Одним словом, на утро спальня дракона выглядела как настоящее побоище. Но зато мы оба были невероятно счастливы. Эх, на самом деле нам женщинам совсем немного нужно… Глава 26 Женевьева — Мне бы очень хотелось, позволить нам отдыхать и дальше, но нельзя. Нам нужно предстать перед Советом, Женевьева. Нужно, чтобы тебя оформили документально. Обязательно с утра надо портить мне настроение? Рэн полулежал на изрядно испорченной кровати, забросив сильные руки за голову и говорил. Я лежала на его груди и слушала, как бьётся его драконье сердце, как вибрацией отдаётся его голос. А ведь так хорошо было… — Будет обязательная проверка, после которой комиссия зафиксирует, что для меня ты не несёшь никакой угрозы. Я уверен, что проверку ты пройдёшь… В общем, я должен ехать в столицу, подать документы, а когда вернусь у нас будет время, чтобы я мог начать приготовления к церемонии и представления тебя Совету клана огненных драконов. Поднялась и притулила голову на свою согнутую руку, оглядела кровать и саму спальню, где ещё совсем недавно мы парили и горели в экстазе. — Да-а… Я читала про этот ваш Совет и что истинная пара должна пройти проверку… Рэн, а тебе не кажется это бредом? Звучит всё это как-то уж мрачно и неприятно… Он посмотрел на меня взглядом, в котором до сих пор пылал огонь желания и сказал сочувственно: — Такие порядки, Женевьева. Поверь, пока ты не ворвалась в мою жизнь точно ураган и я на себе не испытал связь истинных, тоже всегда считал правильным подвергать женщин — истинных пар драконов проверкам. Он вздохнул и прикрыл на мгновение глаза, потом снова посмотрел на меня и договорил: — Я уже рассказывал, что в нашем мире именно из-за истинных пар происходили ужасные вещи. Дракону сложно устоять, когда пара что-то желает… Но не это страшно. Пара — слабое место, Женевьева и… — Можешь не продолжать, — оборвала я, положив пальцы на его губы. — Я помню. Знаешь, всё это можно уместить в одну как фразу из моего мира: Все беды от баб. Мужчины, которые не могут справиться с женщинами… Пффф… Я тихо и грустно рассмеялась. — А ведь если серьёзно рассмотреть и рассудить этот вопрос, то я скажу так: никто, ни мужчины, ни уж тем более женщины не любят ограничение свободы, то есть тотальный контроль. Каждый имеет право на собственное времяпровождение, в том числе и нас собственное дело. В моём мире чаще добытчиком в семье становится женщина. Дракон удивился. — Ты серьёзно? Ваши мужчины настолько слабы и бесхребетны, что не могут обеспечить свою женщину, свою семью? — Нет, ну все поголовно такие, — улыбнулась я. — Во-первых, в моём мире стало трудно найти мужчину, с которым было бы комфортно, чтобы совпадали интересы и много других факторов. Мой мир развит и продолжается развиваться семимильными шагами, прогресс заставил женщин стать сильными. А чтобы мужчина чувствовал себя добытчиком, завоевателем, женщине нужно быть слабой. Выпустить вожжи из рук. Но до тех пор, она сама отвечает за свою жизнь. А когда находится тот самый… поверь, трудно вот так взять и резко стать слабой. Сконцентрироваться на нём одном, любить его, восхищаться, поддерживать в любом начинании, верить в него, но ничего не делать и не решать за мужчину. Лишь аккуратно и незаметно подталкивать к верному решению. Я вздохнула и накрутила локон на свой пальчик. — Иногда проще всё сделать самой… — продолжила я. — Но вообще, это сложнейшее дело — нужно быть очень сильной женщиной, чтобы быть слабой для своего мужчины. Дракон смотрел на меня, поражённый моей речью. — Твой мир такой странный, сложный, но уверен, что интересный… Знаешь, Женевьева, разговаривать с тобой и слушать твои размышления — одно удовольствие. До этого момента я не подозревал, что ты столь мудрая женщина. Я зарылась лицом ему в подмышку и рассмеялась. О Боже! После моих идиотских выходок, Рэн решил, что я дура набитая! — Хорошо ты понял, что я не совсем идиотка, — сказала, продолжая смеяться. — Женевьева, Женевьева, — улыбнулся он и провёл пальцами по моим губам. — Я не считал