— А-а… — нелепо протянула Мэри, — б-благодарю, мистер Эндрюс. Но разве же… — Мистеру Уайльду было приятно такое внимание, — словно невзначай обронил конструктор, — увы, нередки такие случаи, когда пассажиры после помощи им смотрят на членов экипажа так, словно они не заслуживают даже короткой благодарности. Бесспорно, жизнь и здоровье пассажиров в руках команды, но, как мне кажется, вы понимаете, что и небольшое выражение признательности греет душу. У Мэри дрогнули руки, и она едва удержала шаль так, чтобы та не распахнулась. При ближайшем рассмотрении она легко могла заметить, что шаль, очевидно, развернули и позже сложили заново, плотным и компактным конвертом. Внутри же шали, между её складками, виднелся край бумаги. Мэри подцепила его двумя пальцами и тут же покосилась на мистера Эндрюса. Тот дипломатично смотрел в спины бегущим Джорджу и Шарлотте и, казалось, о чём-то размышлял. — Я не знаю, как выразить свою благодарность вам, мистер Эндрюс, — сказала Мэри, — я… мне действительно стыдно, что по моей вине вам пришлось оторваться от своих дел… — Мне было приятно побыть вашим помощником, — пожал тот плечами, — а ваш разговор с юным мистером Флэнаганом натолкнул меня на кое-какие размышления. Прошу прощения, мисс Джеймс, но его обрывки я уловил случайно. Они заинтересовали меня, так что я прислушался. — В этом нет ничего дурного, право, — стала открещиваться Мэри, — но вы снова начинаете мне льстить! — Мисс Джеймс, к сожалению, вы склонны себя недооценивать: любую похвалу вы воспринимаете как ложную, — улыбнулся мистер Эндрюс, — более того, достойный разговор невозможен без хорошего собеседника. У Мэри отлегло от сердца. — Действительно, — уверенно сказала она и выпрямилась, — для двенадцатилетнего мальчика мистер Джордж очень умён. Мне хотелось бы, чтобы мистеру Джорджу всегда улыбалась удача, ведь у него большое будущее. Мистер Эндрюс снова перевёл взгляд на детей. Шарлотта догнала Джорджа, и теперь они шагали бок о бок, о чём-то разговаривая. — Если бы все наши предсказания сбывались… — начал он, но вдруг оборвал сам себя и снова обернулся к Мэри. — Что ж, полагаю, больше я не имею права вас задерживать. Был бы очень рад увидеться с вами снова. — И я, мистер Эндрюс, — словно во сне, ответила ему Мэри. Она не сводила взгляда с шали, пока мистер Эндрюс ещё не успел отойти далеко. Стоило же ему покинуть крытый променад, как Мэри нетерпеливо схватилась за уголки шали, стремительно развернула её и замерла. Аккуратный белый листочек опустился на доски, точно в центр солнечного пятна, и неистово заблестел на свету, рассеивая кругом себя искры. Мэри наклонилась и дрожащей рукой подняла листочек. Она не смогла удержаться и воровато, испуганно осмотрелась, прежде чем развернула его. Шарлотта и Джордж, как завороженные, следили за плавными перемещениями облаков по просевшему небу. — Никого, — вслух выдохнула Мэри и торопливо поднесла листок к глазам. Пальцы у неё стали мокрыми и скользкими от пота. «Мисс Джеймс! Благодарю за возвращенные вещи и передаю вашей сестре пожелания всего наилучшего. Надеюсь, её здоровью не был нанесен ущерб. Г. Т. Уайльд» И, хотя о ней самой в короткой и сухой записке мистера Уайльда не было сказано ни слова, у Мэри на сердце вдруг потеплело так, словно бы он осведомился о ней. Мэри аккуратно сложила записку и вложила ту в записную книжку. Наверное, если бы мистер Уайльд выделил ей хотя бы на одну строчку больше, её сердце сошло бы с ума от счастья — но мистера Уайльда интересовало благосостояние Лиззи, поэтому Мэри оставалось лишь испытывать тихое удовлетворение и спрашивать себя с изумлением: разве было что-то по-настоящему особенное в том, что один из