— Заверяю вас, друзья мои, — сказал он, когда все формальности были закончены. — Что через сорок недель ваша молодая семья пополнится настоящим чудо-ребенком! Все это время роженица будет жить в клинике под нашим полным контролем, а вы сможете в режиме реального времени следить за процессом. В любой день вы наши самые дорогие гости! При вашем желании и дополнительной ежегодной оплате мы готовы сопровождать рост и развитие ребенка на протяжении первых десяти лет. От лица фирмы и лично от всего сердца поздравляю вас! Последовали рукопожатия и объятия, а Люси даже прослезилась. Мисаки Кудо смахнула платком уголок глаза, притворившись, что тоже растрогана. На самом деле, ничего особенного она не чувствовала. Это же просто бизнес. В эмбриональной лаборатории на втором этаже она ввела в программу коррекции генома все согласованные с заказчиками параметры и запустила процесс создания эмбрионов. Марию привезли ближе к вечеру третьего дня. После осмотра и экспресс-анализов убедились, что она в полном порядке, и торжественно ввели капсулу с самым жизнеспособным эмбрионом. Под строгим контролем роботизированной системы и с помощью специального оборудования микро-видеозаписи. Молодожены наблюдали всю процедуру через зеркальную стену операционной и на экране панели управления. Зарождение новой жизни по последнему слову науки и техники, как сказал директор Малин: — Быстро, качественно, современно. Клаус кивнул с довольным видом, а Люси пришла в полный восторг от уровня обслуживания. — Я ожидала чего-то подобного, — сказала она во время небольшого праздничного фуршета. — Но все увиденное превзошло мои ожидания! С нетерпением буду ждать появления дочери на свет! — Мы вернемся через шесть месяцев из кругосветки, — сказал Клаус. — И потом планируем жить поблизости. Снимем или купим виллу в Кобурге или Сан-Карло, чтобы почаще навещать клинику. Я уже поручил своему помощнику поиск подходящей виллы. — Конечно, — кивнула доктор Кудо. — В любое время ждем вас. Желаю вам приятного путешествия! Директор Малин так и не понял, кто эти новые клиенты. Очередные богачи с причудами, каких перевидал достаточно за свои семьдесят пять лет. Музыкой он не интересовался, как и спортом. Молодые раскрывать себя не стали, постоянно носили маски и одежду с термо-оптическим камуфляжем, а деньги перевели с номерного счета на Каймановом архипелаге. Доктор Кудо тоже ничем не выдала, что узнала их. ВИП-сервис, деньги на бочку и по рукам. * * * Когда стало известно, что на пятый месяц кругосветного плавания яхта «Изумрудный дракон» пропала с радаров то ли из-за внезапного сильного урагана где-то в южных широтах, то ли по какой-то другой, неустановленной, причине, в клинике никто не придал этому значения. Конечно, кроме доктора Мисаки Кудо. Она крепко задумалась. В типовом контракте специально всё было прописано максимально расплывчато, ни слова насчет конкретных показателей и качеств ребенка. Главное, чтобы младенец был крепким и здоровым. Доктор Кудо, ведущий эмбриолог клиники, и сама не могла быть уверена, насколько удачно все сложится каждый раз. Генные модификации при создании эмбриона и улучшение структуры мозга в процессе беременности, могли сделать из ребенка исключительного гения, но могли и почти не повлиять на естественный ход событий. Никогда заранее не угадаешь, а рекламные лозунги про гарантированных вундеркиндов — всего лишь слова. Только время покажет, выйдет из ребенка особенный талант или нет. Но все клиенты всегда оставались довольны и даже счастливы, ведь дети рождались крепкие и здоровые. Конечно, счастливые родители рекомендовали всем своим друзьям клинику «Киндергатен-Иммергрюн». Бизнес процветал. Главное же было не в этом. Мисаки Кудо вела двойную жизнь. О другой стороне ее жизни никто не подозревал. За тысячи миль на дальнем юго-востоке Хартленда в мегаполисе Тайпа у нее была собственная клиника, записанная на подставное лицо. Руководила той клиникой ее сводная сестра Азуми, которой Мисаки полностью доверяла. Менее жизнеспособные эмбрионы богатых клиентов из клиники в Кобурге никогда не использовались в подпольном бизнесе на юго-востоке. Эти эмбрионы просто уничтожались согласно регламента по лицензированию. Мисаки не хотела рисковать, выпуская на черный рынок младенцев, которых можно было идентифицировать, как генномодифицированных детей клиентов «Киндергартен-Иммергрюн». Ведь вся информация и видеозаписи хранились в архивах клиники бессрочно. Поэтому в ход шли только остаточные генетические материалы ВИП-клиентов по отдельности, смешиваясь в произвольном порядке между собой или с материалами клиентов подпольной клиники. Материалов всегда оставалось довольно много, но генные модификации над