– Хорошо, я подумаю над вашим предложением. Последний вопрос – это предложение только от лица дома Эфрусси или за этим стоит и венский дом Ротшильдов? Закс склонил голову. – Скажем так, ваше императорское величество, это официальное предложение банкирского дома Эфрусси. Хотя исключать факт того, что венский дом Ротшильдов в курсе данного предложения, я бы не стал. СОВМЕСТНОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ КАНЦЕЛЯРИИ ДВОРА КОРОЛЯ ИТАЛИИ ВИКТОРА ЭММАНИУЛА III И КАНЦЕЛЯРИИ ИМПЕРАТОРА ВСЕРОССИЙСКОГО МИХАИЛА II. 14 (27) июля 1917 года Настоящим официально объявляется об имеющей место быть помолвке Его Императорского Величества Императора Всероссийского Михаила Второго и Ее Королевского Высочества принцессы Иоланды Савойской. Дата и место церемонии в целях безопасности будут оглашены позднее. ОТ РОССИЙСКОГО ИНФОРМБЮРО Оперативная сводка за 13 июля 1917 года За истекшие сутки доблестными войсками Русской императорской армии было продолжено наступление на участках частей Юго-Западного фронта. В ходе успешных наступательных операций нашими войсками был освобожден важный железнодорожный узел и город Брест-Литовск. Герои нашей армии посвятили эту победу Державному Вождю ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ МИХАИЛУ АЛЕКСАНДРОВИЧУ. Особо в боях отличились подразделения 4-й стрелковой «Железной» бригады под командованием генерала Свиты ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Дроздовского. Продолжаются позиционные бои в районе Рижского укрепрайона. Германские оккупанты не оставляют тщетных попыток выбить русскую армию с занятых позиций. Все попытки атаковать успешно отбиваются доблестными защитниками Риги с большими потерями со стороны неприятеля. На других участках фронта ничего существенного не произошло. МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 14 (27) июля 1917 года – Я обдумал предложения банкирского дома Эфрусси, господин Закс. Как вы могли заметить, положение Австро-Венгерской империи стало еще более тяжелым за эти сутки. Но я не на этом хотел бы сделать акцент в своем ответном предложении. Мне прекрасно известны возможности банкирского дома Эфрусси. В предложении, которое вы намедни озвучили, эти возможности заявлены куда более весомыми, чем представлялось ранее. Я не берусь судить об обоснованности таких заявлений и об их основе. Если заявление сделано столь серьезными людьми, то мне остается лишь принять такое могущество к сведению. Принять и, как следствие, ожидать в качестве жеста доброй воли передачи мне всех имеющихся у дома Эфрусси сведений о том, кто покушался на мою невесту принцессу Иоланду, кто устроил взрыв на Красной площади на Пасху, кто стоит за убийством моего дяди великого князя Николая Николаевича в Тифлисе и, наконец, кто стоит за попытками государственных переворотов в России. Закс вздохнул. – Боюсь, ваше императорское величество изволит путать банкирский дом с сыскным агентством. – И тем не менее, господин Закс. Тот, подумав несколько секунд, нехотя проговорил: – Возможно, ваше императорское величество, банкирский дом Эфрусси смог бы навести справки по какому-то из упомянутых вашим величеством дел, но вот сразу по столь многим… Назовите то дело, которое волнует ваше величество больше всего, и мы займемся этим вопросом со всей серьезностью. Усмехаюсь. – Вы, кажется, торгуетесь, господин Закс? Тот парировал (и куда делось все подобострастное верноподданничество?): – Нет такой заповеди «не торгуйся», государь. – Вот и не торгуйтесь, господин Закс. Я жду информации. МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 15 (28) июля 1917 года Я выслушал рапорт генерала Кованько, который лично прибыл на открытие аэродрома в Марфино. Да, теперь у меня всего-то на расстоянии четырех с половиной верст от моей резиденции были собственный аэродром, причальная мачта и эллинг для дирижабля. И пусть новенькая большая «Империя» вряд ли в него поместится, но для того же «Гиганта» это был вполне достойный гараж. Впрочем, пока это была лишь пустая оболочка, ведь и «Гигант», и «Империя» выполняли сейчас свои собственные задания на разных участках фронта, да и на разных фронтах во всех смыслах этого слова. Где сейчас «Гигант», я точно не знал. Но за движением «Империи» я следил ежечасно. На карту было поставлено все. МОСКВА. КРЕМЛЬ. ДОМ ИМПЕРИИ. 16 (29) июля 1917 года – Господа, надеюсь, что вы понимаете, насколько это важно. – Не извольте беспокоиться, ваше императорское величество. Все будет в самом наилучшем виде. Я ручаюсь. – Надеюсь на вас, граф. Бенкендорф лишь молча склонил голову. МОСКВА. ХОДЫНСКИЙ АЭРОДРОМ. 19 июля (1 августа) 1917 года Оркестр. Ковровая дорожка. Сто тысяч подданных. Огромная туша дирижабля «Империя», уже пришвартовавшегося и притягиваемого к земле мощными моторами. Тросы зафиксированы. Люки в гондоле открылись. Официальный визит. Первый официальный визит главы другого государства в Россию за время моего царствования. Громовой хорошо поставленный голос объявляет: – Его королевское величество Никола Первый, король Черногории и Брды, господарь Зеты, Приморья и Скадарского озера! Гром оваций и криков приветствия. – Ее королевское величество Милена, королева Черногории! Новый рев и аплодисменты. Я встречаю прибывших. Говорю по-русски: – Рад приветствовать вас в России! У России мало столь верных друзей и столь надежных союзников, каким, без сомнения, является Черногория. Король отвечает на хорошем русском языке: – Благодарю вас, Михаил. У Черногории нет и не будет большего друга, чем Россия. Быть генерал-фельдмаршалом Русской императорской армии большая честь для меня. Жму руку своему царственному черногорскому собрату. Продолжаю церемонию. – Ваше королевское величество, разрешите представить вам моего сына. Граф Георгий Брасов. Необычайно серьезный Георгий склонил голову, приветствуя монарха дружественной державы. – Ваше королевское величество. – Граф. Поворачиваюсь к Милене и говорю уже на французском: – Ваше королевское величество, разрешите представить вам моего сына. Граф Георгий Брасов. – Ваше королевское величество. – Граф. Та склоняет голову в ответ на поклон Георгия. Никола улыбается и подмигивает мне. И в этот момент все тот же громовой голос с необычайным восторгом провозглашает: – Ее королевское высочество принцесса Иоланда Савойская! Глава VIII. Михаил и Иоланда МОСКВА. ХОДЫНСКИЙ АЭРОДРОМ. 19 июля (1 августа) 1917 года Есть такое выражение – улыбка на миллион. Пожалуй, с сегодняшнего дня я знаю, что такое взгляд на миллиард. Да, никакое фото и никакое видео… эм… никакая кинохроника не могли передать то, каким был этот взгляд и эти глаза вживую! Впрочем, и улыбку на миллион никто в данном случае не отменял. И я начинал понимать князя Волконского и его опасения. Ох, наведут эти глаза шороху…