы десять квадратиков. Нужно поставить галочку по шкале от одного до десяти. За каждый бюллетень группа получает от одного до десяти баллов. Проходной балл… Ты меня слушаешь вообще? Куда ты смотришь? — Да-да, слушаю, — я покивал. — Тут же все это написано на бланке… — А, ну да, — Света вздохнула, сгребла бумажки и села на подоконник. — День-дурдом какой-то! Представляешь, все как сговорились и пришли сегодня! А нам руководство ДК еще вчера сказало, что у них на пять часов мероприятие, и нужно, чтобы был порядок. Но уходить никто, кажется, не собирался. Все болтались по клубу, чесали языками, активно жестикулировали. И кое-где уже даже мелькали горлышки бутылок из зеленого стекла. Которые по-быстрому доставали из-под полы и быстро же прятали. Понятно, в чем дело — на улице второй день идет снег и холодно, так что места привычных тусовок стали, мягко говоря, некомфортными. Вот все и вспомнили про рок-клуб. И пофиг им, что они своим волосатым и обвешанным феньками видом пугают добропорядочных мамаш и их юных дочек. На сцене сегодня что-то там про бальные танцы, и некоторые особо ответственные родители уже начали приводить своих чад и притаскивать кофры с танцевальными платьями. И вообще были не рады толпящимся в фойе рокерам. — Где расписаться-то надо? — быстро спросил я. Увидел, наконец-то, Макса Шутихина. Тот стоял в закутке возле туалета в обществе Яна-Цеппелина и еще парочки уважаемых членов рок-клуба. — Вот тут, в ведомости! — Света сунула мне ручку и показала не очень акуратно накрашенным ногтем на строчку, помеченную «Ангелы С». Я быстро оставил свой автограф, чмокнул Свету в щеку, потрепал ободряюще по плечу и устремился к Максу. Когда я подошел, Ян демонстративно сунул руки в карманы и отвернулся. И пока я обменивался приветствием с Максом, он склонился к уху еще одного рокера и что-то ему прошептал. Тот, второй, наградил меня уничижительным взглядом. — Может, отойдем? — предложил Макс. Нервно так предложил. Неуютно ему было рядом с громилой-Яном, которому я не нравился. И меня посылать субтильному Максу тоже не хотелось. Когда мы удалились на достаточное расстояние, чтобы Яну со товарищи было нас не слышно, Макс вполголоса проговорил: — Слушай, какое дело, Велиал, — он бросил тревожный взгляд на Яна. — Наверное, я не смогу с вами сыграть на концерте. Уже пообещал… Ну и просто не успею порепетировать… В общем, ты извини… — А насчет второго вопроса? — спросил я. Ясно, Ян уже напел Максу что-то в уши, и рисковать репутацией, вступая в порочащие связи, он не хочет. — Это да… Гитару могу дать, — он сжался и сунул руки в карманы. Заговорил еще тише. — Но взамен мне нужно тоже кое-что. Одно очень грязное дело. — Кого-то убить надо? — усмехнулся я. — Да не, — фыркнул он. — Подвиг Геракла совершить. У меня знакомый получил овощехранилище, только там жесть… Надо весь срач убрать. Поможете? — Запросто, — кивнул я и протянул руку. Макс бросил еще один испуганный взгляд в сторону Яна и сунул руки в карманы. — В субботу тогда с самого утра и пока не сделаем, — сказал он почти шепотом. — Только Яну не говори, а то он… Это… В общем, позвони мне в четверг-пятницу, я точно скажу адрес и что взять с собой. — Изобразить разочарование на лице? — понимающе спросил я. — Ну… Типа да, — едва заметно кивнул Макс. Я вздохнул, развел руками и отошел от Макса, нахмурившись. С одной стороны, такой исход переговоров меня, в целом, устраивал. А что до Яна… Интересно, достаточно ли велик его авторитет, чтобы убедить большинство членов рок-клуба, чтобы они на голосовании поставили нам сплошные единицы? Павильон пригородных касс новокиневского вокзала смотрелся этаким чуждым элементом из стекла и алюминия, который зачем-то прилепили к старинному зданию вокзала с башенкой и часами. Внутри было холодно, к двум из десяти открытых касс толпились не очень длинные очереди. Хмурые люди, которым зачем-то тоже потребовалось за город ранним утром ранней зимы почему-то игнорировали десяток автоматов по продаже билетов. Мы с «Ангелами» явились на вокзал первыми, и теперь ждали всех остальных. Важный день сегодня — мы поехали снимать наш клип. Победителем гонки на операторскую работу оказался Стас, полненький и кучерявый парень, он же предложил и место съемок — дом в деревне Таранное. Сказал, что раньше там жил дед, потом он умер. И его семья уже второй год собирается превратить этот дом в дачу, но Таранное далековато — ехать два с лишним часа на электричке, так что пока он просто стоит бесхозным. Дом в деревне крайний, сразу за оградой — речка и опушка леса. Так что место идеальное. Ну и плюс ко всему — в доме есть печка, так что заночевать сможем с комфортом, если не успеем за световой день снять все, что собиались. Первым после нас приехал Илюха-Бес в компании Эланор. Он тащил на спине здоровенный рюкзак, будто не на однодневные съемки клипа собрался, а в поход