— Следуйте за мной, — сказал незнакомый профессор в черной мантии, и снова — ступеньки, ступеньки, ступеньки. Сколько же здесь этажей! Я сбился со счета. Затем мы миновали длинный коридор, снова поднялись выше, спустились, свернули раза три — и очутились в огромном зале, где выстроились семь групп студентов, и наша стала восьмой. Восемь курсов. Восемь лучей звезды. Я замер с разинутым ртом. Думал, что «Черная звезда» — мужская гимназия, а оказалось, что часть каждой группы составляли девушки, и только первый курс был исключительно мужским. Хотя нет — из противоположной двери вошла еще одна группа из шестнадцати человек. Женская. — Хорошенькие, — шепнул Роберт. Да уж, хорошенькие. Все-таки темные магички всегда отличались очень яркой внешностью. Все черноволосые, с алой помадой на губах. — Вейран, не спи. — Роберт толкнул меня в спину, а я только сейчас понял, что нас просят занять место рядом с женской группой — впереди остальных курсов. Как только мы замерли в нужном порядке, на возвышение перед нами поднялся директор Рейдес. У него за спиной выстроились восемь магов. Все они курировали группы претендентов. Кто же станет нашим куратором? К восьми мужчинам присоединилась лишь одна дама. Это, видимо, куратор девушек-первокурсниц. — Курсанты гимназии «Черная звезда», — заговорил Рейдес, — сегодня — один из самых знаменательных дней в году. День, когда мы принимаем в наши ряды новых магов. Для них обучение только начинается. Прошу вас поделиться с ними своим опытом и знаниями, чтобы в будущем эти юноши и девушки сделали то же самое для следующих первокурсников. Также сообщаю вам, что кураторами первого курса в этом году будут Дерек Синтер и Вайнона Гайр. Ура! Не скажу, что куратор Синтер был особо мне симпатичен, но его сарказм помогал двигаться вперед. — Для новичков — немного о правилах «Черной звезды», — продолжил директор. — Как вы уже знаете, у нас нет понятия учебного года, но есть понятие курса или же ступени. Ваше обучение может занять как несколько месяцев, так и много лет. Зависит лишь от вас. К каждому первокурснику куратор приставит студента второго курса. Как только вы ощутите, что сможете победить своего наставника в поединке, вы сможете бросить ему вызов. Победите — станете студентом второй ступени, а ваш наставник, наоборот, займет ваше место на первой. Проиграете — у вас будет еще две попытки. После третьего проигранного поединка вы покинете гимназию. Любопытно, а как же тогда второкурсникам перейти на третий курс? Бросить вызов наставникам раньше, чем мы столкнем их с «пьедестала»? — Сейчас первые и вторые курсы пройдут за своими кураторами, и новички узнают больше о процессе обучения в гимназии. Так как количество юношей и девушек на первом курсе и второкурсников не равно, на начальном этапе один курсант будет приглядывать за несколькими новичками. Удачи! Синтер махнул рукой, и мы поплелись за ним. Я настолько задумался, что упустил момент, когда кто-то наступил на мой плащ, и я полетел вперед. Раздался громкий треск, я же пролетел несколько шагов, врезался в какую-то девчонку и едва не сшиб ее с ног. — Ты что, ходить не научился? — развернулась она. Симпатичная! Я почувствовал, как краснею. Стало еще более неловко. — Эй, новичок, ты еще и не разговариваешь? — Простите, — пробормотал я. — Да ничего, — смилостивилась девушка и пожала плечами. — Смотри, куда идешь. За спиной раздался дружный смех. Мне даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, кто мне так удружил. Рано я вычеркнул Гейлена из списка врагов. Ох рано. А девушка поправила нетипичные для темной рыжие локоны и поспешила вперед. Мы