– Уж прости, что без подобающего торжества, но пока про тебя только слышали. И пусть так и дальше останется, – пояснил он. – Благодарствую, ваше высокопревосходительство, – приняв уставную стойку, поблагодарил парень. – Это еще не все, – ехидно усмехнулся контрразведчик. – За подготовку команды пластунов, которые в данное время несут службу на балканском фронте, генерал-губернатор принял решение наградить тебя, Елисей Кречет, орденом Святой Анны второй степени, как директора школы пластунов. Изволь получить, – пряча улыбку, закончил полковник. – Прямо звездопад какой-то, – растерянно проворчал парень. Все эти награды его мало волновали, а вот поток милостей показался весьма подозрительным. Тимофеев, словно прочтя его мысли, прикрепляя орден, тихо буркнул: – Не ищи подвоха. Его высокопревосходительству давно о твоих делах докладывают, да только повода для награждения не было. Тут дело больше придворное, чем служебное. За чаем поговорим, – пообещал он, возвращаясь к столу. Казаки, наблюдавшие за этим награждением, только удивленно переглядывались. Полковник, достав из портфеля пачку ассигнаций, раздал каждому из десятка по десять рублей, пообещав, что по окончанию дела будет еще одно награждение. На этом торжественная часть была закончена, и полковник, попросив вздуть самовар, отправил всех заниматься своими делами. Елисей, выйдя в коридор, ухватил десятника за рукав и, заведя его в свою комнату, тихо спросил: – Кого со мной пошлешь? Сразу говорю, лучших стрелков ты должен к нему приставить, – парень пальцем ткнул в сторону столовой, где остался полковник. – Так и сделаю, – помолчав, кивнул казак. – С тобой лучших кавалеристов пошлю. Им дорогу проехать легче будет. Да и не думаю, что тебя кто-то в дороге ловить станет. – Верно. Рожу мою, кроме вас да жандармов, никто толком и не видел, – кивнул парень. – Завтра день берем на сборы, а послезавтра, с первым светом, в путь. Казакам своим скажи. – Сделаю, будь покоен, – уверенно кивнул казак. Они спустились во двор, и Елисей, присев на лавку, принялся прокручивать про себя все всплывшие за этот день новости. На базаре слухи о разгроме на бандитской «малине» уже смаковали все кому не лень. Базарные воришки бродили меж рядов словно пришибленные, то и дело затравленно оглядываясь и даже не пытаясь присматривать денежных клиентов. Сам казак, услышав эту новость, удивленно покачал головой и, хмыкнув, пошел дальше, всем своим видом показывая, что все это его не касается. Когда подали в столовую самовар и все потребное к толковому чаепитию, парень отложил свои думы и отправился на очередной разговор с контрразведчиком. Вся эта история с наградами его заметно напрягла и удивила. Дождавшись, когда полковник выпьет первую чашку горячего напитка и расстегнет две верхние пуговицы своего френча, Елисей отхлебнул из своего стакана и, откинувшись на спинку стула, тихо спросил: – Так с чего вдруг такие милости, Александр Савич? – Ты хоть кому-то доверяешь? – вместо ответа, поинтересовался полковник. – Смотря когда, – жестко усмехнулся Елисей. – В бою я вам спину без раздумий подставлю. А вот в политике – увольте. Никому не верю. Разменяют по копейке и фамилии не спросят. – Ох, и злой же ты, – покачал полковник головой. – Ладно. Бог тебе судья. А за награды не переживай. Тут все честно. Так уж сложилось, что Морозов успел протолкнуть все твои достижения через голову генерал-губернатора, а ему такое дело словно нож острый. Вот он и воспользовался поводом, чтобы перед канцелярией его величества показать, что находится в курсе всех местных дел и готов их всячески поддерживать. Тут тебе и за школу награда, и за помощь в раскрытии заговора. Думаю, за дело с фальшивым серебром тебе от Морозова тоже кое-что