дней на десять. Потом подкатила волга Ивана. Из нее выбрался он сам и еще какой-то парень. — О, здорово, Жан! — обрадованно встрепенулся Бельфегор. — А ты что, с нами едешь? — Так вы знакомы? — обрадовался Иван. — Прекрасно. Я как раз хотел вам представить человека, который будет заниматься дальнейшими публикациями о вашей группе. Жан Колокольников, прошу любить и жаловать. — А что сам не едешь? — спросил я. — Много работы, — усмехнулся Иван. Потом фыркнул. — Да ладно, кого я обманываю? Просто я слишком стар для всех этих зимних побегушек в лесу. — Стас сказал, что там есть печка! — возразил Бегемот. — Значит я буду за вас спокоен, — Иван рассмеялся. — В общем, вот ваш представитель прессы. Кстати, к весне девяносто второго мы открываем журнал, посвященный музыке, так что в ваших интересах моего друга не обижать, а вовсе даже наоборот — дружить и сотрудничать. — Да мы вроде и не собирались… — простодушно развел руками Бельфегор. — О, Стас топает! — Бегемот ткнул пальцем в сторону троллейбусной остановки. Стас шел не один, рядом с ним возвышался тощий и длинный Гена. За компанию, похоже, решил поехать. И теперь выступает в качестве тягловой силы — парочка операторов кроме камеры в кофре волокли с собой здоровенную спортивную сумку, держа ее каждый за свою ручку. А следом за ними из того же троллейбуса выскочили Ася и Люся. Девушки напросились сами. Потому что им любопытно, понимаете ли. Ева сразу сказала, что не поедет. Мол, было бы летом, поехала бы, а сейчас неохота задницу морозить. Пожелала нам удачи и взяла обещание показать материалы съемок. В чем-то я ее понимал. Технически мне даже необязательно было ехать, я же не актер. И даже не музыкант. Так что мог спокойно помахать всем платочком с перрона и остаться в городе. Но я пока что был не готов пустить все на самотек. Так что выбил себе пару выходных на рынке под это дело, прошерстил шкаф на предмет самых теплых вещей, и вместе со всеми явился на вокзал тоже. — Ну как, все собрались? — спросил я, оглядывая нашу уже совсем даже немаленькую компанию. — Или еще кого-то ждем? Что там насчет Бри? Она приедет? — Неа, — Эланор скривила презрительную мордашку. — Придумала уважительную причину, почему не может. Но мы ведь и так справимся? — Если костюмы запасные есть, то можно сценарий не менять, — сказал я. — Есть костюмы, — заверил меня Бес. — Мы захватили с собой всякого антуража. Даже оружие. — Ну оружие вроде как не пригодится… — хмыкнул я. — Давайте, что ли, билеты покупать… Почему народ не особо стремится к автоматам, мы поняли довольно быстро. Сдачи эти одры советского образца давать отказывались, монеты распознавали почему-то не все, заставить аппарат отдать нам купленный билет удалось не с первого раза. Понятно теперь, почему народ к ним особо не ломится. Такая себе лотерея… Пришлось вставать в очередь, как всем другим-прочим. Электричка была не сказать, чтобы забита. Дачный сезон закончился, так что сейчас этим видом транспорта пользовались те немногие, которые учились в городе, а жили в окрестных деревнях. И пенсионеры, которые, кажется, катались на электроне по летней привычке. — В третий вагон! — громко заявил Бес. — Может еще кого встретим тогда! — А почему именно в третий? — спросил я. — Традиция такая, — пожал плечами Бес. — Если едешь на электричке, садись в третий вагон. И если здесь есть кто-то из знакомых, мы его встретим. Вместе веселее. — Так сейчас же зима, никаких игрищ за городом нет, — проговорил я, забираясь в вагон по неудобным высоким ступенькам. — Ну и что? — пожал плечами Бес. — Мы всегда ездим только в третьем. И в любом городе. И бабки еще с лета знают, что в третий лучше не залезать, там ужасные люди с рюкзаками и мечами. В этом и правда что-то было — концентрация пенсионеров в третьем вагоне явно была меньше, чем во всей остальной электричке. Так что мы успешно оккупировали целый отсек под нашу компанию, Эланор немедленно извлекла из чехла гитару и протянула ее Бесу. При виде инструмента несколько бабушек из тех, что были не в курсе «проклятья третьего вагона», спешно похватали свои сумки на колесиках и двинули к грохающим дверям. Вагон был заслуженный. Деревянные лавки покрыты многократно закашенной наскальной живописью, одна из форточек не закрывалась, полки для багажа частично отсутствовали. «Блин, два с половиной часа ехать… — тоскливо подумал я. — Можно ведь все это снять было в городском парке…» Ева тоже посчитала приключение каким-то избыточным, но мои музыканты и прочие причастные восприняли идею с энтузиазмом. И прогноз погоды со снегопадами и то, что Стас в этом самом доме не был с весны, никого не остановили. Приключение! Прямо-таки полярная экспедиция! В общем, кажется, никого, кроме меня, вид вагона электрички не угнетал, так что пришлось по быстрому выдать себе мысленного леща и включиться в веселый треп, который инициировал Жан.