– Хочешь его окрутить? – улыбнулся я. – Он не в моем вкусе – тоже улыбулась Настя – мне бы кого помоложе…хотя бы на вид! Я пропустил мимо ушей прозрачный намек. Нет, ребята, «медовая ловушка» это не для меня. Слишком уж для этого я искушен и стар. Просидели мы до полуночи. Скандалов не было, хотя некоторые из офицеров набрались так, что еле шагали. Нет, не мои офицеры – здешние. Моя группа – то ли умели пить (старая гвардия!), то ли ограничивали себя, но выглядели абсолютно трезвыми, только запах свежего алкоголя указывал на то, что спиртное употребляли. Я ожидал, что какие-то проблемы все-таки возникнут, когда офицеры подопьют – рядом две хорошенькие девушки, красавицы. Но вопреки ожиданию ничего такого не случилось. Танцевали, спрашивая разрешения, были галантны и вежливы, как и должно быть у настоящих кадровых офицеров. Я в своей жизни всяких насмотрелся и всякого, так что с полной ответственностью могу сказать – прошел банкет в высшей степени культурно и даже душевно. Уже в своем номере я спросил Аносова, о чем он толковал с комбатом, и по большому счету ничего нового не услышал. Все то же самое, что и у меня с Головлевым. Складывалась картина, что несколько человек из батальона выясняли одно и то же у разных членов нашей команды. Что впрочем укладывается в нормальную практику сбора разведданных. Один источник подтверждает другой. Двери закрывать не стал, так что чуть позже Ольга потихоньку просочилась ко мне в комнату, когда все уже утихомирилось и мы разошлись по своим комнатам. Она была в халатике на голое тело, и влажные ее волосы пахли травяным шампунем. Долго мы энтим делом не занимались – минут двадцать, и к обоюдному удовлетворению все закончилось. Ольге пришлось вжиматься в подушку, чтобы заглушить стоны – она всегда говорила, что ничего с собой поделать не может, во время секса со мной забывает обо всем и не контролирует себя. Так что вначале она втискивала лицо в подушку, потом мне пришлось зажимать ей рот, чтобы заглушить мычание и рычание (в зависимости от позы). После секса минут пять полежали рядом, приходя в себя, затем она отправилась в свой номер, заявив, что кровать тут слишком узкая, а она привыкла к комфорту. Я не возражал против ее ухода – завтра тяжелый день, хватит развлечений на сегодня. Выспаться надо, а с Ольгой выспаться у меня не получится. Спал хорошо – как младенец. Поднялся в семь часов утра по внутреннему будильнику, встроенному у меня в голове. Я с вечера могу заказывать себе, в котором часу нужно проснуться, и обычно просыпаюсь минут за пятнадцать до выбранного времени. Выработалось такое чувство у меня с годами. Аносов уже не спал. Чисто выбритый, одетый, он стоял возле окна и задумчиво смотрел на залитую солнцем площадку позади дома. Услышав мои шаги, обернулся: – Доброе утро. Как отдохнул? – Доброе утро. Замечательно отдохнул! – Ага, я слышал – глаза его чуть прищурились. – Да ничего не слышал, дрых, и сопел как в трубу! – Это я так…чтобы вас не смущать. Настоящий волк никогда не спит! – Аносов широко улыбнулся и помотал головой – Ну и шухер мы тут навели! – То ли еще будет – тоже улыбнулся я. – Миш…а что, в твоем мире, в твоем будущем…все спецназовцы такие как ты? – Аносов испытующе посмотрел на меня – Я вчера делал вид, что все нормально и такое для нас просто ерунда, обычное дело, но на самом-то деле я охреневал вместе с комбатом и его парнями. Не верится, что такое может быть. Я ведь тебя ни разу в деле-то и не видел. Если не считать двух боев с Мохаммедам Али. Но там совсем другое, и уж точно не штыковой бой. – Что тебе сказать – задумался я – Есть такие как я, есть послабее, есть наверное и посильнее. Ты не забывай, кто я такой. Тридцать лет службы, уж чему-то я да научился. Три войны. Ну и тут – два года я почти каждый день занимаюсь единоборствами, развивающими реакцию и выносливость. Кроме того – я ведь не просто так помолодел. Я