Я потеряла дар речи от изумления. Что значит свергнуть магистрат? Каким образом? Этот Андре — сумасшедший! — Есть еще кое-что. — Анри покосился на меня. — Я сомневался, стоит ли вам говорить, но, похоже, выкарабкиваться все равно придется вместе, так что вам стоит знать. Он признался в убийстве магистра Таймуса. Фил запустил пальцы в волосы и замер, не в силах сказать и слова. Я сама будто тронулась рассудком. Это был он? Наш убийца? Тот человек, которого мы ищем уже год? — Подожди. — Филипп встряхнул головой, будто желая упорядочить мысли. — Если этот тип убил Таймуса, значит, он и… — Нет, — перебил Анри. — Он утверждает, что не хочет нам зла и не рассчитывал, что в убийстве обвинят меня. Но назвал имя того, кто это сделал. И того, кто дал приказ позволить толпе разгромить наш дом. Я не знаю, насколько можно доверять Андре — он производит впечатление безумца, только наши мысли сошлись. Это был Фернан Кернер. У Филиппа не осталось сил на удивление. Он опять забрался на подоконник и замолчал, а я спросила: — Но зачем магистру Кернеру ваша смерть? — Предсказание, — ответил Анри. — Андре утверждает, что он провидец и видел, как его убивает один из Вейранов. — Так это был он, — вдруг ожил Филипп. — Это он снился мне в гимназии и называл убийцей. Будущим… Анри молчал. Мне тоже было нечего сказать, кроме того, что уже изложила Анри. Нам нужно держаться вместе, иначе не выстоять. — И все-таки что-то не сходится, — пробормотал Фил. — У Кернера было столько возможностей избавиться от нас. Он ведь магистр, а я только получил диплом. Он бы давно уже со мной разделался. Может, Андре врет? — Не исключено, — согласился Анри. — Его слова никак не проверить. Но, зная, на какую теорию опираться, легче выяснить все остальное. — Знаю, тебе не понравится то, что сейчас скажу, — замялся младший Вейран, — но я бы рассказал об этом герцогу Дареалю. У него больше опыта в запутанных делах, и он мог бы посоветовать что-то стоящее. — Нет! — резко перебил его Анри. — Пусть волк держится от меня подальше. Я справлюсь и без него. — Речь идет не только о тебе, но и о нас. Я начинала привыкать к этому новому Анри, и сейчас явственно читала в его глазах одно — он ни за что не согласится на помощь Этьена. А ведь Фил был прав. Герцог Дареаль знает куда больше каждого из нас, он не первый год работает в магистрате и способен проверить рассказ Андре. — Я повторяю еще раз, — холодно сказал Анри. — Если в дело вмешается Дареаль, мы с вами больше не увидимся. Я не желаю иметь ничего общего с этим палачом. Надеюсь, доступно изложил свою мысль? — Доступно. Фил говорил спокойно, но я понимала, что это напускное. Спокойным он не был. Наоборот, едва сдерживал эмоции и очень старался, чтобы не обрушить их на голову брата. — Мы лучше пойдем, — поднялась из кресла. — Ты проводишь нас? Анри кивнул. Было заметно, что разговаривать дальше он не желает. Поэтому молча протянул мне руку, вторую опустил на плечо Фила — и мир вокруг стал серым. Дыхание замерло в груди, воздух превратился в вязкий кисель. Шаг — и мы уже в гостиной дома Вейранов. — Я приду, — обернулся Анри к Филу, — и поговорим о твоей проблеме, сам не лезь. А сейчас хочу проверить кое-что. До встречи. И прежде чем мы успели хотя бы возразить, шагнул обратно в пустоту. — Вот что за человек, а? — воскликнул Фил. — Вчера ведь вел себя как брат, а сегодня — как зараза. Я была согласна с Филом. Между вчера и сегодня была пропасть, которую преодолеть невозможно. — Ты в порядке, Полли? — виновато спросил Филипп. — Прости, я не знал… — Все хорошо, — заверила его. — Давай ты расскажешь мне, что там за проблемы вы решали с Анри, и мы наконец-то нормально позавтракаем. Представь себе, в доме твоего брата из еды только яблоки. И увлекла Фила за собой. Нам обоим надо успокоиться, угомониться. Что бы ни сказал Андре, я не верила ему. И Фил, судя по всему, тоже. А еще я приняла решение: рассказать все Этьену. Нравится это Анри, не нравится, только нам нужна помощь человека, который хоть немного разбирается во всем этом. Который был в башне Таймуса и сможет с уверенностью сказать, есть ли обоснование словам Андре или нет. А пока что лучше послушать Фила. Это помогало не думать об Анри, не спрашивать себя, что сделала не так, и заглушало боль, которая напоминала, что счастье снова выскользнуло из пальцев. ГЛАВА 12 Полина Проблемы у Фила оказались большие, даже огромные. Конечно, я, как могла, успокоила его — тем более что прекрасно видела его состояние, когда он впервые попытался проникнуть в «Черную звезду». Увы, повторная попытка принесла не пользу, а только вред — Фил был уверен, что теперь и пропуск отца не сработает. А я не знала, чем ему помочь, кроме сочувствия. Никогда не работала с темной магической защитой, да и в целительстве стала разбираться лишь недавно благодаря Айше. Сейчас сила, переполнявшая меня утром, будто подугасла, сделалась тусклой. А я не понимала, что происходит и как с этим бороться. И вид удрученного Филиппа никак не способствовал душевному равновесию. Он не жаловался, нет. Напротив, всеми силами пытался показать, что все в порядке, но я не верила показному спокойствию. Мое ведь тоже было показным. После обеда Фил заперся в тренировочном