ними обычно производились самые минимальные, на простом оборудовании, лишь бы никто не смог предъявить претензий из-за кражи чужих ДНК. Такой суперсовременной лаборатории, как в Кобурге, с новейшей и дорогостоящей техникой, в Тайпе не было, поэтому ни о каких вундеркиндах речь не шла. Но многочисленным потенциальным покупателям достаточно было того, что все доноры из богатых семей, с хорошей родословной, отличным питанием и медицинским обслуживанием. А значит, здоровые, что высоко ценилось на черном рынке. Попробуй в наше время найди такой качественный биоматериал среди обычных людей. В случае с Люси Харт, доктор Кудо удержаться не смогла. Соблазн оказался слишком велик. Она создала еще одну партию обычных, не модифицированных, эмбрионов из материалов Люси и Клауса. Никогда раньше не делала такого, даже подумать не смела. Но всё когда-нибудь бывает в первый раз. Мисаки отобрала несколько самых жизнеспособных эмбрионов и унесла домой в криоконтейнере, предварительно уничтожив остальные обычные эмбрионы вместе с генномодифицированными, как требовал регламент. Дома Мисаки собиралась хорошенько подумать над тем, что собиралась сделать. Сомнения мучили ее. Риск был очень серьезный, если все каким-то образом вскроется. К тому же, этот ребенок не будет вундеркиндом. Но это наверняка будет девочка, и если она унаследует голос Люси Харт, то игра стоит свеч. За окном квартиры на двадцать девятом этаже шелестел дождь, Мисаки курила сигареты одну за одной, прикуривая от предыдущей, пила глинтвейн собственного изготовления и думала о будущем. Стереосистема пела завораживающим голосом Люси о том, как трудно оставаться человеком в этом мире. Наконец, Мисаки решилась. Взяла отгул на трое суток и полетела в Тайпу. Своей сводной сестре она рассказала всё как есть, для того, чтобы та прониклась идеей и нашла очень хорошую суррогатную мать. Сестра раньше не знала про группу «Заводной дуриан». Но прослушав пару композиций на смартфоне Мисаки, кивнула: всё понятно, можешь лететь обратно — Азуми всё сделает в лучшем виде. И вот прошло четыре с половиной месяца, у Марии уже заметный живот, как и у второй женщины на другом конце света. А родители этих девочек, судя по всему, бесследно исчезли в черных волнах океана. Мисаки жадно ловила все новости про поисково-спасательную операцию, организованную «Эсмеральд Торнадо». Но ни самой яхты, ни ее обломков, ни тел так и не было найдено. Прошло еще четыре месяца. Личные адвокаты Люси и Клауса вспомнили про контракт и поинтересовались, как обстоят дела. Тут же подключился главный юрист «Эсмеральд Торнадо» Юрген Ройс, внешне чем-то похожий на акулу. — Герр Эсмеральд безутешен, — сообщил он доктору Мисаки Кудо и директору Марку Малину при личном визите. — Сами понимаете, потерять сына и любимую невестку — это тяжелый удар для старого человека. Но рождение внучки может облегчить его страдания. Так что мы все заинтересованы, чтобы роды прошли идеально. Мисаки огорчилась. Во-первых, директору стали известны имена клиентов. А во-вторых, за последний месяц у нее созрел новый план — поменять детей так, чтобы никто ничего не заподозрил. Проснувшийся интерес семьи Хорст мог этому плану помешать. Мисаки вздохнула. Наверняка теперь ничего не получится. Что ж, придется обойтись обычным ребенком, а не вундеркиндом. Но Мисаки уже мысленно считала девочку, которую вынашивала Мария, своей. И вообще, доктор Кудо была максималисткой и перфекционисткой. Если что и иметь, то самое лучшее из возможного. На помощь пришел директор Малин. — Вам не нужно ни о чем беспокоиться, — заявил он адвокату. — И сомневаться в нашем профессионализме тоже не следует. В контракте прописано, как произойдет передача младенца — на двенадцатый день после рождения. Сами роды вы сможете наблюдать удаленно по выделенному каналу. Так же, как и за процессом кормления грудью первые двенадцать дней. Потом можете договориться с роженицей на продолжение кормления, но мы этого делать не советуем. Из-за конфиденциальности, которую мы ставим во главу угла. Можем рекомендовать отличные питательные смеси от лучших производителей. — Ладно, — хмыкнул в ответ Ройс. — Мы и сами как-нибудь разберемся насчет кормления. А по поводу выделенного канала с вами свяжутся наши специалисты. Несмотря на недовольный вид, он провел еще два часа в клинике, следуя за директором Малином, который провел для Ройса индивидуальную экскурсию. Малин все показал, рассказал о перспективных планах и вручил несколько рекламных буклетов. Юрген Ройс ушел с задумчивым видом. Директор Малин подумал, что в лице главного юриста крупнейшего производителя авиационной техники и ракетных вооружений он приобрел потенциального клиента. Но он ошибся.