— Погодите! — остановил их Толстяк Уокер. Он сунул руку в карман. Я догадался, что он собирается предъявить им свое удостоверение сыщика, я вмешался. — Не стоит, Фред. Посмотрим, посмеют ли эти люди задержать троих вестменов. Предупреждаю, любой, кто шевельнет хоть пальцем, умрет! С грозным лицом и револьверами в руках я двинулся к двери. Виннету и Фред шли за мной по пятам. Бесстрашный казначей совершенно скрылся за бочкой, и только кончик ружья указывал, где в случае надобности следует искать мистера Олерса. Пример начальника произвел должное впечатление на рабочих, они расступились и беспрепятственно пропустили нас. Уже у двери я повернулся к ним и произнес: — Теперь мы могли бы запереть вас здесь, но нам это не нужно. Вытащите из-за бочки мистера Олерса и приведите его к нам, чтобы мы наконец-то смогли растолковать ему, что к чему. Поймите, дело не терпит отлагательств, если, конечно, вы не хотите, чтобы индейцы сиу сняли с вас скальпы. Когда дрожащий казначей предстал перед нами, я рассказал ему обо всем, что произошло. Мистер Олерс, бледный от страха, присел на большой валун. — Теперь я вам верю, сэр. Мне говорили, что на месте преступления поезд покинули двое пассажиров, и один из них на пари подстрелил жаворонка… А краснокожий джентльмен — сам Виннету? Я очень польщен знакомством с вами! — и он низко поклонился вождю апачей. — А второй джентльмен — мистер Уокер, которого обычно называют Толстяком Уокером? А вас зовут просто Чарли? И вы полагаете, что полковник найдет вашу записку и поспешит вернуться? — Именно так и я полагаю. — Поверьте, сэр, мне очень хочется, чтобы он поскорее вернулся. Я видел его растерянность и верил ему без клятв. — У меня осталось всего сорок человек, и большая часть из них укладывает рельсы на насыпи. Как вы думаете, не лучше ли будет нам покинуть на время этот каньон и укрыться на ближайшей станции? — Как же это так, сэр, разве вы заяц? И что подумают о вас ваши начальники? Вы же потеряете место! — Знаете ли, сэр, лучше потерять место, чем жизнь. Надеюсь, вы меня понимаете. — Как много людей повел за собой полковник? — Он выбрал сотню самых отчаянных рабочих. А сколько было индейцев? — Вместе с бандитами — больше двух сотен. — Боже милостивый! Они порежут нас всех до одного. Бежать! Другого способа спастись нет. — На какой из ближайших станций больше людей? — Промонтори. У них там три сотни рабочих. — Попросите по телеграфу прислать вам в подмогу сто человек. С оружием. Казначей вытаращил на меня глаза, удивленно открыл рот, затем вскочил на ноги в сильнейшем возбуждении всплеснул руками и воскликнул: — Господи! Как же я сам до этого не додумался? — Но запомните: все должно держаться в строжайшей тайне, чтобы краснокожие разведчики ничего не заподозрили. Как далеко отсюда до Промонтори? — Девяносто одна миля. — Найдется там паровоз с двумя вагонами? — Да. Они постоянно держат один паровоз под парами. — Если вы немедленно свяжетесь с ними, то помощь придет завтра на рассвете. Индейские разведчики появятся здесь только к вечеру. У вас предостаточно времени, чтобы подготовить поселок к обороне. Пусть ваши рабочие немедленно сделают стену выше. Люди из Промонтори завтра помогут им. Стена должна быть такой высокой, чтобы индейцы не смогли заглянуть через нее и пересчитать наших людей. — Они все равно увидят нас с вершины горы, сэр. — Не увидят. Я выеду на разведку, навстречу индейцам, и успею предупредить вас об их приближении. По моему знаку рабочие спрячутся в домах, чтобы индейцы поверили, будто в поселке почти никого не осталось. По моим расчетам, полковник Радж будет здесь к полудню, и тогда у нас вместе с рабочими из Промонтори будет двести сорок человек. Можете не сомневаться: после первого же нашего залпа краснокожие бросятся наутек. — А мы бросимся за ними в погоню! — радостно воскликнул казначей, словно враг уже действительно бежал, а он мчался за ним и крушил налево и направо. — А пока, сэр, поторопитесь отдать распоряжения рабочим и позаботьтесь о том, чтобы