тебе рассказывал о Гомеостазе, который приводит меня, мой организм в равновесие. А равновесие для организма – во-первых, его самое что ни на есть здоровое состояние. Во-вторых, организм заботится о том, чтобы сохранять это состояние как можно дольше, то есть – позволяет мне выжить в опасных ситуациях – ускоряя прохождение сигналов по нервам, усиливая мои мышцы, поднимая выносливость. Фактически – я мутант. Самый настоящий мутант! При переходе в этот мир я мутировал, и вот – результат. Сам представь – умения бойца, накопленные за десятки лет боевой работы и специальных тренировок, помноженные на увеличенную скорость и силу – что будет? – Мне и представить трудно – что будет – сознался Аносов – Я с ребятами вчера перемолвился, пока мы шли с банкета, они тоже охренели. Балу дословно сказал: «Я этого черта боюсь!». То есть – тебя. Хе хе… – Бояться меня нужно только врагам – серьезно сказал я – не будет врагом, бояться ему нечего. Ладно, ты уже в полевой форме как вижу. Сейчас я тоже оденусь. Удобно в ней? – Еще как удобно! – хмыкнул Аносов – И почему раньше до такого не додумались? И наколенники в самый раз – можно упасть на колени и не бояться разбить чашечки. Да и от удара как-никак предохранят! Знаешь, на что похож этот костюм? На костюмы немецких паршей! Десантников! Только у них лишь куртка была камуфляжная, а тут и штаны тоже. – Разгрузку тоже надевай. И пистолет бери. Патроны – специальные, но другие, не с настоящими пулями – с резиновыми. Загружай в магазин пистолета, бери и запасные магазины – их тоже заполни. Я сейчас оденусь так, как все должно выглядеть, и как должен выглядеть спецназовец перед боем. Тут еще надо понять – где ты будешь носить пистолет – на бедре, или же на животе. Кому как удобно. Я вот предпочитаю носить на бедре, но многие – вешают на живот. Кстати, на животе он еще и прикрывает. Кобура быстрого доступа – схватился за рукоять, толкнул-вынул и стреляй. Полсекунды, а то и того меньше. Помнишь ковбойские фильмы? Шлепок по рукояти и тут же выстрел. Так вот профессионалы спецназа перестреляли бы этих ганфайтеров как куропаток. Из своих пистолетов, разумеется. Я ушел из кухни и вернулся через пятнадцать минут, экипированный уже так, как надо. Пистолет в кобуре на бедре, на другом бедре – запасные магазины. Разгрузка, комбез, берцы, на голове бандана. Быстро собрался – всего пятнадцать минут. Больше всего времени заняло снаряжение магазинов. Бронежилет надевать не стал – потом попробую его поносить. Но честно сказать, желания бегать в этом дурацком панцире у меня нет. – Мда… – глаза Аносова слегка расширились – И этот платок на голове… – Бандана. Очень удобно. Потом поймешь. Надевай снарягу, я тебе покажу, как-что работает. Смотри – пистолет вперед и тут же назад! И выскочил! Сам по себе не выскакивает – фиксируется Сравни с дурацкими стандартными кобурами. Есть разница? – Еще какая… – медленно сказал Аносов, наблюдая за моими манипуляциями – Нож на груди…удобно, да. – Ну мне нравится так, мне так удобнее, а кто-то носит на поясе. Это индивидуально. Впереди суются магазины к автомату – видишь, они прикрывают живот. Я видел случаи, и не раз – они спасали жизнь бойцам. Пуля пять-сорок пять застревает в магазине. Семь шестьдесят два конечно не остановит, а вот пистолетную, либо осколок – запросто. Или нож. Ну, давай, цепляй, а я пойду ребят взбодрю. Пусть тоже вооружаются. *** В столовой народа почти не было – пара капитанов, да три лейтенанта, спешно поглощающих молочную рисовую кашу. Увидев нашу экзотичную группу, все замерли, не донеся ложку до рта, застыв, как соляные столбы. Одна только Ольга была одета во вчерашнюю форму, хоть и странную, но вполне похожую на обычное обмундирование. А вот остальные… Я попробовал представить, что они видят: камуфляж странной трехцветной расцветки. Высокие шнурованные ботинки. Пистолетные кобуры непривычного вида, с торчащими