тебя глупой. Наивной, несобранной, легкомысленной, но никак не глупой. — Если хочешь, можешь сокращать моё имя. Ева или Женя, — вдруг сказала я. Хотя я не очень люблю сокращения, но почему бы и нет? Я же его называю Рэном. — Женя, — попробовал он первый сокращённый вариант, потом другой, — Ева. Удивительно, твоё имя очень необычное. И мне нравится, что оно соткано из двух имён. Женевьева. Никаких сокращений. Мне нравится, как оно звучит в полном варианте. Ты ж мой хороший! — Ладно, — пробормотала, довольно улыбаясь, — что конкретно будет на этой проверке? И где она пройдёт? Здесь? Или в столице? — Так как ты из другого мира, то проверка будет абсолютным эксклюзивом. Совет сам решит, какое испытание доверить тебе. И сама проверка тоже неизвестно где будет проходить. Обычно по месту жительства пары, но бывает, Совет меняет местоположение. Так что… Когда вернусь, я буду примерно знать, что ожидать и мы с тобой подготовимся. Просто доверься мне, хорошо? Кивнула ему. Да, я решила, что доверюсь своему дракону. Ведь если рассудить, то он ведь на самом деле тот самый единственный мужчина, который послан мне самой судьбой. По крайней мере, я на это очень надеюсь. Тронула ошейник, и моя улыбка сошла на нет. Чёртовы правила. — Прости… — сказал он. — Я могу избавить тебя от любых бед, Женевьева… Но не от ошейника. Он притянул меня в свои объятия, и мои мягкие полушария расплющились о его сильное тело. А ведь ни он, ни я, ни слова не сказали о любви. * * * Женевьева — О, несса Женевьева! Вы переспали с нессом Нервалем! Да неужели! Хвала небесам! — радостно и ужасно оглушающе воскликнула Аиша, когда я поделилась с ней сокровенной новостью. — То-то же все вчера ходили с такими понимающими улыбками, и несс с утра уехал в хорошем настроении! Я хмыкнула и сказала: — Знаешь, я не уверена, что всем в доме и на соседних фермах удалось тебя расслышать. Аиша рассмеялась и закатила глаза. — Не страшно. Все итак догадались, чем вы занимались сутки напролёт. Да ещё эти характерные звуки… — девушка многозначительно задвигала бровями. Я шуточно толкнула её в плечо и рассмеялась. Мы сидели на террасе, пили чай и болтали о вечном нашем женском. На миг, когда Аиша встала с кресла, чтобы подложить в вазу ещё печенья, вдруг я заметила вокруг неё слабое голубоватое свечение. На миг я замерла, внимательно вглядываясь в непонятное явление. Неожиданно слабо светящаяся дымка заструилась, зазмеилась вокруг девушки, ярко сияя прекрасной голубизной чистого неба, сплетаясь в несказанное кружево. Лёгкой небесной пылью кружевное прекрасное сияние обрело звериные очертания. Свет уплотнился, краски переливом засияли чарующим синим сапфиром на драконьей чешуе. До восхищённой немоты я поразилась увиденному. Вокруг Аиши гордо подняв вытянутую голову мудрым взглядом на меня глядела синяя драконица. У меня из рук выпало печенье, оно мелкой крошкой рассыпалось по дощатому полу. Мои губы раскрылись в удивлении. Глаза обрели форму идеально круглых озёр. Аиша плавно двигалась, и силуэт дракона двигался в такт с ней, словно таинственный дух повторял каждое движение девушки. Выглядело необычно, красиво, даже сказочно, да настолько, что я потрясло меня до глубины души. И чем дольше я смотрела на это диво дивное, тем отчётливее видела её зверя. Драконица Аиши была невероятного сапфирового оттенка. Была она не сильно крупная, скорее изящная и тонкая. А ещё у неё были длинные-длинные реснички! Поразительно! Девушка достала из коробки печенье, выложила его в вазу, потом вернулась в своё кресло и ничего не подозревая, подняла на меня спокойный, безмятежный взгляд. Увидев моё выражение лица, Аиша испугалась, вскочила со своего места и вскрикнула: — Женевьева! Что случилось?! Вы побледнели! Я тряхнула головой и в этот же миг силуэт дракона, и само сияние мгновенно исчезли. Я видела только одну Аишу. Ну, ёлки, это ведь мне не привиделось? — Я… Э-э-э… Я видела… — промямлила, всё ещё удивлённая и поражённая тем, чему только что стала свидетелем. Что это было?