— Да не дергайся ты! Опять кровь полилась. А я откинулся на подушки и понял, что уже не встану. Это все, конец. Глупый рывок забрал последние силы, и комнату наполнили тени. Снова шаги Филиппа — и другие, к которым примешивался стук трости. Стоит отдать папаше должное, он не сказал ничего. Я только почувствовал, как он сжимает мою руку ледяной ладонью. Попытался вырваться — не получилось. — Потерпишь, — сразу заметил Анри. — Извини, но мне для ритуала нужны трое твоих кровников, а нас в городе всего трое, если ты не заметил. Не на детей же привязку кидать. Папа, держи крепче. Фил, за вторую руку. Ладонь Фила была горячей как огонь и слегка дрожала. Еще бы! Зрелище, наверное, то еще. — Полли, отпусти на минутку и отойди. Боль вернулась с новой силой, и я выгнулся дугой. — Терпи! Заклинание казалось бесконечным, но пока Анри произносил его, вокруг будто сгустились тени. Они тянули ко мне руки, звали за собой. Я никого из них не знал, и от этого было жутко. — Андре, борись! — Это был голос отца. Надо, надо бороться. Не хочу так умирать! Я вообще не хочу умирать! — Духи рода, вас призываю, — звучал голос светлого магистра. А затем вдруг стало немного легче. Как если бы мою боль кто-то разделил на части. — Все, можете отпускать, не умрет, — произнес Анри. — Удалось его подцепить. Ощущение чужих ладоней исчезло, надо мной снова склонился Анри. Вернулись заклинания Полли, и магистр принялся медленно лечить повреждения. Я чувствовал, как магия путешествует по телу. Ловил уже затуманенным сознанием отголоски заклинаний. — Не отключайся! — требовал Анри. — Еще немного, потерпи. Фил, помоги мне. А я уже не видел их. Тени вернулись, только теперь молчаливо стояли вокруг кровати. Я видел мертвых, не живых, и они пришли за мной. Впереди всех стояла светловолосая женщина в бледно-розовом платье. — Идем со мной, дитя мое, — звала она, протягивая руку. — Мама, — шептал я. — Мамочка. — Да, мой хороший, я здесь, рядом. Идем. Но вдруг тени начали таять. Нет, не надо! Дернулся вперед, протянул руку, которая вдруг обрела способность двигаться. — Мамочка! — звал уходящую тень. — Мама, пожалуйста. — Тише, — услышал вдруг женский голос, слишком реальный для мира теней, и теплая ладонь сжала мою руку. — Тише, мальчик мой, я здесь. Пальцы осторожно коснулись лба, убрали волосы с лица. — Потерпи еще немного, — уговаривала женщина. — Все будет хорошо, вот увидишь. Потерпи, котенок. Больно, я знаю. Но это пройдет. И она гладила меня по голове. Я закрыл глаза, растворившись в нереальном чувстве. — Все, раны закрыл, — как сквозь пелену услышал голос Анри. — Изнутри тоже подлечил, но восстанавливаться он будет долго. Сейчас наложу целительский покров, пусть поспит немного. — Нет! Я снова дернулся. Показалось, что если усну, то умру. — Тише, — снова коснулась лба теплая ладонь. — Тебе надо отдохнуть, Андре. И все наладится, вот увидишь. А затем пришел яркий свет — видимо, Анри закончил плести заклинание полога. И я уснул. ГЛАВА 32 Надин Я проснулась около полудня. События минувшего дня вспоминались урывками. Как я вообще уснула в таком состоянии? Затем вспомнила, что вроде бы вернулась домой с Филиппом, братом Андре. Может, он помог? От одной мысли об Андре стало больно дышать. Будто кто-то ввинтил в сердце нож и проворачивал раз за разом. Сейчас я ненавидела его! Ненавидела до боли за то, как он со мной поступил. И не могла перестать любить. Вот только за эти дни я узнала Андре слишком хорошо, чтобы понять: он не простит меня. Даже если расскажу все, как было, с самого начала. Андре Вейран — из тех, кому значение слова «прощение» неизвестно в принципе. Поэтому я просто сидела на диване и смотрела в пустоту. Что сейчас делает Андре? О чем он думает? Наверное, проклинает меня на все лады. А что делать мне самой? Вариантов было не так много. Первый — забиться в дальний угол и рыдать над своей несчастной судьбой. Второй — сделать все, что могу, чтобы затея Денни не увенчалась успехом. Потому что успех Денни будет означать гибель для Андре. Возможно, я бы так и сидела, жалея себя и прокручивая в памяти события минувшей