Когда позвонила теща, Мартин проезжал мимо магазина и решил остановиться на парковке, чтобы спокойно поговорить. Он не стал скрывать правду. Возможно, это поспешное решение, но у него было ощущение, что его застали врасплох. Он сказал, что волноваться пока рано, поведение Александры, скорее всего, лишь запоздалая реакция на то, что ей пришлось пережить, на всю ответственность, которую она долгое время несла в одиночку. Мать Александры молчала. Такого она явно не ожидала. Она наверняка думала, что ее дочь, более стабильная и деятельная в их с Мартином паре, все-таки должна чувствовать себя лучше, чем он. Когда Александра последний раз встречалась с родителями, казалось, что она почти преодолела кризис. — Мы заберем Нелли и приедем к вам готовить ужин, — сказала мать Александры решительно, почти резко. — Увидимся. Мартин отправил сообщение Александре, чтобы предупредить ее о нежданных гостях, а может, просто для очистки совести. Ответа не получил. Потом он долго сидел в машине, пока наконец не решил зайти в магазин, раз уж он здесь. Когда он вошел, дверь звякнула, его обдало теплым воздухом. Мартин обошел привычные отделы: молочные продукты, подгузники, хлеб, консервы, овощи. Под конец сладости, направляясь туда, Мартин думал, не забыл ли он что-нибудь. Подойдя к кассе, он услышал голос продавца, слова заставили его замереть на месте, и лишь через пару секунд он понял, почему. — Понятно, — весело прощебетала женщина за кассой. — Значит, сегодня опять блины с шоколадной пастой. Надо мне самой попробовать такое сочетание. Мартин медленно поднял взгляд. Перед ним в очереди стояло несколько человек. Было не видно, кто сейчас расплачивается и складывает товары по пакетам. Блины с шоколадной пастой. Любимое блюдо Адама. Сначала Мартина одолела острая тоска, потом присоединилось другое, холодящее кровь, чувство, а за ним пришла невероятная мысль. Расплатившись за покупки, покупательница отошла в угол забрать свою собачку. Только тут Мартин понял, кто это. Пожилая дама с пекинесом. Сначала его как будто парализовало. А потом он начал действовать, не размышляя. Когда женщина покинула магазин, Мартин вышел из очереди и незаметно поставил свою корзину в угол. Один из покупателей, пожилой мужчина, заметил это и начал возражать, но у Мартина не было времени объясняться. Он осторожно выбежал к своей машине, так, чтобы дама с пекинесом не увидела его. Когда она отъехала, он последовал за ней. Незаметно, как будто его и не было. Мартин боялся, что она заметит его, поэтому держался на таком расстоянии, что несколько раз чуть не потерял ее из виду. Мысли крутились в голове, как беглецы, — чем он занимается, о чем думает? Дама купила блины и шоколадную пасту, Адам обожал это сочетание, и почему это должно что-то означать? А вдруг означает? Ну вдруг. Вдруг это что-то значит. Голос разума твердил ему, что надо остановиться, но его разум теперь представлял собой слабую, не натренированную мышцу, и вместо того, чтобы прекратить преследование, он продолжал, все крепче сдавливая руль. Ведь что ему было терять? Когда дама внезапно остановилась около обувной мастерской и вышла из машины вместе с собачкой, у Мартина появилась возможность взять себя в руки и собраться с мыслями. Что он будет делать, когда они приедут? Она пожилая женщина, вероятно, одинокая, не станет же она впускать в дом незнакомого мужчину? Даже если она его помнит по магазину, в чем Мартин сомневался, скорее всего, его она никогда не замечала, только Адама. Возможно, она даже не откроет дверь. Мартин подумал о Майе, она умела ладить с людьми, когда хотела, к тому же в компании женщины средних лет он вызвал бы гораздо больше доверия. Если ему повезет, Майя приедет прямо сейчас, в противном случае надо проследить за дамой и записать адрес, тогда они с Майей могут приехать в другой раз. Майя на звонок не ответила, и Мартин записал сообщение на автоответчик. Он кратко рассказал, где находится, доложил, что преследует подозрительную пожилую даму и что ему нужна Майина помощь, добавил, что сообщит адрес, как только будет на месте. Вскоре от Майи пришла ответная эсэмэска: «Окей». Дама вышла из мастерской, и Мартин продолжил преследование. Дороги становились все меньше и пустыннее. Он не отрывал взгляда от задних фар, представляющих собой две красные танцующие точки далеко впереди. Сердце грохотало в груди. Скоро он не сможет продолжать преследование, оставаясь незамеченным. Наконец она свернула на дорогу с табличкой «Частная собственность», а Мартин поехал прямо. Он оставил машину в ближайшем лесочке и дальше пошел пешком, надеясь, что идти не очень далеко. Он не был одет для прогулки по лесу, и почти сразу начал мерзнуть в тонкой осенней куртке и кедах. Между пальцами ног ощущалась влага — обувь быстро промокла. Мартину повезло, уже через пару минут за деревьями показался домик, маленькая избушка в полтора этажа из коричневых панелей с черной крышей. Дама открыла дверь и вошла в дом. При виде пекинеса в голове у Мартина промелькнуло воспоминание. О том, что он тщательно вытеснял из сознания. Кошка! Филифьонка. Если Адам снова вернется домой, как рассказать ему правду? Нет, это просто немыслимо, тогда он вновь потеряет сына. Даже Александра не знала, она думала, что кошка сбежала или что ее разодрала лиса. Надо