— Разве у тебя нет для меня лучшего варианта? — спросил он. — Она является самым подходящим вариантом в радиусе пятидесяти километров, — ответило Зеркало. — Она тебе понравится, Лукас. Ну ладно. Хотя внешность у девушки была совсем не подходящая. Оставалось надеяться, что она хороша в постели. "Ше ну" был таким шикарным заведением, куда Лукас никогда бы не пошел добровольно. Девушка сидела в баре, держа стакан с апельсиновым соком. Когда он вошел, она повернулась к нему и улыбнулась. — Здравствуй, Лукас! Я Катрин. — Э-э, привет! — сказал он, ошеломленный тем, что она его знает. Затем он разглядел маленькую антенну над ее левым ухом. Она также носила гарнитуру, подсоединенную к Зеркалу. Логично! Именно поэтому его Зеркало сумело свести их в одной точке. Он все больше проникался мыслью, насколько всё это удобно. Она оглядела его сверху донизу. — У тебя хорошая фигура. — У тебя тоже! — ответил он. Она рассмеялась — резко, вызывающе. Лукас воспринял ее смех как знак поощрения. Они некоторое время беседовали, узнавая друг друга все лучше и лучше. Лукас обнаружил, что Зеркало не ошиблось: Катрин, хоть и не выглядела девушкой его мечты, была умной. Последовавший позже секс оказался просто феерическим. 15 — Знаешь, Карл, ты достоин уважения! Эти цифры действительно впечатляют, — проговорил Дон Спиннер, нервно поглаживая гриву седых волос. Со стороны это выглядело так, будто хорошие продажи Зеркала скорее озадачивают его, а не радуют. Карл давно уже привык к потрясающему виду, который открывался в панорамном окне с тридцать пятого этажа, где располагались помещения фирмы "Глобал Информейшен Системс", главного акционера "Уолнат Системс". Он посматривал на Эштона Морриса — финансового директора ГИС, который в своем слишком узком, плохо выглаженном костюме и с криво сидящими на носу металлическими очками напоминал скорее простого бухгалтера. Мнение Спиннера не очень интересовало Карла, ведь тот занимался в основном юридическими вопросами. А вот то, о чем думал и что говорил Моррис, могло стать определяющим фактором для будущего "Уолнат Системс". Финансовый директор снял очки и, быстро протерев их платком, снова надел. Затем он посмотрел на Карла холодными серыми глазами и задумчиво произнес: — Безусловно, рост продаж впечатляет. Но увеличить продажи легко, если практически даром отдавать свою продукцию и постоянно устраивать рекламную шумиху. Меня же интересует только то, что остается за рамками. Здесь, к сожалению, перспективы далеко не радужные. Он демонстративно зашелестел толстой стопкой бумажных таблиц. Карл мог бы поклясться, что все основные показатели Моррис помнит наизусть. Судя по всему, финдиректор обладал фотографической памятью. — За последний квартал доход "Уолнат Системс" составил двадцать три целых три десятых миллиарда долларов. Одновременно потери составили восемь целых семь десятых миллиарда. Затраты на каждое устройство, которое мы продаем за тысячу долларов, составляют пятьсот тридцать долларов. Это слишком много. Производство — самая крупная операция по закапыванию денег в землю из всех, которые когда-либо затевала "Глобал Информейшен Системс" за всю историю своего существования. — Мне кажется, что как финансовый директор вы должны видеть разницу между затратами и инвестициями, — послышался голос Паулы Робинсон. Это была красивая загорелая женщина средних лет в элегантной дизайнерской одежде. Ее красоту подчеркивала пышная прическа в стиле афро. В "Уолнат Системс" она отвечала за маркетинг. Карл переманил ее из "Эппла" за очень хорошие деньги. Она прекрасно справлялась со своими обязанностями, несмотря на присущее ей высокомерие и природную вспыльчивость. Конкретно сейчас Карлу хотелось бы, чтобы она вела себя чуть более сдержанно. — Вам еще предстоит