оказались в зале поменьше. Здесь перед кафедрой стоял ряд скамеек, на которых и расселись второкурсники и девчонки-первокурсницы, а мы остались стоять. Куратор Синтер поднялся на кафедру и окинул нас тяжелым взглядом. Рядом с ним замерла мадам Гайр и незнакомый мужчина — наверняка куратор второго курса. — Итак, начнем собрание, — заговорил Синтер. — Как вы уже поняли, легко не будет. Правила остаются неизменными, но к ним добавляется еще одно — никаких любовных романов. Вот доучитесь, тогда и влюбляться будете. А пока — учеба и только учеба. Понятно? — Да, — ответили мы слаженно. — Теперь распределение. На одного второкурсника приходится два новичка. Второй курс, выходим ко мне по одному. Среди второкурсников не было рыжеволосой девушки. Значит, она еще старше. Я даже не удивился, когда нас с Робертом определили к одному и тому же парнишке. Он был выше меня на голову, гораздо шире в плечах, но при этом двигался мягко, как хищник, и поглядывал на нас с выражением кота, которому на блюдечке подали двух доверчивых мышат. Будет весело. Мы с Робертом даже забыли, что не друзья, и слаженно вздохнули. А Синтер и мадам Гайр закончили распределение, и теперь куратор говорил: — Вечером состоится общий праздник в вашу честь, на котором соберутся все курсы. В дальнейшем вы тоже будете пересекаться, но не так часто. Если вдруг кто-то захочет испытать свои силы и перейти на вторую ступень, это не означает, что вы должны поймать вашего старшего в коридоре и избить. Вы официально приходите ко мне, я передаю ваш вызов куратору второго курса, мы назначаем дату и время поединка. До шести часов свободны. Парадную одежду найдете в комнатах. Кыш! Наш старший увлек нас за собой. Он, похоже, прекрасно знал дорогу к новым комнатам первого курса. — Меня зовут Дилан, — говорил он по дороге. — Дилан Альбрас. И вряд ли я с вами надолго, потому что уже собираюсь бросить вызов третьей ступени. Но зато именно я смогу рассказать вам о том, о чем не поведает куратор. Во-первых, правила — для слабаков. Их нарушают все кому не лень. Потом получают от директора, кто-то иногда вылетает, но оставшиеся все равно продолжают нарушать. Во-вторых, сегодняшний вечер — ваш шанс. Присмотритесь к девчонкам. Считайте, что вам крупно повезло дважды: родиться темными и учиться с темными. Знаете, как происходит инициация темных? — Секс и смерть, — ответил Роберт, а я удивленно на него покосился. — Именно, — подмигнул Дилан. — Девчонки не хотят никого убивать — и умирать, конечно, тоже, поэтому предпочитают первый способ. Инициируются, быстренько оканчивают гимназию и улетают. Это светлые будут ныть, мол, до свадьбы ни-ни. У темных все проще. Главное, не попадитесь. С отношениями в гимназии строго. И проследите, чтобы ваша подружка не забеременела. На девчонок в таких делах полагаться нельзя. Они, конечно, сами заинтересованы, чтобы ничего такого не вышло, но мало ли. Что еще? А! Расписание висит на первом этаже. На пары не опаздывайте. Лучше вообще не являйтесь, если опоздали. Профессора очень суровые, поэтому учитесь как проклятые. Будут вопросы — второй этаж, комната двадцать пять. Перетаскивайте свои вещички в тринадцатую. Удачи, молокососы! Перед танцами загляну. И Дилан удалился, оставив нас на первом наземном этаже. — Дурдом, — тихо сказал Роберт, и я в кои-то веки был с ним согласен. Тринадцатая комната оказалась почти у самой лестницы. Она была больше, чем наша предыдущая комнатушка, и намного удобнее. Здесь без труда размещались два стола, два шкафа, две широкие кровати, на полу был ковер и даже по светильнику над каждой кроватью. Уборная, правда, на весь этаж была