– Эм… Удивлённо приоткрываю рот и не нахожу что ответить. – Я набрал больше баллов, чем ты, Джина, поэтому имею право настаивать на исполнении своего желания в любое время. Это время настало прямо сейчас, – добавляет он. – А как же работа? Неужели, ты бросишь пост? – спрашиваю и, прищуриваясь, складываю руки на груди. Всё это крайне подозрительно. Дерик никогда бы не потребовал исполнения желания, тогда, что он на самом деле от меня хочет? – Моё рабочее время закончилось. Началось личное. Моё желание, Джина. Или ты боишься, что мои фантазии тебе не по силам? – Пфф, ничего подобного. Без проблем. Давай. Что ты хочешь? – Не здесь. За мной, Джина. – Дерик обходит меня и направляется в сторону парка. – Куда ты идёшь? Я не буду… не буду делать что-то ненормальное, ясно? Это, вообще, глупо… особенно для тебя. – Если боишься, так и скажи. Но ты ведь проиграла, Джина. За язык тебя никто не тянул, ты сама предложила сыграть на желания. Я понимаю, ты трусишь снова выйти из зоны комфорта, чтобы больше никто не понял, что язык – твой враг, и ты говоришь то, что на самом деле хочешь. Не волнуйся, я смирюсь. Ничего нового. Ещё один человек, не умеющий сдерживать свои обещания. – Дерик передёргивает плечами, продолжая идти. – Ты меня на понт не возьмёшь, ясно? Я знаю для чего ты всё это говоришь. Но я дойду до конца и снова пошлю тебя к чёрту. И ты отвалишь от меня, понял? Обещай, что отстанешь от меня. Это последняя игра, в которую я играла с тобой, – зло отвечаю ему. – К твоему сожалению, ты под моей протекцией, и я не могу отстать от тебя. Ты сама выбрала своё будущее, так что не ной. Садись в машину. – Дерик открывает себе дверцу и юркает в салон. Чёрт. Топаю ногой и обхожу машину. Ничего страшного не случится. Но предчувствуя, что у Дерика очень богатая фантазия, и он непременно придумает для меня нечто такое, от чего не смогу оправиться в ближайшие лет десять, я решительно сажусь в машину на свой страх и риск. Посмотрим, кто кого. – Пристегнись. – Дерик заводит мотор и сдаёт назад, пока я щёлкаю ремнём безопасности. – Ты решил вывезти меня из страны? Ты только об этом и мечтаешь, – язвительно произношу. Дерик молча сносит мою реплику и надавливает на педаль газа, сворачивая налево в сторону леса. – Или закопаешь? Лопату захватил? – продолжаю я. Он снова молчит, проезжая мимо милых домиков и чистеньких тротуаров. Так, отчасти я, конечно, знаю, что Дерик не собирается меня убивать, но такие витиеватые пути меня пугают. Неизвестность для меня уже стала фобией. – Любая жертва имеет право знать, что с ней будет делать похититель. Поэтому выкладывай, насколько ужасные и тёмные у тебя фантазии? – требовательно говорю я. – Ты не выживешь, если узнаешь, поэтому помолчи, Джина… – Слушай, до меня уже дошло, что ты меня терпеть не можешь, и я выставила себя законченной дурой, неверно оценив твои странные слова и поступки, но больше не могу гадать, что будет дальше. Знаешь, я пыталась войти в твоё положение, а ещё твой дружок Герман с ума сводит своими домыслами. Тебе бы поговорить с ним и потом закопать где-нибудь, чтобы больше не намекал мне на то, что… ты понимаешь, – перебиваю его и отворачиваюсь к окну. – Не понимаю. Закатываю глаза и качаю головой. – Не вынуждай меня снова унижаться. С меня достаточно, Дерик. Ты хочешь, чтобы я призналась в том, что ни черта не знаю о мужчинах? Окей. Я ничего о вас не знаю и порой мне хочется, чтобы мои выдуманные мысли были правдой, но это не так. Всё? Теперь скажешь, куда мы едем? – Зачем тебе знать всё о мужчинах, Джина? Так ты забьёшь свою голову ненужными мыслями и не оставишь места для чего-то нового. К примеру, для изучения французского. Недовольно поджимаю губы. – Не твоего ума дело, – фыркаю. – И хватит следить за мной. Других дел