доказать, что ваши маркетинговые расходы являются успешными инвестициями, миссис Робинсон, — тихо сказал Моррис. — Нет ничего легче. Посмотрите. Здесь актуальные значения уровня известности и репутации бренда. В настоящее время мы занимаем седьмое место в мире среди самых известных брендов электронного оборудования, а по уровню репутации бренда — третье. Прошу заметить, что Net Promoter Score[24] составляет восемьдесят шесть процентов. Таких показателей нет даже у "Эппла"! — А что это такое? — заинтересовался Спиннер. — NPS показывает, будут ли потребители продукта рекомендовать его своим друзьям. Клиенты оценивают продукцию в баллах от нуля до десяти. Затем доля клиентов, которые указывают значение ниже семи баллов, сравнивается с долей клиентов, которые указали значение в девять или десять баллов. В нашем конкретном случае девяносто один процент клиентов будет с высокой степенью вероятности рекомендовать друзьям наше Зеркало и лишь пять процентов, вероятно, поступят иначе. Оставшиеся четыре процента опрошенных находятся где-то посередине. — NPS едва ли является маркетинговым показателем, — вмешался Тед Корли, который отвечал в "Глобал Информейшен Системс" за взаимодействие с потребителями. Это был низкорослый лысый человек, который весьма успешно компенсировал недостатки внешности открытой улыбкой и неизменно оптимистичным настроем. Некоторых, впрочем, раздражал этот постоянный позитив. — Этот индекс в первую очередь показывает уровень качества продукта. — В первую очередь он показывает не уровень качества, а отношение клиентов к товару, — возразила Паула. — И вот здесь-то маркетинг играет очень большую роль. Если товар вызывает у клиента чувство гордости, поскольку считается "крутым" или "модным", тогда вырастает и уровень его оценки. — Так-то оно так, — согласился Моррис. — Но насколько для нас полезно, что клиенты рекомендуют наш продукт, если мы переплачиваем при производстве? — То есть вы считаете все это бесполезным? Но послушайте… — Пусть будет так, Паула, — вмешался Карл. — Мистер Моррис, вы правы. Мы должны перевести "Уолнат Системс" в условия более высокой доходности. Сначала, правда, надо добиться более глобального проникновения на рынок. Мы не должны допустить, чтобы "Самсунг", или "Гугл", или "Эппл" вышли на рынок с конкурирующим продуктом и вытеснили нас. Между тем мы знаем, что все они усиленно работают над созданием похожих систем. — Я всегда думал, что ваша техника не имеет конкурентов, — проговорил Моррис. — Не потому ли мы выложили достойную сумму в семь миллиардов долларов за пятьдесят семь процентов акций, а, Тед? — он бросил вопросительный взгляд на Теда Корли. — В настоящее время Зеркало является уникальным товаром, — согласился тот, особо подчеркнув интонацией три первых слова. — Но мы находимся в условиях постоянной конкуренции. — Это означает, что нам нужно будет влить еще больше денег в развитие? — спросил Моррис — "Гугл", "Эппл", "Самсунг", "Майкрософт" — кого еще придется победить в этой гонке? Это звучит как предложение наполнить бездонную бочку. — Нет, всё не так, — вмешался соучредитель и одновременно технический директор "Уолнат Системс" Эрик Брэндон. В больших очках, со спутанными волосами, одетый в видавшую виды футболку, он выглядел типичным "ботаником". В свои тридцать два года он был одним из ведущих специалистов по искусственному интеллекту в мире. — Речь идет не о том, чтобы постоянно разрабатывать и предлагать улучшенную продукцию. — А о чем же тогда? — поинтересовался Моррис. — Здесь речь должна идти о данных, — пояснил Эрик. — Чем больше пользовательских данных в системе, тем лучше она работает. Это похоже на социальные сети: чем больше в них участников, тем лучше. Именно поэтому в конце концов часто получается так, что на