Вот откуда я знал слова арии? А Бог его знает. Возможно, что-то навеяло из прошлой жизни. Но я готов был петь не хуже тех, кто на сцене! И плясать вприсядку был готов, если что. Я только что одержал свою величайшую победу. Эпохальную. С большим трудом мне удается усидеть на месте. Величественное лицо. Томительные минуты. Наконец, объявили антракт, и ко мне тут же просочились оба моих адъютанта. Абаканович протянул мне конверт телеграммы. Открыв ее так, чтобы никто не смог разглядеть текст, читаю: «ГОСУДАРЬ! ПТИЦЫ ДОСТАВЛЕНЫ В УСЛОВЛЕННОЕ МЕСТО. ПЛАН Б ИСПОЛНЕН. ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА ПОЛКОВНИК СЛАЩЕВ». Наклоняюсь к уху адъютанта: – Передайте генералу свиты Слащеву, что я жду его с птицами в Марфино. Пусть поторопится. Полковник кивнул и испарился за дверью. Принцесса, дождавшись, когда я освобожусь от дел, подошла ко мне. Весело подмигиваю ей: – Ну что, не передумали? Может, все-таки будете Иолантой? Как вас встречали! Иоланда-Мария грустно улыбнулась: – Да, встречали прекрасно. Я тронута. Но нет. Здесь, в высшем обществе, это, может, было бы и хорошо, но там, за стенами театра, это не лучший выбор. Однако я вижу, что вам принесли хорошие новости? – О да, моя прекрасная Ио-Мария! Еще не знаю подробностей, но если все так, как я думаю, то… То потеря Двинска и даже Риги уже не будет иметь никакого значения. Мы сегодня выиграли Великую войну. ИЗ СООБЩЕНИЯ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) от 21 июля 1917 года В Софии объявлено о формировании нового правительства. Новый премьер-министр Болгарии генерал-лейтенант Иван Фичев официально обратился к России и Италии с просьбой о перемирии на фронтах сроком на 72 часа. Информации об официальной реакции Москвы и Рима пока не поступало. Мы будем следить за развитием ситуации. МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 22 июля (4 августа) 1917 года – Добро пожаловать в Россию, господа! Царь вскипел: – Добро пожаловать?!! Это сейчас так называется? Этот ваш головорез полковник Слащев просто выкрал нас из дворца! – Чем спас жизнь вам и наследнику престола. Так что вы должны быть благодарны виртуозному мастерству генерала Слащева. – Ах, так этот негодяй уже стал генералом! Фердинанд I пыхтел, что тот паровоз. Казалось, еще чуть-чуть, и он даст протяжный гудок на всю округу, да так, что будет слышно на соседней станции. Наследник Борис был спокойнее и вполне держал свои эмоции под контролем. Не спорю, ситуация для них была, как бы это сказать, не совсем однозначная – Слащев со товарищи буквально выдернули их из постелей и, провернув головокружительную операцию, достойную Голливуда, загрузили в дирижабль и дали ходу оттуда. Возможно, я когда-нибудь дам дозволение снять фильм на эту тему. Одна только цепь интриг и коварства подпоручика Натальи Иволгиной чего стоит! Во многом благодаря именно ее работе Слащеву и удалось так лихо все проделать во дворце и вокруг него. Разумеется, это лишь киношная версия событий. На самом деле все было не совсем так, но кого интересуют скучные подробности? Кого интересует, сколько недель шли осторожные консультации между нами и группой их высших военных, понимающих, что война Болгарией так или иначе проиграна и нужно вовремя сменить сторону, избежав таким образом разгрома, капитуляции и унизительного раздела с прочими репарациями, в неизбежности которых у господ генералов (и не только) не было ни малейших сомнений. Мы были не против того, чтобы Болгария вдруг оказалась на нашей стороне, но методы, предложенные «болгарскими товарищами», нас не устраивали. Нет, я не возражал бы против того, чтобы на трон в Софии взошел кто-то из Романовых, но не такой же ценой. Ведь в ходе переворота и последующих событий гибель действующего царя и наследника, с огромной долей вероятности, была неизбежна. Их бы или ликвидировали прямо во время переворота (было такое острое желание у заговорщиков, а проконтролировать их обещание этого не делать из Москвы было невозможно, и