из них рукоятками. На торсе – жилет с многочисленными карманами, и ближе к левому плечу – рукоять ножа, закрепленного клинком вверх. Все в беретах – кроме одного, который зачем-то нацепил себе на голову платок цвета хаки! С точки зрения этих служивых – в военный городок высадились инопланетяне, настолько мы отличались от привычных им военнослужащих. Подавальщицы таращились на нас с не меньшей оторопью и даже испугом, но исполняли свои обязанности споро, и мы хорошенько подзаправились перед предстоящими испытаниями. Когда вышли на улицу, подбежал запыхавшийся лейтенант в полевой форме: – Здравия желаю! Нашел вас! Товарищ полковник ждет у площадки для занятий рукопашным боем! В девять часов у нас начинаются занятия, вот он и просил вас подойти туда! Я вас провожу! Площадка для занятий рукопашным боем была чем-то средним между футбольным полем и ямой для прыжков в длину. Песок, на песке пробивающаяся травка – весна все-таки! Высокой травы еще нет, да скорее всего ее и не будет – или стопчут, или выкосят. Хорошая площадка. Обычная. Только где они занимаются зимой? Когда снег и метель? Должен быть большой спортзал, точно. И скорее всего вон там – большой утепленный ангар, это он и есть – спортзал. Но сейчас уже тепло, самый конец апреля, и зачем спортзал когда так хорошо бегать на солнышке! – Здравия желаю! – поприветствовал нас комбат, и за ним следом поздоровалась его свита. Мы ответили, а комбат внимательно осмотрел нас с ног до головы. – Интересная форма! И кАбуры очень интересные! – хмыкнул комбат – А можете показать, как они работают? Я молча шагнул вперед, мгновенно выдернул пистолет и сделал движение «выстрел». – Быстро. Очень быстро! – одобрительно заметил комбат – Ну что же, посмОтрите, как тренируются наши? Я не стал собирать вам лучших из лучших. Вот, наша третья рота (опять третья!). Капитан Головлев руководит тренировочным процессом. Майор Селиванов – командир роты. Отрабатывается противодействие нападению противника, вооруженного ножом. И уже обращаясь к своим подчиненным, скомандовал: – Давайте, покажите, что умеете, парни! И нам показали. Ничего особенного, в общем-то то, чего я по большому счету и ожидал. Такие же приемы применяются в милиции, то же самое боевое самбо. Блокирование предплечьем, захват, излом руки, и…в милиции дальше ведут в отделение, спецназ же валит противника на землю и там пытается его добить, топча сапожищами. Все знакомо, все рутинно. Комбат время от времени оглядывался на нас, будто пытаясь понять, что мы думаем о подготовке бойцов, но по неподвижным физиономиям нашей команды ничего понять было нельзя. Кроме Ольги – она с удовольствием смотрела на эти упражнения, которые выполнялись по команде, слаженно и четко. – Красиво! – довольно выдохнула Ольга и почему-то посмотрела на меня. Ну да, красиво – похоже на то, как занимаются шаолиньские монахи – рядами, стройно, благопристойно. Парни молодые, плечистые, как на подбор. Парад! – Ну что скажете, товарищи офицеры? – спросил комбат, и тоже почему-то посмотрел на меня. Именно на меня, а не на Аносова. Но я не обратил никакого внимания на его вопрос – есть и постарше званием, пусть они и отдуваются. Старшие по званию подали голос: – Выберите из них лучших. Нам бы хотелось проверить их в спарринге. И мы, старички, кости разомнем. Разомнем, старички? – Разомнем! – прогудел Балу. – Разомнем! Разомнем! – вторили ему Хан и Сахи. Настя промолчала, она только улыбнулась. – Хмм…я думал…ваш инструктор…– начал комбат, но Акела его прервал: – Он – потом. Он уже вчера вам тут начудил, за что был подвергнут жесткой критике и лишен выпивки. Столько солдат покалечил! Безобразие! Нет бы сдержаться, а то как на первоклашек напал, ни стыда, ни совести! Физиономия Аносова была совершенно серьезной, и чего стоило сдержаться мне и не захохотать – я не скажу. Трудно было, точно. «Братья по крови» тоже остались серьезными, и