ночи, если бы в двери не постучали. «Андре», — взметнулась глупая надежда, но рассудок говорил, что надеяться не на что и за дверью — совсем не тот, кого мне хотелось бы видеть. Поэтому я медленно поднялась, будто за эту ночь прибавила лет пятьдесят, и потащилась к двери. Выглянула из окошка — и прекрасно узнала гостя. — Здравствуй, Денни, — открыла дверь. — Здравствуй, Надин, — бодро ответил человек, которого я больше не желала видеть. — Пустишь? — Входи. Сама отошла в сторону. Нам надо было поговорить. Расставить новые точки. И понять, куда двигаться дальше. Денни, ни о чем не спрашивая, прошел в комнату и сел на тот диван, с которого я только что поднялась. Он смотрел на меня с любопытством, словно ждал, когда начну разговор. Но мне не хотелось этого делать. Наоборот, внутри медленно разрасталась пустота. — Ты вернулась домой, — произнес Денни. — Да, как видишь, — ответила я. — Андре в своих зеркалах увидел, как ты целуешь меня. — Андре больше не проблема. — Что ты имеешь в виду? — Сердце глухо ухнуло. — Лишь то, что в данную минуту он, скорее всего, мертв. Или при смерти, так как туманный колокол не звонил. В любом случае мы не услышим о великом магистре пустоты, который и месяца не продержался на посту. Оказалось, что он — слабак. Хотелось заставить Денни замолчать, заткнуться, но ведь туманный действительно не звонил. Значит, магистр жив! И есть шанс… — Но мы смогли снять лишь печати, установленные им лично, — продолжал Денни. — А имена оставшихся помощников Андре так и не назвал. Зря, кстати. Я и так знаю, кто это мог быть — оставшиеся магистры. Нужно выяснить лишь личность четвертого мага, который и ставил основные печати. Собственно, я пришел затем, чтобы узнать: ты все еще с нами, Надин? По-прежнему ли ты хочешь уничтожить Пустоту? — Мне надо подумать, — ответила тихо. — Ты сам понимаешь, наше прощание с Андре не было мирным, и сейчас я просто хочу побыть одна. Пожалуйста, дай мне время. — Хорошо. — Денни поднялся с дивана. — Как только примешь решение, приходи. Я буду ждать тебя, дорогая. Он потянулся ко мне, чтобы поцеловать, но я отступила на шаг назад. — Денни, не сейчас. — Как скажешь, дорогая, как скажешь, — усмехнулся он, провел рукой по щеке и пошел прочь. Я даже провожать его не стала. Только упала на диван и обхватила голову руками. Что с Андре? Раз Денни не знает точно, значит, в башне его нет, удалось уйти. Где искать? Кого спрашивать? На ум приходил один Филипп. Потерять остатки гордости и пойти домой к графу Вейрану? Андре ведь не ладит с отцом, он не может быть там, но если кто-то и знает о нем, то только его семья. Я умирала от ужаса и боли, но не видела другого выхода, поэтому быстро переоделась и поспешила из дома. Где живет граф Виктор Вейран и его семья, имела достаточно смутное представление. Денни как-то показывал мне — перед тем, как отправить в башню к Андре. Но большой красивый особняк узнала сразу. Замерла перед воротами, глубоко вдохнула и постучала. Когда появился слуга, спросила: — Могу я видеть месье Филиппа Вейрана? — Увы, сегодня никого не принимают, — ответил слуга. — Назовите свое имя или оставьте записку, и я передам ее. — Скажите… Скажите, что приходила Надин, он поймет. И я очень прошу его связаться со мной, это крайне важно. — Хорошо, мадемуазель, — поклонился слуга. — Я передам. Но раньше, чем успела уйти, Филипп появился на пороге дома. — Пропусти ее, Жозеф, — приказал слуге. Я едва заставила себя идти медленно. Это — приличный дом, и бросаться к Филиппу не стоит, не так поймут. А сам Фил проводил меня в небольшую гостиную. — Присаживайся, — сказал утомленно и потер виски. Это я благодаря ему выспалась, а вот сам он — не очень. — Прости, что побеспокоила, — проговорила скороговоркой, стараясь хоть что-то объяснить. — Но ко мне приходил Денни, и он сказал… — Денни? — Глаза Филиппа опасно сверкнули, и с него будто слетела вся усталость. — Если тебя послал он… — Нет, нет, — кинулась к юноше, сжала его руки. — Я сама пришла, Денни не знает и не узнает. Он сказал, что Андре… при смерти. — Это правда. — Филипп ответил с прохладцей.