Меня уже трясет. Кристиан наклоняется и целует меня между лопаток. — Готова? Готова? А готова ли я к такому? — Да, — шепчу чуть слышно, едва ворочая сухим языком. Он сует что-то в меня. Черт, это же большой палец. Другие пальцы ласкают клитор. Я стону… от наслаждения. И пока одни пальцы творят это маленькое чудо, другие вводят в анус холодную пробку. — А-а! — Ощущение непривычное и необычное, и мышцы протестующе сжимаются, но Кристиан нажимает сильнее, и эта штука проскальзывает в меня. Может быть, потому, что я так завелась, а может, что Кристиан ловко отвлек мое внимание, но мое тело приняло чужака. Я ощущаю в себе что-то тяжелое и… странное. Палец вертится во мне, и пробка давит… о-о-о… а-а-а… Очередной поворот исторгает из меня протяжный стон. — Кристиан, — бормочу я, словно повторяя позабытую мантру и стараясь приспособиться к новым ощущениям. — Молодец, хорошая девочка, — снова шепчет он, и я слышу знакомый звук — расстегнул ширинку. Кладет руку мне на бедро, еще шире раздвигает ноги и предупреждает: — Не отпускай стол, Ана. — Не отпущу. — Тебе ничто не мешает? Если не понравится, скажи. Понятно? — Да, — шепчу я, и он входит в меня, тянет на себя и проталкивает пробку глубже… еще глубже… — Черт! Кристиан замирает. Я слышу его хриплое, резкое Дыхание и пытаюсь принять все ощущения: восхитительной полноты, тревожно-волнующей опасности, чисто эротическое наслаждение. Все они смешиваются, скручиваются в спирали, растекаются во мне. Кристиан осторожно нажимает на пробку. У-у-уф… Я стону и слышу, как он шипит, резко втягивая воздух, словно глотнул чистого, неразбавленного наслаждения. Кровь клокочет. Никогда еще я не чувствовала себя такой распущенной, похотливой… — Еще? — спрашивает Кристиан. — Да. — Не поднимайся. — Он выходит и снова входит. О-о-о… Вот чего я хотела. — Да… Он добавляет, поддает, дыхание все тяжелее, под стать моему. — Ана… — Кристиан убирает руку с бедра и снова поворачивает пробку, медленно тянет ее назад, потом снова толкает вперед. Ощущения неописуемые, и в какой-то момент я едва не вырубаюсь. Кристиан не останавливается ни на секунду, и ритм его сильный и жесткий; внутри у меня все дрожит и сжимается. — Черт… — Еще немного, и он просто разорвет меня. — Да, детка, да… — Пожалуйста, — молю я, но чего прошу, не знаю сама: остановиться или не останавливаться? Внутри все сжалось вокруг него и пробки. — Вот так, — выдыхает Кристиан и хлопает меня по правой ягодице, и я кончаю — снова и снова, падая, падая, кружась, вертясь… Он мягко вынимает пробку. — Черт! — кричу я, и Кристиан сжимает мои бедра и взлетает вслед за мной. Женщина все еще поет. В этой комнате Кристиан всегда закольцовывает записи. Странно. Я свернулась в его объятьях, положив голову ему на грудь. Мы на полу, возле стола. — С возвращением. — Кристиан снимает повязку. Я моргаю, жмурюсь, привыкаю к приглушенному свету. Он целует меня в губы, всматривается, словно ищет что-то. Я поднимаю руку, глажу его по лицу. Он улыбается. — Ну что, указания выполнены? — Указания? — Ты же хотела чего-то… такого… Губы сами растягиваются в улыбке. — Да, выполнены. Кристиан вскидывает бровь и тоже улыбается. — Рад слышать, миссис Грей. В данный момент вы выглядите вполне удовлетворенной, и вам это к лицу. — Именно так я себя и чувствую. Он наклоняется, нежно целует меня. Губы у него мягкие и теплые. — Ты не разочаруешься. — Откидывается на спину. — Как самочувствие? — заботливо спрашивает он. — Хорошее. — Меня бросает в краску. — Оттрахана по полной. — Я смущенно улыбаюсь. — Миссис Грей, что вы такое говорите. — Кристиан принимает оскорбленный вид, но в глазах прыгают веселые искорки. — Как можно… — Каков муж, такова и жена, мистер Грей. Он глуповато, но счастливо улыбается. — А я рад, что вы за него вышли. Выбирает прядку волос, подносит к губам, целует кончики. Глаза его сияют любовью. Ну разве я могла устоять перед таким мужчиной? Тянусь за его левой рукой, целую кольцо на безымянном пальце. Простое, без надписей, платиновое. Как и мое. — Мой… — Твой… — Он обнимает меня, трется носом о мою макушку. — Приготовить ванну? — Ну-у-у… Если только составишь компанию. — О'кей. — Встает. Джинсы все еще на нем. Помогает подняться мне. — А другие не хочешь надеть? Он хмурится. — Другие? — Те, что обычно надеваешь здесь. — Те? — Он удивленно моргает. — Ты в них круто смотришься. — Правда? — Да. Я серьезно. Кристиан смущенно улыбается. — Ради вас, миссис Грей, может быть, и надену. — Он снова меня целует и, потянувшись, берет со столика небольшую вазу с анальной пробкой, смазкой, повязкой и моими трусиками. — И кто же моет эти игрушки? — спрашиваю я. Кристиан смотрит на меня так, словно не понимает вопроса. — Я. Миссис Джонс. — Что? Он кивает, по-моему, немного смущенный. Выключает музыку. — Ну… — Твои сабы, да? — заканчиваю я за него. Он неуверенно пожимает плечами. — Держи. — Протягивает мне свою рубашку. Я надеваю, запахиваюсь. Ткань хранит его запах, в котором растворяется моя досада из-за пробки. Вещи остаются на комоде. Он берет меня за руку, отпирает дверь. Мы выходим из комнаты, спускаемся по лестнице. Беспокойство, плохое настроение, возбуждение, страх, волнение — все ушло. Я спокойна и расслаблена. Мы входим в ванную. Я зеваю и потягиваюсь. Давно не чувствовала такого согласия с собой. — Что такое? — спрашивает Кристиан, поворачивая кран.