офицеров «Титаника» (пусть и невероятно похожий на Оливера Хаксли) исполнил свои обязанности и спас её глупую сестрицу? Вероятно, что-то особенное в этом всё-таки крылось, но доискиваться причин у Мэри не было желания: в конце концов, ответ лежал слишком близко к поверхности, и его опасно было тревожить. * * * В просторном обеденном салоне для второго класса было время ланча. Дамы и господа, весело переговариваясь, рассаживались по своим местам, между столами быстро ходили услужливые стюарды. — Позвольте предложить вам меню, мэм… — О, милый, мороженое! Я давно хотела мороженое… Мэри сидела у окна, глядя на голубовато-белое, в изящно вырезанных барашках, небо и таинственно улыбалась. Время обеденного перерыва было самым приятным для неё временем суток. Если бы Лиззи не спала в каюте, Мэри предложила бы ей прогулку и ланч, но Лиззи отговорилась слабостью, и Мэри ей поверила. Лиззи совсем недавно перенесла серьёзное нервное потрясение и нуждалась в отдыхе, а мысли Мэри до сих пор пребывали в таком опустошающем беспорядке, что лишь одиночество могло бы распутать их сложный клубок. Рядом с нею неуверенно скрипнул стул. — М… Мэри? Она неохотно повернулась. Мисс Мэйд стояла, неуклюже опершись на спинку стула, и виновато смотрела на стол. Между Мэри и пустым местом, куда мисс Мэйд нацелилась усесться, лежало меню. — Симона, — посуровевшим голосом сказала Мэри. — Доброе утро. — Доброе… утро, — неловко пробормотала мисс Мэйд и покраснела. Алый третий глаз у неё во лбу, казалось, увеличивается с каждым мгновением. — Доброе утро, Мэри. Я… я пришла, чтобы принести свои извинения. Мэри оторвалась от изучения неба и смерила мисс Мэйд долгим пристальным взглядом. Она мягко отодвинула меню и приглашающим жестом указала на стул напротив. — Что ж, садись, Симона. Мне было бы интересно услышать твою версию событий. Мисс Мэйд стремительно выдохнула, как будто она умирала от недостатка воздуха, и тяжело упала на стул напротив Мэри. Её пальцы тряслись. В скрюченную руку мисс Мэйд торопливо схватила меню и заслонилась им от Мэри, словно щитом. Та спокойно следила за всеми этими манипуляциями, и на её лице не было заметно ни злости, ни нетерпения. — Не бойся, — подбодрила она мисс Мэйд, — я действительно хочу услышать именно твои слова. Мисс Мэйд уронила голову на тощую впалую грудь, неловко выпрямилась и вдруг затараторила, бледнея на глазах: — Мэри, я буду с тобой откровенна: я не оправдала твоё доверие и не уследила за Лиззи. Если бы только не мистер Уайльд… — она словно сдулась, съёжилась на стуле и заслонилась меню. — Если бы мистер Уайльд не выручил бедную Лиззи… Тёплая вуаль скользнула над сжавшимся сердцем Мэри, как крыло ласточки. Взгляд её сам собой снова переместился к окну, к светлому голубому небу и океану, который игриво искрился гребнями крошечных волн. — Да, — сказала Мэри, и губы её приподнялись в мечтательной улыбке, — мистер Уайльд спас Лиззи. Он был так добр, что доставил её ко мне и объяснил, что произошло, но… Симона, — она перевела взгляд на скрюченную за столом мисс Мэйд, — в любом случае, я желала бы выслушать истории всех участников событий. — Я виновата, — тяжело выдохнула мисс Мэйд. Алые пятна снова расцветили её лицо и жилистую тонкую шею. — Я думала только о себе и своём бедном старом… Мэри, — она удивлённо распахнула глаза, — слышишь ли ты меня? Мэри встрепенулась. Сладкий туман покинул её голову, и она тут же обхватила себя за плечи. — Прости, Симона, — пробормотала она, запинаясь, — я… я была так встревожена, что не услышала тебя. Тонкие губы мисс Мэйд тронула хитрая усмешка, и она аккуратно отложила меню к краю стола. Мэри всё ещё смотрела в бесконечный океан, и