перепадет. – Так оно же вроде еще не закончено, – с сомнением протянул парень. – А сие уж и не важно, – отмахнулся полковник. – Ты партию фальшивок нашел? Нашел. При аресте фигурантов пострадал? Пострадал. Вот и жди награды, – усмехнулся он, щурясь, словно кот, безнаказанно умявший миску сметаны. – Та-ак, господа хорошие, – помолчав, угрюмо протянул Елисей. – Похоже, вы с ним решили из меня на этих скачках фаворита сделать. Надеюсь, еще не стали тотализатор устраивать? – Нет никаких скачек, Елисей, – вздохнул полковник, снова наполняя свою чашку чаем. – Так уж сложилось, что ты нам с ним обоим нужен. Ему, как человек, умеющий находить неожиданные решения в сложные времена, а мне – как мой человек в крепости и округе. Комендант ваш офицер, бесспорно, надежный и честный, но у него и своих проблем хватает, за которыми он важного может и не заметить. Помнишь, как с картами было? В ответ Елисей только кивнул, внимательно его слушая. – То, что он тебя в дворянское достоинство ввел, для меня большая польза. В этом случае я лет через пять смогу тебя офицером сделать. С атаманом я договорюсь, – отмахнулся он, увидев, что парень собрался возражать. – И станешь ты не просто офицером, а офицером казачьего воинства. А школа твоя – это почитай кадетский корпус для нужных мне людей. Уж поверь, с той выучкой, что мальчишки у тебя получают, я, даже самых худших забрав, с прибытком буду. Ты же их, как хрустальные вазы, вручную выделываешь. Шаховского помнишь? – Конечно. – Так вот, я его из пехотного полка забрал только за одно серьезное в нашем деле достоинство. Наблюдательный очень. А опыт, как говорится, дело наживное. Вот и сравни того подпоручика и кого из своих башибузуков. Что получается? – Порвут подпоручика, как Тузик шапку, – буркнул Елисей, невольно, усмехнувшись. – Что в бою, что в кулачной драке, что в слежке за любым. – Вот именно, – рассмеялся в ответ полковник. – По совести сказать, я, когда про твою школу услышал, поначалу не поверил, что из этого что-то толковое получится. А когда башибузуков твоих в деле увидел, понял, что дураком был. Твои выученики, Елисей, для моей службы словно манна небесная. И потому я с тех пор делаю все, чтобы школа твоя работала. Должен признать, помощи от меня не много. Но в штабе и при дворе генерал-губернатор все знают: эту школу, без моего ведома, трогать опасно. – А что, уже хотели? – заинтересовался парень. – Были ухари, – кивнул полковник. – Когда Морозов, со своими приказами, словно медведь на пасеку влез. Сам подумай. На пустом месте сразу столько приятных привилегий. Даже дворянское достоинство. Да любой карьерист за подобный шанс зубами ухватится. А тут никому не известный казачок. Да еще и почти подросток. Недоросль, можно сказать. Хотели подвинуть. Очень хотели. Да быстро сообразили, что вся эта история по линии казачества проходит и к армии как таковой никакого касательства не имеет. Тут даже ваш атаман не властен, потому как все это ты сам, на свой кошт затеял. И влезать теперь, после признания тебя директором и главным мастером, глупо. Шипели, словно гуси рассерженные, – снова рассмеялся он. – М-да, – задумчиво протянул Елисей. – Думал, пластунов для казачества учить стану, а вышло, что и для вашей службы, и для казначейства бойцов готовить надо. Добре. Но знайте, Александр Савич, казачье войско прежде всего. Остальных сами с Морозовым промеж себя делите. – Я же сказал, от тебя и худших забрав, все одно с прибытком буду, – отмахнулся полковник. – Ты только не бросай это дело. А уж я помогу. Чем смогу, тем и помогать стану. Слово даю. Вот скажи, к примеру. Выученики твои сумели бы так же, как ты, тайник отыскать? – Сумели бы. Времени больше бы потратили, но нашли, – подумав, уверенно