нас покормили. — Все будет исполнено немедленно, сэр! Разве может белый человек бежать при виде сотни-другой краснокожих дикарей? Сию же минуту вы получите ужин и, надеюсь, останетесь им довольны. Я когда-то был поваром, — добавил, скромно потупившись, мистер Олерс. Ужин превзошел все наши ожидания, и я подумал, что для человечества было бы лучше, если бы прекрасный повар не стал плохим казначеем. Мистер Олерс явно был ближе знаком со сковородкой, чем с огнестрельным оружием. Люди у стены работали не покладая рук. Утром я поразился, увидев, что за ночь стена выросла чуть ли не вдвое. Ночью через Экоу-Каньон в сторону Промонтори последовал поезд, и мистер Олерс, решив подстраховаться, кроме телеграфного сообщения, передал с поездной бригадой устную просьбу о помощи. Не знаю, что возымело необходимое действие, по утром к нам прибыли сто человек с оружием и боеприпасами. Общими усилиями к полудню стена была закончена. С внутренней стороны я велел оставить строительные леса, чтобы, стоя на них, можно было вести стрельбу. После обеда я, Виннету и Толстяк Уокер покинули поселок: пора было идти навстречу индейским разведчикам. Такую трудную задачу мы не могли доверить железнодорожным рабочим, к тому же никто из них не выказал желания принять участия в опасной вылазке. Мы договорились, что тот, кто первым заметит разведчиков оглала, вернется в поселок и подаст остальным знак петардой. По моим расчетам, грохот не должен был вызвать подозрения у краснокожих, так как при прокладке железной дороги рабочие постоянно взрывали скалы. Мы ожидали индейцев с севера; пришлось разделиться, чтобы не оставить без наблюдения ни одной тропы. Вскарабкавшись по отвесной скале, я оказался на каменистом плато, поросшем густым лесом. Идя по краю ущелья, по которому должны были проехать разведчики оглала, я через три четверти часа набрел на огромный дуб. Толстый, совершенно гладкий снизу ствол не позволял взобраться на дерево, но я нашел выход из положения: вестмен никогда не расстается с лассо, вот и я снял его с плеча, и через минуту ременная петля захлестнула нижний толстый сук. Я забрался на него и, с трудом сохраняя равновесие, набросил лассо на качавшиеся высоко над моей головой ветки. Вскоре я уже сидел на развесистой верхушке, прижимаясь к. шершавому стволу. Я был незаметен, а передо мной простирался весь лес; я хорошо различал светлые, поросшие травой поляны и темное море верхушек деревьев. Я просидел так несколько часов, от неудобного положения затекло тело, бесплодное ожидание увеличивало напряжение. Наконец я заметил к северу от меня стаю ворон, кружившую над деревьями. Это могло быть случайностью: ведь бывает, что птицы сами по себе перелетают с места на место, однако, присмотревшись, я увидел, что птицы кружат над верхушками деревьев не решаясь сесть на гнезда. По всей видимости, кто-то спугнул их. Вскоре кто-то точно так же спугнул птиц ближе ко мне, затем еще ближе. Теперь я был совершенно уверен в том, что по лесу крадутся оглала и пройдут они рядом с моим дубом. Я торопливо спустился на землю и, уничтожив следы, поспешил назад. Не прошло и пяти минут, как я нашел то, что искал, — густые заросли букового молодняка, показавшиеся мне непреодолимыми. Спрятавшись в них, я стал ждать. И не ошибся: рядом с моим убежищем бесшумно, словно привидения, прошли шестеро индейцев. Ни одна ветка не хрустнула под их ногой, будто они плыли по воздуху, не касаясь земли. Это были разведчики оглала. На их лицах красовались красные, голубые и черные полосы — боевая раскраска племени. Как только они прошли мимо, я выбрался из зарослей и, обходя разведчиков стороной, со всех ног бросился в поселок. Мне надо было опередить их, что не представляло трудности, так как они продвигались скрытно, останавливаясь и осматриваясь, я же мог идти, не скрываясь. Четверть часа спустя я уже подходил к поселку. Там царило оживление. Появились новые люди. Спускаясь с насыпи, я, к своему великому удивлению, увидел идущего мне навстречу Виннету. — Мой