– Пока, Дерик, хорошего тебе полёта, – кричу, выскакивая из спальни. Боже, ну какой идиот! Забраться ко мне, рискуя своей жизнью, ради очередной ссоры. Идиотизм. Сбегая вниз, выхожу на террасу и наблюдаю, как этот дурак, чертыхаясь, всё же спускается. Складывая руки на груди, с наслаждением смотрю на его усилия. Дерик спрыгивает на землю и отряхивается. – Чёртова шпионка, – шипит он. – Глупый волкодав, – говорю я. Дерик поднимает голову, посылая мне все яростные флюиды своего возмущения, отчего я хохочу. Теперь он выглядит как мальчишка, который не хотел рвать чужие яблоки и пришёл мириться. – Мда, никто и никогда не забирался ко мне на балкон, чтобы сотню раз сказать, как он зол. Ты один такой на свете, волкодав. Что ты хочешь? Я собираюсь спать, и если тебе есть что сказать, то говори, – первой иду на мировую, надеясь, что он воспользуется этой возможностью. – Мне плевать, – отвечает он, равнодушно пожимая плечами, и проходит мимо меня. Непонимающе смотрю ему вслед. Такого ответа я не ожидала. – Не забудь, Сабину навестить. Она как раз ноги побрила, – язвительно бросаю я. Дверь кабинета хлопает. Идиот. Я принципиально прохожу мимо кухни, хотя живот всё равно урчит. Съела только часть сэндвича, и для меня этого мало, но до завтра протяну. Что, вообще, происходит? Ничего не понимаю. Забраться на балкон, чтобы никак не воспользоваться ситуацией, а просто фыркнуть? Кто из нас дурак? Точно не я. Захожу к себе в спальню и снова забираюсь в кровать. Нет, спать я не хочу и думать тоже. Но мысли так и крутятся то вокруг Дерика, то вокруг Дина, то вокруг Полье. Я пыталась поговорить с Дериком насчёт всего этого, но он продолжает дуться, хотя не могу найти для этого ни одной нормальной причины. Ну, вспылила я немного, но и он не ангел. Можно было замять конфликт, который начался на пустом месте. Нет, Дерик этого не сделал. Вроде бы взрослый человек, а ведёт себя, как обиженный мальчишка. Ворочаясь в кровати, долгое время не могу заснуть. Устав ворочаться, сажусь и включаю прикроватную лампу. Просто пялюсь перед собой. Без каких-либо нормальных выводов. Зачем я, вообще, осталась здесь? Не понимаю. Какой во всём этом смысл, если я не подхожу им? Никому из них. Особенно, Фредерику, настоящему наследнику трона. В сказки я давно перестала верить. Вздрагиваю от испуга, когда ручка на двери моей комнаты наклоняется вниз, и образовывается щёлка. Смотрю на неё, а на меня оттуда пара чёрных глаз. – Ты не спишь? – Дерик шире открывает дверь. – Как видишь. Обдумываю философские вопросы: кто я и зачем, вообще, живу, – хмыкаю. – Так я могу войти? – Ты уже вошёл. Что хочешь? – устало вздыхаю и отвожу взгляд. Дерик закрывает за собой дверь и подходит к моей кровати. – Нет, я не буду больше ругаться с тобой. У нас нет на это причин. И да, я больше не хочу здесь находиться. Ты меня путаешь, а я этого не хочу. Так что, без обиняков, Дерик, хватит. Играй в свои шпионские игры без меня, – уверенно произношу, но неожиданно улавливаю знакомый аромат. – Я был зол, Джина, – повторяет он в который раз. Недовольно поворачиваюсь к нему и вижу в его руках два бумажных пакета. Мой живот урчит от аромата еды. Там еда. Дерик садится на кровать и ставит пакеты мне на ноги. – Решил, что ты должна оценить, – поджимает губы. Хмуро открываю их, а там картошка фри, кетчуп, настоящие гамбургеры, ещё какие-то закуски, и это точно фастфуд. – Боже, я об этом только думала. Хотела по приезде в Америку обмазаться ими, – шепчу я. – Это от голода. Прости Поднимаю на него взгляд. – Я не должен был это говорить. Я… – Дерик вздыхает и проводит по волосам. – Сначала идёшь с Дином на свидание, потом сообщаешь, что уезжаешь и тебе плевать на Альору. И ко всему прочему, он хочет увезти тебя в Ниццу, где я не смогу тебя защитить. Мне пришлось в срочном порядке отменить поездку и искать девушку, с которой у меня было бы хорошее алиби, чтобы проследить за его грязными лапищами на тебе. Я сорвался. – Я тоже. Может быть, это ревность? Не знаю, никогда не испытывала, – тихо предполагаю я. – Ревность – чувство, и оно не для нас с тобой. Это просто… привычка? Останься, Джина. У меня было мало времени, но после всего этого бардака я буду свободнее. – Давай, поговорим об этом в другой раз, потому что сейчас я думаю только о сочном куске мяса у себя во рту, – улыбаясь, достаю коробку с гамбургером. – Ты голодный? Здесь очень много еды. Держи. – Вкладываю в его руку коробку и достаю вторую для себя. – Давай забирайся на кровать, устроим пикник. Это так здорово! – Я это не особо люблю… – Дерик, брось, так мы хорошо завершим день. И ты меня тоже прости. Я сильно перенервничала, пока мы ехали к аэропорту. Мне