нам бы пришлось смириться), или же их пришлось бы подрасстрелять в ходе неизбежно вспыхнувшей гражданской войны. Меня не устраивало ни воцарение Романовых ценой рек крови, включая кровь августейших особ, ни вообще погружение Болгарии в хаос и междоусобицу. Мне нужна была союзная и сильная Болгария, а не пылающий пожар в центре Балкан. В том числе и в контексте послевоенного мирного устройства, о котором следовало думать уже сейчас. В общем, проблема была сложная, пока не явился ко мне полковник Слащев со своим «Планом Б» – изящным и дерзким, как любая хорошая спецоперация. И я поставил на карту все, поскольку выполнение этой задумки позволяло победно завершить Великую войну уже в этом году, а переносить финал военной драмы на следующий год я решительно не желал. Что ж, мы сыграли ва-банк (боюсь даже вспомнить все прогнозы катастрофических последствий при негативном результате операции), и вот теперь болгарские царь и наследник «гостят» у меня в Марфино, и мы мило беседуем за кофе. – Это неслыханно и возмутительно! Выкрасть монарха соседнего государства! Да вся Европа будет считать вас варваром, и будет права абсолютно! Я с легкой улыбкой следил за тем, как бушевал мой царственный собрат. Наконец, дождавшись, когда пар в его котле несколько снизит свое давление, спокойно ответил: – Думаю, что монархи Европы просто замрут в немом восхищении, глядя на то, как я спас царственного собрата из рук мятежников. Вы знаете о том, что вы были практически обречены? И что, если бы не генерал Слащев, ваши бездыханные тела сейчас бы клевали вороны в дворцовом парке? Фердинанд Первый насупился и лишь буркнул: – О чем вы таком говорите, черт вас возьми?! – Я говорю о том, что в Болгарии произошел военный переворот, призванный предотвратить катастрофу, к которой на всех парах двигалось ваше царство. Позор Второй Балканской войны ваше отечество могло и не пережить. А о том, что война проиграна, давно ясно всем здравомыслящим людям и в Болгарии, и в Австро-Венгрии, и даже туркам. Лишь Германия упорно не желает видеть очевидное. Но Германия вас не спасет, просто не хватит сил. Понимая это, ваши генералы вышли на нас с предложением перемирия и желанием выступить теперь уже на стороне Антанты, перейдя таким образом из стана разгромно проигравших в число блестяще победивших. Скажу по секрету, такое же предложение есть у меня и от правящих кругов Австро-Венгрии и Османской империи. Война близится к своему логическому завершению, и у Болгарии есть шанс успеть запрыгнуть на подножку последнего вагона уходящего поезда. Что-то меня сегодня клонит в железнодорожную тематику. – Почему, ваше величество, вы говорите о том, что полковник… генерал Слащев спас наши жизни? Да, Борис явно поумнее папаши. – Оттого, дорогой крестник моего брата, что заговорщики желали либо провозгласить в Болгарии республику, либо призвать на царство кого-то из Романовых. Ни при одном из этих двух вариантов за вашу жизнь я бы не дал и ломаного гроша. Перспектива, что кто-то захочет из вас сделать знамя Реставрации, никому не нужна. Откровенно говоря, я очень опасался, что даже Слащев может не успеть и ретивые ваши подданные поспешат избавить себя от головной боли в принципе. Поэтому – да, вы обязаны генералу Слащеву своими жизнями, поскольку предотвратить переворот мы уже не могли, да и, как вы сами понимаете, не слишком хотели. Наши страны воюют между собой в данный момент, если вы помните. В любом случае называйте это как хотите, хоть наглым похищением, хоть блестящей операцией по спасению, но вы живы и вы здесь, что дает нам и вам определенные перспективы. – Какого рода перспективы? – Перспективы, Борис, простые. Вопрос выхода Болгарии из войны на стороне Центральных держав и вступление в войну на стороне Антанты практически решен. В Софии сформировано новое правительство генерала Фичева… – Изменник! Проигнорировав возглас Фердинанда, я продолжил: – …которое ждет высочайшего утверждения и высочайшего одобрения начала мирных