только девчонки не выдержали – Ольга хихикнула и Настя улыбнулась. Комбат…а комбат вопреки ожиданию…захохотал! Он смеялся радостно, мотал головой, будто не веря в услышанное, и отсмеявшись, выдал: – Слушайте, товарищ…Акела! С вами не соскучишься! Молодцы! В кои века к нам прислали не штабных штафирок, а настоящих боевых офицеров! Товарищ генерал, а вы примете участие? Покажете ваше умение? – Попробую – пожал плечами Аносов – Только подберите мне самого хилого вашего паренька, желательно, болеющего животом. Чтобы еле двигался! Комбат снова расхохотался и подозвав заместителя, приказал: – Выбери им самых хилых, самых болеющих животом инвалидов! Пусть комиссия развлечется, побьет наших жалких бойцов! Уверен, что они заранее решили, кто будет участвовать в этой забаве. Болеющие животом оказались крепкими плечистыми ребятами, боксерами и самбистами. Видно было по тому, как они двигались. Уверенные в своих силах, даже наглые – они точно сто очков вперед дадут любому общевойсковику, или «гансу». «Гансами» у нас по всегдашней привычке называли мотострелков – по аналогии с немецкими мотострелками на мотоциклах. – Хан, давай! – приказал Аносов – Не калечь! – Как получится… – вздохнул Хан и вышел вперед. Ему навстречу – высокий плечистый парень со штык-ножом в руке. – Может заменить на деревянный, тренировочный? – обеспокоился Головлев, стоящий рядом, в трех шагах от нашей группы. – Нет. Пусть работает как положено! – приказал Аносов – Пошли! Вообще-то мне трудно представить, чтобы кто-либо в твердой памяти и здоровый рассудком вышел против человека заведомо владеющего ножевым боем, и держащего в руках нож. Если только нет автомата, или пистолета, или другого ножа. Голыми руками против ножа – это только долбить какого-нибудь наркомана, или обычного бытовика. И то – чревато. Нож – это серьезно. Человек, вооруженный ножом очень опасен. Его надо убивать на расстоянии. Ну что же…поглядим, на что способны старые волкодавы. Есть у них еще порох в пороховницах, или нет. Хан двигается легко, плавно, и…дергано. То туда рванется, то сюда…что-то вроде «качания маятника», только для ножа. Грамотно работает, отвлекает внимание, и…спецназовец рванулся вперед, сделал выпад, и тут же полетел на землю, брошенный сильными руками! Нож уже в руке Шаха, он падает коленями на спину бойцу (я поморщился – как бы позвоночник не сломал), мгновение, и нож приставлен к горлу проигравшего. Готово! Хорошо сработал. – Отлично! – кивает комбат – Видели, охламоны, как старая гвардия работает? Вам до такого умения еще учиться и учиться! Вот так эти люди победили фашизм! Учитесь, и вы будете сражаться не хуже! Молодец. Грамотно все обсказал, и политически выдержано. Кстати, а кто у них особист? Вон тот майор вроде как… – Твоя ошибка в том, что ты слишком подался вперед – объясняет Шах – Провалился всем телом. Почему ты ожидал, что я буду стоять на месте? Или ты думал, что раз я два раза старше тебя, так значит медлительный, как крот? Нет, парень, всегда ожидай, что противник будет быстрее и сильнее, чем ты думаешь! Не суди по внешнему виду! – Сахи, давай! – скомандовал Аносов. – Следующий! – приказал Головлев – Семенчук, ты давай. И ты слышал, что только что говорилось? Учти. Этот учел. Он не собирался так просто подставляться, потому усиленно чертил воздух ножом, пытаясь пишущими-секущими движениями зацепить своего противника. Сахи стоял и почти не уворачивался, ждал, когда противник нападет, и как следствие – раскроется. Пока этот кадр машет в воздухе этой железякой – подойти к нему, значит попортить новое обмундирование, а ведь жалко! Красивый «комок»! – Парень, ты вообще-то драться собираешься? – насмешливо спросил Сахи, пожимая плечами – товарищ полковник, они все у вас такие трусы? На безоружного с ножом боится напасть! Ссыкун! Вчера был ссыкун, а это еще один что ли? Похоже что ваш батальон состоит из одних ссыкунов!