Хмара пригляделась. Торрес внезапно стал выглядеть хуже, словно спущенный воздушный шарик. Еще и чесаться начал без остановки. Что это с ним? — Прежде чем куда-то идти, давай все обсудим, — сказала она. — У меня куча вопросов. Первый: что за бот-химера напала на меня? — О, это хороший вопрос! — оживился Торрес. Его лицо она видела довольно четко. Морщины на лбу разгладились и под бородой и усами появилась улыбка. Чего это он так воодушевился? Любит поговорить о химерах? Интересно. — Не молчи, я же жду, — сказала она, доев последний кусочек и убрав флягу в рюкзак. — Вот думаю, как начать. Объяснить так, чтобы и понятно было, и ты поверила, и не вдаваться в мои теории. Хотя без этого не получится, — он уселся поудобнее, вытянул ноги в проход. Хмара разглядела его обувь. Потрепанные армейские ботинки, братья-близнецы тех, что она сегодня выбросила в урну возле закусочной. Сегодня… Даже не верится. А у него тут вообще восемь месяцев прошло за три недели, если не врет. — Ну, давай с теорией, чего уж там, — милостиво разрешила она. Эти химеры не так просты, она уже поняла это, дважды не сумев достать крылатый ящик с гайками своим мечом. — Начну издалека, — сказал наконец Торрес. — Этот мир очень странный… — Постой, погоди, — сразу перебила его Хмара. Слушатель из нее не самый терпеливый. — Ты хочешь сказать, что выходил на поверхность? — Нет никакой поверхности, — ответил он со злой усмешкой. — Я долго искал выход с этого уровня, пока не нашел неприметную нишу в том направлении, в каком ты шла. Там, немного дальше за следующим поворотом налево. В той нише узкий проход к винтовой лестнице, ведущей на уровень ниже. — Ниже? А выше не ведет? — Нет, лестница ведет только вниз на один этаж. Там площадка подъемника. Можно подняться на три уровня вверх. Но на наш этаж и тот, что выше, выходов нет. — Ага. Понятно, — сказала Хмара. В его контуре она увидела мысли о том, что строители намудрили с такой схемой совсем не случайно. Был какой-то очень важный смысл в таком планировании. Но какой именно, не ясно. Его мысли путались и постоянно сбивались на совершенно постороннюю ерунду. Он что, пытается скрыть какую-то важную информацию от нее? — На том уровне все отлично сохранилось, — продолжал он. — Никаких следов стрельбы. Но там я нашел этот автомат, висел на ремне внутри пожарного щита рядом с лопатой и топором. На стенах коридора такие же плафоны с синей жидкостью, как в бункере, все прекрасно видно. И подъемник совсем как новый. Устройство больших блоков, шестерен и рычагов работает как часы. Даже ржавчины нигде нет. Весь этот комплекс был построен давно. Но здесь все в плачевном состоянии, сама видишь. А на четвертом этаже чисто. — Там никого нет? — Никого. Пустые коридоры и разные помещения. В первом же кабинете я нашел вот это устройство. Он достал из кармана плоский наладонник серебристого цвета. Нажал кнопку на длинной грани, включился экран. Экраном вверх Торрес положил устройство на пол и толкнул Хмаре. — Противоударный корпус и закаленное стекло. Я дважды ронял его, но ничего не сломалось. Надежная вещь. И все записи внутри на шести языках. Четыре мне незнакомы, но есть на нашем и клинопись Южного альянса. Хотя в этом мире нет никакого альянса и Киоранта тоже нет. Хм. Хмара взяла наладонник и посмотрела на экран. Там было три крупных квадратных значка. Она нажала на первый, под названием «Журнал сектора А пространственного портала номер 8». — Здесь всего год никого нет, а внизу все в запустении, как будто лет десять прошло. Ты же заходила в тот офис. А шахта подъемника в отличном состоянии и часть четвертого уровня. — Часть? — Ты заметила ворота, шлюзовые перегородки вот такой ширины? — Торрес развел руки на пару футов. — С обеих сторон того коридора, где дверь в помещение с порталом. — Одну, ближе к лифтовому холлу — ответила Хмара. — И она полностью открыта, даже не похоже на ворота. — Это не ворота, — сказал он. — Это опускающаяся из потолка стена. Герметичная