Старуха фыркнула – на её тюрбане негодующе закачались и засверкали какие-то бирюльки – и стала выбираться из-за стола. Ксения Новицкая села за свободный столик, открыла карточку меню и стала изучать. Таша вздохнула. …Я никому не позволю испортить своё путешествие. Вот это моё последнее путешествие не может быть ничем испорчено!.. Старуха приближалась – Наталья Павловна смотрела на неё с холодным интересом. Герцог Первый перестал трястись и тоже уставился. Бородач вытянул шею, а Владислав, дрогнув упитанным телом, немного отступил во избежание. – Милая, – сказала старуха и наставила на Герцога Первого толстый указательный палец, – ваше животное приучено кушать в заведениях общественного питания? Вместе с людьми?! – Он нисколько вам не помешает, – отчеканила Наталья. Старуха протянула толстые руки, и коротенькие, унизанные перстнями пальцы моментально цапнули у неё с коленей собаку. Таша ахнула. Наталья Павловна проворно вскочила. Ксения Новицкая бросила меню и уставилась на них. Старуха поднесла собаку близко к глазам, несколько секунд её рассматривала, потом вытянула губы дудочкой и поцеловала Герцога Первого в макушку. – Ты мой сладкий, – сказала она чудовищным басом. – Ты такое умное животное! Ты приучен кушать в общественном заведении вместе с людьми! И она потрясла пса, покрутила и опять поцеловала, кажется, в задницу. Герцог Первый жмурился от счастья. – Милая, – не отрываясь от собаки, пробасила старуха, – если вы имеете хоть каплю сочувствия к старости, вы позволите нам с этим дивным существом проводить вместе некоторое время! Мы будем сидеть на палубе и встречать зарю. Да, мой маленький? Кажется, маленький согласно затряс головой. – Как нас зовут? – Веллингтон Герцог Первый, – упавшим голосом повторила Наталья Павловна. – Нет, не его! Его я буду называть – мой сладун! Вас! Как зовут вас, милая? Меня зовут Розалия Карловна, но моему мальчику я разрешу называть себя тётя Роза. И она опять поцеловала Герцога Первого. Тот млел. – Какая у нас порода, я не расслышала? – Пражский крысарик, – отчётливо, как ученица у доски, отрапортовала Наталья Павловна. – По легенде, в XIV веке эти собаки спасли Прагу от чумы. Они истребляли чумных крыс, котов в те времена не жаловали. – Ты даже гоняешь крыс! – умильно пробасила старуха. – Ты не крысарик! Ты целый крысарий!.. Владислав решил вступить, приблизился и опять предпринял попытку погладить песика. Герцог Первый весь подобрался, тявкнул, извернулся и тяпнул Владислава за палец. – Ах ты сволочь!.. – Молодой человек! – взревела старуха, накрывая Веллингтона бюстом. – Не суйте свои руки куда не следует!.. Вы же видите, наш сладун не выносит прикосновений!.. Он благороден и хорошо воспитан! Владислав рассматривал свой палец. – До крови, зараза!.. Бородач с планшетом хохотал за своим столом. Даже Ксения Новицкая улыбнулась. – Ну, иди, иди к мамуле! Бабушка погуляет с тобой после обеда. Розалия Карловна ловко вернула Веллингтона Герцога Первого Наталье, пощекотала его шейку и отбыла за свой стол. Как раз появилась компаньонка с боржоми, и старуха принялась на весь салон расхваливать «сладкого мальчика». – Что такое? – дрожащим от смеха голосом тихонько спросила Наталья у Таши. – Вы видели это представление?! Она будет называть его «мой сладун»! Таша млела от счастья, как Герцог Первый от старухиных поцелуев. Скандала никакого не получилось, вышло всё наоборот! Всеобщее веселье и радость, если не считать укушенного Владислава. – Может, она очень любит собак? Наталья пожала плечами. – Но мой-то! Артист! А ещё голубых кровей! Никого, кроме меня, не