– Рад за тебя, – проворчал Фролов. – Ты не свинтишь к нему, надеюсь? – Да не, Дюша. О постоянке разговора не было, не парься. Андрея такой ответ не особо успокоил, но раньше времени он капать приятелю на мозги не стал и уточнил: – Что за товар? – Водка, – нехотя просветил я товарища. Фролов покрутил пальцем у виска. – Вы совсем ку-ку? У человека машину взрывают, а вы ему помогать с водкой взялись? Он же точно крыше не отстегнул! Рома сдавленно икнул и помахал указательным пальцем. – Не-не-не! С крышей у него порядок, он мне сам сказал. Всё схвачено, за всё заплачено! Это беспредельщики какие-то. Никаких… ик!.. тёрок ни с кем не было. – И кому он платит? – поинтересовался Андрей. Романов только плечами пожал. – Без понятия. Не с руки было именами интересоваться. Фролов выразительно глянул на меня и постучал пальцем по виску, но ничего говорить не стал. Лишь когда мы вернулись к сборке дивана, спросил: – Серый, ты когда со мной сможешь на установку кухни съездить? Один заказ уже есть. – Блин, да я в этом не Копенгаген! – Разберёмся как-нибудь! – отмахнулся Андрей и, хохотнув, процитировал телевизионную рекламу: – Это не просто, а очень просто! Рома снова плеснул в баночку водки и перебрался поближе к нам. – Пацаны, давайте бахнем, а? Всех денег не заработаешь! – В зал мы идём! В зал! – с нескрываемым раздражением напомнил Фролов. – Ты агрегат, Дюша, ты, Дюша, агрегат… – пропел Рома, поменяв созвучные имена, выпил, выдохнул и прищёлкнул пальцами. – Да, пацаны! Я же сейчас Янку Скокову встретил! Андрей отложил молоток и спросил: – И как она? – С лялькой гуляла, – сообщил Романов и причмокнул. – Такие буфера себе отрастила, Сабрина отдыхает! Прям две дыньки! Колхозницы, натурально! У твоей Аньки реально меньше, отвечаю! – Да ну тебя, балабол, – досадливо отмахнулся Фролов, который пытался ухлёстывать за Янкой в восьмом классе, но взаимности не добился. Но Рому уже начало развозить, сидеть молча ему было невмоготу. – Кстати, Серый! – дёрнул он меня. – Володя утром о Гере спрашивал! По спине пробежался холодок, я отложил в сторону молоток и уточнил: – В смысле? – Ну не о самом Гере, а о том случае с перестрелкой. Ты ж ему о знакомстве с Козловым трепанул, вот он и заинтересовался. – И чё ты? – А чё я? Сказал, тебя Козлов дольше всех мурыжил, вот и всё. Я кивнул, не зная, как расценивать интерес Мальцева к той истории. Такое впечатление, коммерсант сначала мои слова проверил, а потом уже предложил с Козловым поговорить. Ушлый! Андрей сплюнул на пол и с досадой произнёс: – Эх, Гера-Гера… Раздолбай был ещё тот, но сейчас очень его не хватает. – Граф подкатывал? – догадался я. Фролов кивнул. – Подкатывал. Ля-ля, тополя… Надо друг друга держаться… Я за вас вписался… Меня аж от злости передёрнуло. – Вписался он, урод! – Ну, так-то вписался, не подкопаешься, – развёл руками Андрей. – Короче, стрелка на днях будет, просил постоять рядом, пока он с кем-то там чего-то перетрёт. – Бли-и-ин! – протянул Рома. – Оно нам надо? Вот надо оно мне, Дюша, скажи! Фролов нервно передёрнул плечами. – Думаете, мне на стрелку идти хочется? Варианты какие, а? Вариантов не было. Тут ведь дело даже не в оказанной нам Графом услуге – пусть со стороны и некрасиво смотрелось бы, но могли отказать, – да только с братвой Кислого отношения сейчас хуже некуда, один на один с этими уродами тягаться не сможем. Придётся с пацанами знакомыми договариваться, а они первым делом о Графе спросят. Поэтому терять лицо никак нельзя. Боком выйдет. – Ладно, видно будет, – махнул я рукой, и мы вернулись к сборке