А маму Аню не скушал. И мама Аня обязательно приедет, и найдет его, надо только немножко подождать. Он сказал об этом Ксюше, и та была полностью согласна. Конечно, приедет. Уже скоро-скоро… надо только быть хорошим мальчиком, кушать кашу вовремя ложиться спать… вот с последним были проблемы. Гоша очень плохо спал, просыпался с криком ужаса, и ему чудилось, что Змей летит за ним. Летит, хочет сожрать, ищет, поворачивает громадную голову и глаза его горят злобными алыми огнями. Ксюша приходила, сидела рядом с ним, гладила по голове, шептала нечто утешительное… он успокаивался и снова засыпал. Но… Гоше так хотелось, чтобы скорее приехала мама! А то город – такая гадость! И гулять тут нельзя. И вообще… Мама, папа, где же вы? Я так соскучился! Глава 10 Выученная наизусть, начатая с азов, этого снега грусть… Свободные герцогства Станислав открыл глаза. Творец, как же ему было паршиво… Все тело разламывалось, начиная с костей черепа и кончая костями пяток, болела каждая мышца, тошнило, перед глазами все плыло, а еще, кажется, его поджаривали. Жестоко и равномерно. – Станислав? Холодная ладошка легла на лоб, немножко уменьшая боль. Стас попытался откликнуться, но вместо слова получился стон. – Пить хотите? Стас застонал повторно. Хотите?! ДА!!! Но как об этом сказать? Впрочем, его слова никому не требовались. Женская рука приподняла его голову, поднесла к губам носик поильника, и в горло мужчины полилось нечто невероятно вкусное, прохладное, кисло-сладкое…. – Клюквенный морс. Вам полезно. И нужно! И важно!!! Станислав глотал и глотал, пока не выпил все до капли, и его не опустили на подушку. – Вот так. Как вы себя чувствуете, Станислав? Мужчина попробовал шевельнуть языком. И на этот раз у него даже слова получились. – Плохо… Глаза он открывать даже не пытался. Свет бил так, что больно становилось от одной мысли. – У вас сегодня ночью был кризис. Я забрала вас позавчера из вашей каморки. Надеюсь, вы не в обиде. Стас потихоньку припоминал происходящее. Не в обиде? О, что вы! Он отлично помнил, как лежал больной, как безумно хотелось пить, как он осознавал, что, наверное, тут и умрет. Но сил встать, позвать на помощь, хоть наружу выползти – не было. Вообще никаких сил не было. Но… кто? Голос был знакомым, но у него так звенело в ушах и шумело в голове… он бы сейчас и мать родную не опознал! – Кто… – Ида, – рассмеялся рядом голос. – Кажется, доктор, я должна обидеться? – Нет… Прохладная ладонь опять коснулась лба. – Не переживайте, Станислав. Я над вами просто подшучиваю. Сейчас придет жом Пауль, он поможет вам с туалетом. Вас нужно обтирать влажной салфеткой, да и оправиться вам не помешало бы. Станислав с этим был полностью согласен. – Ида… – Лежите и не пытайтесь ничего говорить. Вы не один. Рядом с вами постоянно кто-то будет, или я, или жама Эльза, или жама Гертруда – пока вы не сможете хотя бы с кровати встать. Сейчас вы у меня дома. Стасу было так плохо, что он принял это, как факт. Дома? Да хоть где! Главное, не умер! Выживем- там посмотрим, и кто, и когда, и что… а сейчас хоть выздороветь бы. Последний раз его так накрывало еще в Университете, лет пятнадцать тому назад… или нет! Лет семь тому… как раз, с Марией… Сил не было ни на что. Разве что дышать… Станислав покорно принимал заботу, выпил из чашки горячего бульона с кореньями и уснул. Ну, хоть что-то хорошее… * * * В больнице Ида отправилась к заведующему клиникой. Жом Рукоцкий ей откровенно не нравился. Тадеус Чеславович был невысок, сед, худ и пах постоянно какой-то пакостью. А еще…. Еще он обладал темпераментом мартовского кота и неутомимостью отбойного молотка. Судя по сплетням, в которые девушку посвятили Берта и Леона. Все существа в юбках, невзначай оказавшиеся в его ведении и в зоне досягаемости, проверялись на устойчивость. А потом еще и расшатывались… Разве можно отказать такому мужчине? Самое печальное, что многие и не отказывали. Кто из страха, кто из желания получить какие-то преференции от начальства, и в результате жом Рукоцкий начал… зарываться. Не дала девушка своего согласия добровольно? И что? Если ей понравилось, значит, это уже не насилие! Ида не удивилась. При дворе она и не такое повидала. Двор императора, знаете ли, не оранжерея для выращивания орхидей. Да, Ида быстро потерялась в обычной жизни! Она не знала, сколько стоит булка хлеба, как снять жилье, как разговаривать с простыми людьми… эти ее пробелы восполнила Анна. А сейчас и жизнь уже своего добавила. Но вот интриги! Психология! Умение видеть гадюк на цветущем лугу… вот этого не отнять у любого, кто хотя бы год прожил при дворе. Тадеуса Чеславовича Ида видела насквозь. Но… стоит ли ругаться? Станиславом он дорожил, к Станиславу записывались за год вперед, и когда Стас сообщил, что желает вот эту девушку – в качестве сестры милосердия, да еще и зарплату ей платить не надо…. Жом Рукоцкий едва от радости не заплясал. А когда увидел Иду – вдвойне.