одна, как и душевая, но нас ведь всего шестнадцать. Девчонки, видимо, жили в другом крыле — я не заметил ни одной. Роберт тут же облюбовал себе кровать справа. Я занял слева. Какая разница? Мы быстро перенесли вещи, не обменявшись и парой слов. Я представил, что будет, если неугомонный сосед повторит свою выходку и объявит во всеуслышание, кто я такой. Синяками не отделаюсь. Но просить о молчании не стал, велика честь. Вместо этого достал из шкафа обещанную парадную одежду: белую рубашку, черные брюки, черный жилет и короткий плащ. До шести оставалось еще четыре часа. Обеда нас лишили — сказали, что потерпим до ужина. Пусть так. Я лег на кровать и закрыл глаза. Все-таки приключения на экзамене еще давали себя знать. И магия после инициации скакала как безумная. Меня никто не тревожил. Я даже не заметил, когда Роберт куда-то делся. Наверное, пошел знакомиться с теми из соседей, с кем еще не был знаком. А когда я проснулся, понял, что безнадежно опаздываю. Одевался на скорость. Причесывался и вовсе из расчета, лишь бы волосы не торчали в разные стороны, и как раз застегивал последнюю пуговицу на жилете, когда в двери постучали и на пороге замер Дилан. — Поторопись, первокурсник, — подмигнул он. — Всех девчонок разберут. Твой сосед уже промчался мимо. Я не стал с ним спорить, хотя совсем не собирался пользоваться его советами. Наверняка Дилан сам только недавно стал второкурсником, вот и радовался достижению. Успеет ли он пройти дальше до того, как я верну его на первый курс? — Чему улыбаешься, новичок? — поинтересовался Дилан. — Да так, ничему. — Я пожал плечами. Пусть думает, что мои мысли заняты исключительно девушками. Оказалось, что женское и мужское крыло соединяет общий блок. Пользуясь им, можно было попасть в сам корпус гимназии, располагавшийся отдельно, или же в те помещения, которыми пользовались как девушки, так и парни: столовая, тренировочные залы для практики, бальный зал, несколько помещений для лекций. Туда-то мы и направились. Двери бального зала были распахнуты настежь. Он не был похож ни на одно знакомое мне помещение. Высокий потолок поддерживали черные колонны, украшенные серебряными звездами. Всего таких колонн было восемь. Здесь не было зеркал, в которых отражались бы танцующие пары. Стены были украшены гербами. Множеством гербов. Я подозревал, что это — единственное свидетельство того, какие родовитые темные маги получили здесь образование. И вдруг я ощутил, как глаза расширяются от удивления. Среди темных полотен с серебряной вязью находился и герб Вейранов. Кто из моих предков учился здесь? Мама всегда говорила, что я унаследовал темную магию от ее рода. Но ее-то родители Вейранами не были! Мои предки по отцовской линии — все наперечет светлые. — Что застрял? — подтолкнул меня Дилан. — Глаза разбегаются? Выбирай любую, только вон та девчонка с родинкой над губой — моя. И он умчался к даме сердца, а я замер, не веря своим глазам. Что ж, мне было бы, о чем спросить отца, если бы он остался жив. Теперь же вопросы задавать некому. Разве что тетушкам. Но отец давно с ними не общался. Я прошелся по залу. В соседней комнате всех студентов ждали столы с закусками и напитками, вот только есть не хотелось, несмотря на попущенный обеда, поэтому остался в бальном зале и замер у стены. Приветственную речь директора слушал вполуха. И очень удивился, когда заметил, что начинали первый танец кураторы и профессора. Оказалось, что в гимназии хватает темных магичек, преподающих какие-то дисциплины. Любопытно. Танец завершился, и на смену наставникам потянулись курсанты. Я не собирался никого приглашать. И пришел сюда только