— Но первый шаг сделан, — заметил Дареаль. — И я запомнил их в лицо. Будет от чего оттолкнуться. А еще я проверил бы вашу подругу. Никого нельзя сбрасывать со счетов. — Хочешь сказать, что она пришла и донесла на себя же? — рассмеялся я, забывая о титулах и условностях. — Брось, Дареаль, это глупо. — И все же я проверю. — Как считаешь нужным. Оборотень кивнул и пошел прочь, а я так и остался сидеть за столом, раз за разом прокручивая в голове то, что слышал и видел сегодня. Но пока не мог понять, кто из теней мог настолько сойти с ума, чтобы решиться освободить Пустоту. ГЛАВА 24 Андре Я таращился в полумрак и проклинал собственную пустоголовость, которая подвигла когда-то пройти инициацию с помощью яда. Думал, что забыл о боли в желудке навсегда? Как бы не так! Хотел поработать, но область желудка пронзила до того адская боль, что еле дошел до кровати. Ничего, пройдет. Всегда проходила — и сейчас будет так же. Час, от силы — два. Приступы редко длились больше. Слышал, как приоткрылась дверь, и сделал вид, что сплю. Нечего тревожить Надин. Она направилась к кровати. Видимо, поверила моему притворству, потому что покинула комнату, а я лег на спину и вытер мокрый лоб. Тьма! Всегда плохо переносил боль. Есть люди терпеливые, я же себя к ним относил с трудом. К счастью, после проклятой инициации и ее последствий ничего подобного больше никогда не ощущал. Только братец Анри наградил парочкой новых шрамов, но потом была пустота, и все забылось, прошло. Зато теперь хотелось кого-нибудь прибить, а некого. Сам виноват, думать надо было раньше. Но тогда казалось, что вряд ли протяну долго. А вот уже почти десять лет прошло. Часы пробили полночь. Боль росла. Попытался нащупать магией Надин — и с удивлением понял, что не могу. Ее в башне нет. Ни в комнате, ни на кухне, ни во дворе. Ушла? Куда? Подняться бы, посмотреть, но стоило сесть — и внутренности скрутил такой спазм, что еле сумел добраться до уборной, чтобы попрощаться с ужином. Показалось, будто уловил странный запах… Но все-таки, наверное, показалось. Едва дополз до кровати. И что это? Как понимать? Может, после пяти лет без пищи в пустоте и не особо богатого рациона по возвращении стоило придерживаться маломальской диеты? Похоже, приступ и не собирался завершаться. Еще и жар начался. Как может быть одновременно жарко и холодно? Уже забыл, как это «приятно». Тьма, тьма, тьма… Протянул руку, нащупав на прикроватном столике маленькое зеркальце. Дохнул на него, чтобы поверхность запотела, а затем вывел: «Фил, загляни ко мне на пару минут, пожалуйста. Зеркало готово». Зеркало я действительно закончил настраивать сегодня утром, и теперь брату не придется рисковать, блуждая по темным улицам. Ну где же ты, Фил? С девчонкой своей? Стоило подумать, как на лестнице послышались шаги. Вот и братишка. Зеркало-то оставил внизу, на первом этаже. Решил, потом где-нибудь установлю. — Андре? — раздался стук в дверь. — Входи, — просипел — и не узнал собственного голоса. Растрепанный сонный Филипп возник на пороге, взглянул на меня — и сон с него мигом слетел. — Андре, что случилось? — кинулся ко мне. — Подлечить сможешь? — спросил еле слышно. — Проклятый желудок. И что ему неймется? — Давай посмотрю. Я закрыл глаза. Ощутил прикосновение теплой светлой магии. Надо все-таки заставить Филиппа показать мне пару исцеляющих заклинаний. Вдруг выйдет как с Надин? А Фил молчал. Тепло превратилось в пламя, настолько сильное, будто выжигало изнутри. Я закусил губу. Дрожь била все сильнее. — Ничего не понимаю, — прошептал брат. — Давай сниму болевой синдром для начала. Зашептал какие-то заклинания, и я почувствовал, как боль постепенно уменьшается. Спасибо, Фил! Вернулась способность хотя бы немного шевелиться. — Не дергайся, — приказал тот грозно. — Ты что с собой сделал? Чернота сплошная. — Это давно, — отмахнулся я. — Еще в гимназии. Директор Рейдес потом сам чуть меня не