и массивная. В общем, на четвертом этаже такая же и она закрыта. Всего три комнаты в коротком коридоре у выхода с подъемника, а дальше не пройти. Хмара сосредоточилась, улавливая невысказанные мысли Торреса, которые тот хотел утаить от нее за своим сбивчивым рассказом. Всего год никого нет? А он тут восемь месяцев. Откуда знает, что именно год? Он же никого не видел. Прочитал в журнале сектора А? Или нельзя верить ни одному его слову? Но какой смысл ему врать? Нужно самой все почитать. Опять же, никакой гарантии, что записи подлинные. Странные мысли, которые он пытался утаить, насторожили Хмару. Оказывается, он слышал голоса людей, звуки выстрелов и взрывов. При этом никого не видел. Он боялся, что она решит, что у него галлюцинации или он сошел с ума! Хм. Совсем как она слышала прыгуна в той комнате, закрытой на два засова. И как издалека он начал свой рассказ и увел в другую сторону. Про ботов-химер так и не сказал пока, но Хмару они уже не интересовали. Можно прямо сейчас вскочить и идти к подъемнику. Что еще надо? Проход через перегородку она пробьет мечом. Но Хмара тут же подумала, что если Торрес здесь месяцев восемь, а выход нашел пять месяцев назад, судя по его мысленному контуру, то почему он сидит в подземелье и в темноте «обходит периметр» вместо того, чтобы постараться выполнить задание или вернуться в свой мир? — Ты поднялся наверх на том подъемнике, уперся в стену перегородки и на этом все? — Я покричал у той перегородки, звал на помощь. Меня никто не слышал. Как ни пытался, так и не понял, как оттуда выбраться. Стены везде гладкие, монолитные, очень твердые. Никаких окон. В итоге я спустился обратно на подъемнике и отправился искать другой выход на этом уровне. Кричал он. Совсем о безопасности не думал. И это называется спецагент? — Почему ты не вернулся в наш мир? — спросила Хмара. Конечно, а чего тянуть, это же естественный вопрос. — Брант говорил, ты по регламенту должен был вернуться, как только связь пропала. — Пробовал, — ответил Торрес тусклым, как странный свет из щелей вентиляции, голосом. — Не прохожу по весу. У меня показало восемь делений в кабине, два красных и шесть зеленых. Вот, видишь, сбросить лишние килограммы пытался. Усиленно худел. — Килограммы? — переспросила Хмара. — Здесь метрическая система. Граммы, килограммы. Метры, километры, — объяснил он. — Как в Хартленде. В чипе у тебя же должна быть информация с переводом из дюймов и фунтов. — Аа, вон оно что, — протянула Хмара. — Туплю. Ладно, разберусь. Но ты, даже похудев, не смог? Он опять почесал затылок, потом лоб. Зачем-то посмотрел на люминесцентные стрелки своих наручных часов из керамики, но какой-то дешевой на вид модели. Словно проверял, не пора ли принять лекарство. Или дозу? Хмара все сильнее подозревала, что с ним что-то сильно не так. — Оставалось три с половиной килограмма как-то сбросить, но я, наоборот, начал нормально есть и набрал еще три лишних кило, — он вздохнул. — Уставать начал быстро от истощения и нервного напряжения. Ну а потом решил, что зачем мне возвращаться? Задание я не выполнил. Зато исследовал весь этот уровень. И тебе не придется плутать здесь месяцами. Вот и ждал, когда кого-нибудь пришлют. Три недели прошло. А он тут всё про месяцы бредит. Хмара подумала, что недаром Торрес с первого взгляда ей не понравился. Темнит что-то. Свой он, ага. Пока только на словах. Что же делать? Связи с Брантом нет. Начать грузить Торреса гипно-техникой? Подчинить себе и заставить все по-честному рассказать, а потом взять с собой наверх, чтобы дорогу показывал. И где он восемь месяцев болтался, как последний бродяга? В любом случае, оставлять его здесь, а самой идти наверх, опасно. Мало ли что он задумал. Еще тот его взгляд на ее меч. Он же знает, что это такое. Нездоровый блеск глаз и весь внешний вид этого человека не внушал доверия. Торрес молчал все это время, пока она обдумывала свои дальнейшие действия. Он смотрел прямо на нее, практически не моргая.