потому, что так было надо. И не хотелось весь вечер сидеть одному в комнате. Заметил еще одну странность — не только парни приглашали девушек, но и девчонки без стеснения звали танцевать парней. Чуть повернул голову — и встретился взглядом с той самой рыжеволосой девушкой, которую чуть не сбил утром. Она наблюдала за мной и что-то говорила подружкам. Наверное, что первокурсники разучились ходить по коридорам. Ну и пусть. Отвернулся, разглядывая танцующие пары. Нашел среди них Роберта с девчонкой-первокурсницей, других ребят из группы. — Значит, ты не только ходить не умеешь, но и танцевать? — раздалось над ухом, и я обернулся. Рыжеволосая стояла рядом, глядя на меня с насмешкой. — Умею. Не хочу, — ответил скупо. — У, какой бука! Тебя надо было отправлять сразу на восьмую ступень, ты бы смотрелся там как свой. — А ты на каком курсе учишься? — спросил я. — На третьем, — подтвердила магичка мою догадку. — Вообще-то, вежливые юноши представляются дамам. — Филипп. — Элизабет. Можно Лиз. — Можно Фил. Неожиданно рыжеволосая рассмеялась, заливисто и заразительно. — Да что же ты такой нелюдимый, Фил? — сквозь смех спросила она. — Разве не догадался, раз девушка сама к тебе подходит, значит, следует пригласить ее на танец? Я почувствовал, как предательски вспыхнули щеки. Да что же я краснею, как девчонка! Протянул Лиз руку: — Можно тебя пригласить? — Можно. — Она сжала мои ледяные пальцы, и я увлек ее в круг пар. Казалось, что я не танцевал целую вечность. А ведь прошло всего месяца три с последнего праздника, где мы были вместе с родителями. Три? Или четыре? Я окончательно потерял счет времени. И только тепло, исходившее от Лиз, было настоящим. Я не понимал, чем привлек ее внимание. Наверное, и правда тем, что стоял в сторонке. Зато сейчас впервые разглядывал большие голубые глаза, пушистые ресницы — темные в отличие от волос, аккуратные губки, вздернутый носик. Я бы не сказал, что она — красавица, в ней было нечто большее, чем красота. — Эй, я настолько скучная, что ты сейчас уснешь? — весело спросила она. — Эх, первокурсники пошли не те! — Прости, — пробормотал я. — Прощаю. Слышала, на экзаменах претендентов случилось что-то. Имел ли я право говорить об этом? — Да, похоже, явился демон, — ответил спокойно, как будто ужинаю с демонами каждый день. — Ух ты! А нам еще живых демонов не показывали. Ты его видел? — Видел. — И как? — Лиз забыла о плавности движений танца и едва не подпрыгивала от нетерпения. — Страшный. Я думал, он нас уничтожит. — Конечно, вы же новички. А мы уже учим демонологию. Правда, только в теории, до практики далеко. Музыка стихла. Я с сожалением выпустил ладошку новой знакомой. — А знаешь, — она будто и не заметила, что мы не танцуем, — давай прогуляемся? Тут душновато, снаружи лучше. И увлекла прочь, к небольшой лесенке. Мы спустились по ступенькам и очутились перед стеклянной дверью. — Нам туда можно? — спросил я. — Почему нет? Не будут же тебя все время обучения держать в четырех стенах. Это территория студентов, тут не бывает ничего опасного. Идем. От свежего воздуха закружилась голова. Кажется, я начал отвыкать. Так действительно стану темным — темнее некуда. Лиз же повела меня к ряду беседок. В двух из них кто-то громко разговаривал и смеялся. Значит, она не солгала. Мы заняли крайнюю. Внутри была полукруглая скамейка и небольшой столик. — Мы иногда тут учимся, — указала Лиз на столик. — Но чаще болтаем или пьем чай. Так расскажи мне о демоне. Как он выглядел? Я постарался в двух словах описать то жуткое существо, встреча с которым едва не стоила мне жизни. Лиз не перебивала, слушала очень внимательно.