было страшно, и я даже признала, что ты был прав. Мне это свидание к чёрту не сдалось. Так унизительно я себя ещё не чувствовала, а потом ты сказал про еду… моя больная тема – быть независимой, понимаешь? Это мой пунктик. Инга зачастую живёт за счёт мужчин, а я не хочу, чтобы меня воспринимали, как её. Я не осуждаю её, но… быть должной кому-то, продавать своё тело ради хорошей одежды или еды… гадко для меня, – тихо произношу. – Ты не продаёшь, Джина. Это правильное мужское поведение по отношению к девушке, с которой ты… спишь и немного ругаешься. – Но у нас всё не так. Мы всегда платим каждый за себя, и я привыкла к другому. Отпечаток прошлого и поведения моей сестры. Знаешь, это так противно, когда парни, знающие много об Инге, пытаются насмехаться над тобой и бросают на стол пару купюр, словно за минет или что-то в этом духе. Я переживала такое в старшей школе, больше не хочу. Поднимаю на него взгляд, и моё сердце превращается в кусок расплавленного жирного, калорийного, сливочного и нежного масла. – Давай иди сюда, плейбой, – похлопываю по месту рядом с собой. – Издеваешься? – кривится Дерик. – Ни капли. Почему нет? Ты разве никогда не валялся с кем-то в постели в свой выходной? – Ни разу. У меня нет выходных. И я не допускаю, чтобы женщина спала в моей постели. Мне это не положено. – Ну, мы оба постоянно нарушаем правила и признали наши отношения запретными, поэтому если гулять, то на полную. Иди сюда, – мягко тяну его за руку к себе. Дерик вздыхает и кивает. Сбрасывая обувь и пиджак, он забирается на кровать и садится рядом со мной, облокачиваясь на спинку кровати. В полумраке и в витающем аромате еды, мужского одеколона и чувства нашей общей вины, я, наконец-то, ощущаю спокойствие внутри. Злости больше нет. Дерик обнимает меня одной рукой, наблюдая за реакцией. – Я всё правильно делаю? – Абсолютно, – улыбаясь, устраиваюсь на нём удобнее и достаю из второго пакета коробочку с картофелем фри, а ещё кетчуп. – Где ты это взял? – В нашем круглосуточном американском баре. – У вас такой есть? Чёрт, нужно чаще выходить на улицу. Знаешь, сколько я здесь нахожусь, а ещё и половины не видела. Оказывается, жить здесь можно. Открывай рот, – обмакиваю картошку в кетчуп и подношу к его губам. Дерик хоть и с долей недоверия, но открывает рот. Кладу ему картошку, и он жуёт её. – Ты не голоден, да? – Вообще-то, я ещё не ужинал. Мне пришлось найти очень важную причину, чтобы завершить свидание с Сабиной через семь минут после того, как мы сели за столик, – признаётся он. – Ты же понимаешь, что теперь у неё будут огромные иллюзии на твой счёт? Это неправильно, так поступать с девушкой, Дерик. Сабина всегда была от тебя без ума. К тому же ты её последняя надежда остаться здесь, в Альоре. – Что ты хочешь, Джина? Чтобы я признал, как глупо поступил, ради того, чтобы быть в курсе, на какой части твоего тела находятся руки Дина? – обозлённо огрызается Дерик. – Теперь мне, действительно, лучше. – Довольно кусаю гамбургер и издаю стон блаженства от сочного вкуса. – Это божественно. Попробуй… – Я уже это ел. На самом деле, мы с ребятами там собираемся на обед в воскресенье. Что-то вроде нашего негласного совместного корпоратива. Это… хм, заведение Калеба. То есть… когда я вернулся из Америки, то он только обдумывал концепцию этого места и хотел открыть там спортзал. Но это было такое глупое, неразумное вложение денег, доставшихся ему от родителей. Так что я подтолкнул его к решению открыть бар с настоящей американской едой и выпивкой, – Дерик делает паузу, а затем едва слышно добавляет: – Хотел, чтобы здесь было хоть что-то, напоминающее о тебе. – Без каких-либо комментариев, Джина. Вообще, никаких, – предостерегает он. – Тогда открывай рот, Дерик, – подношу к его губам гамбургер, и он кусает его. – Вкусно, да? – улыбаясь, интересуюсь я. – Очень, – жуя, кивает он. – У тебя соус. Вот здесь. – Целую уголок его губ, хотя никакого там соуса нет. Просто знать, что Дерик помог Калебу, дорогого стоит. И я уверена, что и финансово тоже. К тому же он поделился этим со мной. Ещё один шаг к успеху. Ловлю взгляд Дерика, и моё тело моментально предаёт меня. Оно вспыхивает, как чёртова похотливая спичка. Но разум подсказывает, что не стоит портить такой вечер похотью, низменными, грязными желаниями… Дерик хватает меня за затылок, замечая, что я отклоняюсь, и впивается мне в губы. Мои пальцы надавливают на гамбургер, и по ним течёт сок мяса и соусов. Мы целуемся жадно, горячо, и он снова подавляет меня своей страстью. Отрываясь от губ, Дерик поглаживает мой затылок пальцами, и от прикосновения его рук по моему телу бегут мурашки. Судорожно выдыхаю в его приоткрытый рот.