– Ты один? – спросил я. – Ага, – подтвердил Андрей и почесал живот. – Родаки на даче, Анька в кафетерии. – Оп-па! – поразился я. – Так она к тебе перебралась? – А чего ей в общаге жить? – Красавчик! – порадовался я за друга. – А есть пожрать чего? Фролов позвал меня на кухню. – Анька готовит – пальчики оближешь. Я так растолстею скоро. – Ты – не страшно. Главное, чтобы не она, – рассмеялся я. – Не завидуй, – отшутился Фролов и разложил по тарелкам из стоявшей на плите сковородки макароны, но не обычные и не по-флотски, а помимо тушёнки заправленные ещё чем-то вроде плавленого сыра. – Ты чего припёрся? Только не говори, что опять меня с мебелью прокинуть хочешь. – Не, сегодня выхожу. Я попробовал макароны и одобрительно кивнул. И в самом деле – вкусно. Андрей налил воды в чайник, поставил его на плиту и спросил: – Чего тогда? – Да я денег занял, телик хочу купить. – Ну ни фига ты богатенький Буратино! – Сказал же: в долг взял. Поможешь дотащить от «Солнышка», если там присмотрю чего? – Помогу, но с тебя простава. – Да уж как без этого! Чайник засвистел, и мы начали пить чай, потом двинулись за телевизором. По дороге Андрей поглазел на сожжённый киоск, а дальше мы миновали общагу с поликлиникой и вышли к жилому дому, весь первый этаж которого занимал магазин «Солнышко». Там продавали игрушки, детские товары и одежду, нам был нужен отдел с теле-радиотехникой. Ни цены, ни выбор не порадовали, единственным доступным вариантом оказался прибалтийский «Таурас», который, по словам продавца, просто не успели переоценить. – Дециметровые каналы принимает? – со знанием дела уточнил Андрей. – Принимает. Привычной мне круглой ручки переключения каналов на передней панели не обнаружилось, имелся только ряд кнопочек из красного пластика, пронумерованных от единицы до шести. Этот блок выдвигался вперёд, частоты настраивались отдельно подкруткой небольших колёсиков. – И вот ещё, – подсказал продавец, убрав пластиковую шторку, за которой скрывались разъёмы для подключения магнитофона и рукоятки регулировки насыщенности, яркости и контраста. – Очень удобно, не нужно за телевизор соваться. – Его бы включить, – попросил я, не желая отдавать деньги за кота в мешке. – Можно и включить. Загорелась кнопка за номером один, из динамика понеслось: Капитан Каталкин – козырной валет…[2] Некоторое время спустя проявилось изображение вокалиста ансамбля «Весёлые ребята», прыгавшего на какой-то лестнице в кожаных фуражке, плаще и высоких ботинках. – Нормально, нет? – встал рядом со мной Андрей. – Да, вроде, – пожал я плечами и полез за деньгами. – Беру! – Поди уже и кабельное провёл? – спросил Фролов. – Вечером подключать придут. Подваливай. – Делать больше нечего! У меня давно кабельное, там после двенадцати фильмы для взрослых крутят, их самое то с Анькой смотреть. Продавец принял деньги и выбил чек, потом долго и муторно выписывал гарантию, затем пропал минут на двадцать, но всё же отыскал на складе коробку из-под телевизора, и мы поволокли чудо техники домой. И всё бы ничего, только весило это самое чудо килограмм сорок, не меньше. Дядя Петя нашему приходу удивился. Очень сильно и в насквозь непечатной форме. Да ещё с морскими загибами, показавшимися сухопутной крысе в моём лице чересчур уж… притянутыми за уши, что ли? Хотя не за уши, конечно, речь там о других частях тела шла. Преимущественно о гениталиях. – Деньги занял, – объяснил я происхождение средств на покупку телевизора. – Ага! – упёр руки в боки дядя Петя. – То есть конфискации имущества можно не бояться? – Какая конфискация? Я ещё даже на работу не вышел, при всём желании ничего стырить не мог! – Было бы желание, а что стырить – найдётся! Я только рукой махнул. Мы занесли телевизор в комнату, но так сразу установить его не получилось. В старый снизу вкручивались ножки, «Таурус» потребовалось водрузить на тумбочку. – Ерунда