нет? – Развлекаться мне никто не запрещал, поэтому… – Дерик делает паузу, от которой я злюсь сильнее. – Почему ты так сильно меня ненавидишь, а? – Я тебя не ненавижу… – Точнее, почему только ко мне такое повышенное внимание? – Оно нормальное… – Неужели, все остальные белые и пушистые? – Все остальные не такие, как ты… – Никто не совершает ошибок? – Ошибки остальных я могу предугадать… – Все эти девицы рождены в Альоре и не требуют пристального слежения за ними? – Все гости, но ты… – За той же Сабиной, а? – Началось… – Вот она, к слову, собирается остаться здесь навсегда, и тебе бы на этом остановить своё внимание. – Меня это не интересует, когда же ты поймёшь? – А Энисса? – Она чем тебе не угодила? – Почему она так рьяно защищала меня, когда должна ненавидеть? У неё тоже свои мотивы… – Она видит в тебе своё спасение… – …и они могут быть опасны для Дина. – Никто не опасен для Дина так, как ты. – Но нет, конечно, лучше взять беззащитную американку и продолжить над ней издеваться, ведь её ещё пока не добили, а так хочется. – Чёрт, ты сама над собой издеваешься! И надо мной! – Супер. – У тебя огромные проблемы с восприятием мира, Джина! – С каждым днём я всё больше и больше восхищаюсь вашим альорским добродушием, – едко бросаю и дёргаюсь на сиденье, раздражённо ударяясь о спинку. – Не отравись. Мы оба замолкаем. Тишина и мягкий ход машины выводят меня из себя. – Зачем ты это делаешь? – недовольно спрашиваю. – Стараюсь держать себя в руках, чтобы не придушить тебя к чёртовой матери! – рычит Дерик, бросая на меня злобный взгляд. – Хам! Боже, как же ты меня достал! Вот клянусь… слышишь? Я клянусь, что однажды пущу в тебя пулю! – Валяй, – Дерик достаёт пистолет из кобуры, прикреплённой к поясу джинсов, и бросает мне на колени. – Пристрели меня, потому что я уже устал от тебя и твоих нелогичных домыслов. Ты ни черта не видишь, Джина. То лезешь туда, куда тебя не просят, то совершаешь абсолютно глупые поступки. То превращаешься в мегеру, то соблазняешь всех вокруг и ведёшь себя, как идиотка! Всё. Давай выполняй свою клятву, – зло отчитывая, Дерик надавливает на тормоз, и меня дёргает вперёд. – Псих. Ты псих. Гоняешь по этим чёртовым дорогам, как ненормальный! Постоянно так! И я не буду в тебя стрелять! Забери его обратно… – Нет уж, сказала, что пристрелишь, так давай. Мне терять нечего, хотя бы отдохну от тебя! – Забери пистолет обратно! Немедленно забери его! Что ты хочешь? Отпечатки мои получить на нём? Вот! Их много! Забирай! Я не буду тебя убивать! – Ты этого так хочешь! Это легко нажать на курок, и всё! Стреляй! И мне к чёрту не сдались твои отпечатки! Я их уже наизусть знаю! – Придурок больной! Я не буду стрелять! Не смей! Дерик! – кричу, а он сжимает мою руку, наставив пистолет себе в грудь, и крепко удерживает её. – Стреляй, чёрт возьми, мне всё равно не жить, пока ты здесь! Стреляй, Джина! Стреляй, мать твою! – кричит он. Его крик меня оглушает. Я вздрагиваю и жмурюсь. Чувствую резкий выброс адреналина в кровь, и становится легче. Распахиваю глаза и качаю головой, странным образом моментально успокоившись. Поднимаю руку и накрываю ей его ладонь. – Не манипулируй своей жизнью рядом со мной, Дерик. Для меня она много значит. Если для тебя нет, то хотя бы меня пожалей. Я никогда не смогу тебя убить… и если твоя жизнь и будущее зависят от моего присутствия здесь, то я улечу первым же рейсом. Первым. Только скажи об этом. Скажи, что от моего присутствия в Альоре зависит твоя жизнь, и я уеду. Это обещание я выполню, – тихо произношу. Лицо Дерика даже в таком плохом освещении заметно для меня сереет. Взгляд угасает, и он расслабляет руку. Он с силой откидывается на спинку кресла и запускает пальцы в волосы. Кладу пистолет между нами и с опаской поглядываю на Дерика.