переговоров с Россией и Италией. Практически все высшее командование вашей армии поддержало если не сам переворот, то смену курса Болгарии. – Это ложь! Царь все никак не мог смириться с очевидным. Мягко возражаю: – Простите, Фердинанд, но это так. Задумайтесь хотя бы над тем, почему нашему дирижаблю удалось пролететь в одиночестве над всей Болгарией, совершить посадку на военной базе в Софии, а затем благополучно долететь до Крыма. И никто, подчеркиваю – никто не попытался ни остановить его полет, ни сообщить о нем. Впрочем, наверняка отдельные сообщения поступали, но поскольку ваш Генштаб был центром мятежа, то все эти сообщения там благополучно и умирали. Скажу больше, завтра на рассвете генерал Тодоров отдаст приказ 3-й болгарской армии не оказывать сопротивления наступающим русским армиям, а затем на основании приказа из Софии о вступлении Болгарии в войну на стороне Антанты передаст свою армию в состав Южного фронта генерала империи Брусилова, а на что способен генерал Брусилов, вы прекрасно знаете. Через считаные дни русско-болгарские войска окажутся на территории Болгарии, и я не думаю, что встретят там что-то, кроме цветов и радостной встречи. – Кругом измена… Царь застонал и в отчаянии закрыл лицо ладонями. – …трусость и обман. – Что? Фердинанд непонимающе уставился на меня. – Я, дорогой мой царственный собрат, процитировал слова моего царственного брата Николая. Именно такими словами он сопроводил подписание своего отречения. Но, как видите, Россия жива, труса не празднует и уверенно движется к победе. Давайте дадим и вашему отечеству этот шанс. Когда я говорил о перспективе, я имел в виду и вашу личную перспективу, господа. У вас есть выбор: либо вы идете вместе с Болгарией в будущее, или Болгария идет в будущее без вас. Я не стану ходить вокруг да около и разводить тут политесы. Мне и России нужна союзная Болгария с дружественным монархом на троне. Я вполне могу посадить на болгарский трон кого-то из Романовых, и вы прекрасно понимаете, что в данный момент не та ситуация в Европе и мире, чтобы кто-то из великих держав этому всерьез воспротивился. Но я предпочитаю соблюсти внешнюю законность и преемственность власти, избавив братскую русскому народу Болгарию от смут и потрясений. Посему предложение такое: мой царственный собрат Фердинанд I Болгарский подписывает отречение от престола в пользу любимого сына и наследника Бориса. Новый царь Болгарии Борис III утверждает предложенный состав правительства и объявляет о вступлении Болгарии в войну на стороне Антанты. – А если мы откажемся? – Это предложение, от которого нельзя отказаться. Иначе на трон Болгарии взойдет кто-то из Романовых, а вы проживете долгую и увлекательную жизнь в охраняемом поселке где-то в Сибири. Это будет не таким изящным решением, как первое, но я переживу. А вот переживете ли вы – вопрос. – Это угроза? – Разумеется. Мы ведь в состоянии войны, не так ли? Так что выбора у вас нет. Или вы спасаете Болгарию от военного поражения, послевоенного унижения и ограбления и вероятной гражданской войны, введя ее в число держав-победительниц и сохранив при этом династию на троне, или же я все это делаю без вас. Но, разумеется, династия сменится. Выбирайте. Впрочем, как я уже сказал, выбора у вас нет. И да, имейте в виду, чтобы реально войти в число держав-победительниц, вашей армии придется реально воевать плечом к плечу со своими русскими братьями. Особенно если Болгария хочет рассчитывать на приращение территорий, в том числе и Средиземноморья. Глава XI. Язык перемен МОСКВА. КРЕМЛЬ. ГЕОРГИЕВСКИЙ ЗАЛ БОЛЬШОГО ИМПЕРАТОРСКОГО КРЕМЛЕВСКОГО ДВОРЦА. 23 июля (5 августа) 1917 года – От лица всего нашего великого Отечества я благодарю вас, господа. Ваш подвиг войдет в историю России, хотя на многих подробностях того, что вы совершили, еще долго будет лежать печать государственной тайны. Ваш героизм, ваша отвага и ваша лихость станут легендами, которые многие десятилетия будут вдохновлять тех, кто пойдет по вашим стопам.