На лицах Вика, Полоза и Юси отражалось одинаковое недоумение. Похоже, название «крааль Линдсен» никому ничего не сказало. — Где именно находится это место? — Эм…к северу отсюда. Где-то три дня пути на грави… — Угу, — кивнул Тапок, — уже понятнее. Хорошо, пока не буду отдавать тебя бедуинам, и даже не пристрелю… Мар облегченно выдохнул, а Тапок незаметно усмехнулся. Когда свернули лагерь и двинулись вслед за бедуинами, на месте, где был гравилет Вика, осталась стоять металлическая клетка, которую Вик с отвращением выкинул еще в ночь приезда — видимо, с ней были связаны не лучшие его воспоминания. Теперь в ней сидел мар. Чтобы он не вопил, кляп у него изо рта Тапок вынимать не стал, как и развязывать руки. В клетке стояла миска мутноватой воды и лежали любимые бульбонезы Тапка. Солнечные лучи, недавно еще такие нежные и ласковые, уже начали превращаться в обжигающие плоть огненные языки, и сидящий в клетке отлично понимал, что скоро он окажется на раскаленной песчаной сковороде. Его тоскливый вой было слышно, даже несмотря на кляп. Юси единственная из всей команды решила все-таки поговорить с боссом. В ее картине мира оставлять человека на верную смерть было…жестоко. Нажав кнопку вызова, она связалась с Тапком на его личном канале, а не на общем. — Босс, зачем ты так с ним? Лучше бы добил. — Не лучше. — Но это же бесчеловечно! Зачем ты… — Репутация. Я вслух обещал его не убивать. Я не убил, и даже оставил воду и пищу. — Но это мало ему поможет, ведь… — Он получил многим больше, чем сам оставлял пленникам. — Это не повод поступать так же, как они! — буркнула Юси. — Что ты от меня хочешь, чтобы я отпустил его? — рявкнул Тапок. — Нет, но… — Никаких «но»! Такие, как этот тип, не имеют права на второй шанс. Дай ему волю, и в первую же ночь он попытается нас прирезать. Мар есть мар. — А как же Полоз? Его ты не стал убивать. — Он исключение из правил. — И почему же Полоз исключение, а этот бедолага — правило? — Потому что Полоз едет с нами на гравицикле с оружием в руках, и буквально позавчера он спас нам обоим жизнь. Но при этом я не уверен, что в один «прекрасный» вечер он не попробует нас всех вырезать, если ему это будет выгодно. — Тогда почему бы не оставить и его? — Потому что он нам нужен. И закончим уже, я устал объяснять тебе свои приказы! Не нравится — получишь свою долю добычи в Хабе и можешь быть свободна. — Ладно, молчу. Но все равно — это садизм! — При следующем приступе гуманизма вспомни тех парней, которые собирались по кругу пустить тебя и твою подругу, — хмыкнул Тапок, — их бы ты пожалела? Юси на этот вопрос отвечать не стала… * * * Виды пустыни не слишком отличались, и эта местность исключением не стала. Вокруг все выглядело точно так же, как и в сотне километров отсюда — пески, барханы и нестерпимая жара… Не будь компаса, Тапок бы даже не смог понять, куда им лететь — никаких ориентиров, попросту не к чему привязаться глазами. Но кавалькада бедуинов уверенно перемахивала одни гряды барханов, объезжая другие, и прямо как по ниточке выехала к тому самому Всполоху, откуда началась погоня за «Токсичными Мародерами». Ну что ж с них взять — пустынники на то и пустынники… Возле куска промзоны был явно еще недавно развернут лагерь — об этом говорили и дымящиеся угли на месте костров, и разровненный песок, на котором только-только стояли палатки. Но сейчас ничего подобного здесь не было, зато рядом со Всполохом, всего в сотне метров друг от друга, висели сразу три здоровенные гравиплатформы, на которых вовсю суетились люди. Тапок отметил, что эти машины в корне отличались о той, которую ему удалось подбить. Впрочем, они и между собой были не слишком-то схожи, разве что идеально совпадающей длиной. Две платформы имели широкие палубы, накрытые сверху самодельной крышей от солнечных лучей, на одной было множество сваренных на скорую руку рам, явно для установки шатров, ну а на второй вся палуба была занята контейнерами. На третьей платформе имелась куча надстроек, что придавало ей схожесть с небольшим поселением, а еще на ней были аж три пандуса для погрузки. Именно она и была «базой» клана Алькарона. Тапка и команду, как особых гостей, размещать отдельно от других членов клана не стали. Между надстройками центральной части было некое подобие небольшой площади. На ней разместили свои шатры бедуины, и сюда же посланец Алькарона, в роли которого выступил в этот раз Гур, личный телохранитель Алькарона, пригласил и Тапка с командой. Юси успела шепнуть командиру, чтобы тот не смел отказываться от предложенного места, ведь это огромная честь для посторонних. Если им позволили жить рядом с членами клана, то это значит, что их признали равными воинам клана. Отказ от подобной «чести» — страшное оскорбление, и даже несмотря на все расположение Алькарона, можно за подобную выходку поплатиться. Впрочем, Тапок и не думал отказываться. Место как место, чего буровозить? Гравилет и байки бедуинов