кивнул Елисей. – Я их всему, что сам знаю, учу. Да еще и старых казаков к этому делу подтянул. Старики много всяких хитрых уловок помнят. Вот и хочу все это в одном месте собрать, – поспешно пояснил он под одобрительное кивание контрразведчика. – Вот и смотри, что выходит, – тут же подхватил Тимофеев. – Они у тебя и стрелки, и следопыты, и бойцы кулачные, в рубке противники страшные, и в лаве уверенно держаться будут. А человека скрасть им, что воды попить. Так, или я забыл чего? – Все грамоте обучены, – добавил парень, чуть улыбнувшись, – ножевому бою, а главное, нужное видеть умеют. – Вот видишь, – развел полковник руками. – Я ради одного таланта наблюдательности человека к себе перетаскиваю, а тут в каждом бойце все, что моей службе надо. И ты еще сомневаешься, что твоя школа мне полезна? – Да я не сомневаюсь, – мотнул Елисей чубом. – Просто думаю, где столько мальчишек набрать, чтобы и вам угодить, и Морозову помочь, и войско без разведки не оставить. А ведь учеба, тем более такая, дело не быстрое. Тут два года отдай, и не греши. И это в лучшем случае. – Да уж, ситуация, – понимающе вздохнул полковник. – Ну да ладно. Худо-бедно, а пока дело делаем и с теми, что есть. А ты учи, Елисей. Учи. – А что там у Морозова слышно? – сменил парень тему. – А что у Морозова? – пожал полковник плечами. – Его люди в Тифлисе землю роют, все канал поставки фальшивого серебра ищут. И по лесам носятся. Слух прошел, что то серебро стали на нашей территории делать, чтобы, значит, через границу не тащить. Но, сам понимаешь, это все только на уровне слухов. – А в том ущелье, где османы силы копили, уже побывали? – не унимался парень. – Вот уж чего не знаю, – качнул полковник головой. – У меня и без него голова кругом от местных дел. – Да уж, вовремя хватились, – поддакнул Елисей, прихлебывая чай. – Когда уезжать собираешься? – со вздохом поинтересовался Тимофеев. – Завтра карету осмотрим, загрузим, и послезавтра с первым светом в путь, – улыбнулся Елисей, с довольным видом потянувшись. * * * Покачиваясь на сиденье кареты, Елисей нещадно зевал, бездумным взглядом скользя по проплывающему мимо пейзажу. Прощание с Анютой вышло бурным и долгим, но парень вспоминал его с удовольствием. Выехали они, едва рассвело, и к середине дня успели проехать достаточно много. К памятному постоялому двору карета подкатила уже в полной темноте. С учетом того, что в прошлый раз от этого места до города их кавалькада добралась только на следующий день, скорость их передвижения оказалась выше. Этот факт Елисея изрядно порадовал. Едва войдя в обеденный зал, парень с ходу наткнулся взглядом на хозяина и едва заметно усмехнулся, заметив панику, мелькнувшую в его глазах. История с попыткой покушения еще не забылась, и хотя по первому расследованию этот трактирщик показался всем непричастным к делу, на карандаш его взять, что называется, сам бог велел. Не стоит забывать, что человек, допустивший подобный инцидент в собственном заведении, вполне может оказаться участником какой-нибудь преступной группы, промышляющей грабежом на местных дорогах. Подойдя к стойке, Елисей иронично усмехнулся и, жестом подозвав хозяина поближе, равнодушным тоном приказал: – Комнаты мне и моим людям, и ужин, вон за тот стол. Казаки по соседству сядут. Вопросы? – Сей момент все будет, сударь, не извольте беспокоиться, – тут же изогнулся хозяин в угодливом поклоне. – И еще. Ежели меня ночью снова побеспокоят, я этот гадюшник прикажу спалить к чертовой матери. Вместе с тобой, – прошипел парень так, что хозяин невольно шарахнулся в сторону. Запнувшись о табурет, он с грохотом рухнул на пол и истерично засучил ногами, пытаясь отползти от этого страшного казачка как можно дальше. И только когда Елисей прикрыл