– Всё верно. Я жил в постоянном страхе, что кто-то узнает, какая кровь течёт во мне на самом деле… – Она прекрасна. – Ты очень убедительна, Джина. Ты крайне убедительна, и клянусь, что если вдруг ты кому-то покажешь фильмы для взрослых, я его убью. Я ясно выразился? – Предельно, – смеюсь я. Дерик привстаёт и приподнимает меня. Он садится на диване, вытягивая ноги, и я прижимаюсь спиной к его груди. Откуда-то появляется плед, до этого валявшийся на полу, и он накрывает нас. Мне невероятно хорошо в руках Дерика. Он обнимает меня и целует в плечо. – И всё же я пришлю благодарственную открытку Питеру. – Забудь о нём. Только ты о нём и вспоминаешь, – шепчу, поворачивая к Дерику голову. – Но я, действительно, благодарен ему, Джина. За последние сутки вся моя жизнь перевернулась. Хотя она перевернулась раньше. С каждым твоим появлением она вставала на дыбы. И ты постоянно меня перебиваешь, а я решился сказать правду, – мягко обвиняет он. – Я перебиваю? Это ты скачешь с мысли на мысль, – говорю, немного толкая его плечом. Дерик улыбается и прижимает меня сильнее к себе. – Хочу рассказать тебе свою тайну. О ней никто не знает. – Я в предвкушении. – У меня появился смысл жизни, Джина. Я увольняюсь. – Что? – Шокированная его признанием, сажусь ровнее, но он, обнимая, не позволяет мне этого сделать. – Точнее, я сегодня уволился. И в ближайшее время я стану официальным советником Ферсандра, а затем Дина. Новость-то хорошая, только вот я ждала, что он станет королём, ведь для меня Дерик и есть король. Неожиданно странный писк раздаётся по всему дому. Дерик резко отодвигает меня от себя. – Быстро за мной. Он как безумный или напуганный подхватывает меня на руки и несётся со мной к лестнице. Что снова происходит? Глава 43 Наспех натягиваю футболку Дерика, пока он впопыхах надевает спортивные штаны и другую футболку. – Камеры засекли машину, которая проехала по дороге ниже особняка. Сработали датчики движения, – говорит он. – То есть кто-то едет сюда? – Верно. Сиди здесь, поняла, Джина? Не высовывайся. – Дерик достаёт из тумбочки пистолет и целует меня в макушку. – Без самодеятельности, Джина. Тебя не должны здесь видеть. Киваю ему, и он уходит, закрывая за собой дверь. Подскакиваю к окну и немного приоткрываю штору, смотря на лес и дорогу, ведущую вниз. Сигнализация, как я поняла, смолкает. Значит, Дерик её отключил. И через некоторое время на дороге, ведущей к воротам, появляется красная иномарка. Водитель или пьян, или самоубийца, потому что гонит прямо на них. Испуганно прикрываю рот рукой, но машина резко тормозит перед воротами, и раздаётся звук сигнала. Я вижу Дерика, идущего по дорожке. Он открывает ворота и закрывает собой проезд, складывая руки на груди. – Да ладно тебе! Хватит пыхтеть! Впусти меня! – Из окна машины высовывается голова Кристин. Она кричит, поэтому её так хорошо можно услышать. Дерик что-то отвечает ей, но она не уступает, и они спорят. Закатываю глаза, успокаиваясь, что не произошло ничего страшного, и нежданный гость, в принципе, не опасен. Закрываю штору. Думаю, что самое страшное позади, и я могу выйти из спальни. Только бы трусики найти. Хоть какие-нибудь. Боксеры Дерика в самый раз. Пригладив волосы, выхожу в коридор и слышу голоса спорящих уже в гостиной. Точнее, спорит только один из них. – Здесь воняет сексом, братец, – хихикает Кристин. – Заткнись. Что тебе нужно? Я выселил тебя из своего дома, – рычит Дерик. – Из нашего дома, от которого я отказалась в твою пользу. Ты это хотел сказать? – Крис, что ты хочешь? Я спать собираюсь. Был очень долгий день. – Ещё бы, устал, наверное, бедненький, работать своим членом. – Мать твою, Кристианна, я тебя придушу! – И твою тоже, Фредерик, – невозмутимо парирует она. Откровенно смеюсь, спускаясь вниз. Нахожу обоих в гостиной. Кристин расплывается в улыбке, а вот Дерик очень зол на меня. – Я где просил тебя оставаться? – набрасывается он на меня. – Ваше Высочество, расслабьтесь, это вряд ли ваш враг, – дразню его. – Это твоя вина, – Дерик указывает на Кристин. – То есть как приехать посидеть с ней и присмотреть, пока она спит, то ты сразу же мне звонишь, а как выпить вместе, так пошла вон? – возмущаясь, Кристин показывает на бутылку, стоящую на столе. – Ты присматривала за мной? – удивляюсь я. – Молчи, – предупреждает её Дерик. – Конечно, кому же ещё он может доверить своё сокровище с глазами цвета тёмного, звёздного неба. Порой мой брат бывает таким романтиком на твой счёт, что аж тошно, – ехидно поддевает она Дерика. Хихикаю от её слов. – И, да, я, вообще, от неё пострадала, от твоего сокровища, мог бы и сжалиться надо мной. Она бешеная и заразила меня своим бешенством. – Кристин сбрасывает с плеча блузку, показывая ещё свежие следы от моих зубов. – Джина? – Дерик шокировано поворачивается ко мне. – Ну а зачем было со мной драться, – бубню, обходя их и плюхаясь в кресло. – Ты с ней дралась? Да ты испытываешь моё терпение, Крис! Ты чем думала? – Но всё хорошо закончилось, нам обеим понравилось. Реджина, я же тебе говорила, что неудовлетворённый Фредерик – невозможный Фредерик. Могла бы и получше на нём работать… – Я тебя сейчас убью, – рычит Дерик и бросается на сестру, но она со смехом отпрыгивает от него. – Может, хватит? Уже поздно. Кристин, что случилось? – спокойно спрашиваю её. – Я не могу больше жить среди этих идиотов. Это и мой дом тоже, в конце концов, но мне приходится бежать из замка, потому что я не в силах их терпеть. Придурок Дин снова пьян в стельку, – жалуется Кристин, устало садясь на диван и забрасывая ноги на столик. – Так, ты, – Дерик указывает на Кристин, – берёшь свою задницу в руки и сваливаешь отсюда в любой отель. Я не хочу ни видеть тебя сейчас, ни что-то обсуждать с тобой, ни слышать твои недовольства. Я сыт ими по горло. – А ты… – Он смотрит на меня. – Что я? Я просто сижу и жду, когда вы наболтаетесь, – обиженно говорю. – Идёшь наверх и ждёшь меня в спальне… – Ох, да, в той белоснежной спальне, в которой он столько лет предавался мечтам о тебе. Почему-то этот цвет у него ассоциируется с тобой, Реджина. Невинна, словно лепесток лилии… ну или чего-то там ещё. – Кристианна! Вздрагиваю от полного ярости крика Дерика. Надо же, сколько подробностей. Выходит, волкодав всё же испытывает чувства.