Школьники сорганизовались, поделили роли – и хотели пару дней провести в усадьбе дворян Рахманиных. Нет, не тех, из которых композитор вышел. Просто – Рахманины. Усадьба сейчас тем и жила, что принимала тусовки, в ней проводили вечеринки, приемы, приглашали туда гостей… Школьникам такой подарок устроил отец одного из учеников параллельного класса. Мальчик фанател по мирам Роулинг, читал все, что достанет, носил полосатые шарфы – исключительно красно-желтые, "Битловские" очки, даже шрам себе хотел сделать в специальной клинике… Пока отец останавливал. А вот подарить ребятам пару дней косплея? Это запросто! Пусть играют дети. – Я буду Нимфадорой Тонкс! Я уже договорилась, и костюмчик есть, и вообще… Кире эти самые Тонксы и Поттеры ну ни о чем не говорили. Главное, что это не заразно. Но… – Борис Викторович, когда и поиграть, как не в молодости? Лицедейство Аделина Шеллес-Альденская крайне не одобряла. И это было еще одним доводом в пользу Киры. У ребенка должно быть нормальное детство. В том числе, и общение со сверстниками в неформальной обстановке. – Анна, вы понимаете, что там может случиться, что угодно? – Догадываюсь. Но ведь с Кирой могу поехать я? – Мне еще гувернантки не хватало! – обиделась девочка. – Я могу поехать не как гувернантка. – А как кто? – Как твоя двоюродная сестра, к примеру. Дальняя родственница по материнской линии. Или по отцовской. И Борис Викторович будет спокоен, и тебе, наверное, будет уютнее. Все же лучше, когда есть кому о тебе позаботиться… С этой точки зрения Кира вопрос не рассматривала. – Как позаботиться? – Хотя бы костюм погладить. Или бутерброд приготовить. Скажи, что я возьму на себя часть кухни – и ко мне будут относиться спокойнее. – Хм… Кира задумалась. Соглядатаи ей были не нужны. Вот кто, скажите мне, кто захочет ехать на косплей со взрослыми на шее!? Это легче сразу удавиться! И не оторвешься в свое удовольствие, и всю малину… обкакают. С другой стороны – это не абы какие взрослые, это Аня. А она почти своя… За прошедшее время Кира привязалась к Анне. Они вместе готовили, вместе занимались домашним хозяйством… и Кире неожиданно понравилось. Уборку делать – нет, это не так интересно. И белье гладить скучно. А вот организовать работу других людей так, чтобы все было сделано словно само собой, без сбоев, без проблем, без хаоса… Анна распоряжалась, спокойно и деловито, она никого не оскорбляла и не давила авторитетом. Но все делали так, как она хотела. И именно то, что нужно. Как-то она умела это объяснить… Оказывается, так тоже можно! А блюда, которые Анна готовила, словно бы мимоходом? Сервировка стола? Борис Викторович пару раз приглашал друзей, так все норовили потом пролезть на кухню – и к кухарке! И все такие невинные… Точно – хотят увезти! А знали б они, что это Анна – вообще не выгнать было бы! – Нюся, ты… Анна едва заметно улыбнулась краешками губ. – Я постараюсь не дать тебе наделать… – Глупостей? – Нет. Того, о чем ты потом пожалеешь. А глупости – делай, на то и молодость. – Старушка нашлась! Кира фыркнула особенно ядовито. Анна пожала плечами. Простонародный жест, но… Она – не старуха. Она приговоренная к смерти, разве что с отсрочкой приговора на год. Фактически, она уже умерла. – Борис Викторович, вы отпустите со мной Киру? Пока у нас есть возможность? – Пока? Анна опустила глаза. – Моего сына скоро должны выписать. Мне придется увольняться. Простите. – Увольняться? – искренне удивился Борис Викторович. – Почему? – Вы в курсе моей биографии, – Анна не спрашивала, она утверждала. – Мне не с кем оставить сына, и я не могу забрать его сюда. Борис Викторович медленно кивнул. Он явно о чем-то думал. – Ладно… Кира, иди, собирайся. Анна едет с тобой, скажешь всем, что она – наша родственница. Скажем, двоюродная сестра твоей матери. И – слушаться ее во всем. – ПАПС!!! Я тебя люблю!!! Счастливый ребенок (неважно, сколько ей лет, все одно – девочка, малышка) повис на шее у родителя, обляпал его губной помадой – и умчался. Борис Викторович недовольно потер нос. – Где Кира взяла этот кошмар? – Помаду? Мы купили в магазине, – пожала плечами Анна. – Лиловую? – Ребенку лучше поиграть в игрушки дома, чем опозориться на людях. Здесь и сейчас она красится из упрямства, но не пожелает быть смешной в глазах друзей. Кира вовсе не глупа, она поняла, что этот цвет ей не к лицу. – Интересно, кому он может быть к лицу? Анна пожала плечами. – Возможно, вампирам? – Хорошо, что они не… косплеят по Дракуле. Анна, когда выписывают вашего сына? – Примерно через две недели. Гошку уже перевели из реанимации, и Анна с радостью навещала его.