рынке остается только один крупный поставщик товара или услуги. Им оказывается тот, кто первым забрал под себя львиную долю рынка. — Победитель получает все, — высказался Дон, очень довольный, что может внести лепту в разговор. — Точно! — подтвердила Паула. — Именно это и подразумевалось. — А в чем конкретно преимущества большого количества пользователей? — спросил Моррис. — Чем больше у нас данных, тем умнее становятся Зеркала, — сказал Эрик. — Вот возьмем, например, "Зеркальный мир". Мы уже сейчас создали подробное 3D-моделирование реального мира. Эта модель охватывает около трех процентов площади США, при этом она отражает семьдесят восемь процентов площади двадцати крупнейших городов. Причем нам ничего не пришлось делать специально. — И какая нам от этого польза? — спросил Моррис. — Пользователи Зеркала посещают этот виртуальный мир, встречаются там друг с другом, играют в компьютерные игры. Он похож на "Гугл Стрит Вью"[25], только в нем всё проработано гораздо точнее и нам не надо пришлось гонять собственные автомобили, снимая панорамы улиц. В этом преимущества Зеркал, которые делают их более привлекательным для пользователей по сравнению с другими системами. Еще одним примером является браслет Зеркала. Сначала он очень приблизительно определял эмоциональное состояние владельца. Однако постепенно на основании наблюдений за миллионами пользователей наши нейронные сети создали тончайшие инструменты для определения эмоциональных реакций человека. Ведь по выражению лица, движениям, голосу, изменению частоты сердечных сокращений, артериального давления и так далее можно выявить малейшие нюансы в ощущениях. Зеркало точно узнаёт, влюблен ли его владелец, сердится ли он на своего соседа или должен пойти к врачу. Третий пример — коммуникационная система Зеркала. Из миллиона возможных вариантов знакомств выбирается наилучший. При этом если у каждого в паре есть Зеркало, то взаимные чувства — вопрос нескольких минут. Чем больше доступных данных, тем лучше все это работает. — Но разве не возникает вопроса о конфиденциальности? — спросил Моррис. — Ведь нельзя же вот так просто снимать и записывать людей во время свидания. — Пользователи сами дают согласие на сбор и обработку данных, — ответил Карл. — Это полностью анонимно. Никто не сможет установить, из каких разговоров были извлечены сведения. Данные исключительно надежно защищены и не могут попасть к третьим лицам. Это один из приоритетов нашей информационной политики. — Это хорошо, что вы так говорите, Карл, — отозвался Дон Спиннер. — Дело в том, что нам тут звонили от сенатора Нимроя. На нас усиливается давление — требуют, чтобы мы наконец предоставили органам безопасности доступ к собранным данным. — Ни в коем случае! — воскликнул Карл. — Если мы это сделаем, Зеркало умрет как проект. Ни один пользователь не станет им пользоваться, если будет опасаться, что за ним постоянно следят. — Это было бы маркетинговым самоубийством, — подтвердила Паула. — Нимрой пригрозил в случае необходимости, чтобы вынудить нас пойти на соглашение, внести на рассмотрение соответствующий законопроект. — Тогда мы просто переместим штаб-квартиру компании в Корею или в Германию, — пожал плечами Карл. — Правительство может запретить использование Зеркала в США, если органы безопасности не получат доступа к данным. — Мы и так продаем шестьдесят процентов наших устройств за границей. Ничего никуда не надо переносить, — возразил Тед Корли. — С Нимроем мы разберемся. Даже ему не по зубам тягаться со всей калифорнийской компьютерной индустрией. К тому же, к счастью, достаточное число политиков до сих пор с уважением относятся к правам граждан. — Давайте вернемся к финансовым вопросам, — призвал собеседников Моррис. — Предполагается, что максимально быстрое