Вздрагиваю от голоса Дерика. – Что? – не понимая, спрашиваю и, подняв голову, смотрю на него. – Испанский. Ты знаешь испанский, – прочищая горло, говорит он. Вау, он пошёл на контакт, и ему явно некомфортно. Но мне это нравится. Я даже благодарна за то, что он рискнул. Улыбаюсь и киваю ему. – Да. Я люблю учиться и читать книги. У меня было много свободного времени, пока Мег ходила на вечеринки или на свидания. Инга дома тоже часто отсутствовала, так что я спасалась от одиночества книгами и словарями. Тем более, на первом году обучения в университете у нас был выбор языков, большинство пошли на французский и итальянский, а я… – Не хотела быть, как все, – заканчивает он за меня. Шире улыбаюсь и снова киваю. – Точно. На нашем курсе было не так много людей, поэтому выучить язык не составило труда. – И это единственный язык, который ты решила выучить? – Нет, потом меня всё же заинтересовали и другие. Я знаю пять языков. Два из них не так хорошо, как три других, но я пишу на них, понимаю и могу ответить. – Пять? – удивляется Дерик. Гордо киваю. – Пять. Не считая родного языка. – Это… хм, очень похвально. Я не знал, что ты полиглот. – Скорее, я просто любитель почитать, – отвечаю, пожимая плечами. – Какие это языки? Испанский и ещё четыре. – Угадай, – предлагаю, придвигаясь ближе к нему, чтобы лучше услышать ответ. – Точно не французский. Тихо смеюсь и киваю. – Точно не он. Мои познания во французском очень скудные. Мег обожает французский, а я сразу же возненавидела. Но, наверное, всё же стоит его подтянуть. – Немецкий? – Попал в цель. Это самый, по моему мнению, сексуальный язык в мире. – Немецкий, ты уверена? – Дерик улыбается мне, озадаченный моими словами. – Слишком много порно… – Даже так? – Сказывались влияние Инги и её бешенство. У сестры есть пунктик изучить больше поз, «Камасутра» её настольная книга для расслабления. Да и мне было интересно, о чём говорят в фильмах. Скажу сразу, ничего глубокого. Но немецкий мой любимый язык. – А как же итальянский? Разве не он самый сексуальный? – Итальянский – романтичный язык. Когда слышу его, то всегда представляю свечи, берег моря и звуки скрипки. – Третий язык итальянский. – Эй, ты вынудил меня признаться. Это было нечестно, – смеясь, легко ударяю его по плечу. Дерик улыбается и делает глоток виски. – Осталось два. Эти должны быть самыми сложными, верно? – Для меня – да. – Если для тебя они сложные, то для других практически неподъёмные. Итак, китайский? Приоткрываю рот от удивления и захлопываю его. – Ты же не умеешь читать мысли, правда? – К счастью, нет. Столько ненужной информации для меня смерть. Прыскаю от смеха, но киваю. – Последний язык? – Арабский? – Нет, – довольно мотаю головой. – Восток меня не особо привлекает. Хотя я люблю арабскую философию. Она очень глубока и многогранна, а также несёт с собой спокойствие. Лучше любой медитации. – Навахо? – Нет. Зачем мне учить навахо, если он никогда мне не понадобится? Это нелогично. – Французский бы тебе пригодился, но ты его не учила, Джина. Логика в твоих решениях зачастую отсутствует. – Значит, ты сдаёшься? Дерик прищуривается и отрицательно мотает головой. – Русский. – Неожиданное попадание и такое точное. Почему он такой умный? – Ты знал это, да? Ты просто дал мне возможность немного оттянуть мой проигрыш, – обиженно говорю. – Знал, Джина. Ты сдавала тест по русскому два года назад, для себя. Результаты пришли к тебе на почту. Я хорошо выполняю свою работу, – отвечает Дерик, допивая свой виски, а я бросаю на него недовольный взгляд. – Ты можешь хоть раз поддаться девушке? – Опасная тема, Джина. – Почему опасная? Нет, только вот не смей мне говорить, что девушку перед собой ты не видишь. Хам, – фыркая, откидываюсь на спинку диванчика и тяну через трубочку свой коктейль, который, чёрт возьми, закончился! Нормально же общались, чего он начал? Козёл. Да, я девушка. У меня даже грудь видно в этом проклятом платье. – Хм, – Дерик прочищает горло. Бросаю на него злой взгляд. – Я имел в виду другое, Джина. К сожалению, я вижу перед собой девушку, но поддаваться ей не собираюсь. Она слишком хитрая и умная, а теперь ещё и полиглот, что даёт ей огромное преимущество в борьбе за сердце Дина, и я не могу мешать этому. Поэтому… хм, мне лучше замолчать, – произносит Дерик, пряча взгляд, а его слова удивляют меня. Не может мешать? С чего он, вообще, взял, что меня интересует в данный момент сердце Дина, танцующего с какой-то незнакомой девицей? От переизбытка алкоголя в моей крови, которому довольно удобно в ней, меня пронзает очень хорошей идеей. – Они так танцуют, – замечаю я. – Что? – Дерик поворачивает ко мне голову. – Говорю, что они все так странно танцуют, словно учились у одного и того же преподавателя, который ставил им одни и те же движения. – Так и есть. То есть… движения бачаты имеют основной шаг. – Ты знаешь о таких тонкостях? – удивляюсь я. – Пришлось. У Дина всегда было шило в заднице, а мне приходилось это шило прятать. Я посещал с ним уроки танца. Принц обязан уметь вальсировать и не только. Поэтому я потерял много времени на всякую чушь, – Дерик кривится. Спасибо, волкодав, ты так помогаешь мне. – Выходит, ты тоже так умеешь? – с интересом спрашиваю я. – Увы, да. И это то, чего я не хочу уметь. – Ясно, – замолкаю, ища правильные слова. – А я могу тебя кое о чём ещё спросить? Дерик сосредоточенно смотрит на меня. – О чём? – Сначала я бы хотела поблагодарить тебя… – Закрой рот, – резко перебивает он меня.