О боже. Али нередко приходилось жалеть о сказанном, но чтобы так! – Я же согласился, что между нами больше не будет секретов, – тихо проронил он. – Отлично. – Нари выпрямилась, собрала инструменты и повернулась к нему с кошачьей грацией – так лев невозмутимо разглядывает пойманную антилопу. – Начнем с того, что «мариды ничего со мной не сделали, Нари», – напомнила она, неумело подражая его голосу. – «Я просто так, без причины колдую водопады в библиотеках и посылаю лодки против течения Нила». Значит, сразу к делу. Али сосредоточился. – Мариды что-то со мной сделали. – Да, пожалуй, это мы уже установили. Что именно сделали? – Честно говоря, я сам точно не знаю, – приступил он к рассказу. – Могу только сказать, что после того случая на озере я почувствовал в себе такое же сродство с водой, как и с огнем. Я ощущал ее, призывал, управлял ею. В Ам-Гезире это оказалось благословением: я находил подземные источники и водоемы, извлекал их из-под песка и озеленял Бир-Набат. Но вернувшись в Дэвабад… – Али передернуло. – Магии стало слишком много. Она набирала силу, ее становилась все труднее скрывать и контролировать. Я начал слышать голоса, видеть странные сны… Я был в ужасе, что меня поймают. – Поймают? – Ты же знаешь, что говорят о маридах. Мол, они демоны, трикстеры. Мать рассказывала, что в Та-Нтри они приманивают джиннов к водоемам, чтобы утопить их и высосать их кровь. Исса готов был отдать меня улемам на растерзание и объявить еретиком только за то, что я задавал о них вопросы. – Люди часто боятся того, чего не понимают. – К счастью, Нари ничем не выдавала ни отвращения, ни испуга – ее лицо было задумчивым, как будто она пыталась разобраться в проблеме. – Марид, который в тебя вселился, ничего не говорил? Не объяснил, почему тебе дали такую власть? Али вспомнил ту страшную ночь. Вспомнил, как марид перерыл его воспоминания, дорвавшись до самого дорогого – и самых дорогих – сердцу Али, а затем пытал его, заставляя смотреть на их чудовищные смерти. Как он оплел его своими щупальцами, вонзился зубами и тряс, как шелудивого пса, вырывая из объятий смерти. Во рту у Али пересохло. Какая ирония! – Нет, – прошептал он, только сейчас приходя к этому выводу. – Не думаю, что они специально наделили меня этим даром. Честно говоря, не думаю, что они вообще обо мне задумывались. Они увидели во мне инструмент, который могли использовать в своих целях, и сделали из меня то, что им было нужно. – Ему вспомнились рассказы Хацет о демонах, блуждающих в нтарийских водах, и воспоминания Гасана о том, каких усилий им стоило вернуть Али после одержимости маридом. – Я даже не знаю, должен ли был выжить. Между ними повисло молчание, и когда Нари наконец заговорила снова, ее голос звучал непривычно тихо. – Ты прости меня, Али. Многое произошло между нами той ночью, многое, за что я до сих пор злюсь. Но я понимаю, что ты не упал бы в воду, если бы не он. – Ей не нужно было произносить имя Дараявахауша – они оба обходили разговоры про Афшина стороной, будто он был горшком с «огнем Руми». – И об этом я сожалею. – Не стоит, – пробормотал он. – Никто из нас не хотел, чтобы все так повернулось. Их взгляды встретилась, и Али почувствовал, как сходит на «нет» напряженность между ними, ком невысказанных обид и разбитых надежд. Да, их жизнь перевернули вверх дном и пустили под откос. Но они все еще были живы. К сожалению, у Али оставались секреты, раскрывать которые было гораздо страшнее. – Но мне удалось кое-что выяснить уже после одержимости, – продолжал он. – То, что не мешало бы знать и тебе, потому что это поможет пролить свет на роль маридов в этой истории. – Что? Силы небесные, как же заставить себя это произнести? Али поправил штурвал, чтобы потянуть время. Тайна, которую он скрыл даже от матери, грозила перевернуть представление его родного племени о своей истории и истории правления его семьи. Но чтобы двигаться вперед, нужно разобраться с тем, что пошло наперекосяк в прошлом. – Когда я очнулся после истории с маридом, со мной сидел отец. – У Али екнуло сердце: это был один из редких в его жизни случаев, когда Гасан вел себя в первую очередь как отец, рьяно оберегающий и непривычно ласковый, когда успокаивал Али и говорил, что все будет хорошо. – Он первым предположил, что это мариды в меня вселились. Я не поверил. Я сказал, что мариды исчезли, что их не видели уже тысячи лет. Он ответил, что я ошибаюсь. Что маридов видели – на стороне сподвижника Зейди аль-Кахтани из Аяанле в ходе вторжения в Дэвабад. – Зейди действовал сообща с маридами? – удивилась Нари. – Ты уверен? А то я ни о чем подобном ни разу не слышала, а ты даже не представляешь, сколько книг по истории дэвов я проглотила за последние годы. Али иногда забывал, что, несмотря на свою сообразительность, Нари все еще не до конца освоилась в их мире. – Это не попало бы ни в один учебник истории, Нари. Сколько бы наши племена ни воевали и ни ссорились, в первую очередь мы остаемся созданиями огненной крови. Предать свою