какая! – проворчал дядя Петя, но изображением остался доволен, да и диагональ в шестьдесят один сантиметр его всецело устроила. Мы с Дюшей отволокли старый агрегат в гараж, после этого с чувством выполненного долга купили две трёхлитровки пива, а от ларька двинулись с ними прямиком к Гуревичам, логично рассудив, что способны совместить приятное с полезным – то есть распитие алкогольных напитков и сборку мебели. Тихон Морозов, который числился кем-то вроде кладовщика, оказался на месте, но в гараж банки пришлось заносить тайком вовсе не из-за него, просто помимо Толстого присутствовал и Гуревич-старший – невысокий худощавый мужчина лет сорока в светлом летнем костюме и сорочке без галстука с расстёгнутым воротником. – Здравствуйте, Роман Маркович! – сразу направился к нему Фролов, дав мне возможность незаметно убрать сумку с банками за один из диванов. – Здравствуй, Андрей! – ответил хозяин цеха-склада. – Нам бы со сборкой ускориться. Сможешь обеспечить? И надо подыскать водителя на неполный день. По случаю «УАЗ» четыреста пятьдесят второй подвернулся. Завтра пригонят, хоть будет на чём заказы развозить. – «Буханка», что ли? – влез я в разговор. – Да, Сергей, «буханка», – подтвердил Гуревич и выжидающе посмотрел на Андрея, которого из друзей сына полагал самым серьёзным. – Готов бригаду на себя взять? По нынешним временам слово «бригада» приобрело совсем уж нехорошее значение, но сейчас речь шла вовсе не об организации банды, так что Фролов уверенно кивнул. – Базара нет! – выдал он и замялся. – Э-э-э… В смысле – не вопрос, справлюсь. Водитель точно будет – Саша Романов помимо сборки мебели займётся. И ещё одного человека привлечём, чтобы работу по нормальному графику организовать. – Тогда это на тебе, – одобрил такое решение Гуревич. – А с торговлей сахаром что? – спросил Андрей. – Получится обороты увеличить? Роман Маркович только руками развёл. – Никак подходящее помещение не могу найти, реально снять только часть складка, но без фасовки объёмы не нарастить. Вы дальнюю часть гаража освободите пока, оптовики цены снижают – буду закупаться по возможности. Надо делать запасы, к осени всё подорожает, – сообщил он и вышел из бокса. У ворот стояли белые «жигули» седьмой модели, на них Гуревич и уехал. Андрей почесал затылок и спросил: – Тиша, не хочешь сборщиком поработать? Пока четвёртого в пару Роме не найду? Тот поморщился и согласился с крайней неохотой. – Если только на время, на мне и так весь учёт. Это сейчас каникулы, а так-то я в техникуме на бухгалтера учусь. – На время, само собой, – уверил его Фролов и махнул рукой. – Серый, наливай! Я дошёл до стола, взял две семисотграммовые банки, обернулся и спросил: – Тиша, пиво будешь? – Не! – замотал головой Толстый, оттянул рукав клетчатой рубахи и посмотрел на часы. – Я сегодня со своей в кино иду. По газировке вдарю. Мы с Андреем настаивать не стали, резонно рассудив, что нам больше достанется, и начали собирать диван. Как я и предполагал, дело это оказалось не слишком сложным, да и Фролов уже успел руку набить, так что работа шла споро, а попутное употребление пива на её скорости нисколько не сказывалось. Тут вставить, здесь забить, где-то натянуть, что-то ввинтить – нормально. – Тиша, комплектов много осталось? – спросил Андрей некоторое время спустя. – Могу посмотреть, – отозвался Толстый, который увлечённо шуршал страницами газеты и даже делал какие-то пометки в блокноте. – Там ещё кухни и стенки привезли, так сразу не скажу. – Глянь потом. Пока не горит. Постепенно начало смеркаться, и мы включили свисавшую на проводе с потолка стоваттную лампочку, а там подошли Лёня Гуревич и Саша Романов, которые сначала налили себе пива из дождавшейся их трёхлитровки, а потом расположились перед телевизором и включили игровую приставку. По пути Рома наступил на пластиковую пробку от бутылки с газировкой и поскользнулся на ней.