— Вот они! — воскликнул я, указывая товарищам на три еле заметные точки. — За ними! — нетерпеливо дернул поводья Бернард, но я удержал его. — Не спеши. Мы должны окружить их, чтобы на этот раз они не ушли. Конь вождя шошонов и мой устали меньше остальных. Я возьму правее, Ко-Ту-Хо левее, и через двадцать минут мы уже будем впереди бандитов. После этого вы и ударите на них сзади. — Уфф! — одобрительно отозвался вождь шошонов и, как стрела, выпущенная из лука, помчался влево. Я поскакал во весь опор вправо и десять минут спустя потерял товарищей из виду. Несмотря на изнурительный многодневный путь, мой жеребец, подарок Ма-Рама, бежал на удивление легко. На нем не то чтобы не выступила пена, он даже не вспотел и несся вперед огромными прыжками. Казалось, что его натянутое, как струна, тело состоит не из плоти и костей, а из твердой стали и упругой гуттаперчи. Еще через пять минут я взял левее, остановился и снова посмотрел в подзорную трубу: бандиты уже были позади, а справа наперерез им мчался вождь шошонов. Заметив меня и Ко-Ту-Хо, Морган и его сообщники осадили коней. Увидев, что сзади тоже приближается погоня, они попытались прорваться, выхватили оружие и бросились на вождя шошонов, который преграждал им путь. — Покажи, на что ты способен! Еще быстрее, мой вороной! — крикнул я жеребцу и, издав пронзительный свист, которым индейцы понукают своих лошадей, привстал на стременах, чтобы конь легче дышал. Так мчится всадник, когда у него за спиной бушует пожар. Вдруг один из бандитов, в котором я узнал Фреда Моргана, осадил коня и вскинул ружье. Одновременно с выстрелом вождь шошонов упал на землю вместе с лошадью, словно сраженный ударом молнии. Я уже было подумал, что пуля попала или в него, или в лошадь, и, издав угрожающий крик, бросился к нему на помощь. К счастью, я ошибся. В следующее мгновение Ко-Ту-Хо снова сидел на спине своего скакуна и мчался на бандитов с занесенным для удара томагавком. Я впервые стал свидетелем замечательного боевого приема, которому индейцы годами обучают своих коней. Жеребец вождя прошел прекрасную выучку и по команде хозяина в мгновение ока упал на землю, так что пуля пролетела мимо, не причинив никому вреда. Вождь шошонов сразил одного из бандитов, в то время как я бросился на Фреда Моргана, который уже целился в меня. Я же хотел взять его живым и заранее решил не применять оружия; меня спасло только то, что его лошадь оступилась — пуля пробила рукав моей куртки. — Наконец-то я до тебя добрался! — воскликнул я, бросая лассо. Ременная петля просвистела в воздухе, мой конь развернулся и понесся назад. Почувствовав сильный рывок, я натянул поводья и остановился. Вырванный из седла Морган лежал на земле без чувств. Третий бандит, видимо, решил продать жизнь подороже и целился в Бернарда, однако, как только он спустил курок, Сан-Иэр выстрелил в негодяя, и тот упал замертво. Я спрыгнул с лошади. Наконец-то Фред Морган был в наших руках. Пока он не пришел в себя после падения, я снял с него мое лассо и крепко-накрепко связал разбойника. Тем временем к нам подъехали остальные. Боб с ножом в руке с яростью бросился к Моргану. — Боб сейчас же заколет убийцу! Нет! Боб будет резать его на кусочки, долго и больно! — Не смей! — остановил его Сэм. — Этот человек — мой! — А что с теми двумя? — спросил я. — Мертвы, — ответил побледневший Бернард, пытаясь остановить кровь, сочившуюся из раны в плече. — Ты ранен? — Пустяки! Царапина! — Это нехорошо. Нам предстоит дальний путь. Мы должны догнать Моргана-младшего, который везет золото. Что будем делать с этим? — спросил я, указывая на негодяя-отца. — Он мой! — упрямо повторил Сэм. — Я буду его судить. Бернард ранен, к тому же ему надо заняться похоронами брата. Поэтому пусть он вместе с Бобом отвезет мерзавца в вигвамы шошонов, и его будут стеречь там, пока мы не вернемся. А мы и вчетвером справимся с оставшимися шестью разбойниками. Моргана усадили в седло и привязали к лошади. Бернард и Боб встали по обе стороны от бандита и отправились в стойбище шошонов, а мы решили, прежде чем продолжать скачку, дать небольшой отдых лошадям. — Куда направляются мои братья? — спросил Ко-Ту-Хо. — В долину Сакраменто, через горы Сент-Джон и Сан-Хосе, — ответил Сэм. — Мои братья могут не торопиться. Пусть лошади пасутся до темноты. Вождь шошонов знает каждую пядь земли на пути к водам Сакраменто, поэтому мы сможем ехать ночью. — Вот ведь незадача, черт возьми! — неожиданно воскликнул Сэм. — Почему? — Следовало бы хорошенько допросить его. — Зачем? Даже того, что мы о нем знаем, с избытком хватит, чтобы казнить его самой мучительной смертью. Его вина бесспорна. — Да нет же, я не о том! Мы могли выведать у него, где он назначил встречу с сыном. — Сэм, неужели ты думаешь, что он выдаст нам