краснокожий брат уже вернулся? — спросил я, когда он подошел ко мне. — Что он увидел? — Виннету вернулся, — ответил апач, — потому что мой брат Чарли сумел выследить разведчиков собак-оглала. — Как Виннету узнал об этом? — удивился я. — Виннету посмотрел в подзорную трубу и увидел далеко на западе высокое дерево. Виннету знает, что его брат мудр, поэтому догадался, что Чарли взобрался на него. Какое-то время спустя я заметил, что там в небе появилось много черных точек. Это были птицы, которых вспугнули разведчики, и мне стало ясно, что мой брат сумел выследить собак-оглала. Тогда вождь апачей вернулся в поселок. Проницательность Виннету удивила на этот раз даже меня. У бревенчатых ворот нам встретился человек с умным и волевым лицом. Раньше мы не видели его в поселке. — Вы уже возвращаетесь, сэр? — спросил он. — Мои люди заметили вас, когда вы спускались со скалы в ущелье. Я полковник Радж. Мне хотелось бы поблагодарить вас… — Для благодарности мы найдем другое время, сэр, — ответил я. — Прежде всего надо петардой подать знак нашему товарищу. Прикажите также всем спрятаться и не покидать домов. Через четверть часа разведчики краснокожих будут наблюдать за поселком с вершины скалы. Они должны думать, что здесь почти никого не осталось. — Не беспокойтесь, сэр, все будет исполнено. Проходите в поселок, а я сейчас же отдам распоряжения. Через минуту раздался взрыв. Толстяк Уокер не мог не услышать его. Рабочие уходили в дома, поселок пустел, и только несколько человек были оставлены работать на укладке железнодорожного полотна. Мы сидели в уже знакомом нам складе. Вскоре туда же пришел и Радж. — Что вам удалось увидеть, сэр? — спросил он. — Шестерых разведчиков. Это сиу-оглала. — Замечательно. Мы не будем мешать им. Скажите, как нам отблагодарить вас за помощь и спасение? — Я знаю только один приемлемый способ: прекратить разговоры на эту тему. Вы нашли мою записку? — Да. — И вняли моим предостережениям. — Конечно. В противном случае нас здесь бы не было. Как мне кажется, мы вернулись вовремя. Когда, по-вашему, подойдут бандиты и остальные краснокожие? — Думаю, они пойдут на штурм этой ночью. — Тогда у нас с вами есть время познакомиться поближе, — дружелюбно улыбнулся Радж. — Я приглашаю вас и вашего краснокожего друга ко мне домой. Будьте моими гостями. Его дом, небольшой, но удобный, стоял рядом. — Располагайтесь, джентльмены. Предлагаю свернуть шею бутылке, раз уж до краснокожих нам пока не добраться. Когда вернется ваш друг, его проводят сюда к нам. Полковник Радж слыл смелым человеком, что, судя по всему, было правдой. Он явно не боялся индейцев, и вскоре мы прониклись доверием друг к другу. Некоторое время спустя вернулся Толстяк Уокер, услышавший наш условный знак. Мы разговорились, потекла неторопливая беседа, и даже обычно ммолчаливый Виннету поддерживал ее. Полковник Радж пережил много и был хорошим рассказчиком, время до вечера пробежало быстро. Как я уже говорил раньше, стояло новолуние. Сумерки сгущались медленно, мрак наползал на ущелье, скрывая поселок от вражеских глаз. Рабочие вооружились и сидели кто в домах, кто около стеньг никто не смыкал глаз. Индейцы имеют обыкновение нападать после полуночи, уже ближе к рассвету. Было совсем тихо, и даже ветерок не шуршал листвой, но это была обманчивая тишина. В небе тускло мерцали звезды, в их неверном свете можно было видеть на расстоянии не более десятка шагов. После полуночи все взобрались на оставшиеся после строительства стены леса и притаились. Виннету и я встали у ворот. Казалось, время остановилось. Наверняка кое-кто из людей полковника Раджа стал подумывать, что знаменитый Виннету, известный всем Толстяк Уокер и никому не известный Чарли что-то напутали и никто и не собирается нападать на поселок. Но вдруг послышался приглушенный звук, словно небольшой камушек ударился о рельс, и сразу же мое ухо уловило еле слышный шорох, больше похожий на дуновение ветерка. — Приготовиться, — шепнул я на ухо соседу, а он передал приказ дальше по цепи.