будет попытаться компенсировать Адаму эту потерю. Может быть, завести щенка, Адам всегда об этом мечтал? К тому же, если все, что он себе напридумывал, правда, если Адам действительно жил в этом доме с момента исчезновения, он, наверное, будет скучать по собаке? Мартин отогнал от себя неприятное воспоминание. Тогда он был болен, не в себе, и потом, он ведь хотел как лучше. Отправив Майе сообщение со своими координатами, он отключил звук на телефоне, чтобы неожиданный звонок не выдал его. Теперь он был благодарен сгущающимся сумеркам — женщине в доме никак не заметить его между деревьями по другую сторону дороги. А вот он ее видел отчетливо, как она перемещается между комнатами. Мартину все время приходилось напоминать себе, что нельзя показываться, пока не приедет Майя, но и стоять без дела он не мог. Он решил одним глазком заглянуть внутрь, а потом вернуться в машину и там ждать. Он подкрался к дому, прижался к стене, закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, помолился богу, в которого не верил. Потом открыл глаза, повернулся к окну и, заглянув внутрь, увидел прямо перед собой гостиную. Там стоял телевизор. Женщина подошла к нему и включила. Она долго перебирала каналы, пока не нашла детскую передачу. После чего вышла из комнаты. То, что произошло дальше, казалось настолько невероятным, что у Мартина подкосились ноги, его мозг никак не мог воспринять увиденное. В комнату вошел мальчик. И выглядел этот мальчик в точности как Адам. Мальчик сел на пол перед телевизором, всего с нескольких метрах от Мартина, так что хорошо был виден профиль. К мальчику подошла собака и легла рядом с ним, ребенок погладил ее. Мальчик был похож на Адама. Мальчик и был Адамом. Это был Адам. Это же Адам. Это его сын. Разумеется, это его сын. Сам не понимая, что делает, Мартин подошел еще ближе к окну, совсем вплотную. Возможно, он случайно прижался лбом к стеклу. Или издал какой-то другой звук. Потому что Адам вдруг повернул голову и посмотрел прямо на него. Мартин долго стоял так, глядя в глаза своему сыну. Он не мог ни шевелиться, ни думать, ничего. Время остановилось, все вокруг исчезло. А потом Мартин услышал звуки позади себя: то ли шаги, то ли хруст сломанной ветки. Время шло так медленно, а он стоял, будто парализованный. Не смог даже обернуться, прежде чем что-то тяжелое стукнуло его по голове и все вокруг потемнело. Майя села в машину, как только прослушала первое сообщение от Мартина. Она сразу же сделала вывод, что пожилая дама и есть Лили Меландер. Может быть, Мартин тоже поговорил с Улофом, или как все было? Почти до самого конца дороги были пустыми, но, когда Майя свернула на небольшую дорогу, ведущую к дому, ей навстречу попался автомобиль. Майя остановилась у обочины, чтобы разъехаться, и, несмотря на темному, разглядела, что за рулем сидела пожилая женщина. Майя записала номер автомобиля в мобильный телефон. В глазах у нее помутилось, по телу пробежали мурашки. Ей захотелось позвонить Бекке, услышать его голос, ощутить его тепло и надежность, но она подавила это желание и поехала дальше. Свернув на частную подъездную дорожку, Майя приблизилась к домику. Как и прошлый раз, в одном из окон горел свет, остальные окна были темные. С дерева слетела стая ворон, воздух наполнился шелестом крыльев. И тут Майя услышала другой звук, похожий на сдавленный стон. Она поискала взглядом и обнаружила мужчину, лежащего на земле перед окнами дома. Когда она подошла, мужчина с трудом поднялся и сел, облокотившись о стену, он смотрел на Майю отсутствующим взглядом. — Мартин, — воскликнула она. — Это ты, Мартин? Что произошло? 11 января она всегда просыпалась с особым чувством. В первые годы дата пронзала грудную клетку острыми кинжалами, но в последнее время женщина научилась находить в ней покой, как будто теперь это число было единственной константой в ее жизни. Все случилось более сорока лет назад, сейчас он был бы мужчиной средних лет, ее Юхан. У нее уже могли бы быть внуки. Для этого дня у нее сложился целый ритуал, которого она строго придерживалась, вызывая в памяти живой образ Юхана, создавая ощущение его присутствия. Сначала она ставила на кухонный стол портрет. Потом накрывала такой же завтрак, какой они ели в день исчезновения сына: кукурузные хлопья с кефиром и белый хлеб с плавленым сыром из тюбика. А потом она сидела, воображая, что Юхан тут, перед ней, и разговаривала с ним, как обычно говорят с четырехлетними детьми. Обрезать тебе края у хлеба? Добавить молока? Она варила кофе, переливала его в термос и укладывала вместе с ванильным печеньем в корзинку для пикника. И одеяло, на нем можно сидеть, а еще в него можно завернуться, когда станет холодно. С легким сердцем она ехала к месту, как она его называла — просто и по существу. Ощущение легкости пришло с годами, иногда этот день она воспринимала и вовсе как праздник, без тени скорби. Как будто он вмещал в себя воздушное чувство чего-то торжественного, важного, что раз в год приподнимало ее и несло над бессмысленной, в общем-то, жизнью. Конечно, у нее была Лиза. Она была у нее всегда, все эти годы, и каждый раз после смерти собаки женщина заводила нового пекинеса, которого тоже звала Лизой. С самого детства она мечтала, что когда-нибудь у нее родится дочь, которую она назовет Лизой. Юхан и Лиза.