зале и попросил его не беспокоить, поэтому я бродила вокруг и прислушивалась. Но, видимо, он позаботился о шумоизолирующих заклинаниях, потому что стояла полная тишина. Наверное, я бы не выдержала и вломилась в зал, если бы не доложили, что меня ждет Пьер. Пришлось оставить в покое дверь тренировочного зала и спуститься в гостиную. На этот раз Пьер не стал корректировать свой облик. Да, виделись мы нечасто, но я отметила изменения в нем. Он стал более дерганым, будто все время думал о чем-то. Даже не заботился о том, чтобы скрыть внешность, хотя раньше никто не мог похвастаться, что видел магистра Эйлеана в лицо. Конечно, человек устает от всего, но до недавнего времени ведь он справлялся. — Полли! — радостно обернулся он ко мне — и тут же нахмурился. В комнате будто стало холоднее. Что-то не так? — Здравствуй, — постаралась вести себя, словно все в порядке. — Здравствуй. — Пьер внимательно изучал меня, как если бы впервые видел. — Меня не покидало ощущение, что тебе нужна моя помощь, поэтому я решил проверить. А может, это не со мной что-то не так, а с ним? Пьер выглядел бледным, измотанным. Видимо, не мне одной последние дни дались крайне тяжело. — Да, действительно, все непросто, — ответила, раздумывая, говорить ли Пьеру об Андре. Затем решила, что стоит сказать. — Знаешь, меня вчера похитил один человек… — Что? — Пьер шагнул ко мне, заглянул в глаза. — Кто это был? Что хотел? — История долгая, — ответила я. — Давай присядем и обсудим. Пьер нервничал. Это впервые стало заметно — видимо, потеряв эмоции, он перестал задумываться о контроле над ними, и сейчас ему было тяжело снова научиться владеть собой. А в том, что чувства вернулись, не осталось сомнений. Только не знала, все или нет, а спрашивать было неудобно. — Этот человек… будто меня загипнотизировал, — пыталась подобрать слова, чтобы поделиться с Пьером произошедшим, но при этом не сболтнуть лишнего. — Я сама с ним пошла. А затем оказалось, что он считает себя сыном Виктора Вейрана. Его зовут Андре Варне. — Что ему было нужно? — угрюмо спросил Пьер. — Поговорить с Анри, и он решил, что таким образом разговор точно состоится. — Снова этот Анри! — вспылил Пьер. Его гнев читался так же явственно, как и беспокойство минутой ранее. — Если бы он не пришел, меня бы уже не было в живых, — сказала я, потому что тон магистра больно уколол. Да, я злилась на Анри, чувствовала себя обиженной, но слова Пьера восприняла на свой счет. А он распалялся все больше: — Ты понимаешь, что находиться рядом с ним опасно? Пока что от твоего жениха… бывшего жениха больше проблем, чем пользы. — Неудивительно, — старалась хоть как-то оправдать любимого человека. — Все-таки он год провел в пустоте. — И что с того? Хоть год, хоть век. Я не понимаю, почему ты так держишься за него, Полли. — Я уже тебе говорила… — пыталась остановить несущуюся на меня лавину, но Пьер и не собирался сдерживаться. — Да, я помню. Что любишь его. Но любовь должна быть взаимной, Полли. Этот тип Андре мог покалечить тебя, убить. Где был твой возлюбленный во время похищения? Занимался своими делами? Где он сейчас? Во мне начинало закипать возмущение. Я и сама понимала все то, о чем говорил Пьер, но никому не позволила бы вылить на голову Анри такую грязь! Будь магистр хоть трижды прав. — Хватит! Магия будто вспыхнула вокруг меня золотистым облачком. Пьер отшатнулся и вытаращился так, что стало не по себе. — А, теперь мне все ясно. — Его голос наполнился ядом. — Ты решилась пройти настоящую инициацию. Что ж, хотя бы в этом вопросе граф Вейран поступил великодушно — тебе нужна магия, раз уж он лишился света. — Это не твои заботы. — Почувствовала, как краска прилила к щекам, и стало тяжело дышать. — Я люблю Анри. И ты всегда это знал. Почему тогда ведешь себя так, как будто ревнуешь? — Потому что я тоже люблю тебя, Полли! — выпалил Пьер. — И тебе это известно. Мне больно видеть, как ты страдаешь из-за этого типа. Он недостоин любви. Он вообще ничего не достоин! — Почему? Пьер замолчал. Видимо, сам не ожидал такой вспышки злости. Тяжелее всего было признавать его правоту — что бы ни говорил Анри, я не понимала его, не чувствовала, что он любит меня по-прежнему. Точнее, ощущала это ночью, но к утру все растаяло, как сон. А Пьер — вот он, руку протяни. Мечта моей матушки: и титул, и власть, и даже красота, пусть и несколько потусторонняя. Но я ведь не она. И мне плевать и на титул, и на все прочее. Даже если бы у Анри не осталось ничего, что бы это изменило? Проблема была не в средствах, а в нем самом. В том, что он не хотел или боялся видеть меня рядом. — Что случилось с этим Андре? — Пьер решил сменить тему. — Он сбежал, когда Анри бросился меня спасать, — ответила я. — Пьер, будь осторожен. Этот мужчина настроен решительно и хочет уничтожить и тебя, и Кернера. — Зубы сломает, — хмуро ответил магистр. — Что ты рассмотрела? Хоть какие-то приметы. — В том-то и дело, что ничего. Внешне — типичный темный маг, но узнать его не смогу, даже если пожелаю. Отвод глаз, видимо. Пьер задумчиво смотрел куда-то сквозь меня. — Знаешь, Полли, — наконец сказал он, — я бы хотел, чтобы вы с Филом перебрались в башню пустоты. В этих стенах вы — слишком легкая добыча. Ты сильно рискуешь.