прибил. — А, твоя хваленая инициация! Он рассказывал. Неужели последствия аукаются до сих пор? — Вообще-то нет. Но после пустоты все могло стать хуже. Не предполагать же, что это снова яд, правда? — А есть повод? — насторожился Филипп. — Нет. Я нигде и ничего подозрительного не пил и не ел, только здесь. А ведь Надин ушла… Могла ли она? Но зачем? Хотя, если не вернется, я буду знать ответ. — Ладно, теперь помолчи немного, я поработаю. Фил снова сосредоточился, а я начинал засыпать от окутавшего измученное тело тепла. Плохо уже не было. Ощущалась просто слабость, и хотелось отдохнуть, выспаться. — Не засыпай! — встревоженно окликнул меня Филипп. — Лучше уж говори, а я буду делать свое. Да, так будет проще не уснуть. — Я добился у Рейдеса разрешения на твою свадьбу. — Что? — Филипп так резко выпустил нити заклинания, что я задохнулся от боли. — Что ты сказал? — Палач демонов! — выдохнул сквозь стиснутые зубы. — Лечи! — Прости. — Тепло вернулось на место, возвращая возможность дышать. — Говорю, что Рейдес согласен, чтобы ты женился на Лиз этим летом. Только с условием, что она доучится, а ты возьмешь еще одну группу. — Вот старый жук! Нигде своего не упустит. Братишка, а ты знаешь, что у тебя проблемы не только с желудком? Сердце не беспокоит? — Да пошел ты! — Значит, не беспокоит… А должно. Ничего, сейчас поработаем. Надеюсь, сам справлюсь. Говори! И поток магии усилился, спать захотелось сильнее. — Сила магического воздействия равна сумме потоков прямого воздействия, энергетики мага, поля местности и… — Ты уже бредишь? — испугался Филипп. — Нет, цитирую теорему Асинуса, — процедил сквозь зубы. — Откуда я знаю, что тебе говорить? — А, тогда цитируй. Теорем я знал много. На ближайшие полчаса хватило. И когда Фил убрал руки и обессиленно сел прямо на пол, я чувствовал себя хорошо. — Что скажешь, мучитель? — повернулся на бок, чтобы лучше его видеть. — Даже не знаю, — пожал он плечами. — Странно… Не похоже на обычную болезнь, не так чувствовалось. Но, может, это действительно последствия твоих геройств. В любом случае диета на ближайшие дни тебе строго показана, братишка. Ты даже не представляешь себе, насколько строго, Фил. Ты даже не представляешь. — Спасибо за помощь, — сказал я. — Прости, что потревожил. — Да брось! — отмахнулся он. — Главное, что стало лучше. Может, еще Полли покажешься? — Нет, спасибо. Что я вам, экспонат какой? Иди уже домой. — То звал, то выгоняет, — усмехнулся Фил. — Станет хуже, позови. — Не станет. И зеркало работает, так что пользуйся. Фил попрощался и исчез за дверью. Я устало закрыл глаза, прокручивая в голове предыдущий день. Когда именно мне стало плохо? Сразу после ужина. Но если бы это был яд, Фил бы не справился так просто. Хотя к большинству ядов у меня пониженная восприимчивость. Только я их все прекрасно знаю и определю, а тут — ничего. Странно. Сполз с кровати и потащился вниз, к входной двери. Лестница никогда не казалась такой длинной, а ступеньки — такими крутыми. Зато я снова мог ходить. Опустился на последнюю ступеньку, прислонился гудящей головой к перилам и замер. Что ж, подожду Надин, и можно будет делать первые выводы. До безумия хотелось спать. Организм требовал восстановления, но я держался. Сначала — ответы на вопросы. Мне хватит сил! И только потом — все остальное. Время шло, Надин не было. Значит, она? Сердце пронзила горечь. А ведь я почти поверил… Тихо скрипнули ворота, и послышались торопливые шаги. — Ой! — Надин остановилась в дверях. — А ты что тут делаешь? — Что я тут делаю? — поднял голову. — Тебя жду. — А я прогуляться немного решила, — улыбнулась она виновато. — Одна? По опасному району? Мне могла бы не врать. — Прости. Значит, врет. И в чем же правда? Пришла проверить, не издох ли я? — Где ты была? — произнес холодно. — Встречалась с одним человеком. — Надин продолжала избегать моего взгляда. — Он — мой старый друг, и ему понадобилась помощь.