глаза, едва сдерживаясь, чтобы не заржать от этой картины, дородный мужчина кое-как взял себя в руки и, кряхтя, поднялся на ноги. Наблюдавшие эту картину казаки удивленно переглянулись, не понимая, что произошло. Ведь Елисей даже пальцем хозяина не тронул. Подскочивший слуга повел их в отведенные им комнаты. Умывшись и сменив одежду, Елисей снова спустился в зал и, присев за выбранный стол, чуть кивнул одному из своих сопровождающих. Второй уже отправился охранять карету и груз в ней. Доверять местным сторожам ни казаки, ни сам парень не собирались. Поэтому бойцы сразу договорились между собой, что есть и спать в дороге будут по очереди, неся охрану. Служанки уже начали накрывать на столы, когда в зал вошел мужчина средних лет в сопровождении двух молодых женщин. Оглядевшись, мужчина решительно направился в сторону стола, который занял Елисей, явно собираясь указать парню, что тот уселся не на свое место, но чем ближе он подходил, тем больше недоумения проявлялось на его лице. Полученные награды парень так и не снял, так что мужчине было, от чего прийти в изумление. Орден Святой Анны вручался только представителям дворянского сословия. Взяв себя в руки, мужчина подошел к столу и, едва заметно склонив голову, спросил: – Вы позволите присоединиться к вам за столом, молодой человек? – Окажите мне честь, сударь, – поднявшись, блеснул вежливостью Елисей. – Благодарю. Позвольте представиться. Никодимов, Арсений Сергеевич, коллежский асессор. – Елисей Кречет. Директор школы пластунов. К вашим услугам, – все так же вежливо ответил парень. – Школы пластунов?! – изумленно переспросил Никодимов. – Что ж. Это многое объясняет. Позвольте представить вам, моя супруга, Глафира Степановна, и ее сестра, Елизавета Степановна, – назвал он подошедших женщин. – Весьма рад знакомству, сударыни, – щелкнул Елисей каблуками сапог. – Прошу, присаживайтесь. Как говорится, в ногах правды нет. Дождавшись, когда женщина займут свои места, они с Никодимовым уселись за стол, и тут же подскочившая к ним подавальщица принялась перечислять блюда, которые можно получить прямо сейчас. Сам парень отдал предпочтение рыбным блюдам и пирогам с ягодой. Семейство явно устало в дороге и успело изрядно проголодаться, поэтому, едва только подали холодные закуски, как все тут же забыли про вяло текущую беседу. Сам же Елисей не горел желанием общаться, с удовольствием уплетая жареную рыбу. Только когда первый голод был утолен, женщины вспомнили о правилах хорошего тона и тут же засыпали парня вопросами. Судя по их активности, это семейство давно уже не выбиралось из своего имения и теперь жаждало услышать последние новости. К собственному удивлению, Елисей легко отражал эту атаку, рассказывая им все услышанные на базаре новости. Как это было ни смешно, но даже россказни на уроне слухов воспринималось ими словно откровение свыше. Не спеша попивая чай, Елисей задавал в ответ на первый взгляд ничего не значащие вопросы, но за время беседы успел выяснить, что сестрица в этой семейке является кем-то вроде приживалки. Будучи вдовой, она после смерти мужа передала все свои капиталы в управление мужа сестры и переселилась к ним в дом. Такое в этом времени практиковалось регулярно, особенно если женщина не имела склонности к ведению дел. Сам господин Никодимов в беседе участия почти не принимал, при этом внимательно слушая ответы парня. Наконец, когда женские страсти немного улеглись, он слегка понизил голос и, глядя парню в глаза, спросил: – А что вы слышали о резне, устроенной неизвестными в доме, где проживали криминальные главари? – Только то, что она была, – равнодушно пожал плечами Елисей. – Это случилось перед самым моим отъездом, так что толком еще ничего не было известно.