кровь, использовать маридов друг против друга… Это был бы вопиющий скандал. На такое мои предки не решились бы. Зейди аль-Кахтани нарушил порядок, веками царивший в нашем мире. Все должно было выглядеть как можно более… чисто и благообразно. Нари уставилась на него, и ее дружелюбное выражение померкло. – Вот как. Он тут же почувствовал, как старая пропасть – пропасть между их семьями, их народами – разверзается между ними. – Мне жаль, – сказал он. – Я… – Замолчи! – В голосе Нари не слышалось злобы, только усталость. – Просто замолчи. Если мы начнем извиняться за все, что натворили друг другу наши семьи, мы навсегда останемся на этой лодке. Может, ты и забыл, но поверь мне, когда я говорю, что знаю, как прежний Совет Нахид относился к шафитам. Как многие дэвы относятся до сих пор. Этой темы они тоже избегали. – Твоя мать тогда сказала правду? – рискнул Али. – О том, что ты шафитка? Ее глаза сузились. – Да. Но сегодня мы говорим не о моих секретах. Итак, мариды помогли Зейди свергнуть Совет Нахид. Твой отец сказал что-нибудь еще? – Немногое. Дескать, до той ночи он думал, что это всего лишь легенда, объясняющая предупреждение, которое короли Кахтани передавали своим эмирам. – Какое предупреждение? – Не переходить дорогу Аяанле. – Это предупреждение? Я думала, что ваши племена – дружественные! – Да… порой, – добавил Али, вспоминая регулярные перевороты, религиозные революции и неуплаты податей, которые учиняли его родственники из Та-Нтри. – Но это и не угроза. Просто тот сподвижник Зейди, Аяанле, якобы заплатил чудовищную цену за свой союз с маридами. И теперь мы никогда не должны предавать их народ. – Какую цену? – Не знаю. Когда, после моего возвращения в Дэвабад, мать узнала обо мне и маридах, она уговорила Устада Иссу помочь нам с поиском информации. Никто из них не имел и понятия о том, что мариды были замешаны в войне, и я тоже решил ничего не говорить. Так что Исса просто изучал нашу родословную в поисках связи с маридами, в которую верила моя мать. Нари медленно кивнула: – Точно… Говорят, много веков назад Аяанле поклонялись маридам, верно? – Это ложь, – ответил Али, стараясь, чтобы голос не звучал так, будто он оправдывается. – Исса рассказывал, что давным-давно мариды обманным путем заключали с джиннами коварные пакты, вынуждая тех в обмен на богатства убивать невинных и отдавать маридам их кровь. – Да уж, подходящие существа на роль военных союзников. – Нари снова откинулась на подушку. – Одного я не понимаю: зачем? Зачем стае могущественных водяных демонов так настойчиво нас преследовать? Обманывать джиннов в Та-Нтри, свергать Совет Нахид, убивать Дару? – Могу только догадываться, но думаю, что они передали свое священное озеро в пользование Анахид менее охотно, чем гласит легенда. – И совершили возмездие, передав священное озеро другой группе огненных джиннов? – Нари застонала и ущипнула себя за переносицу. – Создатель… Каждый раз, когда мне кажется, что я докопалась до дна, я получаю очередную историю об убийствах и мести. – Она вздохнула, откидывая назад полуночно-черные локоны, упавшие ей на лицо. – Остались еще какие-нибудь жуткие семейные тайны? Она спросила это с насмешкой, как будто не думала, что у Али припасено что-то еще столь же ужасное, а он так старательно не следил за движением ее пальцев по волосам, что вопрос застал его врасплох. – Нет. То есть да. Там… в общем, там, под дворцом, есть склеп… – Склеп? – Да. Нари уставилась на него: – Кто в этом склепе, Али? – Твои родственники, – тихо сказал он. – Все Нахиды, что умерли после войны. Неподдельный шок отразился на ее лице. – Этого не может быть. Их прах хранится в наших святилищах. – Не знаю, чей прах сейчас находится в ваших святилищах, но я сам видел их тела. – Силы Создателя… но зачем? Зачем твоя семья хранит тела моих предков в каком-то подземном склепе? – Не знаю, – ответил Али. – Мне показалось, этим давно никто не занимается. Склеп выглядит древним, а о ранних Нахидах ходят самые разные слухи. Легенды гласят, что они могут воскрешать мертвых, переселяться в другие тела. Может… – От стыда ему стало жарко. – Может, моим предкам так было спокойнее. Нари сердито зыркнула на него: – Ах, как я за них рада. Али опустил взгляд. Сейчас все станет намного хуже. – Нари, это не все, что было в склепе. Не знаю откуда. Не знаю зачем… Но реликт Дараявахауша тоже находится там. Она села так быстро, что лодка закачалась. – Повтори! – Его реликт, – послушно повторил Али, чувствуя тошноту. – Мы считаем, что это его реликт, потому что он древний. Если это действительно так, то, вероятно, этот реликт был на нем, когда его убили во время войны. – Ты имеешь в виду, когда его поработили ифриты, – холодно поправила она. – Значит ли это, что его выдали Кахтани? Он беспомощно посмотрел на нее. – Я не знаю. Это было за много веков до того, как мы родились. Отец ничего не знал. Дед мой, скорее всего, не знал. Я никому не ищу оправданий, просто я не могу дать тебе объяснений, которых у меня нет.