собственного сына и награбленные сокровища? Он уверен, что его ждет смерть и никакие признания не спасут его, а поэтому будет молчать. — Мой брат Чарли совершенно прав, — поддержал меня Виннету. — Наши глаза достаточно зорки, чтобы найти следы мулов. — Кого ищут мои братья? — спросил вождь шошонов, вопреки обычаям краснокожих, которым неведомо любопытство. Однако на этот раз он оказался среди людей, которых считал равными себе, поэтому вопросы не роняли его достоинства. — Товарищей тех убийц, которых уже схватили воины шошонов, — ответил я. — Сколько их? — Шестеро. — Клянусь, мы найдем их и приведем в вигвамы шошонов, — торжественно провозгласил Ко-Ту-Хо, К сумеркам наши лошади отдохнули, и мы тронулись в путь. Мы и раньше никогда не теряли надежды настигнуть негодяев и расплатиться с ними сполна, но теперь, когда с нами был вождь шошонов, у нас появилась уверенность, что они от нас не уйдут. Мы правильно поступили, доверившись Ко-Ту-Хо, который, несмотря на кромешную тьму, вел нас вперед. Мы миновали прерию и двигались по горной тропе, змеившейся между скал, а под утро въехали в поросшее лесом предгорье. Дав лошадям короткий отдых, мы продолжили путь, и когда солнце стояло уже высоко, оказались у развилки дорог. Прилепившись к скале, там стоял дом, сколоченный из досок и обмазанный глиной. Над входом висела вывеска «Трактир и гостиница». Чутье не подвело хозяина заведения: место было выбрано очень удачно, что подтверждали верховые лошади у коновязи, мулы в загоне и целый караван фургонов. В таком бойком месте трактир превращался поистине в золотую жилу. Посетителей было так много, что некоторые сидели не внутри, а за столами во дворе под навесом. — Заглянем туда? Может быть, что-то сумеем узнать, — предложил Сэм. — Как, у тебя еще осталось золото, чтобы заплатить за настоящий эль из Бартона в Стаффордшире? — пошутил я. — Запасы еще не оскудели, — посмеиваясь, ответил старый вестмен. — Тогда пошли. — Только прошу тебя, давай сядем на свежем воздухе. Я могу свыкнуться с чем угодно, но только не с душной клеткой. Привязав коней, мы сели под навесом, над которым красовалась вывеска, извещающая нас, что мы имеем честь восседать на «Террасе». — Что желаете пить, господа? — спросил выросший как из-под земли слуга. — Пиво. Сколько оно у вас стоит? — предусмотрительно спросил на этот раз Сэм. — И портер и эль — полдоллара. — Принесите портер. Слуга принес нам четыре бутылки и удалился. Сэм хотел было задержать его и порасспросить, но вдруг застыл, глядя с напряженным лицом в дыру в стене, которая заменяла окно. Я тоже поспешил бросить туда взор и увидел, что по каменистой тропе к развилке приближаются шестеро верховых, ведущих за собой четырех мулов. Вперед ехал не кто иной, как… Патрик Морган! Разбойники остановились у трактира, привязали животных и устроились за столом, стоявшим по другую сторону той стены, у которой сидели мы. Но почему на мулах больше не было вьюков? Неужели негодяи успели спрятать золото в укромном месте и прибыли на встречу с сообщниками налегке? Бандиты заказали бренди. Каждое их слово было нам явственно слышно. — Как вы думаете, капитан и ваш отец скоро прибудут? — спросил один из них у Патрика. — Надеюсь, — ответил тот. — Может быть, они уже на месте и ждут нас. Справиться с Маршаллом, как мне кажется, не составило для них труда. С ним было всего рва погонщика. — Отчаянный человек. Я бы не отважился возить столько денег и золота в одиночку. — Тем лучше для нас. Будь он поосторожнее и поумнее, ни за что не выбросил бы в Йеллоу-Уотер-Граунц план путешествия. Эй, стойте! Это еще что такое? — Что? — Посмотрите на тех лошадей! — Да, три прекрасных жеребца, но кобыла похожа на пугало! Надо совсем ума лишиться, чтобы ездить на такой кляче, ха-ха-ха! — Я вам покажу клячу! Я из вас душу выну, дайте только до вас добраться! — шипел тихонько Сан-Иэр, сжимая кулаки. — Это вы ума решились! — резко оборвал своих спутников Патрик. — Эта кляча знаменитее, чем вы все, вместе взятые! Вы знаете, чья она? — Чья же? — Сан-Иэра! — Тысяча чертей! Я в самом деле как-то слышал, что он разъезжает на таком чучеле! — Неужели вы еще не поняли? Если кляча стоит здесь, значит, и хозяин околачивается где-то поблизости. Допивайте, и сматываемся отсюда! Мы с ним когда-то повздорили по пустякам, и теперь мне совсем не хочется с ним встречаться. — Хочется или нет, но встречи со мной тебе не избежать, — шептал с горящим взором Сан-Иэр. Разбойники торопливо подошли к коновязи, вскочили на лошадей и покинули двор гостиницы. — Нам нужны эти люди, — объяснил я происходящее вождю шошонов. — Пусть мои краснокожие братья обгонят их, а мы с Сэмом подберемся к ним сзади. — Уфф! — выразил согласие Ко-Ту-Хо и направился к своему жеребцу. Виннету последовал за ним.