признаёт! – Она наклонилась – в вырезе сарафана проявилась полоска загорелого рельефного бюста – и сказала собаке на ухо: – Ты подлый предатель, вот ты кто, понял?.. Бородатый молодой человек вдруг вскочил и пошёл к Ксении. – Вы Ксения Новицкая, – начал он издалека. – Я вас сразу узнал! Я ваш подписчик и поклонник. Вы же… вы так прекрасно пишете! Тут все присутствующие позабыли о Герцоге Первом и уставились на Ксению. – Пишу, – сказала она лениво. – И что вы хотите? Автограф? Молодой человек смутился. Хотя он был не похож на человека, способного смущаться! – А можно селфи? – Нет. Ксения вновь принялась изучать меню. – Почему? – глупо спросил молодой человек. – Лена, налей мне воды, – громко велела старуха. – И поторопи обед, все сроки вышли, мы голодаем!.. – Потому что я не хочу с вами фотографироваться. – Извините, – пробормотал молодой человек и стал отступать. Ксения продолжала читать меню. – Печенье без глютена, говорю же! – тихо сказала Таше Наталья. – Кошки и те облизываются!.. Жарко блеснув на солнце, распахнулась дверь, и в салон в сопровождении метрдотеля вошёл ещё один персонаж. Он был в очень узких зелёных брюках по щиколотку, мундире с золотым эполетом на одном плече и кивере. …Честное слово, на голове у него был кивер!.. – Добрый день, – манерно растягивая слова, сказал персонаж. – Я совершенно заблудился в этом… вертепе. Где моё место? – Сюда, пожалуйста. – Метрдотель отодвинул стул. Эполетный уселся и положил ногу на ногу – с некоторым трудом, так узки были его зелёные брюки. – Интересно, он знает смысл слова «вертеп»? – сама у себя спросила Наталья Павловна, и Таша фыркнула. – Я думаю, мне не нужно представляться, да? – громко спросил эполетный. – Вы же все наверняка перезнакомились! А мы с Ксюшей люди известные, так что нам необязательно… – Обязательно снимать в помещении шапку, юноша, – на весь салон объявила Розалия Карловна. – Особенно во время обеда!.. Эполетный уставился на неё в замешательстве. Невзрачная Лена втянула голову в плечи. – Вы нам аппетит портите этим своим… картузом!.. Снимайте, снимайте! Официант, примите у юноши головной убор! Эполетный дрогнул и кивер снял. Под ним оказались локоны, несколько примятые, но всё равно завитые очень искусно. Метрдотель проворно пробежал за полированную панель, и через секунду оттуда стали выносить закуски и блюда. Таше страшно захотелось есть, просто ужасно. Веллингтон Герцог Первый растопырил уши и задвигал мокрым чёрным носом. Владислав проследовал к своему столу и, элегантно отставив укушенный палец, заложил за воротник крахмальную салфетку. – Две стопки водки, – громко распоряжалась за своим столом Розалия Карловна. – Непременно в холодный графинчик. И закуски! Сначала подайте кильку и сельдь, а уж потом буженину и сало! Вечная история! Как будто в России разучились закусывать! Сначала солёная рыба, затем холодное мясо, а уж потом закуска горячая!.. Или вы думаете, я должна есть кильку после сала?! – Виноват, – говорил официант, расставляя тарелки, – сейчас всё исправим! – А где хрен? Где горчица?! Или вы думаете, я должна есть сало без горчицы, а заливное без хрена?! – Виноват. – Лена, налей мне боржоми! – Может, и нам выпить? – вдруг предложила Таша Наталье Павловне и Герцогу Первому. – Путешествие же! Ещё даже не началось, – спохватилась она. – Начнётся только завтра! И целых десять дней! Наталья посмотрела на неё внимательно. У девочки что-то случилось, это совершенно понятно. Человек – девушка! – в спокойном, умиротворённом настроении не нервничает так сильно, не заставляет себя поминутно веселиться и ликовать.