мебели. А когда начали закругляться, то обнаружили Рому на одном из свежесобранных диванов. Попытались растолкать – ничего не вышло. – Опять нажрался! – с досадой протянул Дюша. – Оно и не удивительно, если без закуси всякую дрянь пить, – усмехнулся я. Фролов только рукой махнул. – Ладно, пошли. – Тут его закроем на ночь? – После качалки зайдём. Может, проспится к этому времени. Я в столь скором протрезвлении откровенно сомневался, но своё мнение придержал при себе. Весу в Роме, конечно, около центнера, только и пил он не нормальную водку, а невесть из чего и где разлитое по бутылкам пойло. Вот тоже вопрос – насколько убедительные документы были на руках у Мальцева в нашу вчерашнюю поездку. Он, конечно, себе не враг, но… – Серый, пошли! – сбил меня с мысли Дюша, выпустил из бокса и запер дверь на оба замка. И правильно сделал – на Рому надежды никакой, а если по нашей оплошности вынесут мебель, замучаемся Гуревичу долг отрабатывать. Тренажёрный зал оказался набит битком. Пахло потом, лязгало железо. В двух выставленных у стены колонках «Radiotehnika» играл забугорный тяжеляк, вроде «AC/DC», но музыка не давила и разговорам нисколько не мешала. Встретилось несколько знакомых, которых не видел с призыва в армию, потрепался с ними немного, затем размялся и начал работать с гантелями. Только-только разогрелся, и неугомонный Андрей уложил на скамейку, навесил на гриф блины и передал его мне. Двенадцать раз выжать от груди штангу я выжал, но после этого начал как-то очень уж неприятно пульсировать расчертивший висок рубец. – Давай без фанатизма, – попросил я приятеля, когда тот устроил гриф на держателях. – Ты точно лишканул! – Шварц говорит, мышцу надо пугать, а то эффекта не будет! – Иди ты! Только доделал оставшиеся подходы, и скамейку тут же заняла следующая пара, мы пошли на другие снаряды. Почти везде приходилось ждать своей очереди, но так было даже лучше – понемногу я самым откровенным образом взмок; хотелось плюнуть на всё и выйти на свежий воздух или хотя бы просто посидеть и перевести дух. Расслабиться не давал Андрей, да я и сам прекрасно осознавал, что хорошая физическая форма просто так не появляется. Надо успеть за вечер все группы мышц проработать… но без фанатизма. Постоял, перевёл дух, пошёл тягать железо дальше. Постоял, обтёк, отдохнул… Вот только столь спокойно к очередям относились далеко не все. И пусть никто особо не наглел и не лез вперёд других, изредка всё же случались конфликтные ситуации. Знакомые переругивались и подкалывали друг друга скорее добродушно, нежели зло, незнакомые… Ну расходились как-то краями, до драк дело не доходило. Просто было не принято; это зал, а не подворотня. Неподалёку от нас невысокий, но крепкий и мускулистый парень занял лавку отвлёкшегося качка призывного возраста, а в ответ на высказанную претензию легкомысленно усмехнулся. – Встал, место продал! Аргумент крепышу убедительным не показался, но на каждую фразу у балабола находилось две, в итоге он отбрехался и начал работать с гантелями, а качок немного потоптался рядом, выругался и ушёл в раздевалку. – Это Чиж, что ли? – озадачился Андрей. – Кто? – не понял я. Фролов кивнул на разговорчивого паренька и пояснил: – Костя Чижов, он с нами до третьего класса учился, потом родители на север уехали. А! Ты ж его не застал! – Да и фиг с ним! – отмахнулся я и вытер полотенцем вспотевшее лицо. Руки дрожали и не особо ворочались, а натруженные мышцы немного ныли, но эти ощущения казались скорее приятными. Если б ещё в голову удары сердца так резко не отдавались…