расплывчатые блики перед её глазами складывались в загадочные фигуры — едва знакомые, но близкие, что вызывали посвящённый трепет на самом дне сердца. — Думаю, здесь дело в другом, — сказала мисс Мэйд с непогрешимой уверенностью, — никогда ещё ты не бывала столь растерянной, Мэри, если не вспоминать… Мэри резко отодвинулась от стола и сжала пальцы в замок. — Умоляю, не надо! — вскричала она, и мисс Мэйд аккуратно покивала. — Хорошо. Хорошо, я не стану мучить твоё несчастное сердце, но и ты, пожалуйста, не подвергай мучениям моё и… — мисс Мэйд подалась вперёд, заслоняясь обеими руками от стюардов и пассажиров. Её глаза таинственно блеснули. — Скажи мне, Мэри, кто он? Мисс Мэйд казалась заговорщицей, вовлекающей друзей в лабиринты опасных интриг. Мэри выхватила носовой платок и стремительно провела им по щекам. — Симона, — её голос дрогнул, — как ты можешь считать меня… — Даже я влюбляюсь, — рассмеялась мисс Мэйд, — а твоя юность… твоя красота… Атлантика… это так романтично! Что говорить обо мне, и старушки начинают поглядывать на своих стариков с озорством! Мэри, признавайся, кто он! Мэри закусила губу и потупилась, как школьница перед строгой учительницей. Мисс Мэйд придвинулась ещё ближе; её преступно горячее дыхание жгло Мэри щёку. — Впрочем, не надо, — по-змеиному шепнула мисс Мэйд и коварно улыбнулась, — я знаю. Это мистер Уайльд! — Вовсе нет! — обиженно вскрикнула Мэри и вскинула взор: глаза её вдруг наполнились слезами. — Да, — коварно улыбнулась мисс Мэйд и величественно села на своё место. — Глупышка, кто понимает в любви больше? Я любила столько раз… Мэри стыдливо крутила сцепленными пальцами и молчала. Любой звук мог вывести её из неустойчивого равновесия и спровоцировать взрыв рыданий — глупых и совершенно неуместных для девушки её возраста. — Можешь молчать, — мисс Мэйд торжественно сложила руки на груди и подмигнула красивому стюарду, который обслуживал соседний столик. — Я одобряю твой выбор, дорогая, он видный мужчина, вот только одно «но»… Мэри, милая, не слишком ли большая разница в возрасте? Сколько ему? Около сорока? Ты такая юная и цветущая, осмотрись кругом и поверь: на этом корабле ты обязана быть не только гувернанткой. Если тебе так нравятся моряки… хм, моряки, — мисс Мэйд поскребла подбородок, — недурной выбор! Даже если вы не сойдётесь характерами, он не будет тебе докучать. И всё-таки осмотрись внимательнее. Из офицеров палубной команды мне кажется привлекательным мистер Муди. Я постараюсь разузнать, женат ли он. Мэри сцепила клацающие зубы и с трудом сглотнула. — Даже не вздумай, Симона, — проскрипела она. Мисс Мэйд оскорблённо похлопала округлившимися глазами. — Но что тебя смущает? — Прошу, не компрометируй меня, Симона, — промолвила Мэри и сжала губы. — Я не смогу смотреть мистеру и миссис Флэнаган в глаза, если слухи дойдут до их ушей. Я обязана беречь их репутацию. Мисс Мэйд строптиво поджала губы и покачала головой. — Ах, — капризно сказала она, — будь по-твоему. Но, Мэри, милая, я призываю тебя подумать ещё раз и отпустить свои беспочвенные тревоги. Атлантика — то самое место, где нужно влюбляться… Мэри стремительно поднялась из-за стола. Жалкие остатки едва проснувшегося аппетита исчезли, теперь её тошнило, как будто разговор с мисс Мэйд был горькой пилюлей, застрявшей в горле. — Довольно, — отрубила Мэри, — я больше не желаю об этом разговаривать. Уже поздно, мне пора работать. Хорошего тебе дня, Симона. Мисс Мэйд озадаченно поглядела Мэри вслед: её стремительный уход нельзя было назвать никак иначе, нежели испуганным бегством. Мисс Мэйд поглядела за плечо: очаровательный юный стюард поймал её взор и улыбнулся в ответ на её рассеянную улыбку.