проникновение на рынок дает нам конкурентное преимущество. Но оно окажется полезно только в том случае, если получится повысить прибыль. Тед, каковы твои предложения? К концу встречи они пришли к соглашению, решив дополнительно снизить затраты на производство за счет расширения мощностей в Китае, а также постепенно повысить цены на некоторые аксессуары, такие как дрон "Зеркальная птица" и очки к Зеркалу. Также возникла идея поместить виртуальные рекламные плакаты и неоновые вывески в пространство "Зеркального мира" — там, где они находятся в мире реальном. Эти рекламные панели должны будут ото-Сражать контент, ориентированный на конкретного пользователя, подобно рекламным баннерам в интернете. — Отлично поработали! — с воодушевлением сказал Карл Эрику, когда они ехали на другую сторону залива. — Ты убедил Морриса своими аргументами. Я совершенно не предполагал, что он предоставит нам еще три миллиарда. Без тебя я мог бы биться в эту стену до бесконечности. Эрик кивнул и довольно сухо поблагодарил. — Что-то случилось? — встревожился Карл. — Ты выглядишь не слишком радостным. — Совещание тут ни при чем. Все в порядке. — Что же тогда? — Не обращай внимания. Просто плохо спал. Карл не стал продолжать расспросы. Возможно, Эрик не хотел говорить о причинах своего плохого настроения при Пауле. Но Карл знал: если его коллегу и партнера что-то беспокоило, это действительно было важно. 16 Джек уставился в зеркало. Лицо, которое он там увидел, казалось, принадлежало персонажу фильма ужасов: нос сворочен набок, левый глаз заплыл, правого не видно под кровавой коркой, в верхней челюсти не хватает зубов, на скулах и подбородке несколько рваных ран, края которых кое-как стянуты пластырями. Тело выглядело еще хуже. Каждый вдох причинял нестерпимую боль: по крайней мере одно ребро точно было сломано. Мама сказала бы ему, что нужно пойти к врачу. Но Джек не мог позволить себе посещение больницы — только не сейчас. Кроме того, у него не было ни малейшего желания отвечать на вопрос, кто его так избил. Он знал, что ему еще повезло. Ронни и Чаз отделали его очень аккуратно, без фатальных телесных повреждений. Калека им ни к чему! Правда, если в течение недели он не выложит на стол тысячу двести баксов, они могут и не проявить "великодушия". Возможно, его просто убьют, а труп выкинут на свалку в качестве наглядного примера или утопят где-нибудь в порту. Ясно одно: ничего хорошего его не ждет, потому что каждый должен видеть, что происходит с тем, кто переходит дорогу Майку и "Охотникам". А копы потом и палеи о палеи не ударят. Их долг — нести службу, а не следить за тем, чтобы один мошенник не проломил череп другому. И в запасе всего лишь неделя! Надо добыть тысячу двести баксов за семь дней! Ну и как прикажете это сделать? Вариант взять и смыться даже не рассматривался. Если он не принесет обещанных денег, Майк займется его семьей. В первую очередь пострадает мама, которая живет одна в Сан-Леандро, шьет и подрабатывает уборщицей. К тому же у Майка всюду глаза и уши. Рано или поздно он обязательно выловит Джека, и тогда даже Бог не спасет. Нет, побег невозможен. Джек вдруг показался себе таким же жалким, беспомощным и никчемным, как его школьный знакомец, торчок Уилл. На секунду он даже задумался о том, чтобы попросить об отсрочке. Но это просто не имело смысла, Майк опять отдал бы приказ избить его. Очевидным решением было найти Уилла и выставить ему счет. Но так тоже не годилось. Джек давно обыскал все закоулки, где обычно тусуются наркоманы, но Уилла там не видели. Скорее всего, бывший одноклассник разжился наркотой и удрал, так как справедливо опасался мести "Охотников". А может, он уже вообще склеил ласты от передоза или утратил последние остатки разума. Тогда он потерян навсегда.