располагались в отдельном сегменте трюма с возможностью быстрого старта — видимо, все-таки нападения на караваны случались, и «Дети Пустыни» должны были быть готовы в любой момент вылететь на перехват, или же защищать платформу. Гравилет и три байка заняли пустующие места — все же потери в бою у клана были большими, и свободных площадок было куда больше, чем занятых. Сама по себе постановка лагеря на платформе не заняла много времени — шатрами щедро поделились бедуины. Но вполне можно было обойтись и палатками, которые имелись у команды Тапка. Однако чуть позже Тапок и компания по достоинству оценили эти прекрасные полотняные конструкции, натянутые на прочный каркас из армпласта — они отлично защищали от жары и лучей местного светила. Пусть внутри и не было прохладно, но все же терпимо. Во всяком случае, лучше, чем в палатках. Правда, Тапок не слишком понимал тягу своих союзников к белому цвету — он слишком маркий и приметный. Хотя, с другой стороны, под светлой тканью будет прохладнее, чем под темной, которая прямо-таки «притягивает» солнечные лучи. Да и вообще — какая разница? Если тебе дали шатры просто так — не отказываться же? Внутри каждого из двух выделенных им шатров стояли каркасные кровати, лежали ковры — в общем, было обеспечено все то, что бедуины считали необходимым комфортом для дорогих гостей. А судя по реакции его товарищей, это был аналог номера «люкс» где-то в Золотых мирах. Полоз, развалившись на кровати, домотал бинт на ногу и блаженно вытянулся, хрустнул суставами, закряхтел от удовольствия и заявил: — Блин, босс, а ведь нас и впрямь приняли как очень важных шишек! Когда я арендовал место в караване пустынников — хрен кто расстарался так, при том что платили мы им, мягко говоря, немало… — Ага, я тоже как-то раз путешествовала в караване бедуинов, на гонки ехала, — встряла Юси. — Так там даже место под палатку выделили с треском, типа в ангаре можете спать, чужаки, какие еще вам палатки? А тут прямо «люкс»… Думаю, это взятка. — Взятка? — нахмурился Тапок. — За что? — Уверена — Алькарону очень интересна твоя история, босс. Тапок просто развел руками, мол, ну и ладно, а затем плюхнулся на кровать. В конце концов, никто не знает, когда еще раз представится возможность просто лечь и полежать. Момент старта платформы не пропустил никто. Зрелище было действительно эпичным. Все три гравиплатформы медленно поднимались вверх, плавно сближаясь между собой. На высоте в пару сотен метров они сошлись и выпустили стыковочные модули. Теперь Тапку стало понятно, что такое платформы-трансформеры. В воздухе все три части соединились, превращаясь в единый аппарат, оснащенный двумя дюжинами двигателей, утыканный пулеметами и несущий внутри несколько сотен воинов-бедуинов — целых три их клана. Да уж, по сравнению с получившимся гигантом гравиплатформа маров выглядела как спасательный бот рядом с крейсером. Впрочем, как оказалось, за все надо платить. Три платформы, объединившись в одну, стали чрезвычайно медленными и неповоротливыми, да и скорость их подъема оставляла желать лучшего. Выше двух сотен метров она забиралась следующие два с половиной часа, причем, как казалось Тапку, две сотни были пределом, выше которого они не смогли бы выйти. Впрочем, поднявшись на эту высоту, платформы включили движки и почесали весьма бодро. Конечно, гораздо медленнее, чем двигаться на гравицикле, но зато куда комфортнее. По палубе гулял ветер, изначально казавшийся теплым, комфортным, но уже через полчаса он начинал пронизывать просто до костей. Он завывал в натянутых тросах, гудел на веревках, которые крепили шатры и платки, и звонко пел в стальных фермах самой гравиплатформы. Пустыня отсюда, сверху, казалась даже по-своему прекрасной — эдакий океан, в котором изредка виднелись скальные массивы, будто острова среди песчаных волн. Пару раз Тапок, наблюдавший за дюнами, замечал вдалеке небольшие группы гравибайков. Некоторые летели сами по себе, другие сопровождали большие грузовые гравилеты. Завидев платформу, все эти группы немедленно выстраивались в круг, направляя в небо все свои стволы, и напряженно ждали, пока не убеждались, что платформе до них нет дела. Похоже, что в этом мире целью для налета мог стать любой отряд в пустыне. А еще Тапок был удивлен, как много им повстречалось других людей. Однако Полоз объяснил это явление просто — платформа бедуинов двигалась по торговому маршруту, поэтому им и встречалось столько караванов… К вечеру Тапку изрядно наскучило и наблюдение за пустыней, и дрема на кровати, и словесный «пинг-понг» с Полозом, поэтому, прихватив с собой из запасов бутылку хорошего вискаря, он пошел к шатру Алькарона. У входа Тапок завис, так как не мог сообразить, как дать хозяину шатра знать о том, что он на пороге. Постучать было некуда, да и у входа, вопреки его ожиданиям, не стояло никаких крепких молодцов. Поэтому Тапок, мысленно пожав плечами, просто отодвинул полог и громко кашлянул.