Я поворачиваюсь, и Кристиан делает шаг назад. Глядя на него, расстегиваю пуговицы на поясе, потом — «молнию». Юбка, словно птица, взмахивает крыльями, плавно опускается и расстилается под ногами. — Отойди. Я делаю шаг в сторону, и он быстро опускается на колено и берет меня за правую лодыжку. Пока он возится с ремешками, я стою, держась за стену, под рядом крючков, на которых когда-то висели плетки, хлысты, паддлы и прочий инструмент. Теперь здесь остались только цепь и флоггер, все остальное убрали. Я с любопытством рассматриваю их. Интересно, пользуется ли он ими? Сняв с меня босоножки — я остаюсь в кружевных трусиках и лифчике, — Кристиан смотрит снизу. — Симпатичный вид, миссис Грей. — Он вдруг поднимается на колени, хватает меня за бедра, притягивает и утыкается носом мне между ног. — И пахнет от тебя тобой, мной и сексом. — Он шумно тянет носом и целует меня через трусики. — Такой пьянящий запах! Какой же он… проказник. Кристиан собирает одежду и обувь и без малейших усилий, легко и плавно, как спортсмен, выпрямляется. — Иди к столу. — Он указывает подбородком. — Лицом к стене. Чтобы не знала, что я планирую. Наша цель, миссис Грей, — угодить клиенту, а вы пожелали сюрприз. Я отворачиваюсь, но прислушиваюсь, ловлю каждый звук. У него это хорошо получается — создать атмосферу, поднять напряжение, разжечь желание. Я слышу, как он убирает мою обувь, потом кладет что-то в комод, сбрасывает свои туфли… Хм. Любовь босиком. Выдвигается ящик. Игрушки! Что же, черт возьми, он станет делать? Да, мне нравится это ожидание, это предвкушение. Ящик закрывается, и в спину мне как будто впивается миллион иголок. Странно, как один только, самый обыденный звук может производить такой эффект. Ерунда какая-то. Из динамиков доносится слабое шипение. Значит, будет музыкальная прелюдия. Мелодию начинает фортепиано, мягко, негромко. Печальные аккорды заполняют комнату. Что-то незнакомое. Затем присоединяется электрогитара. Что это? Потом вступает мужской голос. Странные слова о том, что не надо бояться смерти. Так что же это? Кристиан идет через комнату, шлепая по деревянному полу босыми ногами. Он уже близко, когда к мужскому голосу присоединяется женский, жалобный, молящий. — Так вы говорите, хотите погрубее, миссис Грей? — М-м-м. — Не забудь меня остановить, если будет слишком. Понятно? — Да. — Мне нужно обещание. Черт, да что же такое он придумал? — Обещаю, — говорю я. — Вот и молодец. Хорошая девочка. — Кристиан целует меня в голое плечо и, подцепив пальцем бретельку, проводит по спине продольную полоску. Я сдерживаю стон. Как простое прикосновение может быть настолько эротичным? — Сними это. Я поспешно и с готовностью сбрасываю лифчик. Он проделывает то же с трусами, и они сползают на пол. — Выйди. — Я выступаю из трусиков. Он целует меня пониже талии и выпрямляется. — Я завяжу тебе глаза, чтобы ощущения были острее. Он натягивает мне на глаза узкую маску, и мир погружается в темноту. Женщина продолжает петь. Слов не разобрать… что-то донельзя печальное, цепляющее, рвущее душу. — А теперь наклонись и ляг на стол. — Да. — Я без колебаний опускаюсь на полированное дерево, прижимаясь разгоряченным лицом к прохладной поверхности и вдыхая слабый запах воска с тонкой цитрусовой ноткой. — Протяни руки и ухватись за край. Ладно. Вытягиваюсь, нащупываю пальцами край. Стол довольно широкий, так что приходится тянуться. — Отпустишь — отшлепаю. Понятно? — Да. — Хочешь, чтобы я тебя отшлепал, Анастейша? Книзу от талии все напряжено. Я хотела этого с самого ланча, когда он пригрозил наказанием, и ни гонка на шоссе, ни перепих на автостоянке это желание не отбили. — Да. — Мой голос падает до хриплого шепота. — Почему? Ох… неужели еще и объяснять надо? Вот дела. Я пожимаю плечами. — Скажи. — Ну… Этого я никак не ожидала — звонкий шлепок, вылетевший неведомо откуда. — Ай! — Тише. Кристиан нежно растирает то место, по которому шлепнул. Он наклоняется, и его бедро касается моего. Целует меня между лопатками и спускается вдоль позвоночника. Свою рубашку Кристиан тоже снял, так что волоски у него на груди щекочут спину, а член упирается мне в ягодицы через грубую ткань джинсов. — Раздвинь ноги. Раздвигаю. — Шире. Раздвигаю шире. — Хорошая девочка. — Он ведет пальцем по спине, ниже, просовывает его в щель между ягодиц, потом еще глубже, в анус, который рефлекторно сжимается от прикосновения. — Вот с этим мы и поиграем. Что? Вот так дела! Палец продолжает путешествие по промежности, понемногу проникая глубже. — Вижу, ты уже мокренькая. Когда успела, раньше или сейчас? Я стону, а Кристиан обрабатывает меня сзади пальцем, туда-сюда, туда-сюда. Подаюсь назад, подстраиваюсь, чтобы ему было удобнее. — По-моему, тебе нравится бывать здесь, а? Нравится? Да… о-о, да, да. Он вынимает палец и снова меня шлепает. — Отвечай. — Голос хриплый, напряженный. — Да, нравится, — выдавливаю я. Еще шлепок, посильнее. Я вскрикиваю, а он просовывает уже два пальца и, тут же вынув, обводит мой анус влажным кружком. — Что ты собираешься делать? — спрашиваю я. Ну и ну, он же трахнет меня в попу? — Не то, что ты думаешь, — уверяет Кристиан. — Я же говорил, детка, в этом деле спешить не надо. По шажочку, по чуть-чуть. Я слышу, как льется какая-то жидкость, предположительно из пузырька, а потом он вдруг начинает массировать… там. Он меня смазывает… там! Страх перед неведомым смешивается с возбуждением, и я начинаю ерзать, но тут же получаю шлепок. Пониже. В самом чувствительном месте. Издаю стон. Странно, но ощущение… приятное. — Стой смирно. Это масло, не пролей. — Наносит еще. Я стараюсь не дергаться, но сердце колотится, пульс зашкаливает, и желание в паре с тревогой шумят в крови. — Я уже давно хотел это сделать. Отвечаю стоном. По спине бежит что-то прохладное… как прохладный металл… — Это тебе маленький презент, — шепчет Кристиан. Что еще за презент? В памяти всплывает… Чтоб его! Анальная пробка. Кристиан вставляет ее между ягодиц. Уфф! — Введу очень медленно. Я вздрагиваю. — Это больно? — Нет, детка. Она маленькая. А когда вставлю, оттрахаю тебя по-настоящему жестко.